История моей службы в ВСУ началась в 2022 году, когда я, как и многие другие мужчины, пошел добровольцем на защиту Родины. Потому что если не я, то кто? Как и сотни тысяч других украинцев, не задумываясь, я выполнил свой гражданский долг. В то же время государство теперь пренебрегает нашими правами, в частности на увольнение с военной службы из-за необходимости постоянного ухода за больными родными. И это вряд ли в пользу как мотивации служить дальше, так и процессам мобилизации.
Когда я мобилизовался, дома у меня осталась мама, у которой с 2018 года была инвалидность II группы. Бессрочно, в связи с общим заболеванием — по состоянию после ремиссии неходжкинской лимфомы с метастазами, часть которых была в позвоночнике. При условии периодического реабилитационного лечения в неврологическом отделении мама была более-менее способна к самообслуживанию, жила отдельно с моей ситуативной помощью. Поэтому, идя на войну, я не думал о том, что, согласно действующему на тот момент Закону о военной обязанности и военной службе, вообще не подлежал мобилизации, а если бы был в то время в армии, то имел бы полное право на увольнение.
Я знал, что должен идти именно туда, куда пошел. С лета 2022-го до сентября 2024 года я практически безвылазно крутился по разным точкам эвакуации, иногда — вплоть до ротного района обороны включительно по фронту от Белогоровки до Соледара; организовал медицинскую службу в одном из ОСБ, созданном в начале войны. Многое пришлось увидеть и пережить, но речь идет сейчас не об этом.
С конца 2023 года самочувствие у мамы ухудшилось. Сначала появились сердечные проблемы — аритмия с фибрилляцией предсердий, а весной 2024-го она перенесла микроинсульт. Тогда моя часть без вопросов предоставила отпуск по семейным обстоятельствам и даже выделила в командировку машину, благодаря чему мне удалось за пять дней положить маму в нормальную больницу с персональным уходом и нанять в агентстве человека для помощи, который потом был около мамы в период ее реабилитации.
Я вернулся к исполнению служебных обязанностей, но понял: без моей помощи маме уже не обойтись, и в перспективе может быть хуже. Поэтому решил воспользоваться своим указанным в законе правом уволиться с военной службы по уходу за матерью, у которой инвалидность II группы.
Ранее по упомянутым законодательным основаниям из нашего батальона увольнялся уже не один человек, поэтому я даже представить не мог, что это станет огромной проблемой. Как законопослушный гражданин я решил дождаться нового закона о мобилизации, чтобы сделать все по новым правилам и не иметь в будущем к себе каких-либо ненужных вопросов. Кроме того, как раз на службу должен был вернуться из больницы начмед, обязанности которого я временно исполнял. Поэтому я уже не был бы настолько незаменимым в батальоне и мог бы посвятить некоторое время делам, которые раньше откладывал «на потом».
Я получил понимание и согласие начмеда и пошел в очередной отпуск. Чтобы сделать все правильно, обратился в юридическую контору, которая занимается вопросами военных. Получил там перечень документов, указанных на официальных ресурсах для моего случая, и начал их собирать. Ни я, ни мои юристы к тому времени еще не знали, что реально означают в новой редакции закона фразы — «имеет право на увольнение при условии отсутствия других родственников первой или второй линии» и «родственники-инвалиды ІІ группы должны иметь справку, подтверждающую необходимость постоянного постороннего ухода».
Эмоциональная и документальная составляющие моей истории уже были описаны. Поэтому здесь я хочу акцентировать внимание на проблемах, с которыми неизбежно столкнется каждый в ситуации, подобной моей; поделиться знанием по некоторым шагам, которые помогут несколько ускорить процессы, но… абсолютно не гарантируют желаемого результата. Он целиком будет зависеть от человеческого фактора, поскольку в законодательстве (случайно или специально) заложены коллизии, которые невозможно обойти.
Итак, проблемы.
Во-первых, сам минимальный пакет документов больной человек, особенно если он постоянно нуждается в посторонней помощи, собрать физически не в состоянии. Даже в Киеве, я уже не говорю о каком-то селе, откуда в райцентр ехать километров 30, а в областной центр — и того больше. Человек без помощи в таких ситуациях просто ложится и умирает — без вариантов. Я решил эту проблему, поскольку платил зарплату человеку, который бегал по инстанциям, а потом, в нужный момент, приводил туда мою маму.
Во-вторых — медицинская документация. Повторные обследования, переосвидетельствования врачей, ВКК, которая подтвердила наличие у моей мамы хронического неизлечимого заболевания, требующего помощи на дому, и выдала по этому поводу валидную форму №080-4/о, указанную в приказах Минздрава как определяющую ограничение трудоспособности/ухода для людей с инвалидностью II группы.
Должен отметить, что для людей с инвалидностю І группы предусмотрена другая форма — №157-1/о, которую вправе выдавать только МСЭК. Она у моей мамы была, но в ней не была указана необходимость постоянного ухода, поскольку на 2018 год она в нем еще не нуждалась. В форме №157-1/о необходимость постоянного ухода записывается только для людей с инвалидностью І группы. Поскольку маме ІІ группа инвалидности была дана пожизненно, то пересмотру МСЭК она не подлежала и получить нужную запись в форме №157-1/о уже не могла.
В-третьих — заверенный органами государственной власти акт о том, что лицо, требующее постоянного ухода, проживает одно. Раньше такой акт составлял и заверял ЖЭК. Но, как оказалось, до начала 2024 года. Кто этим занимается сейчас — никто не объясняет. Поэтому в моем случае этот вопрос повис в воздухе, и я попытался решить его нотариально заверенным заявлением от лица соседей. Это не помогло, только заняло время и деньги. Спойлер: сейчас это должны делать ТЦК. При этом необходимость такого документа не указана ни на одном из официальных сайтов с перечнем документов об увольнении.
Суммарно на все круги ада ушло около трех месяцев. Наконец я получил на руки весь пакет документов и написал рапорт на увольнение, согласовав со своим адвокатом и юристом батальона. Комбат его утвердил, и мы передали пакет документов дальше, на более высокие уровни. Вот здесь и начинается самая интересная часть этой истории.
Штабные батальона предупредили: не пройдет, бригада возвращает все справки, выданные ВКК, и пропускает только людей с инвалидностью первой группы, для которых есть форма №157-1/о от МСЭК. Вопреки прямо указанному в законе — «наличие справки МСЭК или ВКК». Дескать, кому не нравится — идите в суд. После выхода новой редакции закона об увольнении военнослужащих, по словам штабных, бригада завернула уже трех военнослужащих из батальона, независимо от того, какую справку ВКК они предоставляли. Требовали только МСЭК.
Мои штабные друзья были правы. Через две недели я получил отказ, дескать, «не предоставлены достаточные доказательства отсутствия других родственников первой или второй линии, способных присматривать» и «не предоставлено достаточных медицинских документов». Я подал иск в суд, перед тем взяв еще одну справку ВКК, уже по произвольной форме, в которой четко была прописана фраза, которая требовалась новым законом — «нуждается в постоянном постороннем уходе». Эту справку мы тоже добавили к материалам иска в суд по месту регистрации и расположения бригады, в Донецкой области, г. Краматорск.
Но стало понятно: вопрос может затянуться на неопределенный срок, поэтому я подстраховался другим способом. Моя невылеченная кила белой линии живота требовала операции, а после этого я нуждался в отпуске на восстановительное лечение. Это можно было сделать по месту проживания, в Киеве, и мой командир снова пошел навстречу. Уже находясь в Киеве, через добрых людей мне удалось получить отношение в одну из киевских частей, что почти решает мою личную проблему — я могу ночевать у мамы и оперативно реагировать на проблемы в случае их возникновения без обязательного увольнения с военной службы. Но судебный процесс я не останавливал — было интересно, что по этому поводу скажет суд.
Я уже понимал: есть негласный приказ не отпускать никого, кроме І группы, остальные — только по решению суда. Справки ВКК по установленной форме не принимают в связи с тем, что там не пишут «необходимость постоянного ухода дома для лица, неспособного к самообслуживанию». Для таких справок предусмотрены другие формулировки. А справки ВКК, в которых нужную фразу пишут, не принимают, потому что они выданы не по установленной форме. Ситуация отличается в зависимости от бригады и локации. Но боевая бригада даст именно такой отказ с вероятностью 90%.
И кто бы мог подумать, но суд мне отказал. Первое основание — недостаточные доказательства, что мама проживает сама. Согласно решению суда, это должна была определить комиссия от ТЦК по месту проживания моей мамы (что, как я уже писал выше, не указывалось ни на одном из официальных сайтов). Второе основание — недостаточные медицинские документы. По мнению судьи, форма №080-4/о, с максимально жесткой для нее формулировкой, не определяла потребности в постоянном уходе дома. А справку по произвольной форме он даже не рассматривал, поскольку ее не было в базовом рапорте. Но ее рассмотрела бригада, которая в возражении на мой иск отметила, что с их точки зрения справка не валидная и тоже не была бы принята во внимание, даже если бы была приобщена к основному рапорту.
Получив решение суда и проконсультировавшись по его результатам с юристом и знакомыми председателями ВКК и МСЭК, я сформировал для себя следующую картину.
Как бы все это должно было происходить в правовой демократической европейской стране, которой мы себя позиционируем и каковой, хотя бы частично, я нас наивно считал? Есть закон, перечень нужных документов в простом доступе с возможностью их быстро получить. При наличии права на что-то ты добавляешь к рапорту доказательство своего права — проблема решена. Это называется «человекоориентированный подход».
Как это происходит у нас? Есть закон, который наряду с вполне понятными требованиями требует странные вещи, которые нельзя ни выполнить, ни доказать, ни опровергнуть. Например, невозможно доказать отсутствие «родственников первой и второй линии», даже если очень хочешь. Этот факт в письменной форме был вынужден признать даже судья.
Есть норма закона, позволяющая увольнение из рядов ВСУ по уходу за человеком с инвалидностью ІІ группы. И есть реальная возможность при желании никогда эту норму не использовать. Военная часть имеет законное право не принимать во внимание любую справку ВКК, поскольку ее стандартные формы не могут содержать формулировок, которые используются в форме №157-1/о МСЭК. Суд, в зависимости от настроения, может встать или на сторону военнослужащего, или части — в базе судебных решений по этому поводу существуют диаметрально противоположные судебные решения.
Уже в суде может появиться требование дополнительных документов — типа осмотра места жительства от ТЦК. В одном из постановлений о военнослужащих, по словам юриста, такая норма действительно есть, но случаи, когда ТЦК такие осмотры проводили, ему неизвестны. То есть по факту надо написать официальное заявление в ТЦК, получить официальный отказ и приложить его к рапорту. Или получить обещание сделать это месяца через четыре. И, что самое главное, — во всех этих перипетиях всегда будут крайними военнослужащий и его больной родственник. То есть по факту все происходит по принципу: «Пока будешь ходить по кругу, кто-то сдохнет — или твой родственник, или ты сам». Удобная формула. Для всех, кроме военнослужащего и его родственника.
Но у меня вопрос к властям предержащим. Вы действительно считаете, что таким образом принимаете «непопулярные решения» и «решаете проблемы государственного уровня»?
Есть в нашем культурном поле такое понятие, как «хитрожопость». Это когда кто-то, считая себя очень умным, экономит медяк и теряет гривню. Не понимая, что «чем выше лезет на дерево обезьяна, тем лучше виден ее зад».
Именно этим словом можно описать подобного рода «схемы». Поскольку, обрекая родственника военнослужащего на возможную одинокую смерть без помощи, государство получает от него пренебрежение и ненависть. Родные и знакомые этого военнослужащего начинают всеми возможными и невозможными средствами уклоняться от военной службы, потому что наглядно увидели нечеловеческое отношение государства. А солдаты, сержанты и офицеры, когда видят подобные схемы, четко понимают: они — просто ресурс, на который государству начхать, а тем более начхать на их родных. Особенно контрастно это выглядит, когда в то же время по решению ВВК с военной службы увольняют генералов, без каких-либо явных признаков проблем со здоровьем.
Заканчивается система «хитрожопости», как правило, опцией «голый король». Но это уже совсем другая история…