Бурную общественную реакцию вызвали сообщения в СМИ об открытии (в области мутации генов) молодого доктора наук Ольги Броварец и ее научного руководителя Дмитрия Говоруна и перспективах создания на этой основе средств для лечения рака. Наверное, ни одна прорывная научная разработка, осуществленная за годы независимости украинскими учеными, не привлекала такого внимания средств массовой информации и политиков. В одной из телепередач было заявлено, что научное открытие О.Броварец заслуживает Нобелевской премии.
О достижении О.Броварец и Д.Говоруна в свое время рассказывало ZN.UA. В конце 2015 г. Ольга защитила докторскую диссертацию и стала самым молодым - в 29 лет - доктором наук в Украине. О.Броварец изучала молекулярные механизмы таутомерии азотистых основ с помощью квантово-химических расчетов, совместно с профессором Д.Говоруном опубликовала ряд научных работ и имеет показатель индекса Хирша 12 (без самоцитирования). В прошлом году они получили международную премию Scopus Awards Ukraine в номинации "Лучший коллектив ученых, достигший значительных научных результатов без западных коллабораций".
Сообщение о том, что украинские ученые открыли новый путь к созданию нетоксичного лекарства от рака на базе производных нуклеотидных основ, вызвало эффект информационной бомбы. Группа народных депутатов во главе с О.Мусием обратилась к президенту НАН Украины Борису Патону с просьбой выдвинуть кандидатуру О.Броварец на соискание Нобелевской премии.
Несколько дней назад в Институте молекулярной биологии и генетики НАН Украины состоялась научная конференция, на которой с докладом "Молекулярные механизмы спонтанных и индуцированных точечных мутаций и их значение для разработки средств лечения онкологических заболеваний" выступила доктор физико-математических наук Ольга Броварец. Подробное и всестороннее обсуждение продолжалось более трех часов, в результате чего ученые заявили, что работа О.Броварец никоим образом не касается решения проблемы рака и не позволяет надеяться на создание нового лекарства, по крайней мере в ближайшие 10–12 лет. Поэтому говорить о весомом научном открытии мирового уровня пока рано: проведены только теоретические расчеты для научной гипотезы, которые не проверялись на общепринятых моделях и не нашли экспериментального доказательства или опровержения. Национальная академия наук Украины обратилась к представителям СМИ с просьбой не манипулировать фактами и общественным сознанием граждан и не делать необоснованных сенсационных заявлений. Наконец, и сама Ольга Броварец после волны публикаций в СМИ на своей странице в Facebook попросила журналистов не создавать сенсаций и не давать неоправданных надежд онкобольным.
Но информационный джин уже был выпущен.
Ниже - взвешенный и непредвзятый взгляд на "научную сенсацию" известного ученого-биохимика.
Ученый обязан отчитываться о своих успехах перед обществом, которое его финансирует деньгами налогоплательщиков. Мы должны быть признательны Ольге Броварец за то, что она не только выполнила цикл интересных и перспективных исследований, но и представила свои результаты в такой провокационной форме!
В истории Нобелевских премий случались драматические эпизоды, но в течение многих лет она была и остается критерием величайших достижений. Временами на передний план выходит и общественная огласка. Поучительной является история с самой первой Нобелевской премией по физике. Как известно, ее получил в 1901 г. Вильгельм Рентген за открытие лучей, которые носят его имя. О своем открытии он сообщил на заседании Британского королевского общества, все это сопровождалось как безумная сенсация в тогдашней печати. Фотографию руки его жены в неизвестных лучах напечатали самые престижные издания Европы и мира. Но какой именно источник света использовал Рентген в своих первых исследованиях? Ученые считают, что это была лампа Ивана Пулюя, украинского ученого, который тогда работал в Праге и сделал свои открытия параллельно с Рентгеном. Он не дал своей работе публичной огласки, и Нобелевскую премию получил не он.
Украинские ученые старшего поколения хорошо помнят Сергея Гершензона, выдающегося генетика, который некоторое время работал в том же институте, что и Ольга Броварец, был его основателем. И самые важные открытия в нашей генетике сделал именно он. Это были открытия, за которые другие ученые, воссоздав их, получали Нобелевские премии. Но в те тяжелые для науки в СССР времена генетика считалась вражеской наукой, а публикация статьи за рубежом - государственной изменой. Еще тогда, когда ДНК не считалась носителем генетической информации, он выступил с работой о ее мутагенном действии. Статью не заметили, а Нобелевку получил американец Меллер. Процесс обратной транскрипции был описан Гершензоном, а Говард Темин и Дэвид Балтимор, которые получили Нобелевскую премию, потом признавали, что просто не читали его работ.
Эти примеры свидетельствуют, что оценка научных достижений - вещь непростая. Здесь переплетаются и сама логика развития науки, и ее связь с обществом. Ученый имеет право на собственную оценку своих достижений. Иногда - это и недооценка, но очень часто случается преувеличение. Нет такого ученого, который бы не верил в важность своей работы. Критерием может быть только оценка специалистов, а за ней - и оценка в обществе. Авторы цикла работ о механизмах спонтанных и индуцированных точечных мутаций ДНК сознательно или непроизвольно осуществили блестящую провокацию, которая показала глубокую пропасть между наукой и государством, наукой и обществом. Не может же ученый просто так заявить о своем открытии мирового уровня, обращаясь сразу в печать. Здесь соединительным звеном с обществом должна была бы быть научная журналистика, которой в Украине фактически нет. Эта пустота у нас заполнена, за единичными исключениями, людьми, которые не знают ни науки, ни журналистики, да и с элементарной этикой имеют проблемы.
Именно на этом примере можно проследить несколько фактов. Найдется ли в цивилизованном мире журналист, который берется говорить и писать о биомедицинской науке, не зная, как создается и внедряется лекарство? А именно - что многие тысячи вариантов должны быть опробованы на клеточных линиях, затем - на лабораторных животных изучаются как их эффективность, так и различные побочные эффекты, и только после этого начинаются продолжительные и многоплановые преклинические и клинические тесты на людях. Все это требует многомиллионных затрат и многолетней работы. И считается большим успехом, если один из многих тысяч препаратов войдет в клинику. Принимая это во внимание, комично выглядят расчеты двух молекул в вакууме. Это иронизируют сведущие ученые, а как быть врачам, имеющим дело с безнадежно больными? А как быть с больным, который умирает от рака и тут получает призрачную надежду?
Должен или не должен журналист, который берется писать и говорить о науке, знать, что именно в научном мире является признанием полученных научных результатов? И когда их оценка становится праздником науки? Как выглядит это праздник? Это не тогда, когда аплодируют и вручают цветы, а тогда, когда другие ученые, заинтересованные результатами, тратят свое творческое время на ознакомление с ними, выступают с критическими замечаниями. И таких коллег, заинтересованных в работе, на заседании ученого совета ИМБИГ был полон зал, многие люди даже стояли в проходах. В дискуссии, длившейся три часа, работа оценивалась многогранно, и был сделан единодушный вывод: есть работа высокого качества, нет открытия мирового уровня и решения проблемы рака. Но все старались помочь и поддержать, посоветовать, как двигаться дальше. Это был настоящий праздник науки, которого в стенах НАНУ я не видел давно. И вот после этого я читаю на одном из сайтов, что молодую гениальную ученую травили и издевались над ней. Как мы дошли до такого абсурда?
Читатель может спросить - а как так получилось, что в стране с развитой наукой, где много тысяч ученых работают в университетах и в системе НАНУ, нет профессиональной научной журналистики? Очень просто: наша система организации науки в этом не нуждается. Звучит очень странно. Однако взвесьте, зависит ли зарплата ученого, его условия труда, привлечение вспомогательного персонала и другие важные факторы успешной научной работы от ее оценки в обществе, в чем важную роль играла бы научная журналистика? Вовсе нет, потому что роль играют другие факторы, иногда совершенно не связанные с наукой. Может, именно поэтому и был упразднен спецкурс "научная журналистика" в Институте журналистики КНУ. Тем временем выходит много книг с биографиями членов президиума НАНУ, близких к президиуму академиков, директоров институтов. Но для их написания высокий профессионализм не нужен, ведь этих книг никто не читает, и читать не будет. А что остается простым ученым, авторам определенных достижений, чтобы привлечь к себе внимание общественности, показать, что наука в Украине еще не умерла? Да, только номинироваться на Нобелевскую премию.
А теперь дадим слово самому молодому ученому. Разве это не признак гениальности г-жи Броварец, когда на канале ТСН она сказала: "Наше с научным руководителем Дмитрием Говоруном открытие легло в основу моей докторской. Его можно сравнить с открытием нового континента. Кроме всего прочего, оно может помочь в недалеком будущем лечить рак и вирусные заболевания. Мечтаем создать антираковый и антивирусный препарат, который бы уничтожал зараженные клетки путем мутационной катастрофы в их геноме". Чувствуете в сказанном дыхание гениальности? Ведь эти фразы не обязывают к какой-либо ответственности. "Может помочь", а может и не помочь.
Но как чудесно все срабатывает. Премьер-министр принимает Олю Броварец и вручает ей награду. Группа народных депутатов обращается к НАНУ с требованием выдвинуть ее и ее руководителя на Нобелевскую премию. Я не называю авторов обращения, поскольку спонтанный наплыв других просителей Нобелевской премии может их отвлечь от государственной законотворческой работы. Но отрывок из этого письма процитирую: "Выдающимся достижением ученой стало ее исследование, в котором она вычислила закономерность, с которой пары хромосом с мутацией встраиваются в ДНК человека, в результате чего возникают опасные смертельные болезни". Вы ничего не заметили? А внимательный школьник уловил бы полную бессмыслицу этой фразы.
Я долго смеялся. Зачем эти люди с положением так опростоволосились? Они ведь не сами это придумали, их подтолкнули писаки-невежды, и невеждами оказались их помощники, готовившие этот документ. Я являюсь членом комитета по присуждению другой международной премии, не такой высокой, как Нобелевская, но организованной по тому же принципу. Ну спросили бы у осведомленных людей. В конце концов, с принципами работы нобелевского комитета можно ознакомиться в свободном доступе в Интернете.
Аплодирую авторам этой работы. Я бы никогда не додумался до такого. Теперь очень многие ученые захотят стать Нобелевскими лауреатами. Это ведь так просто - поймать одну тележурналистку и дать ей интервью. Может, и мне попробовать? В моей лаборатории создаются и исследуются не две молекулы в вакууме, а все же реальные наночастички, которые свободно внедряются вглубь живой клетки и способны нести противораковое лекарство.