В своем поиске примера для подражания - то ли Восток, то ли Запад - Украина напоминает буриданова осла. Один из интерпретаторов этого философского парадокса (сформулированного, кстати, не французским философом Жаном Буриданом, а Аристотелем), Готфрид Лейбниц, исходя из разработанной им концепции монад, утверждал, что буриданов осел, выбирая из двух совершенно одинаковых и равноудаленных источников питания (стогов сена, лужаек) неизбежно умрет, несмотря на то, что изначально обладает свойствами стремления и восприятия. Но сам Буридан, рассуждая на подобную тематику, считал, что человек, столкнувшись с выбором, все-таки может принять рациональное решение. При этом Буридан отстаивал позицию морального детерминизма и считал, что человек должен выбирать сторону большего добра.
Ситуация с Украиной может стать экспериментальным доказательством, кто же был прав - Жан Буридан или Готфрид Лейбниц. Попробуем спрогнозировать решение этого парадокса на примере анализа международного научно-технического сотрудничества Украины.
Поскольку наука как сфера деятельности, вообще говоря, не имеет границ, то уже в советские времена ученые Украины, наравне с учеными других республик, участвовали в разработке мировых научных проблем, публиковали результаты своих исследований в международных научных журналах, участвовали в международных научных конференциях.
С тех пор многое изменилось в организации самой научной деятельности в Европе, и соответственно ученые Украины в плане международного научного сотрудничества также осваивают новые организационные формы совместных исследований. Одной из самых известных европейских форм кооперации исследований по приоритетным направлениям являются так называемые рамочные программы по исследованиям. В настоящее время выполняется седьмая Рамочная программа (РП7). Ученые Украины участвовали, без какой бы то ни было системы, в кооперационных европейских исследованиях начиная с первых рамочных программ. Определенная организационная структура вовлечения ученых Украины в выполнение кооперационных проектов появилась только в период выполнения РП6, когда в Украине при поддержке Европейской комиссии появился Национальный информационный пункт, содействующий украинским ученым участию в рамочных программах.
Здесь традиции ограничиваются чисто исследовательской кооперацией. В то же время для полноценного функционирования научного потенциала любой страны необходима ориентация тематики исследований на приоритетные направления технологического развития. Естественно, что в связи с этим научная система Украины, находящаяся в состоянии почти полной отключенности от производственных проблем внутри страны, может быть поглощена производственно ориентированными научными системами стран-партнеров. Опасность такого поворота подтверждается данными статистики. На фоне значительного снижения удельного веса выполненных научных и научно-технических работ в ВВП с 1,36% в 1996 г. до 0,90 % в 2010 г. наблюдается также существенный рост доли средств иностранных инвесторов по отношению к общей сумме затрат на инновационную деятельность с 7,6% в 2000 г. до 30% в 2010 г. А если учесть, что средства на научные и научно-технические работы в рассматриваемый период более чем наполовину затрачены на разработки, то можно с высокой долей уверенности считать, что иностранные инвесторы вкладывали средства в результаты, практически готовые для внедрения в производство.
Приведенные факты свидетельствуют об интересе зарубежных партнеров к результатам украинской науки и способности отечественных ученых удовлетворять технологическому развитию производства. Очевидно, что для повышения эффективности отечественной науки и реальной интеграции научной системы в общеевропейское научное пространство необходимо понять и адаптировать к нашим условиям европейскую организационную систему управления научной деятельностью. А это, прежде всего, организационная система содействия исследованиям по проектам РП7.
Указанная организационная система базируется на сети так называемых контактных пунктов. Такая сеть начала формироваться в Украине по инициативе Национальной академии наук Украины на основе ее институтов в 2002 году. В 2003 году, с появлением Национального информационного пункта (НИП) в рамках МОН Украины, деятельность академических контактных пунктов стала приобретать характер планового взаимодействия с Генеральным директоратом по исследованиям Европейской комиссии.
Следует с удовлетворением констатировать, что в последние годы процесс включения Украины в систему деятельности РП7 приобрел обоюдный характер. Со стороны Украины появился указ президента Украины, определяющий вхождение Украины в Рамочную программу на правах ассоциированного участника и создание в Украине развитой системы контактных пунктов. Со стороны Европейской комиссии был открыт проект JSO-ERA, в рамках которого в Украине начал работать совместный офис поддержки интеграции Украины в исследовательское пространство ЕС, команда которого сформирована из компетентных европейских и отечественных экспертов. Кстати, то, что в офисе на постоянной основе работает смешанная команда, в составе которой и зарубежные, и отечественные эксперты, отличает данный проект от многих других европейских проектов, где постоянный состав формируется в основном из зарубежных экспертов. Благодаря тесному сотрудничеству зарубежных и отечественных экспертов удалось избежать начетничества, характерного для такого типа проектов, и позволило зарубежным экспертам быстрее и лучше понять специфику научной системы Украины.
За время двухлетней деятельности, офис, совместно с НИП и при поддержке Национальной академии наук, Министерства образования и науки, молодежи и спорта, Государственного агентства по науке, инновациям и информатизации, а также других органов исполнительной власти Украины, провел десятки семинаров и тренингов для организаторов международной научно-технической деятельности, на его базе оказано сотни консультаций ученым Украины, заинтересованным в налаживании и расширении контактов с зарубежными коллегами. В нескольких регионах созданы представительства офиса. Благодаря инициативной деятельности НАНУ, Госинформнауки, Национального космического агентства ряд тематических и региональных контактных пунктов приобрели официальный статус и включились в консультативную деятельность.
Все это позволило повысить активность участия украинских ученых в проектах Рамочной программы. Если в РП6 (2002-2006) украинские ученые участвовали в 89 успешных проектах и получили от Европейской комиссии 6,84 млн. евро, то по предварительным результатам РП7 (2007-2013) на конец 2010 г. ЕК было отобрано к финансированию
148 проектов, в которых участвовали украинские ученые, с суммарным бюджетом для украинской стороны 11,7 млн. евро. Кроме того, в результате таких конкурсов, как ERA-WIDE, где по положению координаторами должны быть страны–партнеры ЕС, увеличилось количество проектов, в которых координатором является украинская сторона.
Конечно же, результаты участия ученых Украины в проектах РП7 могут быть существенно выше, но главное, что институциональная система поддержки международного сотрудничества украинских ученых на основе проектов РП7 практически сформирована. Об этом свидетельствует то, что тематические и региональные контактные пункты приобрели официальный статус и включились в консультативную деятельность. Теперь необходимо усовершенствовать нормативную базу такого сотрудничества, четко определить ведомственную ответственность за развитие соответствующей институциональной структуры.
К сожалению, актуальность для Украины создания разветвленной системы помощи в поиске партнеров, массированного информирования, проведения индивидуальных консультаций, реальной помощи в подготовке предложений все еще не осознана некоторыми ведомствами, которые должны бы в первую очередь быть заинтересованы в расширении взаимодействия с Европой в области науки и технологий.
Следует также помнить, что слепое копирование организационных и структурных принципов Запада не является эффективным путем достижения цели. Надо, например, иметь в виду, что приоритеты исследований в ЕС постепенно меняются. Если проанализировать изменения в долях финансирования приоритетов от РП1 до РП6, то можно констатировать следующее.
Доля средств, выделяемых на международную кооперацию (проекты INCO), достигла максимума в РП4, а далее постепенно снижается.
Доля средств, выделяемых на тренинги и обеспечение мобильности, довольно интенсивно возрастает.
Доля средств, выделяемых на социально-экономические исследования, которые появились в приоритетах с РП3, тоже заметно возрастает.
Доля средств, выделяемых на исследования качества пищи и поддержку МСП (с РП5) тоже имеет тенденцию к возрастанию.
А вот доля средств, выделяемых на науки о жизни, начиная с РП5, постепенно снижается.
Если доля средств, выделяемых на информационные и коммуникационные технологии, в РП2 достигала чуть ли не 50%, то в РП6 этот показатель стал менее 20%.
Доля средств, выделяемых на аэронавтику, космос и транспорт, понемногу возрастает.
А вот доля средств, выделяемых на промышленные технологии, материалы и, как ни странно, на проблемы окружающей среды, уменьшается. Причем на проблемы окружающей среды достаточно заметно.
Интересно, что доля средств, выделяемых на проблемы энергетики, в РП1 составляла 50%, а в РП6 - уже всего около 10%.
И наконец можно видеть, что, если в РП1 было всего пять
приоритетов, то в РП6 их уже стало 13.
Эти данные позволяют лучше понять европейскую политику кооперационных исследований и сосредоточить внимание на проектах по тем приоритетам, которые представляют для ЕС наибольший интерес именно в настоящее время, что может существенно повысить количество профинансированных заявок украинских ученых.
Одновременно не стоит идеализировать научно-технологическую политику ЕС. Не все так гладко в Европе с выполнением их собственных намерений и планов. Так, например, в 2000 году ЕС поставил задачу достичь к 2010 году уровня финансирования науки в 3% от совокупного ВВП. В 2009 году этот показатель составлял всего 1,9%, тогда как в 2000 году - 1,85%. Новый срок достижения трехпроцентного уровня финансирования науки - 2020 год. При этом определены и механизмы, которые предполагается использовать для достижения цели. Эти механизмы при нынешней государственной научно-технологической политике вряд ли реализуемы в Украине. Так, например, предполагается, что планируемый рост финансирования науки позволит создать в европейской экономике 3,7 млн. новых рабочих мест. Однако при этом численность научных кадров должна увеличиться на миллион. В Украине мы наблюдаем продолжающееся снижение количества занятых в науке и научном обслуживании, и целенаправленных действий для того, чтобы хотя бы остановить этот процесс, пока не наблюдается. По данным Госкомстата Украины, динамика удельного веса исследователей на 10000 экономично активного населения такова: 1995 г. - 57,8 чел.; 2000 г. - 39,1 чел.; 2005 г. - 38,3 чел.; 2008 г. - 34,5 чел.; 2009 г. - 34,4 чел. Учитывая реальное снижение количества экономически активного населения, эта картина становится еще более грустной.
Увы, адаптация научно-технической политики Украины к европейским принципам планируется нами по направлениям, которые в Европе в прошедшем десятилетии, по их собственному признанию, не позволили им достичь желаемого. Вряд ли такая адаптация будет способствовать эффективной интеграции научной системы Украины в европейское исследовательское пространство.
Из сказанного выше следует, что парадокс буриданова осла для научной системы Украины продолжает оставаться неразрешенным. Конечно, в свое время Жан Буридан допускал, что выбор может быть замедлен оценкой результатов вариантов выбора. Но затягивать с такой оценкой опасно. И главное, надо стараться делать эту оценку, ориентируясь на национальные интересы Украины. Которые тоже хотелось бы обозначить более четко.