Комментарии по поводу ситуации на валютном рынке А.Гальчинского, бывшего советника президента Украины (1994–2004) и председателя совета НБУ (2000–2004).
- Как вы оцениваете нынешнюю ситуацию на валютном рынке? В чем состоят причины того, что происходит, и какими видятся реальные шаги предупреждения экономического коллапса, который становится все более угрожающим?
-Я не вел бы речь об экономическом коллапсе, хотя ситуация действительно имеет признаки критичности. Но очень опасно акцентировать внимание только на проблемах монетарной политики. Скажу то, что все хорошо знают: деньги не только органическая составляющая экономической системы, но и самый чувствительный и вместе с тем наиболее объективный индикатор состояния ее здоровья. Деньги выполняют, кроме прочего, важную информационную функцию: они информируют, при этом информируют оперативно, об общем состоянии в экономике. Поэтому будем исходить из этого.
На Западе бьют в набат, когда валютный курс отклоняется от постоянной динамики на 3–5%. У нас же почти двукратное падение стоимости гривни. Это означает не только адекватное падение (в валютном измерении) денежных доходов населения, а вместе с тем и соответственно обесценивание наших финансовых и производственных активов. Кроме этого, речь идет и о чрезвычайно уязвимом для экономики мультипликаторе стоимости обслуживания наших внешних долговых обязательств. Поэтому любые попытки объяснять экономические проблемы, которые интенсивно скапливаются, коллизиями только банковской политики, как это имело место несколько дней назад в стенах Верховной Рады, это не только полное отсутствие профессиональности, но и опасная политизированность, которая совершенно не совместима с реалиями нашего времени.
- Что в такой ситуации должно стать определяющим в общеэкономической политике?
- Хочу сосредоточить внимание только на одной ключевой проблеме. Мы ведем речь о коллизиях военной экономики. Это - объективная реальность. Катастрофическое падение валютного курса отображает прежде всего реалии соответствующей ситуации. Так было всегда и везде, и мы не исключение. Адекватной этому должна быть и экономическая политика. Речь идет об очевидном. Военная экономика нуждается в специальном режиме управления. Откровенно говоря, я думал, что с постановки этой проблемы начнет и Порошенко. Когда стоит вопрос "быть или не быть?", в "жмурки" в экономической политике не играют. Проблема выживания не может ставиться в зависимость от того, какую кнопку голосования в сессионном зале нажмут Шуфрич или очень прекрасная г-жа Герман.
Предпосылкой преодоления Великой депрессии в США было предоставление президенту Рузвельту чрезвычайных полномочий в управлении экономикой, в том числе и банковской системой. Такая же система управления была фактически внедрена и в послевоенной Европе, прежде всего во Франции и ФРГ. Есть соответствующий опыт и у нас. В ответ на деструктивность ВР стабилизирующие механизмы в период мирового экономического кризиса 1997–1998 гг. вводились указами Кучмы. Их было принято почти пятьдесят. Таким образом, нам удалось преодолеть угрозу дефолта, которого не смогла избежать Россия. Назарбаев пошел дальше - он вообще распустил парламент и принял на себя всю полноту управления экономикой. Сначала его ругали, потом - аплодировали. Речь идет о режиме управления не только военной, но и послевоенной экономикой, об управленческом режиме преодоления сверхпереломного состояния. Есть собственные представления относительно конкретики соответствующего решения. Но это дело действующих "правителей". Главное здесь - политическая воля первых лиц государства. Далек от того, чтобы искать виновных. Только акцентирую внимание на проблеме, которая на времени.
- Сейчас серьезной критике подвергаются введенные под давлением МВФ механизмы валютной либерализации. Насколько своевременным было соответствующее решение?
-Не сводил бы суть соответствующей проблемы к позиции МВФ, хотя и с ней мы должны считаться, ведь рекомендации фонда обычно базируются на обобщениях мировой практики. Проблема валютной либерализации отстаивалась и нашими специалистами не один год, в том числе и мной лично. Признать должны другое: мы существенно опоздали с введением механизмов курсовой либерализации. Это надо было сделать после финансового кризиса 2008–2009 гг., когда в экономике начали скапливаться платежные диспропорции.
Искусственное сдерживание валютного курса в условиях наращивания дефицита платежного баланса - это и есть тот классический пример системной разбалансированности экономической политики, о которой мы все время вели речь. За 3–4 года мы фактически "сожгли" накопленные валютные резервы, а ситуация с платежным балансом перманентно ухудшалась. Вывод из этого очевиден. Хочу, чтобы его понял наш читатель: в условиях рыночной экономики проблема платежной разбалансированности не решиться административными инструментами. Плавающий валютный курс устраняет этот недостаток в автоматическом режиме. Конечно, речь идет об умно регулированном "плавании". Но это уже вопрос конкретики в реализации соответствующего принципа. Не дай Бог, если кому-то придет в голову идея, что в условиях кризиса надо вернуться к старому. Это вызвало б непредвиденные последствия.
- Руководство НБУ говорит о возможности усиления административных мер. Разделяете ли вы эту позицию?
-Как я понял председателя НБУ в упомянутом вами контексте, об отказе от либеральных механизмов курсовой политики речь не идет. Акценты касаются спекулятивных афер в деятельности отдельных банков. Здесь действительно должны применяться самые жесткие предупредительные механизмы. Хотел бы, чтобы и в этом вопросе была ясность. Когда мы ведем речь о чрезвычайном режиме экономического управления, то совершенно не говорится о воспроизведении административных рычагов. Речь идет о противоположном, об административном введении механизмов сбалансированной либерализации экономического процесса. Депутатский корпус, особенно сейчас, сделать это не в состоянии. Украина должна стать сердцевиной максимально глубокой открытости и либерализации своего экономического пространства. От этого будет зависеть наша инвестиционная привлекательность. И каждый уже сейчас осуществляемый шаг экономической, в том числе и монетарной, политики должен корреспондироваться с соответствующей перспективой.
Но здесь есть и другой аспект. Не хотел бы оставить и этот вопрос без внимания. Хорошо известно, что ключевым принципом рыночной экономики является функциональная независимость центрального банка. В условиях военной экономики соответствующая ситуация приобретает другой оттенок. Когда речь идет о дилемме "быть или не быть", о финансировании армии, о недостаточности средств, скажем, на закупки горючего для бронетехники, полагаться опять-таки на депутатский корпус - проголосуют или нет они за соответствующие уточнения к бюджетным назначениям - не совсем осмотрительно. В этом случае существует возможность прямого использования на указанные цели эмиссионных механизмов НБУ.
Хорошо понимаю все коллизии этой позиции, ведь в период моего председательства в совете НБУ последовательно, шаг за шагом осуществлялась самая жесткая монетарная политика. Сейчас играть в классическую эмиссионную благопристойность едва ли своевременно. В любом случае в послевоенный период нам придется работать над глубокой стерилизацией лишней денежной массы, которая непременно сформируется. Известно, что, по оценкам МВФ, уже сейчас гривня - одна из самых обесцененных денежных единиц в мировой экономике. Эту ситуацию придется квалифицированно исправлять. После Второй мировой войны практически все европейские страны осуществляли стабилизацию национальных денег путем денежной реформы. Не избежал, как известно, этого и бывший СССР. Убежден, что нам пока это еще не угрожает. Но и исключать этого не могу.
- Связано ли с проблемой, о которой вы говорите, вопрос рефинансирования коммерческих банков? НБУ обвиняют в чрезмерных масштабах этого процесса?
-Центральный банк является банком банков, и рефинансирование - это его прямая и непосредственная функция. Это самый действенный инструмент стабилизации банковской системы, и ставить под сомнение возможности его максимального использования в существующей экономической ситуации могут только лица чрезвычайно далекие от элементарного понимания сути проблемы. Проблема, которая должна нас беспокоить, состоит в другом - в механизмах "свой - чужой", в коррупционных схемах, которые могут здесь использоваться. Но это проблема, затрагивающая не только очерченный вопрос, но и каждую клеточку банковского надзора, который осуществляется согласно действующему законодательству НБУ.
В общем, мы не имеем права хотя бы на мгновение забывать, что банковская система - это структурно исходное базовое звено экономики, и что ее дееспособность - фундамент общей экономической стабильности. Следует в связи с этим напомнить, что последствия кризиса 2008–2009 гг. преодолевались в мировой экономике, прежде всего в США, как и в ведущих странах Европы, путем масштабного эмиссионного рефинансирования системных банков, которые испытали вследствие кризиса самые большие финансовые потери. Масштабы соответствующих финансовых вливаний известны - они достигли астрономических объемов в 10 и более процентов ВВП. Это были фактически бесплатные (по ставке рефинансирования до 1,0%) финансовые вливания в банковские учреждения.
Есть в этом вопросе и другой аспект. Если раньше считалось, что основой денежно-кредитной политики центробанка является стабильность национальной денежной единицы, то сейчас эта позиция принципиальным образом уточняется. Считается, что целью соответствующей политики должно быть обеспечение не только денежной стабильности, но и высокой занятости. Это означает, что ЦБ несет ответственность не просто за стабильность денег, но и экономики в целом. И это корректно: мировой опыт подтверждает взаимность этих составляющих: стабильности денежной системы без стабильности экономики не бывает. Это - нонсенс. Взаимодействие нашего правительства и НБУ должно строиться и на этой основе. Это чрезвычайно значимая позиция, в которой нам также необходимо определиться.
- Какой является ваша позиция в вопросе рефинансирования банков с иностранным, в частности и российским, капиталом, действующим на нашей территории?
-А какая в этом разница? В паспорте банковского капитала графа национальной принадлежностей никогда не значилась. И, слава Богу. Если мы ведем речь об иностранных инвестициях, то здесь предметом нашего внимания должно быть только одно - его неуголовное происхождение. Не следует забывать и того, что в современном глобализованном мире угрозы экономической безопасности формируются не интервенцией, а наоборот, оттоком из страны иностранного капитала.
Мои оптимистичные прогнозы относительно послевоенного экономического бума в Украине строятся на том, что с учетом обретения нашим государством членства в зоне свободной торговли со странами ЕС мы станем особенно привлекательными для иностранных инвестиций, в структуре которых заметное место обязательно будет занимать и российский капитал. Я не пренебрегал бы уже сегодня и соответствующей перспективой. Убежден, путинские аналитики это хорошо осознают.
Важным является и другое. Сейчас на довольно серьезном уровне обсуждается проблема "плана Маршалла" в послевоенной Украине. Если мы действительно рассчитываем на соответствующую перспективу, то уже теперь каждым своим шагом экономической, в том числе монетарной, политики должны доказывать, что мы прежде всего ментально доросли до реалий соответствующих решений. Проблема отношения к российскому банковскому капиталу несет и соответствующий подтекст. Ставить знак равенства между путинской шизофренией и российскими субъектами рынка - это, в моем понимании, чрезвычайно уязвимая позиция.