Год назад украинский президент Владимир Зеленский был комиком, ставшим политиком, и пытался сдерживать взяточничество и создавать эффективное управление на печально известной политической сцене страны.
В то время как в Украине скептически отнеслись к неизбежности вторжения, в средствах массовой информации преобладали истории о том, что Киев падет через несколько дней после того, как российские войска пересекут границу. Российский президент Владимир Путин находился на пике своей власти, подавив внутреннюю оппозицию и открыто заявляя о решительных военных действиях против вероятных (и вымышленных) нацистов в Украине и (несуществующей) агрессии против нее НАТО.
Сегодня о Зеленском говорят, как о национальном герое и блестящем лидере времен войны, Путин все больше изолирован во всем мире, а украинские войска бросили в тупик армию как считалось сверхдержавы, хотя и дорогой ценой для жизни и средств к существованию украинцев.
Главной причиной такого результата является храбрость украинского народа, а затем – масштабная военная помощь, которую предоставил Запад, чтобы помочь сократить преимущество Москвы в военной технике.
Но следующим в списке факторов являются санкции и экспортный контроль против России. Этот конфликт будет выигран на поле боя, а не в финансовых центрах по всему миру. Однако санкции Запада нанесли ущерб экономике России и ухудшили ее военный потенциал, и они являются ключевым компонентом стратегии сдерживания Путина и его агрессии вне этой войны. Об этом говорится в аналитической статье Брайана О'Тула и Дэниела Фрида для Atlantic Counsil.
Оценка влияния санкций в 2022 году
Первоначальный всплеск наложенных в Россию санкций включал в себя решение Большой семерки (G7) ограничить валютные резервы российского Центрального банка. Это произошло спустя несколько дней после начала полномасштабного вторжения. Это резкое усиление давления оказало немедленное влияние на финансовую систему России. Россияне стояли в очередях, чтобы снять наличные, российские фондовые рынки и валюта упали, и российский Центробанк быстро ввел жесткий контроль над капиталом, чтобы остановить падение. Эта ситуация, однако, привела к определенному чрезмерному оптимизму по поводу последствий санкций, когда президент США Джо Байден заявлял о своем намерении превратить рубль на «щебень» (игра слов: rubble - щебень англ.)
Эта забавная игра слов не сбылась и не стала значительным показателем эффективности санкций. России в основном позволили продолжать продавать мировые энергоносители, а иностранная валюта от этих продаж позволила ей стабилизировать стоимость рубля, приближенную сегодня к довоенному уровню.
Однако сосредоточенность на узком измерении, например статусе рубля, или часто употребляемая фраза «Путин все еще в Украине», приводит к определенной «диванной» критике западных санкций против России. Российская экономика значительно пострадала от этих санкций, и ситуация будет только хуже.
Запад использовал все имеющиеся в его распоряжении инструменты экономического государственного управления, чтобы затормозить экономику России. Это, как следствие, усугубляет военный потенциал Кремля.
Ключевыми сферами, на которые были направлены действия, стала финансовая система России, где почти всем крупнейшим банкам страны было запрещено работать на западных финансовых рынках; ее энергетический сектор, где Москва сталкивается с уменьшением доходов из-за сочетания западных запретов на инвестиции и ограничений на цену продажи ею энергии; ее технологический сектор, где критические для экономического роста и военного потенциала предприятия были отрезаны от западных технологий; и важные государственные предприятия, активы которых замораживают, а их самих отрезают от западных технологий и услуг.
Последствия были серьезными, даже если удар по российскому валовому внутреннему продукту (ВВП) был менее серьезным, чем предполагалось в начале конфликта. В 2022 году ВВП России сократился на 2,2–3,9%. Перед вторжением, согласно прогнозам Всемирного банка, речь шла о росте в 2022 году на 2,4%. В 2023 году Всемирный банк и Организация экономического сотрудничества и развития прогнозируют еще большее сокращение: от 3,3 до 5,9% (хотя Международный валютный фонд прогнозирует незначительный рост на 0,3 процента). Российская инфляция составила 14% в годовом исчислении.
Доходы от российской нефти, ключевой фактор государственного дохода, резко упали в январе 2023 года после того, как Европейский Союз прекратил импорт большей части нефти из России, а G7 ввела ограничение цен. В 2022 году налоговые поступления, не связанные с доходами от нефти и газа, были на 20 процентов ниже ожидаемых. Действительно, на фоне падения импорта и выхода большинства крупных западных фирм из страны российские потребители и поддерживаемая ими экономика пострадали.
Продажи автомобилей, например, в прошлом году снизились более чем на 50% по сравнению с предыдущим годом. Теперь россияне могут приобрести такие автомобили, как новая Лада без подушек безопасности и без системы ABS, однако по высоким ценам. Кремль упраздняет правила налево и направо, чтобы прикрыть ослабление своей экономики.
В 2022 году российское правительство полностью израсходовало деньги из резервов, чтобы поддержать экономику и попытаться нейтрализовать худшие последствия западных санкций. Даже имея немалый финансовый резерв в государственном фонде благосостояния для продолжения фискального стимулирования, российская экономика стала выглядеть как дырявый корабль и Россия едва успевает затыкать то одну, то другую дыры.
Хотя санкции и экспортный контроль не следует рассматривать как военные инструменты влияния на поле боя, они явно ухудшили способность России выставлять квалифицированные военные силы и технику, особенно ввиду разрекламированного ею статуса «второй армии мира». Из-за отсутствия надежного внутреннего производства или внешних источников поставок чипов, российские военные даже вынуждены были извлекать их из стиральных машин и молокоотсосов, чтобы перепрофилировать для военного использования.
Прогнозирование: что будет дальше
Ожидается, что годовщина вторжения России принесет с собой мощный пакет санкций от стран G7. Предполагается, что этот пакет охватит ряд санкций, введенных в течение последнего года, и ужесточит уже действующие меры. Пакет, вероятно, будет содержать санкции против банков, энергетических компаний, олигархов, военных закупок и, что очень важно, попыток уклониться от них тех, кто уже под санкциями Запада. Трудно поверить, что крупные российские банки не скрывают транзакции в не попавших под санкции банках, и в частности Соединенные Штаты уже ввели несколько раундов санкций, направленных против попыток России избежать ограничений. Особенно интересно будет, применят ли дополнительные ограничения экспортного контроля к компаниям за пределами России, которые помогают закупать запрещенные технологии.
Следующий год, вероятно, принесет еще больше подобных санкций, если Россия не прибегнет к значительной эскалации, например, к использованию ядерного или химического оружия. Уклонение от российских санкций является общегосударственной задачей РФ, и Запад, безусловно, будет следить за этим в стремлении сохранить влияние уже введенных санкций. Заместитель министра финансов США Уолли Адейемо четко заявил об этом в своей речи к годовщине вторжения, назвав выбор для других стран «мы или они».
Это резкое обвинение касалось санкций, наложенных на ядерное соглашение с Ираном, и обращает на себя внимание на фоне сообщений о том, что Китай рассматривает возможность прямой военной поддержки России и нежелание значительной части Глобального Юга осуждать Россию за ее жестокое нападение на Украину.
Для западных политиков важно дипломатическим путем привлечь Глобальный Юг к изоляции Москвы, а также к борьбе с уклонением от санкций.
Страны G7 также могут стремиться сделать санкции среди разных юрисдикций более последовательными, поскольку отличия могут создать неравные условия игры для западных компаний и дать плохим российским актерам возможность использовать эти разногласия. Такие усилия будут включать, в частности, усиление персональных санкций против влиятельных российских олигархов и их компаний. Санкции против олигархов являются вопросом, который вызывает больше всего разногласий в Соединенных Штатах, Европейском Союзе, Великобритании и Канаде.
Наиболее резонансным в последние несколько месяцев стало ограничение цен на российскую сырую нефть и продукты ее переработки — это решение получило много внимания и критики. Измерить насколько работает этот механизм трудно, однако в конечном итоге успех или провал политики может зависеть от самих нефтяных рынков, а не от механизма. Если стоимость сырой нефти подскочит до $110 за баррель или выше, возникнет огромное давление на очень сложный и сомнительно надежный процесс пересмотра соответствия ценового ограничения — процесс, который имеет решающее значение для эффективного функционирования механизма. Но если рынки останутся стабильными, тогда, похоже, двойная цель – сокращение доходов России и сохранение российского товара на рынке – будет более или менее достигнута. Как говорится: время покажет.
Несколько других сфер российской экономики еще не подверглись существенным ограничениям: металлургия, горнодобывающая отрасль, судоходство и транспорт. Кроме того, есть многие российские банки, энергетические компании и военные организации, которые могут стать хорошими объектами для санкций. Частью учебника по внедрению экономической государственной власти есть понятие расширения и углубления санкций. Первое предполагает нацеливание на новые сектора экономики, а второе — наложение дополнительных санкций на уже находящиеся под санкциями. Этим подходом к расширению и углублению, вероятно, будет руководствоваться Запад в своей санкционной политике в течение 2023 года.
Оценка стратегической перспективы
Санкции не принесут Украине военную победу. Вряд ли они повлекут за собой изменение режима в России. Но у них все равно есть важные цели. Усиленное применение и соблюдение санкций, например, может способствовать продолжению ухудшения военного потенциала России, поскольку она не способна заместить западные технологии, а 40% микрочипов, которые она импортирует из Китая, по словам Адейемо, бракованные. Постоянная нагрузка на российскую экономику также снизит количество денег на патронаж (или коррупцию), на которые Путин полагался для создания и поддержки своей власти. Долгосрочная перспектива для России под санкциями похожа на окончательный упадок советской экономики в 1980-х годах: мрачная перспектива для Москвы.
Более того, по нашим оценкам, санкции против России все еще составляют лишь около 70% от наложенных на Иран или Северную Корею. Поэтому существует еще много возможностей для усиления боли, которую можно причинить российской экономике. Для Ирана и Северной Кореи, за редким исключением, запрещены все транзакции с участием этих стран. Для России операции со страной пока не запрещены, если они не были определены как неприемлемые. Это оставляет в распоряжении Запада немало инструментов, чтобы продолжать препятствовать агрессии Кремля и изолировать Путина и его отвратительное мировоззрение.