Мало того, что украинская пшеница — самая дешевая в мире, так еще и деньги от ее продажи «оседают» не в Украине, лишая государство части налогов и валютной выручки.
Когда вы слышите что-то наподобие «Украина поставила 87 тысяч тонн зерна в Румынию», это не означает, что все деньги за это зерно поступили в Украину. Поэтому и впечатляющее сообщение, что выручка от продажи зерновых Румынии превысила 750 млн долл., еще не свидетельствует о том, что именно на эту сумму Украина продала Румынии зерновых. Упомянутые миллионы — лишь та часть, которую продавцы соизволили вернуть в страну, но всю сумму выручки, как и все надлежащие налоги мы точно не получили.
Упомянутые 87 тыс. тонн — не абстрактная, а вполне конкретная поставка, состоявшаяся в сентябре прошлого года, деньги за этот товар оказались в Швейцарии. Когда-то мы посвятили немало времени, анализируя, почему около половины нашей общей экспортной выручки оседает именно в этой стране. Поэтому, когда мы выяснили, что много украинской пшеницы продается по 100, а то и по 50 долл. за тонну, хотя мировые цены переваливают за 300, у нас уже были определенные ожидания по поводу того, где остаются деньги от распродаж. Оптимистические, как оказалось, потому что в истории с пшеницей Швейцария едва ли не лучший вариант из существующих.
Смотрите на рис. 1 поставки украинской пшеницы во втором полугодии 2022-го. В целом стандартная, как для такого нестандартного года, картина: Турция, Румыния, Испания, Польша, Индонезия, Италия, Бангладеш.
А на рис. 2 — так называемые торгующие страны, то есть те, которые получили деньги за поставки нашей пшеницы в этот же период: Швейцария, Великобритания, Кипр, Польша, ОАЭ, Венгрия, Сейшельские Острова.
Кроме Польши, никаких совпадений с предыдущими данными. Причем здесь мы уже видим два хрестоматийных офшора — Кипр и ОАЭ, ну и низконалоговую Швейцарию. Если присмотритесь к другим данным, то найдете еще много офшорных и низконалоговых юрисдикций, в которых оседает наша выручка за проданную пшеницу (см. рис. 3). Чем офшорнее, тем дешевле. Если вас удивляет, почему такая низкая цена в Чехии, тут все просто — в своем локальном «германо-австрийском» закоулке она тоже квазиофшор. Великобритания? Что ж, пусть это будет интрига… Нет, Виргинские Острова здесь ни при чем.
Под одну гребенку всех не подстрижешь, игроки на зерновом рынке разные, а времена, когда на глобальных трейдеров приходилось до 90% всего зернового экспорта, хорошо это или плохо, — прошли. Поэтому и цели у игроков разные: кто-то так ведет бизнес «по умолчанию», кто-то — понемногу оптимизирует налоговую нагрузку, а понемногу спекулирует на ситуации, а некоторые — откровенно выводят из страны деньги. Разберемся на примерах, кто есть кто.
Глобальные компании. Большие объемы, проходящие через Швейцарию, — это чаще всего мировые трейдеры или наши экспортеры-титаны а-ля «Кернел». Тоже не святые, будем откровенны, поскольку та же Швейцария не горами и часами их прельстила. С 2015 года эта страна, по решению КМУ, не является для Украины ни офшором, ни низконалоговой юрисдикцией, но ее условия налогообложения значительно комфортнее украинских. Даже несколько процентов «экономии» при уплате налога на прибыль, которые дает регистрация в швейцарском кантоне Цуг, на крупных суммах — значительная выгода, а суммы у этих игроков большие. К мировым гигантам есть много вопросов, но еще больше их к отечественным трейдерам, ведь это украинские компании, которые сознательно делают все, чтобы уплатить стране, даже во время войны, как можно меньше налогов. Это вопрос и контроля над иностранными компаниями, и трансфертного ценообразования, чтобы хотя бы исключить продажи «самому себе», и размывания налоговой базы. Не мы эти вопросы должны задавать, но, судя по тому, что Швейцария годами является главной копилкой наших сырьевых титанов, уполномоченные органы их тоже не поднимают.
И все же это не тот уровень, на котором зарабатывают вымогательством или кражами. Даже если посмотреть на средние цены поставок через Швейцарию, то зерна по 50–100 долл. там не будет. Не комильфо.
Мутные середняки. Вот эти, или их представительства, как раз сидят в упомянутой уже Великобритании и других репутационно респектабельных, но лояльных к любым деньгам юрисдикциях. Цели у них не только налоги оптимизировать, они и на возврате валютной выручки «экономят», и на перепродажах дешевой украинской пшеницы уже по нормальным ценам зарабатывают. С одной стороны, им выгодно покупать зерно дешево, потому что существующие сейчас требования к возврату валюты в Украину предусматривают депонирование денег наперед с учетом среднего показателя за предыдущие полгода, — чем он ниже, тем меньше вы должны государству. С другой стороны, спекуляция — это в принципе выгодно.
Объясним на примере поставок нашей пшеницы в Бангладеш. Прямых поставок (когда товар и деньги идут напрямую в Бангладеш) нет. Соответственно, и поставщики — обычно известные глобальные трейдеры. Поэтому трудно было не заметить среди давно известных названий некую AGRI1 TRADING. Интересная компания: зарегистрирована в Великобритании, один акционер, уставный капитал целых 100 фунтов, дата регистрации — 26 июля 2022 года, то есть через четыре дня после подписания в Стамбуле «зернового соглашения», ой, как совпало. Собственник и директор компании — украинка Надежда Нагаева, опять совпадение. Что интересно, за нашими данными, мы продавали пшеницу в Бангладеш в среднем по 198 долл. за тонну, то есть вдвое дешевле среднерыночной, поставок дороже 300 долл. вообще не было. Но от британской компании украинки Нагаевой в Бангладеш завозилась пшеница уже по вполне рыночной цене в 363 долл. за тонну. Если ты можешь что-то продать вдвое дороже, чем купил, это очень выгодно. И знаете, даже классическая перепродажа не нужна: схемы с «заменой в море» как товаров, так и поставщиков — давняя головная боль мировой торговли.
Но не только такие липовые британцы — причина позорных 50 баксов за тонну. Кто же еще?
Фиктивные однодневки. Да, вечно живая схема с открытием компаний на фунтов и утерянные паспорта. Это истории об откровенном криминале, когда зернотрейдингом занимаются компании, цель которых проста — продать зерно и закрыться до того момента, пока не наступит срок возврата валютной выручки. Это буквально вымывание денег из страны в самые тяжелые для нее времена.
На самом деле схеме столько лет и ее так просто закрыть, что писать об этом в 2023-м, да еще и во время войны, как-то неудобно. Но должны констатировать: по данным нашего источника с рынка, дело зашло уже так далеко, что теперь фиктивные компании даже счетов в банках не имеют, а сразу в соглашении прописывают, что оплату должно получить третье юрлицо в другой юрисдикции.
Казалось бы, у нас есть целый триумвират контролеров, которые могут в один день все это остановить: налоговая проверяет происхождение экспортированного товара и признаки фиктивности, сигнализирует таможне, которая стоит насмерть, но не выпускает партии из страны, а БЭБ с утра до ночи расследует и расследует, чтобы все виновные понесли наказание. Они целый межведомственный протокол об этом подписали в сентябре прошлого года, когда всплыли первые продажи по 50–100 долл. Мы посмотрели на всякий случай еще раз на данные, — ничего не изменилось с сентября. Они, вероятно, тоже посмотрели, потому что уже в январе созвали временную следственную комиссию, чтобы разобраться, почему же такой замечательный план не сработал. И в январе БЭБ и СБУ провели обыски на таможне, насчитав в схеме по меньшей мере десяток высоких должностных лиц, 370 фирм и 5 млрд грн убытков для госбюджета. Результат поразительный, — вместо подозрений и производств созывается очередная ВСК. А еще на «сливных бачках» один за другим начали появляться тексты, как таможенники/налоговики/БЭБовцы (нужное подчеркните) «прикуривают» на зерне.
Мы уверены во впечатляющих способностях работников всех упомянутых госорганов (см. рис. 4).
Видимо, из этих же соображений исходят и инициативные члены правительства, которые, по данным источника ZN.UA в КМУ, готовят ряд изменений в Закон Украины «О внешнеэкономической деятельности», планируя внедрить минимальную экспортную цену на зерновые, привязанную к биржевой цене на глобальном рынке, и немного откорректировав условия обязательств по возврату валютной выручки.
Но, во-первых, эти изменения на самом деле решают только проблему возврата валютной выручки, оставляя в стороне и значительную часть налоговых махинаций, и вывод денег из страны по откровенно уголовным схемам.
Во-вторых, поскольку это уже вторая попытка решить проблему какими-то полумерами, которые в основном влияют на работу добросовестных экспортеров и обходят недобросовестных, эта инициатива точно не победная. Что там нашли правоохранители, убытки на 5 млрд грн, то есть где-то около 140 млн долл.? Если бы тот объем пшеницы, который был продан во втором полугодии 2022-го по цене в 50–150 долл./тонна, поставили по средней рыночной цене, только валютной выручки в стране было бы на 750 млн долл. больше. Поэтому единственный позитив ожидаемых изменений в том, что идея привязки экспортной цены к глобальному индикативу наконец дошла и до наших широт.
В-третьих, изменения ограничены периодом военного положения. Но и после этого просто не будет, если государство, имея массу уполномоченных органов и все необходимые данные, продолжит игнорировать экспортные проблемы, даже не пытаясь анализировать, кто, куда, по какой стоимости и, собственно, с какой целью продает украинские товары. Не думаю, что доступных нам данных нет в Минагро или Минэкономики, и уверена, что они точно есть в налоговой и таможне. Описанные нами проблемы давно известны, просто сейчас они более масштабные, чем обычно, и болезненнее, потому что страна растерзана войной. И местному производителю нужны деньги, чтобы выживать, и госбюджету нужны налоги, чтобы финансировать нетипично большие расходы, и НБУ нужна валюта, чтобы доллар не стоил 100 грн. Но даже в такое тяжелое время никто из уполномоченных органов не слишком переживает о том, что если вывод средств за границу не остановить, а налоговые схемы не прикрыть, то финансовая система страны превратится в тыкву…
Всего за прошлый год украинский экспорт составил 44 млрд долл., из них 20 миллиардов были оплачены компаниями, находящимися в офшорах или квазиофшорах, при том, что реальный наш экспорт в эти страны – миллиард долларов, не больше. Что это значит? Они перепродали наши товары в другие страны, очевидно, дороже, чем купили. Так сколько же реально стоит экспорт Украины? Нормально ли, что офшоризация украинского экспорта достигает 46%? Сколько денег осталось на счетах этих компаний, так и не добравшись до Украины? И сколько налогов мы недополучаем, потому что до этой проблемы годами не доходят руки?
Больше статей Юлии Самаевой читайте по ссылке.