В октябре годовые темпы потребительской инфляции замедлились до 5,3%, что в пять раз меньше уровня на начало года (26,6%). Это прозвучит фантастически, но сейчас инфляция в Украине ниже, чем в большинстве стран Центрально-Восточной Европы и даже на родине старейшего центрального банка в мире, то есть в Швеции. Очевидно, что ситуация нестандартная, и этому должно быть какое-то логическое объяснение.
После резкого постковидного ценового всплеска 2021–2022 годов в 2023-м темпы инфляции в мире (в частности в Европе) стремительно замедляются (см. рис.). Одни считают это результатом значительного повышения процентных ставок центральными банками, другие — следствием постепенного исчерпания действия инфляционных факторов затратного характера (нарушение логистики, дефицит отдельных товаров, скачок цен на энергоносители и т.д.).
В Украине важнейшим фактором замедления ценовой динамики можно считать стабильность обменного курса гривни, обеспеченную за счет масштабной внешней поддержки: с начала 2023 года поступления от внешних партнеров составили 37,4 млрд долл., что позволило Нацбанку продать из резервов 24,6 млрд долл.
Кроме того, на конъюнктуру потребительского рынка в Украине действуют два весомых антиинфляционных фактора, которые отличают нас от остальных европейских стран: фиксация цены на газ для населения на невысоком уровне, а также усложненный экспорт сельскохозяйственной продукции на фоне хорошего урожая (что обеспечило насыщенность внутреннего рынка продовольствия).
Но наибольшее отличие Украины от остального мира состоит в уровне ставок центрального банка. С июня 2022 года по июль 2023-го учетная ставка находилась на заоблачном уровне 25%, после чего ее поэтапно снизили до 22, 20 и, наконец, до 16% (но это не точно).
То есть на сегодняшний день учетная ставка превышает текущий уровень инфляции в три раза. А если учесть «фиктивность» ее последнего снижения, то окажется, что это превышение будет не в три, а почти в четыре раза.
Под таким углом зрения монетарная политика НБУ является самой жесткой в мире и никоим образом не согласуется с необходимостью балансировать между целями снижения инфляции и поддержания экономической активности.
Логика появляется, когда смотришь на результаты деятельности банков: по итогам января—октября 2023 года чистая прибыль банков достигла 122,7 млрд грн, значительно превысив годовой показатель наиболее прибыльного для банков 2021 года (77,4 млрд грн).
Ни для кого не секрет, что значительную часть прибыли банки получают за счет процентов по депозитным сертификатам НБУ. По расчетам, сумма процентных расходов НБУ по депозитным сертификатам за январь—октябрь составила около 73 млрд грн, а в целом за 2023 год может достичь 90 млрд.
Принципиально важно, что эти прибыли банки получают в условиях стабильного обменного курса. Все это делает банковский бизнес в Украине сверхприбыльным.
Надо также помнить, что в конечном итоге весь этот «банкет» оплачивается из бюджета путем уплаты правительством процентов по ОВГЗ, находящимся в портфеле НБУ. За первое полугодие Нацбанк получил по этой статье 58,3 млрд грн, соответственно, годовая сумма составит около 120 млрд.
Картина еще больше тускнеет, когда выходишь за рамки финансового сектора. Несмотря на улучшение прогнозов НБУ и МВФ о росте реального ВВП в 2023 году, бизнес в октябре ухудшил оценку текущих результатов своей деятельности. Также ухудшилась оценка по занятости: представители промышленности, строительства, торговли и сферы услуг прогнозируют сокращение общей численности работников.
Как видим, несмотря на снижение темпов инфляции, у монетарной политики НБУ есть много противоречивых моментов, и кому-то стоило бы анализировать ее влияние на реальную экономику, состояние государственных финансов и в итоге на обороноспособность страны.
По логике вещей, это следовало бы делать Совету НБУ. По крайней мере такой вывод можно сделать, исходя из формулировки статьи 100 Конституции Украины: «Совет Национального банка Украины разрабатывает основные принципы денежно-кредитной политики и осуществляет контроль над ее проведением».
Однако как раз два года назад у Совета НБУ отобрали полномочия анализировать влияние денежно-кредитной политики на состояние социально-экономического развития Украины и разрабатывать предложения по внесению изменений в нее.
Контроль над проведением денежно-кредитной политики — конституционное право Совета НБУ — де-факто невозможен из-за формального определения самого понятия такого контроля в законе о НБУ.
Таким образом, Совет НБУ уже два года фактически лишен реальных полномочий влиять на монетарную политику Нацбанка.
Но у него остался ряд других полномочий, в частности, по утверждению сметы административных расходов НБУ, проведению внутреннего аудита и т.д. Элементарная логика подсказывает, что для выполнения указанных функций Совет НБУ нуждается в аналитической и организационной поддержке.
Такую поддержку для членов Совета НБУ обеспечивал секретариат Совета НБУ, в состав которого входило небольшое количество квалифицированных аналитиков. Однако, с точки зрения Правления НБУ, и этого было, очевидно, слишком много. В начале ноября Правление НБУ обнародовало пресс-релиз об изменениях в организационной структуре НБУ, в котором сообщило о ликвидации секретариата Совета НБУ и передаче его функций офису Правления НБУ.
У кого-то в стенах НБУ очень специфическое чувство юмора. Теперь аналитическую и организационную поддержку Совета НБУ будет обеспечивать офис Правления НБУ, деятельность которого она должна контролировать. Шах и мат!
Более того, общество даже не может ознакомиться с результатами деятельности Совета НБУ, поскольку обнародовать его решения де-факто запрещено законом (кроме решения об одобрении Основных принципов денежно-кредитной политики).
Настоящий триумф подотчетности и прозрачности!