Распространение коронавируса стало настоящим испытанием для всех, кто привык жить и работать в условиях глобализованного мира. "Блестящая изоляция" даже самых открытых стран, еще до недавнего времени исповедовавших либеральные ценности Европы без границ, экономической взаимозависимости и свободы передвижения, продемонстрировала все ограничения "мира без границ". Зарубежные визиты и командировки отменены, конференции перенесены на неопределенное время, страны закрыли свои границы.
Единственным "местом встречи", которое теперь точно изменить нельзя, стали виртуальные платформы. Образовательные курсы для школьников, заседания советов директоров транснациональных корпораций и экскурсии в лучшие музеи мира отныне проходят онлайн.
Не стала исключениям и сфера внешних сношений. Новые реалии коронавирусного мира поставили дипломатов перед необходимостью быстрой адаптации к новым инструментам дистанционной работы и новым форматам международного взаимодействия. Дипломатическая деятельность в условиях глобального карантина происходит впервые и требует адекватной подготовки.
Совещания по скайпу, онлайн-брифинги министров иностранных дел и групповые чаты консулов из дипмиссий в самых отдаленных уголках мира существовали и раньше. Но пандемия COVID-19 стала катализатором давно назревших изменений и в системе международных отношений, и в работе украинского МИД.
Использование инструментов цифровой дипломатии не является чем-то новым в международной практике. Социальные сети уже давно используются правительственными учреждениями, политиками и дипломатами для взаимодействия с общественностью, распространения информации, продвижения имиджа страны за рубежом, донесения собственных мнений и отслеживания реакций других мировых лидеров на важные события.
Не стало новостью и использование онлайн-платформ и мобильных приложений для конференц-связи. Видеоконференции и раньше практиковались как удобный способ провести рабочие переговоры, не тратя на это лишнее время и средства. Иногда в таком формате проводились и более масштабные мероприятия. Начиная с 2007 года, ежегодно проходит Форум по управлению Интернетом (IGF), объединяющий лично присутствующих в зале и онлайн-участников. Значительное влияние на диджитализацию дипломатического мира оказал в 2010 году исландский вулкан Эйяфьядлайёкюдль, который своим извержением нарушил регулярные авиаперевозки по всему миру и послужил причиной массового расширения использования средств телекоммуникации.
Впрочем, распространение пандемии COVID-19 и значительное ограничение физических контактов подтолкнуло дипломатию к качественно новому "квантовому прыжку" в виртуальную реальность. Впервые в истории социальные сети и онлайн-платформы превратились из вспомогательного в ключевой инструмент международного взаимодействия.
В середине марта лидеры Большой семерки впервые в истории организации провели онлайн-заседание. При этом канадский премьер обсуждал общие действия по борьбе с коронавирусом, сидя в кабинете собственного дома, где он находился на самоизоляции из-за подозрения в заражении этим вирусом. Международные организации - ООН, Совет Европы, ОБСЕ, Европейский Союз массово переходят на дистанционный режим работы. Ранее Всемирный банк и Международный валютный фонд заявили, что 17–19 апреля впервые в истории проведут весенние встречи "в Интернете".
Украинское МИД также сообщило о нововведении - осуществлении первого в истории "виртуального визита" министра в Германию для проведения онлайн-переговоров. Кроме определенных протокольных деталей, большинство основных элементов обычного рабочего визита при этом были сохранены, включая двустороннюю встречу и совместное заявление для прессы. Учитывая первый успешный опыт, можно ждать продолжения этой практики.
Впрочем, ускоренный переход из конференц-залов на онлайн-площадки не только расширил возможности регулярного диалога и оперативного обмена информацией, но и создал новые вызовы, которые могут существенно повлиять на будущее дипломатических сношений.
Во-первых, спорным остается вопрос о приемлемости использования новейших технологий для проведения политических саммитов высшего уровня. В сфере коммуникаций был осуществлен значительный прорыв, но даже малейшие технические проблемы вполне способны препятствовать импульсу встречи, делая достижение компромисса еще сложнее.
Отдельно следует отметить и нерядовую роль переводчика в подобных форматах переговоров. Некоторые современные платформы для онлайн-конференций (в частности популярный сейчас Zoom) предусматривают специально выделенные каналы для дистанционного синхронного перевода. Но важно понимать, когда переводчик находится на расстоянии в тысячи миль от переговорщиков, какие-либо проблемы со звуком могут стать причиной досадного недоразумения или неправильной трактовки слов спикера. Если речь идет о политически чувствительных вопросах, а отношения между участниками трудно назвать дружескими, ценой ошибки переводчика может стать международный скандал.
К тому же, говоря об "инклюзивности" виртуальной дипломатии, нельзя забывать, что даже сейчас доступ к качественному Интернету остается прерогативой "золотого миллиарда". Вместе с тем, большинство развивающихся стран не имеют элементарных технических средств связи, а тем более - навыков пользования новейшими технологиями.
Во-вторых, каждый, имевший когда-либо опыт виртуального общения подтвердит, что онлайн-встречи порождают абсолютно другую социальную динамику в сравнении с традиционными переговорами. Персональные контакты, возникающие с глазу на глаз, часто отсутствуют в онлайн-пространстве. Язык тела, жесты, взгляды и общая "личная химия", играющая немалую роль в дипломатических переговорах, сводятся к минимуму или полностью теряются. Чаще всего именно это до сих пор было главным аргументом противников виртуального общения.
Кроме того, может быть чрезвычайно сложно установить присутствие участников на заседаниях или в нужный момент "незаметно" выйти из эфира для проведения "кулуарных переговоров". Еще более сложная задача - удержать внимание собеседника, не имея доступа ни к его "телу", ни к другим диалоговым окнам, открытым на экране его компьютера.
Эффективная организация многосторонних саммитов и международных конференций в онлайн-режиме требует не только привлечения технически качественных платформ, но и новых методов проведения мероприятий, которые должны выходить за рамки формата "говорящих голов". В идеале это означает соответствующую подготовку ІТ-персонала, модераторов онлайн-дискуссий, дипломатов и коммуникаторов нового поколения, способных быстро адаптироваться к современным реалиям.
Надо ли говорить, что "виртуальная" дипломатия бросает вызов нормам государственного протокола и церемониала, базирующимся на многовековых традициях, профессиональной иерархии и неизменных ритуалах дипломатической практики. Хотя большинство стран западного мира постепенно пришли к существенному упрощению этикетных норм и протокольных требований, сохранение особого статуса дипломатов как полномочных представителей суверенных государств до сих пор имеет большое значение для выполнения ими своих прямых обязанностей. Вместе с тем соблюдение основных принципов межкультурной коммуникации, профессиональной этики и этикетных норм является залогом эффективного взаимодействия участников переговоров, несмотря на определенные культурные расхождения или противоречивые национальные интересы.
Наконец, едва ли не важнейшим вопросом, который сегодня уже остро стоит на повестке дня, являются вопросы защиты данных и обеспечения физической безопасности серверов. Сохранение конфиденциальности информации - один из ключевых принципов дипломатической практики. В реальной жизни этому содействуют и различные форматы проведения переговоров (в частности тет-а-тет с участием только первых лиц), и предоставление классифицированного доступа к информации разным категориям госслужащих, и специальные каналы защищенной связи для передачи особо чувствительных файлов. В нынешних условиях, когда целые правительства и штаб-квартиры международных организаций ускоренными темпами "переезжают" на онлайн-платформы, соблюдение всех норм безопасности может стать серьезным вызовом.
Первые международные скандалы не заставили себя ждать. В начале апреля издание The Washington Post сообщило, что несколько тысяч записей видеозвонков популярного сейчас сервиса Zoom попали в открытый доступ в Сети. По данным издания, среди записей, размещенных на видеохостингах YouTube и Vimeo, были как частные разговоры пользователей, так и рабочие совещания различных организаций. Руководство компании объяснило этот досадный инцидент неготовностью приложения к резкому росту количества пользователей (от 10 до 200 миллионов посетителей в день за первые три месяца года) и обещало исправить технические неполадки.
Конечно, для переговоров на высшем уровне используются более защищенные каналы связи. В то же время очевидно, что в нынешнем "гибридном" мире виртуальная реальность несет вполне реальные вызовы национальной безопасности - от кибератак на критическую инфраструктуру до вмешательства в проведение выборов. В 2017 году вирус Petya заставил экспертов впервые всерьез заговорить о необходимости введения понятий электронного суверенитета и виртуальных государственных границ, которые давали бы основания привлекать к ответственности "страну-агрессора" за хакерские атаки на территории другого государства. В 2020 году коронавирус может подтолкнуть к реальным действиям.
Похоже, что в современных условиях даже физическое расположение сервера или перераспределение интернет-трафика может стать поводом к международному конфликту. И если "электронная Эстония" может быть спокойна за свое "цифровое посольство" в Люксембурге (именно там размещаются резервные копии основных баз данных эстонского "государства в смартфоне"), то Тайваню повезло меньше. Его представители уже выразили серьезную обеспокоенность по поводу возможного давления китайского правительства на работников ІТ-компаний для получения доступа к тайванским базам данных и запретили местному бизнесу использовать какие-либо приложения, связанные с китайским производством software или обслуживанием сервисов.
Виртуальная дипломатия имеет все шансы обогатить международное право новыми интересными прецедентами. Социальные сети уже давно стали полем битвы за легитимацию непризнанных или частично признанных республик. Не секрет, что одной из первых инициатив МИД Косова после провозглашения независимости в 2008 г. (которую Украина не признает до сих пор) стало обращение к руководству Фейсбука с просьбой разрешить пользователям в разных странах мира обозначать свою геолокацию именно как "Косово", а не как "Сербия". Таким образом, по словам одного из дипломатов, Косово стало первой страной, больше признанной онлайн, чем офлайн. В неофициальных разговорах представители Фейсбука отмечали, что в разное время такие обращения они получали от политических сил Палестины, Каталонии, Шотландии и даже Курдистана. Украинское МИД потратило много собственных сил и ресурсов, чтобы добиться запрета "официальных" аккаунтов так называемых "ДНР/ЛНР" в разных соцсетях.
Дальнейшая "диджитализация" международных отношений открывает новое пространство для дипломатического маневра. Например, дает возможность российской власти организовать визит отдельных европейских лидеров в оккупированный Крым, сначала - виртуальный.
Безусловно, после окончания вынужденного карантина и открытия границ мир вернется "в офлайн". Но немалая его часть останется в виртуальном пространстве. А остальная, даже после возвращения, уже никогда не будет такой, как раньше.
Дипломатия всегда была и остается прежде всего искусством объединять необъединяемое. Интегрировать новые элементы, не отказываясь от лучших традиций. Обретать новые формы, сохраняя неизменной суть. Обогащаться навыками виртуального общения, не забывая законов Realpolitik. Именно способность к быстрой адаптации, моментальное реагирование на новые вызовы, нестандартное мышление и гибкость в принятии решений отличает профессионального дипломата от обычного бюрократа-международника.
В ХХІ в. классическая формула подготовки украинского дипломата останется неизменной: "три П" персональных качеств (профессионализм, порядочность, патриотизм) + "три К" профессиональной подготовки (критическое мышление, креативность и коммуникативные навыки).
Впрочем, новые реалии требуют и значительно более глубокой профессиональной специализации: владения современными информационными технологиями; использования инструментов искусственного интеллекта для анализа больших массивов данных; работы с мультимедийными материалами для создания качественного контента публичной дипломатии; понимания принципов научной и научно-технической дипломатии, международных механизмов борьбы с эпидемиями и изменениями климата, основ цифровой экономики и нетикета (этикета поведения в онлайн-среде).
Ведь главный секрет успешной zoom-дипломатии не имеет ничего общего с количеством онлайн-конференций или видеозвонков. В ХХІ в., как и всегда, он состоит в способности дипломата достигать максимальной четкости в восприятии окружающей среды: умении zoom-in - замечать детали и zoom-out - за мелочами не упустить из виду более широкую картину.