Однако накануне юбилейного саммита Анкара заблокировала планы НАТО по защите Польши, Литвы Латвии и Эстонии от российской угрозы, да еще и провела испытания российских комплексов С-400 на натовских F-16. Эрдоган также сообщил о запуске "Турецкого потока" сразу же после православного Рождества - 8 января.
В нынешние неспокойные для американо-украинских отношений времена вашингтонские политические старожилы припоминают конференции "Quo Vadis, Украина?", которые ежегодно проводились в столице США в начале двухтысячных. Их целью в период "дела Гонгадзе" и "кольчуг", а затем и постреволюционной Украины Ющенко, было обсуждение, а может и предопределение будущего вектора развития нашей страны.
В те времена Турция была занята совсем другими проблемами. Страна преодолела финансовый кризис 2000–2001 гг. и семимильными шагами начала строить новую экономику и политическую систему. К власти пришла Партия справедливости и развития (ПСР) во главе с Реджепом Тайипом Эрдоганом - харизматичным политиком, который стал не только премьер-министром страны, но и ее бессменным лидером на последующиевот уже 17 лет.
За это время ПСР выиграла все выборы - президентские, парламентские и местные. Споткнулась она лишь в этом году на местных выборах, проиграв, в частности, выборы мэра Стамбула. Под руководством ПСР Турция утроила ВВП, начала переговоры о членстве в ЕС, стала стратегическим партнером Украины, пережила попытку военного переворота, поссорилась с ЕС и США, оказалась втянутой в сирийскую войну и резко сблизилась с Россией.
Сегодняшняя Турция - совсем не та, что блестяще справлялась с финансовыми кризисами и успешно реализовывала годовые программы евроинтеграции. Калейдоскоп событий, происходящих вокруг нашего южного соседа, все еще формально считающегося стратегическим партнером, на протяжении последних лет позволяет вполне обоснованно задать вопрос - "Quo Vadis, Турция?".
С точки зрения экономики (а эта страна все еще остается в числе наших важных торговых партнеров, хотя и утратила ведущие позиции, которые она занимала примерно до 2015 г.) ситуация выглядит сложной, но не угрожающей. По сообщениям официальных источников, в четвертом квартале т.г. рост турецкой экономики составил 5%, хотя в третьем квартале был всего 1%.
Разумеется, все еще ощущаются последствия 30% девальвации лиры в прошлом году вследствие угроз США "обрушить" турецкую экономику, но солидная промышленная база и ориентация торговли на ЕС все же служат отличным предохранителем от коллапса. Однако это не исключает того факта, что проблемы в американо-турецких отношениях, которые накапливались не один год, являются мощным потенциально дестабилизирующим фактором как в политическом, так и в экономическом аспекте.
С этой точки зрения неудивительно, что ноябрьский визит президента Эрдогана в Белый дом привлек столь серьезное внимание по обе стороны Атлантики. С одной стороны, Дональд Трамп неоднократно положительно высказывался лично о "сильном лидере, заслуживающем уважения" Эрдогане, которого называл "другом". С другой - угрожал санкциями в связи с покупкой С-400 и вторжением турецкой армии в Сирию.
Невзирая на требования Пентагона и Конгресса, Турция довела до конца свой план о покупке российских систем противоракетной обороны, разместила их вблизи Анкары и даже протестировала на собственных самолетах F-16 (как уже приходилось об этом писать, именно в этом и был план покупки российских комплексов). Это не могло не вызвать крайне острую реакцию в Вашингтоне, где Пентагон фактически исключил Турцию из программы F-35, а в Конгрессе уже подготовили пакет санкций, поддержанный как республиканцами, так и демократами. В то же время уже имеющиеся у Турции четыре F-35 пока еще и близко не подлетали к зоне ответственности С-400, сдерживая дальнейшее обострение отношений и реальное применение санкций.
Вторым крайне болезненным пунктом в двусторонних отношениях стала проблема сирийских курдов, которые долгое время поддерживались США в борьбе против "Исламского государства". Решение Трампа о выводе американских войск из Сирии оставило курдов беззащитными перед Турцией, считающей их террористами и требующей такого же признания от США и НАТО.
Вторжение Турции в приграничные районы Сирии сразу после вывода американских войск могло стать тотальной катастрофой для курдов и всей ближневосточной политики США, которые раньше не бросали своих союзников столь откровенно. Окружению Трампа удалось убедить президента все же вмешаться, и курдская тема стала одним из пунктов "пакета" в 100 млрд долл., который американский президент предложил своему турецкому коллеге во время их встречи в Вашингтоне.
Эрдоган поступил как обычно: публично заявил, что Анкара будет защищать свои национальные интересы и не поддастся на давление Вашингтона, и в то же время наступление в северной Сирии было приостановлено, а курдским формированиям дали возможность уйти, создавая требуемую турецкими властями зону безопасности. Это, правда, не помешало Турции организовать совместное с Россией патрулирование территорий, ранее входивших в зону контроля США, и заявить перед саммитом НАТО, что страна будет блокировать утверждение планов альянса по защите Польши и стран Балтии от российской угрозы до тех пор, пока военно-политическая организация не утвердит планы защиты Турции от курдских боевиков в Сирии. Эрдоган хочет, чтобы в НАТО признали боевиков YPG, которых поддерживают Соединенные Штаты, террористами, что невозможно именно по причине их активного сотрудничества с Вашингтоном.
Обострение отношений между двумя крупнейшими союзниками по НАТО привело месяц назад не только к призывам в Конгрессе исключить Турцию из НАТО, но и к дискуссии по поводу 50 американских ядерных бомб, находящихся на хранении на территории Турции, предположительно на военно-воздушной базе Инджирлик на юго-востоке страны. (Еще 100 таких зарядов находятся в Германии, Нидерландах, Бельгии и Италии). В американских СМИ обсуждались планы переместить этот арсенал в Грецию или вообще изъять в связи с изменениями глобальной военно-политической обстановки.
Да и будущее самой базы, по утверждениям специалистов, одной из важнейших баз США в регионе, оказалось под вопросом. В 2017 г. после обострения отношений с Турцией свой персонал с этой базы вывела Германия, переместив его в Иорданию. К усилению своего присутствия в этой стране приступили также и Соединенные Штаты. Во время недавнего успешного рейда, в ходе которого был убит лидер ИГИЛ Абу Бакр аль-Багдади, авиация США использовала базу в Ираке, а не более удобный Инджирлик.
По мнению турецких экспертов, в случае осуществления планов Вашингтона по выведению ядерных зарядов и персонала с базы Инджирлик, отношения Турции с США и НАТО могут ухудшиться до точки невозврата, что сыграет на руку России, идущей навстречу буквально каждому пожеланию Анкары. К примеру, их сотрудничество в критически важном для Украины Черном море уже привело к резкому сокращению участия Турции в двусторонних военно-морских мероприятиях с участием ВМС Украины и кораблей НАТО.
Перейдя от заверений в стратегическом партнерстве с Украиной к простой констатации факта непризнания аннексии Крыма Россией, Турция благополучно реализовала проект строительства сразу нескольких газотранспортных коридоров через свою территорию. Но если завершение строительства газопровода TANAP, состоявшееся буквально на днях, не несет никакой угрозы украинским интересам, то техническое заполнение газом двух веток "Турецкого потока" означает практически полную остановку транзита по Трансбалканскому маршруту через Украину, Молдову, Румынию и Болгарию в Турцию. Бессмысленный экономически, опасный с точки зрения экологии и увеличения политического влияния Москвы на Анкару проект стал реальностью.
В свое время мы могли, но не стали участниками консорциума TANAP. Так же могли, но не стали активно сопротивляться строительству второй ветки "Турецкого потока", поскольку решили, что другие приоритеты важнее. Теперь прямые потери от прекращения транзита составят, по оценкам отечественных экспертов, до 500 млн долл. в год, а непрямые - в связи с существенным укреплением позиций РФ в Турции в критически важном новом "газовом" узле Юго-Восточной Европы на границе Турции, Болгарии и Греции - еще предстоит оценить. Совершенно очевидно, что в этом случае Россия достигла своих целей, а Украина - нет.
При всей сложности внешнеполитической ситуации вокруг Турции все же нет никаких оснований считать, что Анкара выйдет из НАТО или окончательно объявит о сворачивании планов евроинтеграции. Во-первых, это резко ухудшит геополитический баланс в регионе. Во-вторых, лишит Турцию свободы маневра во взаимодействии с Россией и Ираном. В-третьих, может привести к американским санкциям, оттоку европейских инвестиций и коллапсу экспортно-ориентированной экономики Турции. Это совершенно не то развитие событий, которое нужно президенту Эрдогану.
Официальная позиция Анкары остается неизменной - полное членство в ЕС и активное сотрудничество с НАТО. В окружении Эрдогана нет никаких иллюзий относительно намерений России с одной стороны и США - с другой. Президент Турции знаменит своим уникальным прагматизмом и умением находить баланс внешнеполитических интересов, хотя с каждым годом достичь этой цели становится все труднее.
Ко всему же активизировались в прошлом внутриполитические союзники по партии, среди которых такие фигуры как бывшие премьер-министр Ахмет Давутоглу и вице-премьер Али Бабаджан, каждый из которых объявил о создании собственной политической партии с целью уже на следующих выборах бросить вызов слабеющей ПСР. Пока не совсем ясно, какой из этих проектов действительно оппозиционный, а какой имеет целью помочь ПСР удержать власть и однопартийное правительство с помощью "размывания" протестного электората. Однако тот факт, что позиции Эрдогана несколько пошатнулись, очевиден. Это означает, что вопрос "Quo Vadis, Турция?" будет звучать все громче как в Анкаре, так и в Брюсселе и Вашингтоне, и даже, возможно, в Киеве. Приходит время определяться. И не только Турции.