Апрель традиционно - время повышенной военной активности Северной Кореи. На этот месяц приходятся сразу две важные для Пхеньяна даты: день рождения "Великого вождя товарища Ким Ир Сена" и годовщина основания вооруженных сил КНДР.
В последние годы северокорейские лидеры любят приурочить к круглой дате очередное ядерное или ракетное испытание. Не удивительно, что и в нынешнем году спутниковые снимки показывают с конца марта значительное увеличение активности КНДР в районе ее основного ядерного полигона. Для очередного ядерного "подарка" мировому сообществу у КНДР есть, по крайней мере, еще один существенный повод. 6–7 апреля в Мар-а-Лаго в Палм-Бич, что во Флориде, состоялась встреча президента США Д.Трампа с китайским лидером Си Цзиньпином. Одно из центральных мест в повестке саммита, безусловно, заняло обсуждение северокорейской проблемы.
Стратегия "ядовитой креветки"
Логика незавершенной Корейской войны - ведь мирный договор до сих пор не подписан - продолжает определять политику Северной Кореи. Положение "осажденной крепости", каждый день ожидающей возобновления войны с южным соседом (а, следовательно, - и с США, союзником Республики Корея) лишь усугубилось после завершения "холодной войны": распад СССР лишил КНДР важного и самого сильного союзника, который мог предотвратить выступление США на стороне Сеула. И Пхеньян взял курс на наращивание собственной военной мощи, в том числе на обретение ядерного оружия, чтобы самостоятельно сдерживать великие державы от силового вмешательства. Так называемая стратегия "ядовитой креветки" в северокорейском целеполагании предполагает сделать цену вторжения для любого противника как можно более высокой. В общении с внешним миром КНДР взяла на вооружение агрессивный подход, придерживаясь принципа "если ты не за столом, значит ты - в меню". Ведь принимая во внимание союзные отношения Вашингтона с Токио и Сеулом, Пхеньян может более-менее доверять только Китаю, также не заинтересованному в военном присутствии США в Восточной Азии.
Пхеньян, в отличие от других мировых столиц, не стал долго присматриваться к новому американскому президенту, взвешивая, какую тактику лучше выбрать, и остался верен своей политике постоянных провокаций. В день, когда Трамп проводил официальный ужин с японским премьер-министром Синдзо Абэ, Северная Корея провела очередные ракетные испытания. А на следующий день в аэропорту Куала-Лумпура предположительно северокорейскими спецагентами был отравлен с помощью запрещенного препарата VX сводный брат Ким Чен Ына - Ким Чен Нам, когда-то числившийся наследником режима, но списанный со счетов из-за разгульного характера, а также сотрудничества с китайскими спецслужбами. После этого публичного убийства США практически наверняка вернут Северную Корею в список государств - спонсоров терроризма. Но вряд ли это, как и введение недавно санкций против
11 граждан КНДР, способно сильно расстроить северокорейского лидера, который представляет уже третье поколение правителей, находящихся под американскими санкциями.
КНДР уже во многом достигла уровня "привилегированного клуба" государств, обладающих военными ядерными и ракетными технологиями. Ныне основная цель Пхеньяна - разместить ядерную боеголовку на межконтинентальной баллистической ракете, способной достичь западного побережья Соединенных Штатов. Разведсообщества в Вашингтоне и Сеуле считают, что Северную Корею отделяют примерно четыре года от реализации этой цели, но не исключают, что это может произойти и раньше. Таким образом, настоящий ядерный кризис весьма и весьма вероятно случится еще в период администрации Трампа.
Ни войны, ни мира
Для США проблема Северной Кореи - прежде всего проблема ядерного нераспространения. Эта тема, являющаяся одной из опор внешней политики США десятилетиями, - в числе немногих, которые Трамп не собирался подвергать ревизии. После того как в 2016 году США заключили ядерную сделку с Ираном, самой горячей проблемой нераспространения является именно ядерная программа Северной Кореи. В январе этого года, еще до инаугурации, Трамп заявлял, что не допустит обладания Пхеньяном оружием, способным причинить вред США. Во время своего первого турне в страны Азии госсекретарь США Рекс Тиллерсон подчеркнул необходимость нового подхода к решению проблемы растущей северокорейской ядерной угрозы, который предусматривает шаги более агрессивные, чем предпринятые Обамой в рамках его политики "стратегического терпения".
Но на практике спектр возможностей США не так уж и широк. Достижение компромисса с Пхеньяном маловероятно, во-первых, из-за неуступчивости северокорейского режима. Во-вторых, само возобновление переговоров с северокорейским правительством способно существенно потрепать нервы азиатским союзникам США, которые уже сейчас находятся в зоне поражения существующих северокорейских носителей ядерного оружия. А жертвовать доверием между американской администрацией и руководством Японии и Южной Кореи было бы крайне недальновидно для США. Ведь их стратегическим противником является Китай, а не Северная Корея, и поддержка союзников в противостоянии с Пекином буде. важнейшим ресурсом.
Решение же проблемы военными средствами чрезвычайно опасно. Удар по КНДР может спровоцировать вмешательство Пекина, связанного с Пхеньяном союзными обязательствами. КНР традиционно рассматривает Северную Корею в качестве важного буфера на своей границе, а пребывание американских войск на юге полуострова продолжает воспринимать как стратегическую угрозу своей безопасности. Быстрый точечный воздушный удар не решит проблему - объекты, подлежащие уничтожению, многочисленны и разбросаны по территории страны, да и северокорейская ПВО представляет определенную угрозу. А подготовка массированного удара даст КНР время для принятия политического решения о предоставлении военной помощи Пхеньяну, после чего возникнет угроза прямого столкновения американских и китайских сил. Такой сценарий не только поставит под угрозу безопасность восточно-азиатского региона, но и будет иметь катастрофические последствия для всего мира.
Таким образом, несмотря на заявленную решимость, администрация Трампа, вероятно, будет вынуждена следовать примеру своих предшественников и ограничиться усилением санкций против Северной Кореи, укреплять системы противоракетной обороны на Корейском полуострове и вокруг него. Ключом к решению проблемы для Вашингтона было бы участие Китая, способного оказать давление на Пхеньян и добиться от беспокойного северокорейского режима действительных уступок. Вопрос лишь в том, сможет ли Трамп склонить Пекин к сотрудничеству, и какова будет цена.
Теоретически Китай может оказать администрации Трампа такую услугу, потребовав взамен, скажем, снижения давления США в вопросах торговли либо признания требований в Южно-Китайском море. Но проблема в том, что интересы Китая отличны от американских. Пекин принципиально иначе воспринимает ядерную проблему, для него она - лишь часть более сложного уравнения, охватывающего весь Корейский полуостров и даже выходящего за его пределы. Китайское руководство убеждено, что Северная Корея остается рациональной в своих действиях и применит ядерное оружие только в качестве последнего средства защиты от внешней угрозы. А потому смириться с ядерной программой КНДР - гораздо лучший вариант в глазах Пекина, чем позволить дружественному режиму пасть, создавая вакуум безопасности на своей границе. Китай также считает, что его интересам больше отвечает разделенный Корейский полуостров. Логика понятна: экономическая мощь Южной Кореи и наличие сильного союза с Соединенными Штатами позволят Сеулу полностью определять политику объединенного корейского государства, а в безусловную дружественность южнокорейского режима Пекин как раз не верит.
Чересчур самостоятельная и непредсказуемая политика Пхеньяна в вопросе развития ракетно-ядерного потенциала не устраивает Пекин, и потому время от времени Китай делает попытки одернуть союзника. Именно поэтому Китай присоединился к некоторым санкциям, введенным СБ ООН против Северной Кореи. Но это ни в коей мере не означает поддержку общего для Запада жесткого давления на Пхеньян. Более того, КНР вводила различные торговые санкции против Пхеньяна начиная с 2013 года, но они никогда не были долговечны. В феврале нынешнего года Пекин прекратил закупку северокорейского угля, что стало серьезным ударом по финансовой состоятельности КНДР. Однако это может быть объяснено также и тем, что в 2016 году китайский импорт угля из КНДР достиг рекордного уровня за последние три года.
Наиболее сложное положение в нынешнем кризисе вокруг Северной Кореи у Республики Корея. Ее территория - очевидная мишень для ракетного удара со стороны КНДР, а в случае коллапса северного соседа основная масса беженцев также придется на долю Южной Кореи. Сеул оказывается между молотом и наковальней и в нарастающем противостоянии между США и КНР: Китай - его главный торговый партнер, а США - основной военно-политический союзник. Долгие годы Сеулу удавалось сохранять "правильный баланс" между двумя главными партнерами, но для этого необходима не только подходящая международная конъюнктура, но и устойчивая внутриполитическая система. А последняя сегодня как раз демонстрирует крайнюю нестабильность: к недавнему импичменту президента Пак Кын Хе следует добавить раскол внутри страны из-за политики национальной безопасности. Консерваторы выступают за укрепление альянса с США и более жесткую позицию Сеула в отношении Северной Кореи. Либеральные силы хотят поддерживать дружеские отношения с Китаем и считают, что непреклонная политика в отношении северокорейского режима доказала свою несостоятельность, потому как не смогла сдержать его ядерные амбиции. Независимо от того, кто вскоре станет новым президентом страны и как будет выглядеть коалиция, необходимая для утверждения премьер-министра, некоторые задачи внешней политики безальтернативны: укрепление сотрудничества с США в области безопасности, нормализация отношений с КНР и более активная позиция в отношениях с КНДР, особенно по ядерной проблематике. От того, как Сеулу удастся разобраться в хитросплетениях этих приоритетов, насколько получится сохранить баланс между ними, зависят и перспективы южнокорейской политики, и сценарий, по которому будут развиваться американо-китайские отношения.
THAAD
Ядерная проблема Северной Кореи подталкивает Соединенные Штаты и их союзников к более жесткому, военному ответу на вызов. В первую очередь речь идет о развертывании системы THAAD, "противоракетного комплекса для высотного заатмосферного перехвата". Данный комплекс станет вторым эшелоном (после американских ракет "Пэтриот") противоракетной обороны Южной Кореи и сможет поражать цели на высоте от 35 до 150 км, при дальности поражения до 200 км. Стоимость комплекса оценивается от 1,5 до 2 млрд долл., и ее готовы полностью покрыть сами США. Отчего Вашингтон демонстрирует такую легкомысленность в трате бюджетных средств, если Трамп не устает заявлять, что союзники США по всему миру должны брать на себя большую долю расходов на оборону?
Согласно американо-корейской договоренности, THAAD, который будет размещаться в Сонджу, находится под оперативным и стратегическим контролем США. Это гарантирует Вашингтону защиту практически всех крупных военных объектов в РК, включая инфраструктуру - порты Пусан и Ульсан. Кроме того, хотя ракеты-перехватчики бессильны против китайских или российских межконтинентальных ракет, радар THAAD может работать в режиме, позволяющем обнаружение запуска баллистических ракет в радиусе до 2000-2500 км, что, в свою очередь, позволяет отслеживать ракетные комплексы Китая и дальневосточные комплексы России. Лидеры обеих стран жестко раскритиковали решение о размещении THAAD в Южной Корее, подчеркивая, что комплекс провоцирует нестабильность и дальнейшую гонку вооружений. Россия информировала, что в планах развития оборонной инфраструктуры Дальнего Востока будет учитывать появление THAAD в Южной Корее. Китай также заявил, что оставляет за собой право "предпринять любые меры для защиты собственных интересов в области безопасности". Очень вероятно, что китайское руководство заняло довольно категоричную позицию во время переговоров с президентом Трампом, связав возможность давления на Пхеньян со свертыванием THAAD или, как минимум, с корректировкой мощности и дальности его радарных систем.
Цена решения
Переговоры между США и Китаем по Северной Корее требуют готовности к компромиссам от обеих сторон. В зависимости от того, смогут ли стороны договориться, можно предположить несколько сценариев развития событий.
Если американо-китайские переговоры по корейскому вопросу окажутся провальными, вероятнее всего, это спровоцирует начало широкомасштабного противостояния США и КНР. Ведь после ряда скандальных заявлений Трампа, направленных против КНР, две страны уже встали на путь обострения отношений. А корейская проблема, где заинтересованность в сотрудничестве обусловлена частичным совпадением интересов двух стран, стала едва ли не последним мостиком, позволяющим поддерживать конструктивный диалог между ними.
Второй сценарий предполагает заключение масштабной сделки между КНР и США. Этот вариант уже даже был озвучен Трампом в интервью, которое он дал перед встречей с Си Цзиньпином. Но "большой размен" маловероятен в силу многомерности ситуации вокруг Северной Кореи. В идеале для Пекина приемлемой уступкой со стороны Вашингтона был бы отказ от THAAD в Южной Корее. Но это недопустимо для США, поскольку поставит под сомнение надежность американо-корейских союзных отношений. Не случайно Трамп, как бы упреждая желание Китая добиться уступок в сфере безопасности, поспешил накануне встречи сузить область компромисса до договоренностей в области торговли.
Остается третий сценарий, когда две стороны достигнут "малого соглашения", которое будет предусматривать согласие Пекина добиться от Пхеньяна большей сдержанности, отказа от регулярных показных испытаний, столь раздражающих соседей и США. Вашингтон, в свою очередь, может согласиться на определенные ограничения в применении радарных систем комплекса, а также на отказ от демонстративных действий ВМС и ВВС в Южно-Китайском море, где американцы игнорируют устанавливаемые КНР зоны контроля. Этот сценарий также позволит на время отложить накопленные противоречия в американо-китайских отношениях. Более того, он позволит не обострять и противоречия США с союзниками, и противоречия внутри США между "китайской партией" и ее оппонентами. Однако при таком развитии событий не будет никакого реального прогресса в решении самой ядерной проблемы.
В любом случае, какой бы из сценариев не был выбран, позиция Трампа по северокорейской проблеме станет главным тестом его политики в отношении Китая.