Придя в себя от стремительного хода событий последних трех месяцев, как черт из табакерки, начали вылазить желающие сохранить лицо Путину, чтобы «не доводить» до ядерной катастрофы. В унисон им подпевают пацифисты разных мастей, которые не хотят видеть разрушений украинских городов и страданий украинцев. Махатмы Ганди нашего времени призывают не подбрасывать хворост-оружие в костер войны, а «вооружить» Украину оливковыми ветвями мирной дипломатии. Завернутые в благие намерения иллюзии или корыстные интересы несут угрозы не только Украине. Предлагаемые в старых столицах и на полосах почтенных заокеанских газет компромиссы ведут не к миру, а к более масштабной эскалации, поощренной безнаказанностью.
Теоретики и практики политического реализма обвиняют Запад в том, что он игнорирует базовые интересы России по безопасности, «затягивая» Украину в НАТО и «превращая» ее в орудие против Москвы. Американский политолог Джон Миршаймер напоминает о ядерном сумасшествии, а бывший госсекретарь Генри Киссинджер хочет повторить свой китайский успех. Оторвав в свое время Пекин от Москвы, Вашингтон высвободил ресурсы для борьбы с Империей зла. Почему бы не попытаться «припарковать» Россию на западной площадке, чтобы на этот раз справиться с Поднебесной?
Приближение «агрессивного» НАТО к границам России озвучено среди причин войны, ведь это красные линии, которые Кремль «велел» не пересекать. Впрочем, в свое время Москва не сильно противилась волне расширения Альянса, согласившись на подписание Основополагающего акта НАТО—Россия в 1997 году. В этот раз с такой же легкостью Владимир Путин проглотил увеличение общей с Альянсом границы вдвое, а следовательно, и сокращение подлетного времени ракет. Не имеет значения, что США ни до российской агрессии, ни сейчас не планируют размещать на континенте свои «русофобские» ракеты.
То есть вопрос не в угрозах со стороны оборонного союза, а скорее, в том, что его члены недосягаемы для включения в неоимперский прожект и больше защищены от различных форм шантажа. К тому же приверженцы теории «зачем кололи медведя в глаз» предпочитают игнорировать то, что отрицание суверенитета соседних стран имманентно российской государственности, а попытка аннексии Крыма впервые была осуществлена во времена «демократа» Бориса Ельцина. То, что у тогдашней политической элиты было на уме, Владимир Путин изложил в политическом манифесте окончательного решения «украинского вопроса». Непостижимой является вера реалистов в слова российского руководства о «нарушении» Западом устных заверений в нерасширении НАТО на Восток. И это при том, что Михаил Сергеевич отрицал получение таких заверений. Но разве Путин может верить тому, кто содействовал самой большой геополитической катастрофе ХХ века?
Путин сделал ядерный шантаж будничным уже давно, ведь понимает, что нет ничего другого, что можно противопоставить Западу. Вероятно, до поражения в битве за Киев он был уверен, что «непобедимая и легендарная» является второй армией в мире. Конечно, он может тешить себя этой мыслью и дальше, но другие — точно не будут. Опасения на Западе, что больной владыка Кремля прибегнет к запрещенному оружию, вполне понятны. Впрочем, разве произошло нечто такое, что изменило баланс сил или систему сдерживания? Разве у него есть иллюзия, что если пересечет границу шантажа, то не получит гарантированного ответа? Джозеф Байден четко дал понять, что не позволит прямого столкновения США или НАТО с Россией. Конечно, никто не мешает Кремлю в пропагандистских целях и в больном воображении воевать в Украине с Альянсом, но это точно не может быть фактором в стратегических расчетах. Задача тактического удара по безъядерной Украине — это риск, который должны учитывать именно мы. При этом в таком шаге нет ни военной, ни политической целесообразности, а негативные последствия значительно будут преобладать над достижениями. От России отмежуется даже Китай, который, кстати, имеет довольно оригинальную и чрезвычайно взвешенную концепцию ответного удара.
По мнению кремлевских старцев, тремя китами современного миропорядка являются Россия, США и Китай. Геополитические амбиции Москвы и осознание своей слабости толкают ее на балансирование и попытку использовать Пекин против Вашингтона. В свою очередь, несмотря на «партнерство без ограничений», более мощный и уверенный в себе Пекин не собирается брать на себя обязательства перед младшим партнером, чтобы не связывать себе рук. Вряд ли там довольны конфликтом, автор которого заслуживает премию Дарвина, конфликтом в Европе, стабильная экономическая ситуация которой — стратегический интерес Поднебесной. Непросчитанные кремлевскими авантюристами последствия войны так же задевают Китай — от усиления присутствия США на континенте, в том числе монтирования европейских союзников в архитектуру сдерживания КНР, до возникновения глобального продовольственного кризиса, который, кроме инфляционного роста, покачнет стабильность в ряде регионов мира.
Но, конечно, это не будет означать, что Пекин отступится от обнищавших. Как метко заметила журналистка одного из китайских медиа о призывах США не компенсировать санкционное и политическое давление на Россию: хотите, чтобы мы вам помогли справиться с Москвой, чтобы вы высвободили ресурсы для противостояния с нами? Очевидно, что китайцы будут удерживать баланс и, скорее, пользоваться возможностью пополнить свои резервуары нефтью с приятным дисконтом, чем брать на поруки. Но никто не мешает и в дальнейшем покупаться на мнимую угрозу альянса между Москвой и Пекином.
С идеалистами намного легче, потому что они хотят сохранить либеральный миропорядок и не могут закрыть глаза на геноцидный характер этой войны. Избежание наказания за военные преступления и преступления против человечности, совершенные высвобожденными демонами российской глубинки, это не только удар по принципам современной западной цивилизации. Это поощрение других не менее грубых режимов. Обнародованные недавно свидетельства подавления целого народа могут быть лишь цветочками по сравнению с возвращением в родную гавань «мятежного» острова. А как прочитает Пекин сигнал, что добытое силой можно удержать за счет компромисса со стороны слабого? В отличие от Украины, по защите Тайваня у США более конкретные обязательства, тем более что президент Байден предупредил о готовности силой оружия защищать остров свободы в китайском море все более агрессивного авторитаризма.
Украина во времена 45-го президента США обрела характер американского внутриполитического фактора и сохраняет его до сих пор. За исключением небольшой кучки атипичных республиканцев, обе партии сохраняют консенсус в отношении угроз со стороны России и необходимости поддержки Украины. Похоже, что первая внешнеполитическая неудача администрации Байдена сыграла злую шутку с Кремлем, где восприняли проблемный выход из Афганистана как подтверждение овеянного мечтой упадка Америки. Вместо этого Джо Байден решил не повторять ни крымской ошибки 2014 года, ни афганского хаоса 2020-го. Именно поэтому с момента, когда Джо Байден узнал о планах «небольшой победной войны», он пытался вразумить Владимира Путина не допускать фатальной ошибки и сдержать его намерения усилением оборонных способностей Украины. Героический, а еще больше — эффективный отпор агрессору, а также ужасные преступления рашистов, убедили Джо Байдена, что успех Украины является его главным внешнеполитическим наследием. От этого успеха зависит как сохранение либерального миропорядка, так и эффективность избежания прямого конфликта с Китаем в будущем. От «ничего об Украине без Украины» администрация Байдена перешла к тезису, что «украинцы сами должны определить, что для них является победой». Инфляция, рост цен на горючее и другие неурядицы, конечно, бьют по президентским рейтингам, но роль силы добра, противодействующей злу, будет обеспечивать поддержку стратегии на российском направлении. Соединенные Штаты вернули себе лидерские позиции в Свободном мире и будут сохранять их, по крайней мере до 2024 года, когда, не исключено, Америку снова начнут делать великой.
«Смена режима не является нашей политикой, но является ее бонусом», — так удачно посол Дэниел Фрид трансформировал выражение американского президента: «Этот человек не может оставаться у власти». С «этим человеком» значительно меньше стали общаться те, кто считает важным поддерживать диалог любой ценой. В Париже понимают бесполезность достижения договоренностей о мире, но, очевидно, в поисках любого повода для лидерства продолжают генерировать инициативы. Впрочем, это не мешает реально поддерживать украинский вооруженный отпор.
С немецким «светофором» несколько сложнее, ведь «Зеленые» — за разрешение на поставки тяжелого оружия, а социал-демократы не так чтобы в красный цвет партии, но точно не в зеленый. Канцлера обвиняют в лидерстве в такой же степени слабом, как и безопасностная помощь Украине. Обещание предоставить Украине тяжелое вооружение уже не пугает Олафа Шольца третьей мировой. Он осуждает имперские намерения России и подчеркивает, что она не должна выиграть. До убеждения, что Украина должна обязательно выиграть, осталось не так уж и много. На канцлера давят европейцы, которые несколько раз в истории были почти раздавлены встречным движением Берлина и Москвы. Социал-демократы осознали ошибочность своей Восточной политики и на место, которое со времен холодной войны занимала Москва, ставят столицы Центральной и Восточной Европы.
Следовательно, мы наблюдаем тектонические сдвиги в системообразовательной стране, а значит, и в Евросоюзе, каким мы его знаем. Конечно, электоральные циклы будут влиять на другие страны, но status quo ante относительно нынешней России уже невозможен. Победа Киева стала национальной идеей Польши и стран Балтии, соучастие в нашей судьбе переполняет эмоциями. Похоже, что Борис Джонсон своим лидерством в поддержке экзистенциальной борьбы Украины с достойным, по крайней мере по демонизму и размеру, противником, компенсирует нудность политических процессов на Туманном Альбионе.
Восстановление территориальной целостности Украины в международно признанных границах является абсолютной целью. От ее достижения Свободный мир поголовно выиграет. Скорее всего, этого можно будет достичь «бонусом», который станет успешной комбинацией дипломатического «доброго слова и револьверов». Надлежащее количество и своевременность получения «револьверов» должна обеспечить «группа Раммштайн», объединившая почти полсотни государств, готовых помочь молодой демократии защититься. Количество родителей украинской победы должно увеличиваться, а вот Москва должна остаться сиротой. Сейчас такой сценарий выглядит реальным, хотя тревожные звоночки нельзя игнорировать. Они должны побуждать сохранять спокойствие и с удвоенными усилиями продолжать делать свое.
Больше статей Александра Хары читайте по ссылке.