После Революции достоинства Лондон стал одним из наиболее последовательных и надежных союзников для Украины. Великобритания оказывает нам политическую поддержку и ее голос в защиту Украины от российских притязаний звучит громче и настойчивее, чем голоса большинства наших европейских партнеров. В российско-украинском конфликте британцы не ограничиваются лишь словами: они одними из первых оказали военно-техническую помощь, прислали инструкторов, начали обмен развединформацией. Последний пример сотрудничества — подписанное в ноябре соглашение о финансировании программы строительства украинских ВМС (тут и совместная разработка, и постройка ракетных катеров, и покупка кораблей, и помощь в обустройстве военно-морских баз).
Может ли нынешний момент в отношениях стать чем-то большим, перерасти в долгосрочное партнерство? Вопрос не праздный, учитывая сложности, с которыми сегодня сталкивается Британия. Брекзит стал ударом не только по экономике, но и по роли Лондона в мире. Последние десятилетия политический вес Британии обеспечивало не в последнюю очередь членство в Европейском Союзе. Да, объединение немало выигрывало от членства одной из великих держав, но и Лондон получал немалые дивиденды, когда выступал от имени самого успешного международного объединения.
С выходом из ЕС возникли опасения — сможет ли Британия в одиночку сохранить то влияние, к которому привыкла. Чуть более полувека назад Великобритания уже пережила болезненную трансформацию: из первой державы мира она превратилась лишь в одну из ряда великих держав, стоящих за спиной глобальных лидеров. Тогда, чтобы выйти из стратегического кризиса Лондон стал опираться на союзы, в том числе и на ЕС. Брекзит проходил под лозунгом возвращения самостоятельности, в том числе во внешней политике. Значит, Лондону нужно найти выход опираясь на собственные силы, рассчитывая на собственный политический, военный, экономический потенциал.
Кризис, в котором оказалась Британия, не выглядит таким уж страшным — страна остается одной их крупнейших экономик мира и в целом весьма благополучным государством. Но Британия уже несколько столетий подряд пребывает на авансцене мировой политики, и уход оттуда для нее действительно станет катастрофой. Собственно это подтверждает опубликованная в марте нынешнего года стратегия безопасности, внешней и оборонной политики. Документ стал первой попыткой системно переосмыслить место страны в мире и оценить ее перспективы после выхода из Евросоюза. Одна из главных задач, на которую нацелена стратегия, — Британия должна остаться среди мировых лидеров и влиять на глобальные процессы.
Правительство Бориса Джонсона признает — задача непростая, для ее достижения необходимо пересмотреть многие приоритеты британской политики. Британия рассчитывает остаться среди лидеров не в последнюю очередь за счет большей активности в силовом измерении мировой политики. Это значит — больше внимания военной мощи, активное противодействие любым угрозам силой, готовность идти на конфликт, вплоть до военного столкновения. О военной силе как о практическом инструменте политики так открыто в Европе уже давно никто из крупных стран не говорил. Сомнений в том, что Лондон может применять военную силу, возникать не должно: в последние десятилетия Британия и так воевала почти так же часто, как американцы, — от Ирака и Афганистана до Ливии и Сомали.
Нам это выгодно: пока политики континентальных держав уповают исключительно на дипломатию, чтобы остановить давление Москвы на Украину, Лондон говорит о необходимости военных мер и вероятности прямого военного столкновения с Россией. И соглашается послать новых инструкторов, поддерживает важные меры военного строительства, не боясь «спровоцировать Путина». Лондон демонстрирует активность и жесткость в подтверждение претензии на одно из первых мест в мировой политике — нам выгодно, чтобы одной из арен этой демонстрации была Восточная Европа.
Тем более Великобритания четко определилась и со стратегическим противником. В отличие от Вашингтона, нацелившегося на глобальное противостояние с Пекином, главным оппонентом Лондона (которого многие британские политики прямо называют врагом) является Россия. Да, с Китаем отношения тоже непросты, но не столь однозначны. Лондон предпочитает сохранять диалог, торговать и договариваться, а не враждовать. Шаги, имеющие антикитайскую направленность, скорее связаны со стремлением ослабить экспансию Пекина в страны Содружества. Ведь на свои бывшие колонии и Лондон имеет особые планы, именно эти страны должны, по мнению британского кабинета, обеспечивать британской дипломатии поддержку на международных площадках. Занимая эту позицию, Джонсон не действовал революционно: возвращение к активным отношениям с Содружеством своим приоритетом провозгласил еще Тони Блэр в начале ХХІ века. Другое дело, успехи на этом пути пока невелики, в чем Лондон склонен винить Китай.
А вот путей примирения с Москвой в Британии не видят, да и, честно говоря, не ищут. На борьбе с российской экспансией в Лондоне планируют выстроить немалую часть своей новой внешней политики. Выбор в целом удачный. В отличие от КНР, с Россией у Британии экономические связи незначительны, и потенциальный вред от их разрыва минимален. В Восточной Европе есть целый ряд стран, боящихся Москвы, и Лондон планирует превратить их в своих союзников — не только в «русском вопросе», но и в глобальной политике. За последние месяцы Лондон активно договаривался в Восточной Европе не только с Украиной. В ноябре с Польшей был подписан ряд соглашений по военному и военно-техническому сотрудничеству, с Литвой и Польшей британцы активно сотрудничают в обустройстве границы с Беларусью — для преодоления миграционного кризиса. Углублению сотрудничества не мешает членство этих стран в ЕС, а общие опасения в адрес России выступают сильным объединяющим фактором.
Восточную Европу Лондон видит в качестве одного их главных регионов, где необходимо развертывать активное британское участие в обеспечении безопасности и защите демократии — наряду с Центральной Азией (и, прежде всего, с Афганистаном), Юго-Восточной Азией, Ближним Востоком и Центральной Африкой. Лондон будет опираться на успех в этих регионах в защите своего глобального статуса, но достичь его он сможет лишь заручившись поддержкой союзников — собственных, а не ЕС или США, ведь в противном случае и успехи записать на свой счет не получится. Значит, Лондон готов прийти в Восточную Европу надолго, и в наших интересах — не упустить предоставляющийся шанс.
Тесное сотрудничество с Британией может оказаться очень ценным приобретением для украинской внешней политики. Сегодня она в меньшей степени связана многосторонними обязательствами и в большей степени, чем любое другое государство Запада, заинтересована в поиске новых союзников. Плюс выбор России в качестве стратегического противника Лондона: дружить против кого-то — основа для сотрудничества не самая конструктивная, но крепкая.
Лондон пока в активном поиске и на Украине свой выбор окончательно не остановил. Тот редкий случай, когда мы можем определить будущее отношений. Нужно лишь стать важной частью нового уравнения британской глобальной роли: углублять стратегический диалог (самостоятельный, за рамками структур НАТО и украино-американских отношений), расширять экономическое сотрудничество (пусть даже с военно-техническим привкусом), вырабатывать совместную с Лондоном позицию по восточноевропейским делам.
Без подводных камней этот путь не обойдется: есть риск осложнений с Евросоюзом, рано или поздно встанет вопрос наших отношений с КНР. Но Британия, скорее всего, позиции в мире не потеряет, а дружба с великой державой, обретенная в период сложностей последней, будет стоить куда больше, чем положение просителя и сомнительные мантры про «щит Запада и демократии».
Больше статей Виктора Константинова читайте по ссылке.