На северо-востоке Молдовы, на территории граничащего с Украиной непризнанного Приднестровья находится Оперативная группа российских войск (ОГРВ).
Более четверти века Кишинев добивается, чтобы Москва вывела своих солдат. Тщетно: россияне не собираются уходить из региона, о чем в очередной раз вызывающе заявили в начале октября. "У тех, кто требует вывода российских военных, слишком короткая историческая память", - заметил статс-секретарь, замминистра иностранных дел РФ Григорий Карасин, отсылая к событиям приднестровского конфликта в 1992 г.
Но если отбросить в сторону патетические заявления российских дипломатов, то на поверхности - прагматичный расчет Кремля: получить всевозможные дивиденды в отношениях со странами региона и "большой семерки". "Российские войска будут находиться в Приднестровье до тех пор, пока это выгодно России", - так прокомментировал ZN.UA ситуацию спецпредставитель Украины по вопросам приднестровского урегулирования Виктор Крыжановский.
Во-первых, ценность присутствия ОГРВ в непризнанной республике для Москвы заключается в демонстрации триколора и наличии еще одного военного форпоста России, что должно говорить о российском доминировании в этом регионе. Во-вторых, присутствие в нестабильном регионе российских солдат дает Кремлю политические рычаги воздействия на Кишинев, где у власти находится правительство, декларирующее евроинтеграционный курс.
В-третьих, российская военная группа в Приднестровье - это и база для ведения радиоэлектронной разведки против Украины, и плацдарм для дестабилизации Одесской области, и канал для проникновения российских диверсионно-разведывательных групп в нашу страну. Наконец, в-четвертых, ОГРВ - это и средство воздействия на Тирасполь, где местные политики, даже пророссийски настроенные, проявляют склонность к самостоятельной игре.
Не удивительно, что Кремль так сопротивляется предложениям о выводе ОГРВ. По словам Г.Карасина, расквартированные в Приднестровье российские военные предотвращают "возникновение нового источника открытой напряженности в юго-восточной части Европы". В действительности же присутствие ОГРВ в регионе способствует не урегулированию приднестровского конфликта, а его консервации. Что выгодно Кремлю: существование еще одного очага нестабильности повышает ценность России как геополитического игрока.
Как отмечает В.Крыжановский, в приднестровском урегулировании "ничего не двигается. Есть только демонстрация движения, вызванная стремлением сторон избежать обвинений в срыве переговорного процесса". По его словам, обсуждаются только технические вопросы - о совместной телефонной связи, о статусе документов, о свободе передвижения. Они лишь облегчают жизнь жителям Приднестровья, но не стимулируют руководителей региона к переговорам о реинтеграции. Тирасполь и Москву подобное развитие событий более чем устраивает. Зачем же тогда выводить "приднестровский контингент"?
Аргументируя необходимость сохранения Оперативной группы российских войск, в Москве часто и сознательно приписывают ее военнослужащим функции миротворцев. Однако заявления российских чиновников далеки от действительности.
Солдаты ОГРВ - вовсе не миротворцы: их правовой статус не урегулирован. По сути, они находятся в Молдове незаконно. Что и определил в мае с.г. Конституционный суд Молдовы, фактически признавший российские войска оккупационными. Этим военнослужащие ОГРВ принципиально отличаются от 402 российских миротворцев из состава Совместных миротворческих сил (СМС). Но в Тирасполе и Москве не делают различия между солдатами ОГРВ и "голубыми касками" СМС.
Напомним, что Совместные миротворческие силы пребывают в Приднестровье на основании соглашения "О принципах мирного урегулирования вооруженного конфликта в Приднестровском регионе Республики Молдова", подписанного в июле 1992 г. президентами Молдовы и России - Мирчей Снегуром и Борисом Ельциным. В состав контингента входят, помимо российского подразделения, также молдовское и приднестровское. Украина представлена 10 военными наблюдателями.
Иное дело ОГРВ. Еще во времена Советского Союза на территории Молдовы размещалась 14-я гвардейская армия, подразделения которой принимали активное участие в конфликте на стороне приднестровцев. В апреле 1995 г. российский Генштаб переформатировал 14-ю армию в Оперативную группу российских войск в Приднестровском регионе Республики Молдова.
На ОГРВ, во-первых, возложена задача по охране арсеналов в селе Колбасна, расположенных всего в 4 км от украинской границы. К моменту распада СССР там хранилось около 200 тыс. т вооружения и боеприпасов 14-й армии. Во-вторых, в планах российского Генштаба прописано использование военнослужащих этой группировки при изменении ситуации в регионе. На сегодняшний день численность ОГРВ составляет около 1300 человек. Многие из этих военнослужащих - местные жители, имеющие, помимо приднестровского, молдовского, румынского и украинского паспортов, еще и российский: 150–200 тыс. приднестровцев являются гражданами РФ.
С начала девяностых Кишинев, ссылаясь на статью 4 подписанного в 1992 г. Соглашения о прекращении огня, стремился добиться от Москвы вывода подразделений сначала 14-й армии, а затем - Оперативной группы российских войск. В 1994 г. россияне даже согласились вывести свои войска с молдовской территории. Но ставили условие - одновременное разрешение приднестровского конфликта.
В результате в октябре 1994 г. было подписано соглашение о правовом статусе, порядке сроках вывода военных формирований России, которые временно находятся на территории Молдовы. В этом документе устанавливался срок вывода российских войск - три года со дня вступления документа в силу. Но соглашение не было ратифицировано Российской Федерацией, и потому не вступило в силу.
В Москве объясняли необходимость сохранения ОГРВ в Приднестровье, во-первых, отсутствием прогресса в урегулировании конфликта и определении особого статуса региона. Во-вторых, нерешенностью проблемы вывоза и утилизации арсеналов в селе Колбасна. Соглашение о военном имуществе 14-й армии, подписанное в марте 1998 г. в Одессе и содержащее календарь вывода личного состава ОГРВ и график передачи и уничтожения боеприпасов и вооружений до декабря 2002 г., также не было реализовано.
Правда, в начале двухтысячных, когда активно обсуждался предложенный российской стороной "меморандум Козака" и молдовская власть была близка к тому, чтобы согласиться на федерализацию Молдовы, россияне вывезли около 40 железнодорожных составов с боеприпасами и военным имуществом. По данным российских источников, в настоящее время на складах находится 19–21,5 тыс. т боеприпасов - снарядов, авиабомб, гранат, мин, патронов.
Как заявляет Г.Карасин, Россия по-прежнему готова вывезти эти боеприпасы, но "сделать это можно лишь в результате достижения реального приднестровского урегулирования". "К сожалению, до этого пока далеко. Соответствующие условия еще не созрели", - утверждает замглавы МИД РФ.
Не выполнила Москва и добровольно принятое на себя на Стамбульском саммите ОБСЕ в 1999 г. обязательство вывести войска с территории Молдовы до конца 2002 г. При этом российские дипломаты лицемерно заявляют: "Вектор никогда не менялся: как только создавались политические условия, российская сторона инициировала шаги по сокращению этих сил".
Исчерпав возможности двусторонней дипломатии, Кишинев стал более активно задействовать международные организации. В числе последних шагов Молдовы - озвучивание требования о выводе российских войск на недавней сессии Генассамблеи ООН, поскольку присутствие военнослужащих РФ "представляет собой угрозу для поддержания международного мира и безопасности". Пророссийский президент Игорь Додон назвал этот шаг правительства очередным антироссийским демаршем.
В ситуации, когда Москва игнорирует требования Кишинева, переговоры о выводе ОГРВ фактически стоят на месте и нет никаких перспектив вывода российских войск в ближайшие годы, молдовские власти решились использовать такое специфическое средство, как максимальное ужесточение режима пересечения границы для российских военных, следующих в Приднестровье. Здесь Кишинев объединил свои усилия с Киевом.
Российско-украинская война заставила украинских политиков по-новому посмотреть и на приднестровский конфликт, и на проблему пребывания ОГРВ: в 2014 г. существовала угроза российского военного вторжения в Украину со стороны Приднестровья. В результате украинская власть не ограничилась только усилением патрулирования приднестровского участка украино-молдовской границы, выкапыванием рва или решением пропускать груз в Приднестровье лишь при условии согласования с молдовским Нацагентством по безопасности пищевых продуктов.
Осенью 2014 г. Кишинев сообщил Москве, что в связи с обстановкой в Украине российская сторона должна за месяц уведомлять молдовскую о прибытии российских военных, следующих в Приднестровье. Кроме того, по уведомлению молдовские пограничники пускают только тех, кто едет на ротацию в российский контингент Совместных миротворческих сил. Тех, кто прилетает без предупреждения, задерживают, объявляют "нежелательными" и депортируют.
В свою очередь, в мае 2015 г. Киев денонсировал, в числе прочих украино-российских документов в военной сфере, и межправительственное соглашение о транзите через Украину воинских формирований России, временно находящихся на территории Молдовы. После чего российские политики затянули традиционную мантру о том, что Украина специально провоцирует еще одну войну, затрудняя ротацию "русских миротворцев".
Спустя два года после того, как украинская власть денонсировала соглашение о военном сотрудничестве, Г.Карасин убеждает, что это решение "не отразилось на деятельности наших военнослужащих, продолжающих выполнять свои обязанности в полном соответствии с положениями российско-молдавских соглашений". Конечно же, российский дипломат лукавит: денонсация соглашения осложнила жизнь российских военных в регионе, привыкших к тепличным условиям. Хотя решения Киева и Кишинева о транзите российских военнослужащих в Приднестровье и не способны заставить Кремль отказаться от присутствия своего контингента в непризнанной республике, но это необходимый шаг, приближающий вывод российских войск.