Хоть и не ново, я напомню снова:
Перед лицом и друга и врага,
Ты - господин несказанного слова,
А сказанного слова - ты слуга.
Омар Хайям
Диверсия с подрывом двух нефтяных танкеров в международных водах близ Ормузского пролива стала причиной озабоченности мирового сообщества, вынужденного снова думать о сценариях войны и энергетической безопасности.
Международный конфликт всегда был и в дальнейшем останется одной из основных предпосылок развития. Несмотря на все негативные факторы, государства не могут отказаться от его положительных функций. Поэтому страны всегда более настойчиво учились руководить конфликтами, а не предотвращать их. Повышение уровня мастерства управления конфликтным процессом привело к тому, что некоторые государства - участники международной системы уже не воспринимают конфликт как чрезвычайно опасное и разрушительное явление. Для них конфликт - это просто эффективный инструмент продвижения своих интересов, а не опасное системное явление со всем спектром гуманитарных, экономических, экологических и других ужасов. Это обстоятельство следует принимать во внимание, наблюдая за разворачиванием ситуации в Персидском заливе, где заинтересованные субъекты упрямо соревнуются в умении руководить конфликтом. На кону стоит иранское ядерное соглашение как фундаментальный элемент архитектуры региональной безопасности. Ставки и напряжение возрастают. И хотя сейчас ни одна из сторон не заинтересована в открытых боевых действиях, главные игроки - США и Иран - хотят эскалации.
Ситуация вокруг Совместного всеобъемлющего плана действий, разрушенного односторонним выходом из него Соединенных Штатов, зашла в тупик. Президент Трамп начал предвыборную кампанию, и ему нужны внешнеполитические победы. Он прямо говорит, что Иран еще не готов к новому ядерному соглашению. Между строк читается, что давление на Исламскую Республику будет продолжаться всем арсеналом методов. А Тегеран очень некомфортно чувствует себя под действием американских санкций, и сценарий пассивного ожидания экономического коллапса для него неприемлем. Именно так выглядят идеальные условия для отрабатывания навыков управления конфликтом, когда участники не хотят или не могут оставить ситуацию в ее неизменном состоянии.
Буквально через несколько часов после инцидента с японским и норвежским танкерами, которые транспортировали нефтехимические продукты из Саудовской Аравии и ОАЭ в Сингапур и Тайвань, Центральное командование вооруженных сил США обнародовало фото- и видеоматериалы, на которых зафиксирован якобы патрульный катер Корпуса часовых исламской революции класса "Гашти", который приближается к танкеру и снимает с его борта неразорвашуюся магнитную мину. Американские военные подчеркнули, что диверсия - четкая угроза свободной международной навигации и торговле, поэтому они примут все необходимые меры для защиты собственных интересов. Ситуация становится еще интереснее, если вспомнить, что Вашингтон буквально несколько месяцев назад признал иранский Корпус часовых исламской революции террористической организацией. То есть речь идет не просто о противостоянии с Исламской Республикой, а о борьбе с терроризмом.
Президент Трамп и Государственный департамент США без колебаний возложили непосредственную ответственность за атаки на судна на Иран. Госдеп уверен, что высокий уровень организации и самого нападения подтверждает причастность к нему иранских правительственных структур, а не неких парамилитарных группировок. Вашингтон не ограничился только словами: Пентагон принял решение перекинуть на Ближний Восток дополнительно около одной тысячи военнослужащих.
Американскую позицию относительно ответственности Тегерана за атаку поддержали только Саудовская Аравия и Великобритания. С другой стороны, заинтересованный в продолжении действия иранского ядерного соглашения ЕС призывает не делать поспешных выводов и проявлять максимальную сдержанность. ООН в который раз продемонстрировала беспомощность и неспособность эффективно действовать в кризисных ситуациях. Совет безопасности организации не стал принимать во внимание американские доказательства и не смог даже достичь конкретных договоренностей для проведения расследования инцидента. Посредническую роль между США и Ираном пытается сыграть Япония, которая до недавнего времени была одним из основных покупателей иранской нефти и должна была от нее отказаться из-за санкции. Премьер-министр Синдзо Абэ осуществил визит в Тегеран и провел переговоры с высшим иранским руководством. Переговоры проходили на фоне подрыва танкеров, и каких-то сдвигов достичь не удалось. Переданное японским премьером послание Трампа аятолла Хаменеи отверг. Верховный лидер Ирана не считает достойным обмениваться посланием с нынешним американским президентом не только сейчас, но и в будущем. Не обошлось и без угроз. По словам аятоллы, он издал фетву (религиозное постановление) о запрете производить ядерное оружие, но если бы Иран стремился получить атомную бомбу, то США ничего бы не смогли с этим сделать.
Таким образом, не будем утверждать, что именно Иран подорвал танкеры, однако он заинтересован в эскалации и постепенно нагнетает напряжение. Все же помнят, как еще в прошлом году, когда готовились американские санкции, направленные на прекращение экспорта иранской нефти, Тегеран четко и недвусмысленно грозил, что заблокирует транспортировку нефти из Персидского залива в случае невозможности экспортировать его нефть. Иранский президент Рухани посылал четкие месседжи всем сторонам ядерного соглашения, и особенно европейским лидерам, что только сохранение нефтяного экспорта и доли глобального нефтяного рынка может удержать Исламскую Республику в рамках взятых обязательств.
Европейский Союз в лице на сегодняшний день преимущественно Германии пытается спасти ядерное соглашение, но пока что безуспешно. Тегеран выдвинул ультиматум: если до 7 июля ему не предложат приемлемую экономическую компенсацию за потери от американских санкций, то он перестанет выполнять обязательства, взятые в рамках подписанного в 2015 г. Совместного всеобъемлющего плана действий. Демонстрируя серьезность своих намерений, Организация по атомной энергии Ирана заявила, что начинает обогащение урана и до 27 июня превысит объемы его запасов, ограниченные ядерным соглашением до 300 кг, а также будет обогащать уран до нужного стране уровня (разрешено 3,67%). Уровень обогащения, запасы низкообогащенного урана и тяжелой воды считаются ключевыми ограничениями ядерного соглашения, без которых оно теряет смысл, и соответственно Европейский Союз будет иметь все основания восстановить свои санкции. Но пока что Брюссель пытается не допустить такого развития событий и отменить иранский ультиматум. Воспользовавшись нежеланием ЕС поддерживать политику конфронтации Вашингтона с Ираном и существенной озабоченностью европейцев опасностью военной эскалации в Персидском заливе, Тегеран требует от Брюсселя экономических стимулов за потери от санкций США. Если ЕС и может как-то компенсировать иранские убытки, то это очевидно находится на пределе его возможностей. Вот Иран и подвергает испытанию максимум европейских возможностей и прочность нервов. Кто бы ни стоял за диверсией на танкерах, он не хотел их топить. Цель была напугать и продемонстрировать решительность и готовность к жестким силовым действиям. Если бы хотели потопить суда, то зафиксировали бы мины ниже ватерлинии. Отсутствие намерения пускать танкеры на дно подтвердили и представители Центрального командования вооруженных сил США, которые осмотрели танкеры и собрали образцы мины, а также отпечатки пальцев и рук для дальнейшего расследования.
Почему делается акцент на ЕС? Потому что РФ и КНР проводят свою политику относительно Ирана, не считаясь с США и судьбой иранского ядерного соглашения. Во время последнего саммита ШОС в Бишкеке и Путин, и Си Цзиньпин заявили о намерении продолжать развивать отношения с Исламской Республикой. Однако иранцы прекрасно понимают, что Москве выгодно ослабление Ирана санкциями, потому что так россиянам легче навязывать свои продукцию и услуги, вытеснять из Сирии и глобального энергетического рынка. Пекин тоже не против воспользоваться слабостью Тегерана и дешево покупать у него нефть. А европейцев можно шантажировать. Они учитывают позицию Вашингтона, однако и судьба ядерного соглашения с Ираном для них - далеко не пустое место. ЕС хочет продолжать бизнес с иранцами, но никогда не откажется ради этого от бизнеса с американцами. Созданный в январе 2019 г. Великобританией, Германией и Францией Инструмент поддержки торговых обменов (INSTEX) для обеспечения недолларовой торговли с Ираном имел некоторые перспективы, особенно в случае привлечения в него КНР и Индии как крупнейших покупателей иранской нефти. Однако вряд ли он станет эффективным механизмом, поскольку США уже пригрозили санкциями потенциальным пользователям INSTEX. Так что Европейский Союз осознает, что выбирать между США и Ираном - бесперспективное дело. Только ядерное соглашение способно стать звеном, которое может объединить интересы и способствовать деэскалации ситуации, поэтому европейцы так настойчиво пытаются спасти Совместный всеобъемлющий план действий.
Что ж, управление конфликтом - опасное дело. Но его нередко начинают ради полномасштабной войны, которая еще опаснее и разрушительнее. Однако просчет, ошибочное действие, неправильное толкование сигнала другой стороны могут вывести процесс из-под контроля с последующим переходом к открытым боевым действиям. Простой рецепт создать там горячую точку - это сделать абсолютно неприемлемый для оппонента шаг. Не важно, как это произойдет - случайно или спланировано. Например, если иранский Корпус часовых исламской революции либо подконтрольные Ирану группировки (в том же Йемене, Бахрейне) специально или вследствие просчета нападут на американский корабль, то США будут вынуждены нанести удар в ответ, и начнется война. Либо же погибнут американские граждане вследствие ракетной атаки, аналогичной той, что произошла на этой неделе в иракской Басре, когда международные нефтяные компании вынуждены были эвакуировать свой персонал. Иранцы также будут вынуждены отреагировать силой на критические для себя действия американцев. Использование силы и насилие во время эскалации приводит лишь к усугублению конфликта. Понятно, что Иран, как и Соединенные Штаты, этого сейчас не хотят, но из-за высокого напряжения просчет нельзя исключать.
Принимая во внимание позиции сторон, создать предпосылки деэскалации чрезвычайно трудно. Компромисс предполагает признание сторонами конфликта легитимности требований. Как мы знаем, Иран хочет иметь региональное влияние, ядерную программу, баллистические ракеты и при этом свободно продавать нефть. Администрация Трампа категорически против. Где здесь компромисс и возможности для партнерства? В ответ пока что чаще всего одни говорят "смена режима", а другие - "смерть Америке". Это означает, что стороны все еще строят свои стратегические расчеты на односторонних действиях. Соответственно в Персидском заливе после небольшого перерыва в несколько лет снова наступили опасные времена.