Три новости, которые лишь выглядят разрозненными, привлекли внимание исследователей Японии в течение последних недель. Первая — очередной рекорд ожидаемого возраста жизни японцев, установленный в прошлом, ковидном, году — 87,74 года для женщин и 81,64 года для мужчин. В течение последних 36 лет Япония занимает первое место в мире по этому показателю для женщин и второе — для мужчин. Анализ свидетельствует, что один из факторов, определяющих такую тенденцию, — снижение смертности от рака и болезней легких, другой — здоровое питание и активная социализация людей преклонного возраста. И никакие пандемии не смогли этому помешать.
Вторая новость — рекордное увеличение профицита платежного баланса Японии в первом полугодии текущего года: сразу на 50% (!) по сравнению с аналогичным периодом прошлого — до 95 млрд долл. Пандемия, Олимпиада, практически закрытая для туристов страна, и просто невероятный результат внешнеэкономической деятельности. Только в июне профицит вырос в шесть раз по сравнению с июнем 2020-го. Причина — рост экспорта высококачественной продукции японского машиностроения.
Третья новость — официальный отказ правительства Японии от использования факсов в коммуникациях. Всем правительственным структурам и агентствам приказано перейти на использование электронной почты. Это сообщение было разослано факсом в последний день его применения — 30 июля.
Все эти новости на самом деле освещают разные стороны специфической японской модели капитализма.
О японском экономическом чуде много писали и говорили примерно до 90-х годов, когда темпы развития этой страны, лишенной природных ресурсов, казались недосягаемыми. Япония прочно занимала второе место в мировой экономике и находилась в двузначном диапазоне показателей роста ВВП. Но после периода бурного роста наступило замедление, а в 2010 году на второе место в мире вышел Китай. Япония активно помогала Дэн Сяопину реформировать китайскую экономику и достигла желаемого результата.
В 2009 году Япония сначала испытала финансовый кризис (-6,3% ВВП), а в 2011-м — сокрушительное землетрясение, приведшее к аварии на Фукусиме, остановке всех атомных станций и колоссальным затратам на реабилитацию загрязненных территорий (-0,6% ВВП). Показатели роста ВВП всего на уровне 1–2% в течение последнего десятилетия немного отвлекли внимание мирового сообщества от почти 200-летнего опыта развития модели капитализма с японскими особенностями, все же давшей возможность правительству Японии удерживать и экономику, и общество от катастрофических последствий новой пандемии.
О японском пути построения бизнеса, конструктивном взаимодействии делового сообщества с обществом и правительством заговорили вновь в связи с очевидным кризисом мирового капиталистического хозяйства, которое не смогло укротить распространение коронавируса, наладить производство критически важных и не таких уж и сложных материалов, сохранить дух солидарности, остановить экспоненциальный рост неравенства. Резкое сокращение рождаемости в ведущих экономиках мира, увеличение среднего возраста жизни и экономические последствия, связанные с необходимостью сбалансировать системы социального обеспечения, снова привлекли внимание специалистов к японскому опыту. Следует подробнее поговорить об этом опыте.
По мнению ведущих аналитиков, западная модель капитализма, основанная на принципе максимизации прибылей, себя исчерпала. Особенно остро эта проблема проявилась во время пандемии, заострившей существующие, но до того несколько скрытые противоречия. И политики, и нобелевские лауреаты заговорили о том, что нужна новая модель, и именно из японского опыта мир может сделать два вывода: надо обеспечивать высшую ценность интересов общества по сравнению с интересами стейкхолдеров и концентрацию усилий на достижении качества жизни, с учетом ее продления, по сравнению с количественными показателями роста.
Оказалось, что принципы «санпо-йоши», определенные еще в период Эдо (XVII век), дают возможность лучше обеспечить гармонию жизни, чем либеральная, осовремененная модель капитализма. Эти принципы очень просты: должны быть обеспечены три блага — для покупателей, для продавцов и для общества. В Японии до сих пор говорят о том, что экономический рост не должен достигаться любой ценой. Да, японцы — трудоголики, и да, существует гендерная проблема, но именно здесь обеспечение качества жизни стареющего населения превратили из проблемы в возможности. Миссия создает рынки, а не наоборот.
Аналитики ведущих торговых домов подсчитали, что увеличение продолжительности жизни генерирует дополнительно сотни миллиардов долларов ВВП, поскольку нуждается в создании для людей преклонного возраста новых специфических сервисов, социальных центров, медицинских учреждений, позволяет поддерживать в них желание работать, и это поощряется. Там, где не хватает рабочих рук, они замещаются роботами (не потому ли Япония — мировой лидер робототехники?). Японцы превратили здоровое старение в возможности, а не в проблему.
Пример с факсом — из этого поля, потому что людям преклонного возраста пользоваться факсом проще, чем мейлом, потому и держали этот устаревший сервис до последнего. Преимущество печатных изданий над электронными, аналоговое телевидение (да, оно все еще есть), заботливое отношение к традиционным ремеслам и воспитанию уважения к старшим — все это элементы «добрейшего», как его называют на Западе, японского капитализма.
В 2010 году при правительстве Японии было образовано Управление государственной стратегии, которое должно было выработать планы реформирования экономики на перспективу. Как теперь модно говорить, КРІ были выставлены следующие: 2–3% рост в 2020 году, и достигаться они должны были путем развития системы здравоохранения с учетом старения общества, экологически чистой энергетики и открытия Японии для туризма. Все эти КРІ были выполнены, хотя и правительство сменилось, и управления этого давно уже нет. Но инфраструктура для людей преклонного возраста есть, в сфере экологической энергетики Япония — мировой лидер, а туристов в 2019 году приняли 32 миллиона (прогнозировали 25 миллионов), и это число возрастало ежегодно на протяжении восьми лет. Даже землетрясение и авария на атомной станции не помешали туристическому бизнесу, только пандемия.
Есть свидетельства, что и на Западе сейчас появляются мысли о социальной ответственности бизнеса перед обществом, необходимости выходить за рамки интересов инвесторов и акционеров. Япония — едва ли не единственная из глобальных экономик, применяющая этот принцип на системной основе.
Легендарный самурай Шибусава Эйичи, создатель японского капитализма в XIX веке, основатель более 500 компаний, Токийской биржи, банка и Научно-исследовательского физико-химического института, был бы доволен современным результатом объединения конфуцианской философии с логикой рынка. В Японии корпорации устанавливают и поддерживают длительные контакты с поставщиками. Попасть в их число очень сложно, но если попали, то навсегда. Руководства ведущих компаний, как правило, являются инсайдерами, всю жизнь отдавшими развитию этих компаний, и потому довольно часто их решения напоминают, скорее, действия глав семейств, чем представителей акционеров.
Сети «семейных» отношений образуют крепкую ткань японской бизнес-среды, когда компании, сотрудничающие десятилетиями, часто помогают друг другу без вынесения проблем за рамки «семейного» круга. Излишне говорить, что вознаграждение, которое получают руководители таких компаний, намного скромнее, чем у их «аналогов» на Западе. Конечно, преувеличением будет идеализировать японскую ментальность и консервативный, традиционный подход к формированию бизнес-процессов, но в критические моменты такой подход срабатывает лучше, чем отношения, основанные только на интересе.
Одной из проблем, замедляющих динамизм принятия решений, является традиционная японская осторожность в реализации новых проектов, а также бережливость. При ВВП около 5 трлн долл. на депозитах населения Японии хранится 17 трлн долл. Одним из направлений реформ Синдзо Абэ было заставить японские компании вводить в состав советов директоров «внешних», то есть независимых, директоров, даже иностранцев. Это дало бы возможность увеличить приток инвестиций, потому что сами японцы делают это неохотно, считая, что надо иметь финансовый предохранитель на случай сложных времен — на уровне как собственной семьи, так и компании. Ему удалось достичь заметного прогресса особенно в сфере публичных акционерных компаний. Среди них много тех, кто инвестирует за границу и привносит инвестиции в Японию. Но положительный торговый баланс все еще держат «семейные» тяжелоатлеты, и среди них флагман — «Тойота».
Разговор о японском бизнесе не может быть полным без упоминания о трех «М», которые со времен эпохи Мейдзи остаются основой японского капитализма. Это «мури, муда, мура», что означает необходимость избавляться от излишков, нерационального расходования ресурсов и неравномерностей при организации каких-либо бизнес-процессов. Одним из последствий такого подхода является концентрация на качестве продукции по сравнению с объемами производства.
Считается, что залогом успеха является не потогонная система, а именно гармонично, четко и хорошо просчитанная организация производственных процессов, как и выстраивание комфортных условий для работников. Также довольно распространенной практикой является привлечение даже обычных сотрудников к обсуждению планов, новинок, концептуальных идей, которые потом обязательно передаются наверх. По мнению японских менеджеров, каждый сотрудник должен чувствовать, что именно его самоотверженный труд стал залогом успеха компании в целом.
Сейчас Япония модернизируется. Создаются правительственные структуры по внедрению цифровых сервисов, упрощению бюрократических процедур. В то же время, как это всегда происходило в истории Японии, ни одна из «внешних» новинок не принимается без того, чтобы не трансформировать ее через японские традиции и адаптировать с присущим лишь японцам видением мира. В Японии всегда с удовольствием воспринимали и изучали другой опыт, но делали все по-своему. Сейчас получается так, что продукт этой трансформации — капитализм с японскими особенностями — может быть полезным всем другим.
Больше статей Сергея Корсунского читайте по ссылке.