Темпы развития технологий и мира предполагают быстрое приспосабливание к переменам, умение быстро реагировать и перестраиваться. Это, в свою очередь, требует быстрого овладения новыми знаниями, навыками и умениями. Однако в погоне за быстрыми решениями мы все чаще отходим от сути. Как следствие получаем искажение реальности в форме фастфудного обучения в виде курсов, предлагающих получить новую специальность за три–шесть месяцев. Имеем фастфудные реформы, когда нам обещают изменения в стране за один-два года, а они так и не наступают.
Наоборот, уничтожается то, что было, и размываются стратегия и тактика перемен во всех сферах жизни страны. Отсюда мода на новые лица, которая появилась несколько лет назад и еще господствует, хотя случайные люди, получив даже незначительную власть, принимают необдуманные фастфудные решения, внедряют фастфудное управление и строят фастфудную карьеру.
Наука, которая должна служить драйвером развития страны, превратилась в диссертационную и виртуальную, существует преимущественно в многочисленных статьях и диссертациях, непризнанных в мире, непригодных для реального практического применения. Штамповка кандидатов и докторов наук поставлена на бесконтрольный конвейер. И даже если так называемые научные работы формально отвечают установленным требованиям, они никоим образом не являются базой дальнейшего развития Украины и не признаны международным научным сообществом. Конечно, есть исключения, однако они единичны. (Например, украинский хирург, онколог, доктор медицинских наук, профессор из Днепра Игорь Бондаренко попал в Международный рейтинг самых цитируемых ученых мира, что позволило включить Украину в мировой рейтинг инновационных стран.)
Почему получение фундаментальных знаний уступило развитию навыков и умений? Как случилось, что профессиональное образование перестало быть одним из основных условий получения той или иной должности? С чем связано навязывание нам многочисленных рейтингов глобальных навыков будущего и к чему это приводит? Что лежит в основе упрощения мира, как по форматам обучения, так и по продолжительности? Почему профессия перестает служить основой профессионализма в той или иной сфере, за исключением наукоемких и сложных специальностей?
Дотехнологический крах профессионального образования и рынка труда в Украине
Если заглянуть в исторический контекст, то можно однозначно утверждать, что переломный момент в формировании депрофессионализации (отхода от профессионализма в сторону непрофессионализма) в нашей стране произошел совсем не с победой новых технологий и Интернета. Еще в начале 90-х годов прошлого века (после распада Советского Союза) началась массовая безработица, имеющиеся образование и опыт работы перестали играть решающую роль в получении работы и достойного жалованья за нее. Именно тогда возникла потребность в новых профессиях, при этом полученные ранее специальности, научные, ученые звания и опыт работы начали нивелироваться.
Уже к 2000 году сформировалось ориентировочное представление о новых профессиях, в которых общество остро нуждалось. Это привело к моде на юристов, экономистов, менеджеров и, наоборот, начало обесценивать инженеров, конструкторов, разработчиков. Значительно снизился спрос на квалифицированных рабочих, таких как сварщики, слесари, сантехники и др. Потребность в новых специалистах обусловили время и перемены, происходившие в Украине и мире: страна должна была строить новый тип экономики и отходить от плановой. Что, впрочем, не означало, что следует совсем забыть о планировании рынка труда на перспективу. Но забыли. Появлялись перечни наиболее затребованных профессий, однако они отвечали ситуативной потребности в тех или иных специалистах и отнюдь не готовили профессионалов, которые будут затребованы в перспективе 20–30 лет.
Когда формировались перечни новых специальностей для вузов, никто не пробовал ответить на вопрос, в каких профессиях и специалистах будет нуждаться народное хозяйство страны не только в середине 1990–2000-х годов, но и в 2010–2030-х? Фактором выстраивания профессиональной карьеры перестали быть образование и опыт работы. На первый план вышла способность приспосабливаться и строить связи. Как следствие, рынок труда и рынок образовательных услуг дисгармонизировался, развивался хаотически сам по себе. Новые специальности требовались, однако никто не планировал их, исходя из стратегии развития государства на 10–20–30 лет вперед. Кроме того, мы бездумно утратили нишу средне-специального образования. Как следствие сейчас мы остро нуждаемся в высококвалифицированных работниках. Сварщик или токарь высокого разряда на рынке труда больше затребован и выше оплачивается, чем офисные труженики среднего уровня должностей.
Другим фактором было и остается то, что специальности и количество мест подготовки каждой из них планируются так, чтобы обеспечить нагрузку имеющихся педагогических коллективов ЗВО. К сожалению, эта система консервативная и негибкая, она не может быстро реагировать на внешние перемены. Разрыв между традиционным образованием и нужным количеством и качеством рабочей силы компенсируют частично работодатели созданием корпоративных университетов и учебных центров, а также система краткосрочных программ обучения (тренинги, курсы, семинары и т.п.) и система стажировки для молодежи. При этом эффективность такой модели невысока как для работодателей (крайне трудно найти мотивированного профессионала), так и для потенциального искателя работы (рынок труда не всегда может предложить достойное место работы по месту проживания, а удаленная работа не всем подходит).
На сегодняшний день ситуация на рынке труда остается беспорядочной, несмотря на все реформы, к которым прибегали нынешние и предыдущие властные институты Украины. Ни один из них не ставил и не ставит в приоритет реформирование в сфере трудовых отношений, гармонизацию рынка труда и рынка образовательных услуг. Несмотря на то, что именно продуктивная и полная занятость и является движущей силой экономического развития, а значит — и наполнения бюджета.
Для украинской власти экономика существует сама по себе, а рынок труда — сам по себе, и не в приоритете. Поэтому высказывание действующей власти, что сорокалетние и младшие наши соотечественники не могут рассчитывать на обязательное государственное пенсионное обеспечение в будущем, поскольку в государстве многолетний дефицит пенсионного фонда, свидетельствует о весьма непрофессиональном и ограниченном понимании ситуации.
А следовало бы вести дискуссию о том, что поиск решения лежит в плоскости увеличения количества рабочих мест с высокой добавленной стоимостью, а значит и большими налоговыми отчислениями; стимулирования и развития самозанятости и предпринимательства; создания условий для возвращения украинских трудовых мигрантов в Украину, а не наоборот, в стимулировании выезда целыми семьями. В конце концов следует пересмотреть миграционную политику государства, и в частности переосмыслить подходы к регулированию трудовой миграции как внутренней, так и внешней.
Основные факторы, закрепляющие депрофессионализацию
Во-первых, профессионализм перестал быть мерилом успеха. Работа не по специальности (55% украинцев работают не по специальности), стремление сделать быструю карьеру, достичь быстрого успеха и быстрых высоких доходов отнюдь не созвучны с профессионализмом. Поскольку профессионализм оттачивается временем, тонкостями профессии овладевают десятками лет. Речь идет не о том, что профессионализм — дань прошлому, наоборот — профессии динамичны и гибки, а настоящие профессионалы постоянно в тренде, отслеживают изменения и повышают уровень своей квалификации.
Во-вторых, происходит упрощение образования, погоня за быстрыми решениям привела к необходимости быстро учиться и переобучаться. Это способствовало бурному формированию рынка краткосрочного образования, качество которого обычно вызывает много вопросов. А маркетинг таких курсов позиционирует их как возможность быстро получить специальность, гарантированно получить работу и выше средней на рынке оплату труда. Такой подход тоже ситуативен, поскольку для глубокого овладения профессией понадобятся время и ряд учебных программ.
В-третьих, образование перестало быть обязательным условием для получения должности. Определяющим стал опыт работы, а не наличие профессионального образования. Если раньше для получения работы нужно было овладеть специальностью, то теперь — обрести компетенции (базовые знания, умения, навыки). Навыки и умения стали решающими. При этом умение — это лишь навыки, отработанные до автоматизма. Уметь что-то делать отнюдь не означает быть профессионалом и знать глубину профессии, понимать ее развитие во времени и трансформацию в будущем. Обретение навыков и умений — это необходимый инструментарий, а не глубокое и системное понимание профессии, которое дает только качественное профессиональное образование. Кроме того, перечень наиболее затребованных навыков тоже меняется каждые 5–10 лет и не является постоянным. Соответственно, со временем придется осваивать новые навыки и умения.
В-четвертых, образование перестало выполнять просветительскую функцию, стало больше инструментальным. Сформировалось представление, что основная цель получения образования — получение работы. И если образование не дает возможности получить работу, то оно не нужно. Образование дает общее представление о мире и развитии цивилизаций, формирует видение и понимание мира в разных его аспектах. Краткосрочные курсы не могут выполнить эту функцию. Если образование не позволяет получить достойную работу, это не всегда свидетельствует о его качестве. Качественное образование определяется его соответствием потребностям времени (современности). А востребованность тех или иных специалистов зависит от развития экономики (создания рабочих мест) и гармонизации рынка труда и рынка образовательных услуг (прогнозирования и заказа согласно развитию экономики).
В-пятых, система образования не гармонизирована с рынком труда. Перечень профессий, предлагаемых ЗВО, базируется на их понимании и имеющихся преподавателях. Никто не прогнозирует потребности рынка труда в средней и долгосрочной перспективе. Подготовка специалистов происходит в перспективе 5–10 лет, но отнюдь не в перспективе 20–25 лет. Поскольку это требует стратегического планирования развития страны и экономики, рынка труда и рынка образовательных услуг, кардинального переосмысления, переформатирования системы образования и наличествующего преподавательского состава для подготовки таких программ и обучения по ним.
В-шестых, неспособность прогнозировать и моделировать развитие рынка труда привела к его упрощению из-за формирования так называемых наиболее затребованных профессий и рейтингов глобальных навыков будущего. Конечно, развитие технологий влияет на динамику и гибкость рынка труда. Всегда есть профессии, на которые в некий промежуток времени спрос выше, есть профессии, которые исчезают и которые появляются. Однако ситуативная мода на профессии не может быть решающей. Поскольку она отражает лишь временную потребность рынка труда в промежутке максимум 5–10 лет. Дальше будет новый виток технологического развития и появится новый ряд нужных профессий.
Каждая профессия находится в динамическом развитии и так или иначе постоянно меняется. Поэтому ориентация на ситуативную потребность рынка труда отнюдь не гарантирует востребованности на рынке труда в будущем. С другой стороны, никакое изобретение, кардинально изменившее развитие нашей цивилизации, не было прогнозируемым. Поэтому рейтинги актуальны в коротком отрезке времени, очень условны и сильно переоценены.
В-седьмых, упрощение как тренд современности. Легкий доступ к информации и перенасыщение информационного пространства вместе с неспособностью критически оценивать ту или иную информацию формируют иллюзию осведомленности, которая отнюдь не является образованностью. Нежелание и неспособность смотреть в корень проблемы, понять ее глубину формируют упрощенный подход ко всему. В частности это способствовало появлению ряда «экспертов», «лидеров мысли», «блогеров-универсалов», комментирующих все вопросы от политики до будущего рынка труда.
Глубинные научные исследования по прогнозированию и моделированию рынка труда в нашей стране не проводятся. Именно поэтому многочисленные «эксперты», выдавая очередной рейтинг «глобальных навыков будущего до 2030 года» и «рейтинг 30 профессий до 2030 года», вводят в него такие профессии как коуч-тренер, имидж-консультант, психотерапевт и фитнес-тренер. Вообще при этом не понимая, как будут развиваться индустрия и секторы экономики Украины и мира в средне- и долгосрочной перспективе, не видя места Украины в глобальном мире будущего.
Как быть профессионалом, затребованным на рынке труда, независимо от внешних изменений?
Подводя итог, хочу заметить, что чем сложнее работа, тем выше она оплачивается. Именно поэтому к планированию или изменению карьеры, а также к определению будущей профессии следует подходить системно и вдумчиво и не ориентироваться на временную моду — она быстротечна. Останется специальность с вами или нет, зависит лишь от вас. И в условиях, когда государство не способно сформировать эффективную политику в сфере трудовых отношений, каждый сам должен подумать о планировании своей карьеры, профессионального развития и в полной мере взять на себя ответственность за свою трудовую занятость. Планируя свою карьеру и профессиональное развитие, следует не только учитывать изменения и тенденции рынка труда (глобального, национального и региональных), а шире смотреть на развитие государства, экономики и своей профессии.
В течение ближайших 10–25 лет немалая часть работ будет автоматизирована, роботизирована и выполняться искусственным интеллектом. Однако не все. Ориентироваться нужно на специальности и функции, которые будет выполнять человек. Кроме того, как отмечалось выше, каждая специальность динамична, поэтому не следует ожидать, когда произойдут изменения в профессии, — отслеживайте их и постоянно повышайте свою квалификацию. Это позволит отвечать требованиям времени и наращивать свой профессионализм.
Профессиональное образование формирует парадигму, фундаментальное и системное видение и знание профессии, а затем — дает глубину предмета, без которой выполнять сложную работу невозможно. Кроме того, динамизм технологий нуждается в весьма основательных знаниях для возможности с ними работать. Когда речь идет не об обслуживании технологий, а об их разработке, проектировании и архитектуре. Способность работать в междисциплинарном поле на пересечении нескольких направлений и индустрий позволяет находить новые эффективные решения.
Следует развивать навыки обучения, переобучения и умение разучиться для освоения новых сфер деятельности. Это позволит учиться новому в течение всей жизни. А также развивать разные виды мышления — метаобучение (обучение методам обучения), последовательное, нормативное, критическое, креативное, рефлексивное, интуитивное и стратегическое; решение сложных задач, что позволяет выполнять разноплановые функции. Важно не только формировать собственный бренд как профессионала, что сейчас весьма популярно, но и формировать профессиональную экспертизу, актуальную для времени и потребностей рынка труда. Это является основой востребованности на рынке труда, независимо от перемен, в нем происходящих.
Все статьи Жанны Балабанюк читайте здесь.