10 сентября президент США Дональд Трамп сообщил о решении уволить своего советника по вопросам национальной безопасности Джона Болтона, с которым он и другие члены администрации "не соглашались относительно многих тактик и идей".
Сразу после президентского сообщения в Твиттере уже бывшее должностное лицо уточнило, что он был не уволен, а сам подал в отставку после 17 месяцев службы.
Посол Болтон был третьим советником за три года каденции Трампа. Майкл Флинн пребывал в должности советника по вопросам национальной безопасности всего 24 суток, оставив ее со связанным с Кремлем скандалом. Впрочем, он успел демонтировать несколько важных механизмов выработки и реализации политики национальной безопасности, создававшихся в течение длительного времени. Но безуспешно попытался сконцентрировать в своих руках главные рычаги в этой сфере, противодействуя главному стратегу Трампа С.Бэннону и президентскому зятю Дж.Кушнеру.
Герберт Мак-Мастер был классическим высоким должностным лицом, который избавился от лишних "стратегов", восстановил заседания Руководящего комитета, состоящего из ключевых должностных лиц кабинета, с целью согласовать безопасную политику, наладил межведомственное взаимодействие и полагался больше на профессионализм, чем на партийную или идеологическую заангажированность. Впрочем, генерал не присмотрелся к стилю своего патрона, который считает, что его "интуиция иногда говорит больше, чем может сказать разум всех остальных". Продолжительные брифинги и обсуждения всех нюансов возможных решений и их последствий были для хозяина Белого дома слишком изнурительными и едва ли не пыткой.
Воинствующий и скорее склонный к действию, чем к размышлениям, Джон Болтон больше вписывался в парадигму "вернем Америке былое величие". Он монополизировал процесс выработки решений, убрав из него даже государственного секретаря, чем усилил и без того неприязненное отношение к себе. В то же время Майк Помпео был и остается причастным к проведению ежедневных брифингов президента, несмотря на то, что в течение свыше 70 лет эту функцию выполнял исключительно советник президента по вопросам национальной безопасности. Саммиты с Ким Чен Ыном и Владимиром Путиным в прошлом году, возможно, и с неохотой, но были организованы Дж.Болтоном без согласования с ключевыми должностными лицами администрации.
У Дж.Болтона была достаточно жесткая позиция по отношению к противникам США, особенно к Северной Корее. Несогласие с "медовым месяцем" в отношениях с северокорейским диктатором привело к тому, что его исключили из состава делегации, посещавшей демилитаризированную зону. Болтон открыто противоречил "розовым" оценкам своего шефа ракетного потенциала и готовности Пхеньяна от него избавиться. Символическим кажется испытание КНДР большой пусковой установки для баллистической ракеты, проведенное в день отставки Болтона. Кстати, это уже десятый запуск ракет с начала года, несмотря на "очень хорошее письмо", полученное Трампом от своего дальневосточного "друга".
Несогласие с выводом американского контингента из Афганистана стало причиной того, что Дж.Болтона не пригласили на одно из ключевых совещаний по этому вопросу. Трампу приписывают слова, будто он "не хочет Третьей мировой войны", поэтому отказался от предложенного его советником удара в ответ после того, как иранцы сбили американский беспилотник. Дж.Болтон выступал за военную поддержку венесуэльской оппозиции и более жесткую политику в отношении Кубы. Вместо этого Трамп, избрав дипломатическое давление в вопросе режима Николаса Мадуро, дал возможность Путину прийти на помощь еще одному кровавому режиму. При том, что в своем сообщении он заявил: "…в действительности моя позиция по Венесуэле и Кубе была еще жестче, чем у Болтона. Он сдерживал меня!"
Раздражение Трампа скапливалось достаточно долго. Внезапность решения связывают с несогласием Болтона снять санкции с Ирана, чтобы сделать возможным встречу президентов во время сентябрьской сессии Генеральной Ассамблеи ООН. Не последнюю роль играло и категоричное непринятие советником идеи появления руководства "Талибана" с мировым соглашением в президентской резиденции Кэмп-Дэвид - да еще и в сентябре, когда отмечают годовщину терактов 11 сентября. Это было бы очень раздражительным не только для ожесточенных республиканцев. Как анекдот можно воспринимать версию, будто Трамп убежден в причастности своего советника к утечке информации с одного из заседаний, где президент неоднократно интересовался, почему бы не использовать ядерный боезаряд против циклона, пока он не достиг американского побережья.
"Моя единственная забота - национальная безопасность США", - заметил Дж.Болтон и пообещал со временем подробнее высказаться по поводу сложившейся ситуации. Если, в отличие от своего предшественника Г.МакМастера и бывшего министра обороны Дж.Меттиса, он публично раскритикует Трампа и его подходы, в частности по Ирану, это может вызвать раскол в рядах республиканцев. Впрочем, среди рычагов влияния президента есть и финансовый, поскольку Дж.Болтон сотрудничает с республиканским каналом Fox News, а его владелец является пылким приверженцем действующего президента.
Среди возможных преемников Дж.Болтона называют советника по вопросам национальной безопасности вице-президента - генерала К.Келлога, который недолгое время уже исполнял эти обязанности после отставки Г.МакМастера. Спецпредставитель по вопросам Ирана Б.Хук, спецпредставитель по вопросам Северной Кореи С.Биган и заместитель советника по вопросам национальной безопасности Р.Ваддел также рассматриваются как проходные кандидатуры. Упоминается и имя посла в ФРГ, но президенту нравится, как Р.Гренелл дипломатично раздражает Берлин. Ну, а госсекретарю М.Помпео вряд ли удастся повторить опыт Г.Киссинджера, занимавшего обе должности одновременно.
Очевидно, после вдумчивого, осторожного и рассудительного Г.МакМастера и идеологического, воинствующего и самостоятельного игрока Дж.Болтона Трамп захочет видеть возле себя более управляемого и лояльного исполнителя, который поможет ему достичь хоть какого-то "большого соглашения" перед президентскими выборами в следующем году. Не столько важны детали соглашения, сколько то, что его заключил именно Трамп. Поэтому надо ожидать активизации на одном из ключевых направлений, где до сих пор мало чем удалось похвастаться. Речь идет о Северной Корее, Иране и России. После проваленного саммита с талибами на "афганский прорыв" времени не осталось.
В северокорейском узле завязаны интересы Китая, России, США и их союзников, прежде всего Южной Кореи и Японии. Поскольку Ким Чен Ын понимает, что в его руках золотая акция, нечего надеяться, что он ее променяет на какой-то там "будапештский" меморандум и возможность свободно приехать в Голливуд. Чем ближе 2020 год, тем слабее позиция избираемого президента в переговорах с неизменным главой Северной Кореи.
Деэскалация с Тегераном возможна и желательна, но политика давления не срабатывает, поскольку односторонние действия Вашингтона противоречат интересам европейских союзников, которые даже ввели своеобразный офшорный механизм вывода своих компаний из-под возможных американских санкций. Вместо этого режим аятолл вряд ли согласится сдать полученные большой ценой позиции в регионе - в Сирии, Йемене, и не откажется поддерживать Хизбаллу, терроризирующую Израиль. Нечего и говорить о ракетных разработках, которые должны сохранить режим в чрезвычайно опасном регионе.
Таким образом, администрация может попытаться осуществить "российский прорыв". Во-первых, в условиях, когда Государственный департамент и Пентагон возглавляют более чувствительные к импульсам Трампа люди, а во главе СНБ может стать не такой ожесточенный боец холодной войны, как Дж.Болтон, выключается важный предохранитель внутри ключевой структуры безопасности.
Во-вторых, доказанное вмешательство Москвы в выборы 2016 года уже перестало быть горячей внутриполитической темой. К тому же расследование спецпрокурора Р.Мюллера ("Выскользнул ли Трамп из-под колпака Мюллера?" ZN.UA № 16 от 26 апреля с.г.) вывело Д.Трампа из-под удара в вопросе возможного сговора с Кремлем.
В-третьих, все громче звучат аргументы о необходимости нормализовать отношения с Россией ради решения сложных международных проблем. Более того, после выхода США месяц назад из Договора о ликвидации ракет средней и малой дальности Договор о стратегических наступательных вооружениях с 2010 года является единственным остатком некогда разветвленной системы двусторонних соглашений, обеспечивавших стратегический баланс. На фоне ядерного шантажа Москвы американские эксперты считают нужным немедленно начать переговоры по обеспечению его действия и после предельного 2021 года.
Трамп неоднократно демонстрировал свои симпатии Путину. И отставка Болтона скрывает в себе возможные неприятные изменения во внешнеполитическом курсе Вашингтона в отношении Москвы.