Глядя на нынешние дискуссии на тему "ЕС или ТС", начинаешь лучше понимать, как мало изменилась психология нашего человека со времен Советского Союза. Мы привыкли жить ожиданием чего-то большого и сияющего - за горизонтом, поворотом, очередным листком календаря. Сейчас вот живем ожиданием прихода в "землю обетованную" в результате ассоциации и зоны свободной торговли с ЕС.
Еще Высоцкий в свое время пел: "Моя цель - горизонт". Правда, пел он с чувством самоиронии, тогда как наши ожидания порой достаточно иррациональны.
Украинские "евроидеалисты" ожидают от ассоциации радикальных перемен, не задумываясь над тем, что перемены происходят не посредством ассоциаций и зон, программ и "дорожных карт". Они происходят как минимум благодаря новому качеству человеческого материала - во власти, в гражданском обществе, в науке. А как максимум - благодаря новому качеству жизни, новому благосостоянию, из которого рождается новый взгляд человека на себя и на окружающий мир.
И вообще, многие считают, что демократия рождается из процедур. Украина в течение двадцати лет была своеобразным полигоном, на котором опытным путем доказывалась несостоятельность этого тезиса. Двадцать лет подряд мы копируем чужие правила игры, под лупой международных наблюдателей разрабатываем правильные законы. Пока не особо помогает.
На самом же деле демократия не создает благосостояние - она сама от него зависит. Человек, постоянно находящийся в нищете, живет суровыми интересами выживания. Человек, у которого открылись перспективы обогащения, удовлетворяет материальные интересы. Человек, почувствовавший определенный материальный и личностный комфорт, начинает думать о демократии и иных ценностях.
И потому в наших условиях единственный настоящий путь к действительно новым ценностям - через объективное изменение реалий жизни, подъем экономики, экономический национализм и жесткий прагматизм на всех направлениях национальной политики.
Разница между "идеалистами" и "прагматиками" в украинской внешней политике не в том, что первые исповедуют некие европейские ценности, а последние их отвергают. Она в том, что первые хотят идти через ценности к благосостоянию, а последние - через благосостояние к ценностям. Правда, если копнуть как следует, то среди якобы "идеалистов" окажется достаточно тех, кому эти самые ценности в общем и целом безразличны.
Вот, например, насколько искренне исповедует европейские ценности Арсений Яценюк, который еще не так давно, в 2010 г., как кандидат в президенты активно агитировал за так называемый Восточноевропейский Союз и против европейской интеграции Украины?
Или Тягныбок, для которого Европа - это вообще оплот "толерастии"? Пусть попробует приехать в Брюссель и изложить основные пункты своего знаменитого спича о "москальско-жидовской мафии", которая якобы правит Украиной. Будет, по крайней мере, искренне.
Однако идейная несостоятельность лидеров далеко не самое слабое место украинской "евроромантической" тусовки. В конце концов, основная масса наших "евроромантиков" - люди последовательные, причем преимущественно в верности не столько европейским ценностям, сколько идеологии "прочь от Москвы". И если предположить (а многие именно так и поступают), что антипатия к России - это залог "европейскости", то да, такого рода, с позволения сказать, "европейскости" у многих наших политиков - хоть отбавляй.
Нисколько не секрет, что европейские ценности для большинства "евроидеалистов" - это лишь ширма, повод, прикрытие для ухода от России. В идеологическом плане там все (или почти все) - ненастоящее, искусственное.
Они воспевают демократию, но на "междусобойчиках" мечтают об украинском Пиночете.
Они выступают в защиту прав и свобод человека, но не способны терпеть инакомыслие даже в собственных рядах.
Они публично рассуждают о европейских ценностях, а в частных беседах говорят вещи, которые в Европе сочли бы откровенно расистскими и гомофобскими.
С другой стороны, мы все говорим о необходимости прагматизма во внешней политике. Но отдаем ли мы себе отчет в том, что такое этот самый прагматизм?
На мой взгляд, прагматизм - это когда экономика преобладает над идеологией, что, кстати, характерно для всех передовых, то есть попросту богатых стран.
А у бедных и отсталых стран все наоборот: идеология на первом месте, и она жестко довлеет над экономикой. Правда, это уже далеко не прагматизм, а нечто напоминающее фундаментализм с чертами фанатизма.
Наше отношение к ассоциации с ЕС весьма специфично. Прагматизм в нем обильно разбавлен эмоциями.
Что имеется в виду?
Европейская интеграция - это априори, по определению, движение. Движение куда? Возможно, к полноправному членству?
Но тут уже вопрос не политики, а веры. Если после многолетних мытарств Украины кто-то действительно еще верит, что ЕС готов рассматривать ее в качестве полноправного члена, - что ж, комментарии, как говорится, излишни.
Когда президент Европейской комиссии Баррозу в закрытом режиме якобы заявляет, что видит Украину в будущем членом ЕС, то ключевые слова тут, увы, не "член ЕС", а "в закрытом режиме" и "якобы". А также то обстоятельство, что мандат Баррозу во главе комиссии истекает.
Вера - вещь, конечно, хорошая. Однако что характерно: среди людей, вплотную занимающихся отношениями Украины и ЕС, я таких "верующих" не встречал. Люди, разбирающиеся в европейских политических реалиях, знают, что о перспективе членства тут говорить не приходится.
То, что нам кажется самым прогрессивным проектом современности, на самом деле было проектом восстановления статус-кво. Объединение Европы было новым разделом - просто более комфортным для европейских вершителей судеб. А чтобы ни у кого не было сомнений в моральном превосходстве ЕС над остальной Европой, этой остальной Европе был внушен комплекс вины - мол, и у вас был шанс, но вы им не воспользовались.
Хотя, как можно сравнивать шансы, к примеру, Польши, с которой та же Германия однозначно и безоговорочно ввела безвизовый режим еще в 1992 году, и Украины?
Напомню, всего лишь 12 лет спустя, в 2004 году, Герхард Шредер был вынужден провозгласить внеочередные выборы и со скандалом уйти с поста федерального канцлера. И все это из-за так называемой "визовой аферы" вокруг - о, ужас! - нескольких тысяч украинских нелегалов, въехавших в Германию. Что называется, почувствуйте разницу.
Еще одна причина хромоты европейской идеи в Украине - состояние самого ЕС. Он хворает. Безусловно, в нем есть страны более процветающие и менее процветающие. Проблема в том, что в то время, как одни страны все еще процветают, другие все более уходят в штопор. А поскольку в основе ЕС лежит идея солидарности и универсальности стандартов жизни, то между первыми и вторыми возникает напряжение, рискующее перерасти в полноценный разрыв. Немецко-голландско-скандинавскому лебедю все труднее и труднее тащить за собой греческих, испанских, итальянских, португальских, венгерских, латвийских и прочих щук и раков.
На недавних выборах в Италии 23% голосов собрал комедиант, стоящий на позициях жесточайшего изоляционизма. Если это не проявление центробежных тенденций в ЕС, если это не эрозия поддержки идеи европейского единения "в низах", тогда что это?
Далек от мысли предполагать, что центробежные тенденции могут разорвать ЕС на куски. Более того, искренне этого не хочу и не ошибусь, если скажу, что и в Украине никто этого не хочет. В каком бы статусе мы ни пребывали, Украина - это Европа. Проблемы Европы - это и наши проблемы. Все, что происходит в ЕС, неизбежно скажется и на нас.
Важно другое. Важно понимать, в каком состоянии Европа находится. И когда мы это поймем, у нас будет более четкое понимание того, где находимся мы сами.
Даже если представить себе позитивный сценарий, при котором ЕС выходит из нынешнего кризиса без потерь - уроки из него обязательно будут вынесены. И один из них состоит в том, что после вступления в ЕС балканских стран процесс расширения остановится очень и очень надолго. Скажу больше, единственная причина, почему я здесь не употребляю слово "навсегда", - это потому, что слово "навсегда" в политике не существует.
Однако позволю себе вновь задать тот же вопрос: та ли это степень уверенности в правильности поставленной цели, основываясь на которой имеет смысл строить стратегические планы?
Ну, а теперь о главном.
Нынешнее распутье между ассоциацией с ЕС и Таможенным союзом заслуживает более глубокого и хладнокровного анализа. Без паники и истерии.
На самом деле нет ничего, абсолютно ничего плохого в том, чтобы нормы и стандарты Европейского Союза, в том числе и в сфере торговли, стандартов, контроля и т.д. пришли в Украину. Никто не против расширения доступа украинских товаров на европейский рынок. Более того, как потребитель я даже готов допустить усиление конкуренции на нашем собственном рынке с тем, чтобы и у наших производителей был постоянный стимул к повышению стандартов, и наши законодатели стимулировали переход на эти стандарты с помощью правильных законов.
Вот с чем я категорически не согласен, так это со взглядом на ассоциацию как на передачу Украины в управление справедливым, добрым европейским ревизорам, которые якобы сделают все то, что нам не удалось за эти два десятилетия. Поменяют элиту. Помогут деньгами. Укажут путь. Заставят по этому пути идти.
Ничего этого не будет. ЕС не будет делать за нас работу, которую мы должны будем сделать сами.
А наша главная проблема, снова, как всегда, - в плоскости экономики. Той самой экономики, от которой зависят и демократия, и ценности, и благосостояние. Мы должны сделать все, чтобы не допустить ситуации, при которой продвижение на рынок в одном направлении закрывало бы для украинских производителей рынок на другом направлении.
А такая опасность существует. И именно поэтому поиск формата взаимодействия с Таможенным союзом - это сегодня ключевой вопрос и с точки зрения экономики, и с точки зрения дипломатии. Именно поэтому президент Янукович столько личных усилий тратит на переговоры по этому вопросу.
Таможенный союз - это не капитуляция перед российским фактором. Это относительно новая альтернатива, о которой мы, увы, все еще слишком мало знаем. У нее есть как свои минусы, так и свои плюсы.
С одной стороны, у Таможенного союза еще нет таких впечатляющих историй успеха, какой стала, к примеру, Польша.
А с другой - для Таможенного союза мы, по крайней мере, важны. Там у нас есть голос. Там мы можем если не диктовать свои условия, то успешно их отстаивать. Более того, можем существенно повлиять и на его архитектуру, и на его идеологию.
Искренне считаю, что даже, став полноправным членом Таможенного союза, Украина не потеряет возможностей осуществления европейских реформ. Но, будучи предельно честным с самим собой, я прекрасно отдаю себе отчет в том, насколько глубоко разделение по этому вопросу среди украинской нации. И также понимаю, что с Россией вести диалог не просто. Если ЕС болен идеологическим высокомерием, то проблема России, говоря откровенно, - идеология шапкозакидательства, наивная уверенность в том, что за двадцать с лишним лет на украинских землях мало что изменилось.
Но, во-первых, так думают далеко не все. А во-вторых, мы просто обязаны хотя бы попытаться изменить положение вещей - через диалог, сотрудничество и да, определенную долю доверия, открытости. Это наш исключительно важный сосед, и мы не можем себе позволить иметь с ним плохие отношения.
Сомнений нет, Украина подошла к важному повороту. Но это должен быть сознательный выбор, в пользу которого необходимо большинство. Сегодня ни в пользу ассоциации, ни в пользу Таможенного союза поддержки уверенного, абсолютного, подавляющего большинства пока нет. И потому резкий обрыв отношений с той или иной стороной был бы в нынешних условиях не столько актом политической воли, сколько актом насилия по отношению к миллионам.
С другой стороны, очень часто во время опросов одни и те же граждане Украины одновременно высказываются в поддержку вариантов интеграции на Запад и Восток, которые в практическом исполнении противоречат друг другу. Но это отнюдь не означает, что народ глуп. Это означает всего лишь, что в течение двух десятилетий политики слабо прислушивались к голосу народа.
Действительно, любой активный украинец хотел бы ездить свободно, без виз, и в Россию, и в ЕС. Любой украинский экспортер хотел бы иметь свободный доступ на европейский рынок, не утратив при этом возможностей рынков СНГ и Таможенного союза. Жители украинских регионов от Волыни до Буковины стремятся к более тесным связям с соседними странами и регионами Евросоюза, и такие же точно украинцы, населяющие обширные территории от Сиверщины до Крыма хотят теснейшего сотрудничества с Россией. И при этом все украинцы, независимо от предпочтений, стремятся жить достойной, зажиточной счастливой жизнью.
Проблема не в том, что мы никак не можем сделать однозначный выбор. Она - в нашей внутренней, глубинной сути.
Не может развернуться на Запад и распрощаться с Востоком, либо наоборот, страна, которая сама - и Запад, и Восток. Мы такие, какие мы есть. Да, не вписываемся в шаблоны, которыми мыслит современная Европа.
Но так ли это хорошо, что она мыслит шаблонами и ни на йоту не готова расширить ассортимент геополитических опций, которые предлагаются странам, оставшимся посредине, - между ЕС и Россией?
Кстати, уже ближайшие месяцы, как представляется, покажут, готовы ли к подобному расширению опций страны Таможенного союза. Никто ведь еще по-настоящему не рассматривал возможности, например, ассоциированного членства Украины в ТС. А при наличии политической воли возможно все.
Тем более, что европейский кризис демонстрирует, насколько шаткими становятся правила, нормы и стандарты, еще вчера бывшие незыблемыми. Все чаще и чаще сами правительства стран, столкнувшихся с кризисом, нарушают правила, десятилетиями и столетиями считавшиеся священными. Кто мог предположить, например, что правительство Кипра под сильнейшим давлением со стороны евроинституций предложит конфисковать десятую часть чужих денег вкладчиков, фактически же - частично экспроприировать частную собственность по примеру радикальных революционеров ХХ века?
Для нас это означает только одно: если правила не считаются священными и незыблемыми, и если их можно приносить в жертву экономической целесообразности, Украине не стоит "быть большим католиком, чем Папа римский". Мы не должны приносить в жертву наши национальные интересы, благосостояние наших граждан в угоду чужим интересам, прикрываемым правилами, которые больше не действуют. Например, никто не может запретить Украине в полном, стопроцентном соответствии с нормами ВТО требовать пересмотра тарифных ставок на импорт, тем более, в условиях, когда США и ЕС в ходе переговоров о ТАФТА фактически создают собственную нормативную базу, альтернативную ВТО.
Да, сегодня Украина только на пути к своему особому статусу. Ведь, например, провозгласив внеблоковость еще будучи в составе СССР, в 1990 г., Украина целых 20 лет шла к ее реальному воплощению в букве закона. А политика безопасности - это только один из множества сегментов, составляющих комплексный, уникальный характер нашей большой и многообразной страны.
Украине нужно, как минимум, еще время. А как оптимум - срединный вариант, особый экономический статус отношений с ЕС и Таможенным союзом, позволивший бы сохранить национальное единство и дать новый импульс дальнейшему развитию вместо уже исчерпанного. Как мне кажется, географически и геополитически Украина достаточно важна - и уже достаточно сильна, чтобы заявить об особом формате отношений и добиваться его. Крупнейшая европейская держава уже довольно близко подошла к водоразделу. В любом случае, назад дороги, по-видимому, уже нет.