Постоянная бдительность - такова цена свободы
Т.Джефферсон
Оккупация Крыма государством, являющимся согласно Будапештскому меморандуму 1994 г. гарантом территориальной целостности и суверенитета Украины, продемонстрировала очевидную несостоятельность сегодняшней политики Украины в сфере безопасности. Трудно не согласиться с авторами статьи "Жизнь с врагом: что делать в сфере безопасности" - Владимиром Горбулиным, Александром Беловым, Александром Литвиненко - о необходимости посмотреть правде в глаза, отбросив "мантры" об отсутствии у Украины внешней угрозы, и перестроить саму парадигму национальной безопасности нашего государства.
На сегодняшний день спектр предлагаемых экспертами рецептов, которыми теоретически могла бы воспользоваться Украина, весьма широк: вступление в НАТО; подписание соглашения с Североатлантическим альянсом об оказании военной помощи; "финляндизация" Украины (в различных ее трактовках); выход из Договора о нераспространении ядерного оружия и восстановление ядерного статуса Украины; присоединение к возможному договору о европейской безопасности между РФ и ЕС и т.д. Беда в том, что большинство из них существуют скорее в теории (Договор о европейской безопасности) и либо нереализуемы на данном этапе в принципе (вступление в НАТО), либо несут значительные риски международной изоляции Украины (восстановление ядерного статуса).
Возможно, интересным для Украины в данном контексте мог бы стать опыт Республики Корея, подписавшей с США, после войны с Северной Кореей (1950–1953), двустороннее соглашение о взаимной обороне. Согласно этому документу стороны признали, что любая вооруженная атака в Тихоокеанском регионе на территорию любой из них будет признана угрозой собственному миру и безопасности другой стороны и приведет к соответствующему реагированию на общую угрозу в соответствии с ее конституционными процедурами. Республика Корея предоставила США право размещать на
своей территории наземные, воздушные и морские силы.
История вопроса уходит корнями в 1950 г., когда Совет Безопасности ООН вынес решение о создании контингента ООН в ответ на начало Корейской войны. В июле 1950 г. президент Республики Корея Ли Сын Ман делегировал оперативные командные полномочия над всеми вооруженными силами страны командованию войск ООН в лице американского генерала Дугласа МакАртура в качестве временной меры для усиления эффективности деятельности вооруженных сил в угрожающей ситуации. Наряду с заключением в июле 1953 г. Договора о перемирии, корейско-американского договора о взаимной обороне, Республика Корея и США подписали также соглашение о военной и экономической помощи (ноябрь 1954 г.), в котором существующие оперативные командные полномочия были заменены полномочиями оперативного управления. В конце 70-х было создано командование объединенными войсками Республики Корея и США, в то время как роль ООН была сведена к символической.
Эффективность корейско-американской системы обороны мне довелось наблюдать лично в период работы в Республике Корея. Речь идет, в первую очередь, о сдерживании возможной агрессии со стороны КНДР, повышении эффективности управления и контроля вооруженных сил Кореи, контроле над выполнением Соглашения о перемирии, укреплении всего спектра корейско-американского сотрудничества, а также сокращении военных расходов Южной Кореи.
Справедливости ради, следует упомянуть и о "плате" Южной Кореи за обеспечение собственной безопасности, как, например, необходимость воздерживаться от принятия самостоятельных стратегических решений в международных отношениях, в т.ч. в контексте укрепления безопасности на Корейском полуострове, зависимость от компетенции США в области разведки и контроля над ситуацией в условиях кризиса.
До конца не полагаясь лишь на военное присутствие США на территории Южной Кореи, официальный Сеул проводил целенаправленную политику повышения боеготовности собственных сил обороны, работал над созданием собственной ядерной программы. И хотя в апреле 1975 г. Южная Корея ратифицировала Договор о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО), выполнение своих обязательств по Договору было увязано с предоставлением ей "ядерного зонтика" США. Заявленные администрацией президента США Дж.Картера в 1976 г. планы вывести американские войска из Южной Кореи заставили руководство страны принять решение о возобновлении военной ядерной программы. Информация о работах Южной Кореи в области обогащения урана и выделения плутония в нарушение своих обязательств по Соглашению о всеобъемлющих гарантиях МАГАТЭ стала достоянием международной общественности только в 2004 г. В настоящее время Южная Корея относится к числу государств, чей экономический, промышленный и научно-технический потенциал позволяет в короткие сроки осуществить разработку ядерного оружия в случае принятия соответствующего политического решения.
Безусловно, прямые аналогии между ситуацией в Южной Корее и Украине неприменимы в силу различных причин. Однако отдельные уроки корейского опыта могли бы пригодиться при выработке политики военной безопасности Украины.
Во-первых, двусторонние механизмы обеспечения обороны (в частности, с участием США) - более гибкие и оперативные, чем их многосторонние аналоги.
Во-вторых, двусторонние гарантии безопасности являются реальной альтернативой многосторонним, когда по ряду причин отдельное государство не может присоединиться к одному из существующих военно-политических альянсов. Последний пример - Грузия, подписавшая в январе 2009 г. Хартию о стратегическом партнерстве с США, один из разделов которой включает углубление сотрудничества в сфере безопасности и обороны. Безусловно, грузино-американский документ носит рамочный характер, однако в случае необходимости его содержание можно существенно расширить. Следует отметить, что указанный документ содержит и секретные приложения, в которых конкретизируются формы, объемы и направления сотрудничества Грузии и США в указанной сфере. К слову, 19 декабря 2008 г. была подписана и украинско-американская Хартия о стратегическом партнерстве, "апгрейд" которой мог бы способствовать повышению уровня военной безопасности Украины.
В-третьих, на протяжении последних 60 лет Южная Корея проводила целенаправленную политику поддержания постоянного интереса США к сохранению своего "зонтика безопасности" над территорией Республики Корея. Для решения указанной задачи Сеул не только играл на существующих противоречиях глобальных игроков в регионе, но и не стеснялся периодически "доставать из рукава" свой ядерный козырь.