Вдавленный оскольчатый перелом лобной пазухи, не считая десятка гематом и ссадин - репортаж о событиях на улице Банковой 1 декабря я вынужден писать в палате нейрохирургии больницы скорой помощи. В моей истории болезни сразу было четко записано, что стало причиной травмы. Спустя четыре дня о том, при каких обстоятельствах я пострадал, меня допросил следователь прокуратуры. Затем следователь МВД допросил о фактах препятствования моей журналистской деятельности. Но до сих пор никто не допросил меня о причинах, по которым я получил тяжелую травму. Поэтому я пишу это заявление об увиденном, чтобы постараться точно указать на причины и правовые последствия этих событий. Поскольку массовые протесты ждут Украину еще длительное время, надеюсь, это поможет организаторам и участникам подобных акций.
Итак, 1 декабря, после начала митинга на Майдане Незалежности, примерно в 13.00 я поднялся на улицу Банковую, поскольку было очевидно, что подходы к администрации президента будут перекрыты милицией, и это - вероятная точка соприкосновения демонстрантов с озлобившим всю Украину "Беркутом". Первое, что бросилось в глаза, - на углу Банковой и Институтской стоял строительный трактор-грейдер. Без водителя. Вопрос номер один: каким образом в Киеве можно угнать грейдер с номерами в центре города, поставить в месте проведения митинга, и чтобы никто на него не залез? Кто-то крикнул: "Тут есть трактористы?". Я пошел дальше. Здесь меня ждал вопрос номер два: почему вместо профессиональных подразделений спецназначения в кордоне милиции находились около 150 солдат-срочников внутренних войск за невысокой металлической оградой? "Беркут", очевидно, стоял в резерве, а на передовую послали мальчишек 18-19 лет. Вопрос номер три: почему эти мальчишки были гораздо легче экипированы? На митинге 25-го под Кабмином стоял "Беркут" с противогазами. Студентов на Евромайдане били закованные с головы до ног в латы и бронежилеты спецназовцы, тоже с противогазами, а солдатики имели экипировку полегче, да и противогазами не оснащались. Но ситуация пока не казалась напряженной. Киевляне подходили к солдатам, рассказывали о целях мирного митинга, о разгоне Евромайдана.
И тут на Банковой нашелся тракторист. Какой-то человек в маске сумел завести машину и поехал вперед. Когда грейдер подъехал ближе, я увидел на его крыле известного политика Дмитрия Корчинского. На Майдане только что начался митинг, и Корчинский в это время был единственным сколько-нибудь популярным персонажем на Банковой. Люди просили солдат разойтись и пропустить грейдер, а вместе с ним - и других демонстрантов, которых к тому времени было совсем немного - может быть две-три сотни. Солдаты не расступились.
Ситуация на Банковой стала резко обостряться. Группа неизвестных молодых людей примерно 20 лет, с лицами, закрытыми масками и шарфами, начала атаковать строй солдат. Заводилой был юноша с цепью, первым начавший бить ею по ограждению. Вместо мирных зевак-агитаторов на авансцену вышла небольшая группа - примерно 30 юношей, очень похожих по своим манерам и тактике действий на участников радикальных фанатских группировок. Они вели себя крайне агрессивно, и обстановка стала приобретать угрожающий характер.
Двинулся вперед грейдер. Он снес ограждение и вплотную подъехал к шеренге солдат, что создавало уже весьма опасную для них ситуацию. Шеренга подалась назад, но не разорвалась. Солдат теперь ничто не отделяло от группы хулиганов, которые, сократив дистанцию, начали нападать на них с помощью газовых баллонов, ударов цепями и кусками арматуры, ударов руками и ногами. Грейдер снова завелся и поехал вперед.
Один из бывших высокопоставленных сотрудников МВД, отвечавший за общественную безопасность, прокомментировал это для ZN.UA так: "Согласно законодательству Украины, тактике действий органов внутренних дел при обеспечении массовых мероприятий и соответствующей методической рекомендации МВД при возникновении групповых нарушений общественного порядка, сотрудники милиции должны были немедленно прекратить правонарушения, предупредить об уголовной ответственности за их совершение и возможном применении силы и специальных средств. Эту команду должен был подать руководитель оперативного штаба либо ответственный руководитель милиции общественной безопасности. Предупреждение может быть сделано голосом или через громкоговоритель не менее двух раз. Причем на сотрудников милиции возлагается обязанность удостовериться, что предупреждение услышат все. Гражданам категорически запрещено применять спецсредства против сотрудников милиции при исполнении ими служебных обязанностей. Поэтому реакция оперативного штаба должна была быть мгновенной".
И тут возникает вопрос номер четыре: почему сотрудники милиции даже не предпринимали никаких попыток обращения к гражданам на протяжении всей фазы конфликта - а это примерно 13.30 - 17.30, то есть не менее четырех часов? Никаких предупреждений, никаких призывов к спокойствию. Странно, что когда пара десятков бабулек выходят с плакатами под администрацию президента и начинают ими размахивать, к ним, как правило, выходит офицер с мегафоном, а к толпе, численность которой начала быстро увеличиваться на Банковой после атаки грейдера, никто даже не обратился. Сложно считать случайным такое очевидное и грубое нарушение действующего порядка.
Происходящее начинало выглядеть как спланированная провокация. А ситуация на Банковой, очевидно, не контролировалась властями. Я сообщил о своем предположении главному редактору ZN.UA Юлии Мостовой, передал новость на "Цензор.Нет" о том, что события на Банковой могут привести к кровопролитию. Все телефоны оппозиционных политиков в этот момент не работали: ни я, ни Ю.Мостовая не смогли дозвониться к кому-либо из людей, принимающих решения. На Майдане в это время шел митинг, никаких организованных колонн демонстрантов на Банковой не было, не было ни одного депутата оппозиционных партий. Однако в случае столкновений жертвой могли стать 19-летние солдаты, которые не несли никакой ответственности за преступления "Беркута" в ночь с 29 ноября. Более того, миллионный протестный митинг в Киеве был абсолютно мирным, и нападение на солдат просто противоречило его логике.
Поэтому, не сговариваясь, мы с несколькими журналистами и демонстрантами, из которых мне запомнились Владислав Майстрюк и Алексей Гриценко, начали сдерживать хулиганов и прикрывать солдат от нападения. Более того, пришлось успокаивать и толпу демонстрантов, потому что хулиганы начали кричать откровенно провокационные лозунги о прорыве на Банковую и захвате администрации президента. На Банковой уже собралось около двух тысяч человек, но это были просто любопытствующие с Майдана, а отнюдь не организованные штурмовики. Агрессивные намерения проявляла лишь небольшая группа, а организация драки и прорыв кордона срочников, в отсутствие главных сил протестующих и лидеров оппозиции, защищенных иммунитетом, была чистейшей авантюрой, которая для тех, кто пошел за провокаторами, имела бы тяжелые последствия. К сожалению, перекричать провокаторов без сильной звуковещательной установки было просто невозможно. Несколько политиков, появившихся к тому времени на Банковой, - Порошенко, Катеринчук, Кужель, Денисова, Продан - пытались взять ситуацию под контроль и выстроить цепь, но имевшийся на Банковой маломощный мегафон кого-то из демонстрантов не мог донести информацию до всей толпы. Более того, провокаторы пытались весьма агрессивно сорвать выступления миротворцев.
У группы моих решительных, но мирно настроенных коллег не было сил создать надежный кордон на всю ширину улицы. Мы обращались к солдатам позвать старшего, но это было бесполезно. Милиционеры никого успокаивать не собирались. Вопрос номер пять: почему не появлялся ни один старший офицер? Почему в шеренге солдат стоял лишь один старший лейтенант, почему офицеры не вышли к митингующим?
После неудавшейся попытки прорыва грейдер отъехал назад и остановился. Тут же последовала попытка его завести и снова поехать на прорыв. Однако грейдер остановили мирные демонстранты, в том числе музыкант Сашко Положинский, и он остановился примерно в 20 метрах от кордона солдат. Оставив попытки прорваться на грейдере, хулиганы перешли к нападениям на ВВ-шников. Поражало их оснащение. Одна и та же группа на протяжении более чем двух часов активной фазы конфликта использовала огромное количество файеров, петард, газовых баллончиков, дымовых шашек и вывороченной из тротуара плитки. Кроме того, в солдат один или два раза бросили бутылку с горючей смесью. На вооружении у молодчиков были также цепи и пруты арматуры.
До поры до времени нашей группе добровольцев удавалось рассеивать провокаторов и пресекать постоянно вспыхивавшие атаки. Но примерно к 15.00 провокаторы окончательно перестали реагировать на слова. С криками угрозы они стали грубо отталкивать всех, кто пытался оградить солдат от их нападений. Я заметил, как группа все тех же людей в масках готовит навал на фланг милицейского кордона. Я стал перед строем солдат, чтобы закрыть их от нападения и поднял для защиты металлическую палку, чтобы ее не пустили в ход хулиганы. В этот момент не менее 15–20 провокаторов напали непосредственно на меня. Я получил несколько ударов руками и, как минимум, один - арматурой, а прямо в лицо мне разрядили баллон слезоточивого газа. Меня сбили с ног вместе с тремя солдатами, которых я прикрывал. В давке здорово стиснуло, и когда толпа схлынула, мне удалось с трудом отползти на коленях в сторону. Я ничего не видел, дышать было трудно. В этот момент сотрудниками милиции из-за спины солдат была выпущена волна слезоточивого газа. Когда мне оказали помощь добрые люди, я был вынужден покинуть место столкновения на Банковой, чтобы прийти в себя, восстановить зрение и дыхание.
Комментирует наш источник в МВД: "Грубо нарушены методические рекомендации и инструкции МВД по обеспечению безопасности граждан и личного состава. Действующие инструкции предполагают выхватывание наиболее агрессивных зачинщиков нападения на силы правопорядка. Если бы в кордоне стояли не мальчишки, а один из наших бесчисленных спецназов, они бы не потеряли присутствие духа и смогли бы противодействовать нападениям. Тактика локализации лидеров провокаторов - это азы и предусмотренная уставом задача. Далее - в случае применения камней и зажигательных смесей личный состав в обязательном порядке должен оснащаться индивидуальными щитами и закрывать построение с фронта и сверху, чтобы исключить поражение личного состава. Если бы солдатам сразу дали шиты, им было бы чем отбиваться от камней и огня. Щиты - элемент стандартной экипировки частей внутренних войск при обеспечении безопасности массовых мероприятий".
Вопрос номер шесть: почему личный состав не был немедленно обеспечен щитами? Ведь щиты были - но выдали их почему-то солдатам только примерно в 16.00 - спустя два часа с момента активной фазы столкновений, когда по каскам многих солдат уже простучали булыжники.
Вопрос номер семь: почему не были локализованы вожаки провокаторов, если это прямая задача и ответственность милиции? Из-за невыполнения этих требований была создана реальная угроза здоровью не только солдат внутренних войск, но и мирных граждан, находившихся на улице Банковой.
Когда я снова вернулся на улицу, то увидел, что сценарий стал еще более радикальным. Провокаторы начали все больше бросать камней по солдатам, а милиция в ответ - бросать светошумовые гранаты в толпу. Ст. 12 Закона "О милиции" предполагает обязательное оповещение сотрудниками милиции граждан о применении спецсредств. Более того, вскоре из-за спин кордона ВВ-шников неизвестные сотрудники милиции начали бросать камни и файеры, запущенные в солдат, обратно в толпу демонстрантов!
Возникло впечатление, что идет разборка между двумя хулиганствующими группировками. Разумеется, такие весьма странные меры противодействия привели к эскалации насилия. Банковую заволокло слезоточивым газом, камни и гранаты летели со всех сторон, и добровольцы уже не могли защищать солдат от нападений. Митинг на Майдане закончился, и толпа любопытных демонстрантов и сотни журналистов шли, привлекаемые грохотом гранат, на Банковую как на пиротехническое шоу.
Мнение эксперта: "Согласно постановлению Кабмина от 7 сентября 1993 г., применение светошумовых гранат и светошумовых устройств отвлекающего действия строго регламентировано. Прежде всего, необходимо оповещение граждан о применении этих спецсредств. Далее - светошумовые гранаты строго запрещено метать в толпу! Потому что при разрыве гранаты ее осколки сохраняют убойную силу на расстоянии до двух метров и очень опасны".
Вопрос номер восемь: кто отдал приказ сотрудникам милиции в нарушение всех регламентов метать светошумовые гранаты прямо в толпу? Кто отдал приказ метать камни? Чем регламентировано применение этого, не указанного в законе "О милиции", спецсредства?
Около 16.00 часть солдат получила наконец-таки щиты. Группа из примерно 10 провокаторов раздобыла арматуру и начала стучать по этим щитам. Выполняя свои журналистские обязанности, примерно в 16.15 я залез на грейдер, находящийся примерно в 15–20 метрах от кордона солдат внутренних войск, чтобы сделать фото с верхней точки. Но не успел нажать на спуск фотокамеры, как получил тяжелый удар в лоб. Это был камень, очевидно, один из тех, которые бросали в людей сотрудники правоохранительных органов. Парадокс - более двух часов я пытался защитить милиционеров от нападений, и в итоге был тяжело травмирован этими самыми сотрудниками милиции. Я не потерял сознание и сам слез с грейдера. Очки, правда, пропали, глаза были залиты кровью. Кто-то дал мне нашатырь и бинт, и я пошел наощупь в сторону улицы Институтской. Совершенно случайно наткнулся в толпе на коллегу Егора Соболева, который отвел меня к ближайшей машине "скорой помощи", где мне сделали перевязку. В этот момент безо всякого предупреждения началась атака "Беркута" на демонстрантов. Я видел, что многие журналисты и демонстранты поначалу не пытались убежать от спецназа - ведь все знают, что милиция согласно закону обязана применять силу только после предупреждения и только при наличии соответствующих правовых оснований. Но "Беркут" бил всех подряд, не спрашивая документов и не читая бейджей. Те, кто не убегал, стали жертвами избиения. Егор увидел это и скомандовал всем раненым сгруппироваться рядом со "скорой". Врачи и Егор стали по периметру нашей группы и начали кричать: "Это "скорая", здесь раненые, не трогайте!". Но один из врачей все равно получил от пробегавшего "беркутовца" дубинкой. К нам подбежал дюжий "беркутовец" и заорал: "Всех убью, кто будет вые…ся!". Здесь я впервые увидел какого-то милицейского начальника в папахе, который шел и тоже кричал: "Только попробуйте мне что-то сказать, всем заткнуться!".
Вопрос номер девять: почему сотрудники милиции грубо нарушили требования закона? Почему многократно нарушены права граждан, находившихся в районе Банковой, права журналистов?
Вскорости я уже ехал в карете "скорой" в больницу. Все дежурные машины больницы скорой помощи работали на Институтской и возвращались переполненными. Везли раненых и в другие больницы, потому что в БСМП места всем могло не хватить. Коридоры заполнила волна почти в 200 раненых. Основной диагноз - сотрясение мозга и повреждение затылочной части от удара дубинкой. Многие получили ранения осколками светошумовых гранат, в том числе открытые переломы ног.
У меня нет злости на солдат, которые, не получая команд, не знали, как себя защитить, кроме как бросать камни в ответ. За безопасность и действия подчиненных несут ответственность командиры. Камень, нанесший мне тяжелую травму, ранения более 200 демонстрантов, журналистов и правоохранителей вызывает у меня основной вопрос - вопрос номер десять: кто же должен нести ответственность за правонарушения, допущенные на Банковой 1 декабря?
Согласно Уставу патрульно-постовой службы, согласно Уставу внутренних войск, после проведения операции по обеспечению безопасности массовых мероприятий МВД обязано подвести официальный итог и разбор полетов.
Несомненно, что к ответственности за происшедшее должны быть привлечены:
- начальник оперативного штаба по обеспечению безопасности мероприятия;
- начальник милиции
общественной безопасности
г. Киева;
- начальник ГУВД г. Киева;
- командир подразделения внутренних войск, принимавшего участие в операции на Банковой;
- командование внутренних войск, планировавшее операцию;
- командование полка "Беркут";
- рядовые сотрудники "Беркута", превысившие полномочия;
- Главный штаб МВД;
- министр внутренних дел Виталий Захарченко, который согласно приказам министерства может санкционировать применение спецподразделений против демонстрации.
Прошла неделя, но мы не слышим от МВД не то что раскаяния и извинений, - элементарного объяснения и ответов на простые вопросы, возникшие после событий на Банковой. МВД не видит никакой своей ответственности за нарушение многочисленных положений Закона "О милиции", уставов службы, внутриведомственных инструкций и рекомендаций. Не видит этой ответственности и прокуратура.
За организацию массовых беспорядков арестованы мужчины средних лет, никак не похожие - ни внешне, ни по возрасту - на юнцов в масках, которые спровоцировали и разожгли конфликт. Я не видел этих провокаторов и в больнице. Не удивительно - ведь они сбежали первыми, прикрывшись журналистами и мирными демонстрантами как живым щитом для своей провокации.
Избрав мерой пресечения содержание под стражей серьезно травмированных людей (вместо установления истины), МВД намерено выдавить признание у людей, непричастных к организации беспорядков. Никто не ответил за превышение полномочий милиции 30 ноября на Евромайдане. Никто не ответил за события 1 декабря на Банковой. И этим власть демонстрирует не свою силу и безнаказанность - этим она демонстрирует, что сняла с себя всякую ответственность за ситуацию в стране. Это значит, что власть не собирается выполнять важнейшую функцию государства и гарантировать важнейшее право человека - право на личную безопасность.