Из всех последних новаций Национального банка наибольший резонанс в обществе вызвало, очевидно, намерение перейти на таргетирование инфляции, видимым последствием чего стал принципиальный, объявленный с трибуны Верховной Рады отказ от регулирования валютного курса гривни. При этом чем именно обусловлена такая реформа и кто теперь будет "главным по курсу", тому же обществу (так же, как и народным депутатам), в сущности, не объяснили. Впрочем, это типично для центральных банкиров во всем мире: они ведут себя как члены одного клуба "посвященных" и часто живут словно в другом мире, нежели остальные соотечественники. Попробуем же разобраться с сутью этой проблемы.
Фактическое решение проблемы сущности и стоимости денег (имею в виду мейнстримную концепцию кредитной природы современных денег и их представительную стоимость в обращении) включило в повестку дня другую текущую проблему - вопрос о возможности управлять деньгами со стороны государства-эмитента и направлениях такого управления (монетарной политики). Возможные варианты, в конце концов, были сформулированы в виде следующих постулатов: 1) "деньги не имеют значения"; 2) "деньги также имеют значение" и 3) "только деньги имеют значение".
Первый постулат, который противники кейнсианства считают догмой этого направления экономической мысли, выводится из того, что в качестве главного инструмента государственного регулирования экономики Дж.М.Кейнс рассматривал бюджетную политику, в том числе расширение расходов и инвестиционной деятельности самого государства. "До какого цинизма доходит Кейнс в восхвалении непроизводительного потребления, - писал в свое время советский академик И.Трахтенберг, - можно судить по одному интересному факту. В 1948 г. была опубликована книга американского экономиста Андерсона. В предисловии к этой книге Генри Хезлит (Henry Hazlitt) пишет, что Андерсон как-то рассказывал ему о своей беседе с Кейнсом по поводу непроизводительного потребления. "Не было бы полезным, - спросил Андерсон Кейнса, - выращивать белых слонов во время депрессии?". Кейнс, нисколько не смущаясь, ответил: "Это было бы правильно".
Что же касается монетарной политики, то это, по мнению Кейнса, должна быть политика "дешевых денег", состоящая в обеспечении такого количества денег в обращении, которая приведет к уменьшению процентной ставки (с целью снижения нижней границы эффективности будущих капиталовложений, что будет способствовать их росту). То, что это одновременно будет способствовать инфляции, не очень беспокоит кейнсианцев. Большую тревогу вызывает ограниченность эффективности такой политики, так как на определенном этапе экономика может оказаться в ситуации, названную Д.Робертсоном "ловушкой ликвидности" (liquidity trap), при которой дополнительная эмиссия денег практически уже не будет приводить к снижению процентной ставки. Причиной такого положения, как правило, являются негативные ожидания относительно будущих политических или экономических событий, которые приводят к увеличению со стороны населения "преимущества ликвидности", т.е. желания держать наличные средства. Следовательно, для управления экономикой количество денег в обращении уже не будет иметь значения. Тут, по мнению кейнсианцев, и могут помочь бюджетные расходы - хоть на строительство дорог, хоть на "выращивание белых слонов".
Это мнение, впрочем, не разделяют монетаристы, исходящие из тесной причинной зависимости между "денежной стабильностью" и общехозяйственной конъюнктурой, видя в денежных нарушениях главную причину возникновения экономических кризисов. Монетаристы убедительно доказали, что "деньги имеют значение". Но часто вопреки собственной логике и статистическим фактам они переходят к другой крайности, считая, что количество денег становится необходимым и достаточным условием, определяющим размер денежного дохода.
Что же касается современной монетарной теории, то она призывает нас понимать деньги как требование на ресурсы общества, обязательство, которые дают право на часть ресурсов, предназначенных для продажи. Денежная система тогда является только несовершенной формой таблицы для учета требований на ресурсы. Деньги имеют значение только в том случае, если их можно обменять на "реальное" богатство.
Учитывая упомянутое выше, можно утверждать, что необходимость использовать механизм таргетирования (т.е. осуществлять эмиссионную деятельность с ориентацией на достижение определенного "целевого показателя" - "таргета") в процессе реализации монетарной политики возникает вследствие завершения процесса демонетизации золота и перехода к дискреционному принципу эмиссии дензнаков, представительная стоимость которых базируется не на стоимости товара, выполняющего функцию денег, а на совокупном объеме кредитных ресурсов, находящихся в экономическом обращении. В таких условиях непосредственная цель таргетирования обусловлена типом экономической политики, реализуемой в государстве, имея в виду, что в условиях кейнсианской политики бюджетного стимулирования экономического роста логично таргетирование именно темпов такого роста. Либеральная (фритридерская) модель обусловливает необходимость таргетирования валютного курса, а монетаристская политика управления предложением денег требует таргетирования показателей монетарной базы или уровня инфляции. (При этом следует понимать, что согласно взглядам монетаристов инфляция является исключительно монетарным (денежным) феноменом, т.е. не любой рост цен должен признаваться инфляционным, и с другими причинами роста цен необходимо бороться другими средствами, например, осуществляя демонополизацию рынка.)
К сожалению, продолжительный период неопределенности с переходом к таргетированию в Украине обусловлен именно неопределенностью с выбором модели экономической политики государства. Такой выбор, по сути, не сделан до сих пор, поэтому механизм таргетирования инфляции (переход на который объявлен Национальным банком) остается невостребованным ни правительством, ни предпринимательскими кругами (бизнесом), поскольку при существующих условиях он не может играть надлежащей роли в системе управления экономикой. (Иначе говоря, уровню монетарной инфляции - даже если бы центральный банк и смог им руководить, - не отводится ключевая роль в системе управления экономикой.)
В процессе использования таргетирования важно согласовывать цели монетарной политики центрального банка и фискальной политики правительства. Отметим, что степень такой согласованности определяется законодательными нормами, традициями и существующим уровнем сотрудничества между этими двумя учреждениями. В Австралии, Финляндии и Швеции центральные банки объявляют целевой показатель инфляции, не получая согласия правительств. В Канаде и Новой Зеландии целевой показатель был установлен в результате согласования между министром финансов и главой центрального банка. Большинство стран, практикующих полноценное таргетирование инфляции, формально привлекают правительство к определению ее целевого показателя. Особенно если центральный банк недостаточно независим от правительства. Но уровень доверия к такой "делегированной независимости" может быть крайне низким, в частности, если правительства сменяются очень часто. Центральные банки самостоятельно устанавливают целевой показатель инфляции, как правило, в том случае, если национальным законодательством ценовая стабильность определена главной целью их деятельности.
Следует отметить, что еще в 1999 г. "пионер таргетирования" - Резервный банк Новой Зеландии обосновал необходимость перехода к более гибкой политике, которая учитывала бы изменения параметра производства продукции (output) и валютного курса. Такой подход, означающий действия центрального банка, к целевым функциям которого относятся не только ценовая стабильность, но и поддержка производства на потенциально достижимом уровне или снижение волатильности валютного курса, получил название "гибкое инфляционное таргетирование".
Что же касается вопроса о формальном введении Национальным банком Украины полноценного таргетирования, то, по нашему мнению, не стоило безоговорочно прислушиваться к рекомендациям МВФ (современные центробанкиры, возможно, и не знают, что согласно рекомендациям его экспертов Украина вообще не должна была иметь собственной валюты) или следовать за модой и принимать подобное решение только ради того, чтобы попасть в один перечень с более успешными "переходными экономиками" (скажем, Польшей или Чехией). Ведь у каждой страны не только свои особенности, но и собственный путь решения экономических проблем. Не хотелось бы, чтобы с таргетированием повторилась та же история, что и с так называемыми валютными коридорами, когда мы легко отходили от официально провозглашенных ориентиров, абсолютно "не держа удар", чем только вредили доверчивым участникам рынка.
Национальный банк Украины, достигнув заметных успехов в борьбе с инфляцией и без прямого ее таргетирования (прежде всего, из-за отсутствия необходимой рыночной инфраструктуры и инструментария), не нуждается в его применении и в дальнейшем. Это не означает, что мы можем пренебрегать опасностью инфляции или не имеем потребности в развитой структуре финансового рынка. Просто следует немедленно приложить все возможные усилия для развития этого рынка, в частности и для того, чтобы обеспечить реальную возможность перехода к группе стран с "замаскированным таргетированием" (хотя достижение этого не может быть самоцелью развития инфраструктуры и инструментария финансового рынка). Это необходимо делать с учетом потребности реального сектора в формировании адекватной системы обеспечения процесса производства финансовыми фондами.
Как известно, трансмиссионный механизм монетарной политики состоит в связи между изменениями в монетарном состоянии, их влиянии на макроэкономические процессы и в конечном итоге - на инфляцию. Но эти влияния меньше в странах, в банковских системах которых доминируют государственные банки, а также там, где есть препятствия для банковской конкуренции, контроль над движением капиталов, изменчивость ставок рынка денег и колебания объемов притока капитала. К сожалению, все это очень напоминает украинские реалии. А следовательно, эффективное при других условиях таргетирование у нас может просто не сработать.
Рассматривая украинские перспективы относительно таргетирования инфляции, следует обратить особое внимание на необходимость финансовой стабильности и развитой инфраструктуры рынка. Дело в том, что в условиях финансовой нестабильности центральный банк может оказаться не в состоянии в полной мере стерилизовать монетарное влияние. Ведь чтобы монетизировать фискальный дефицит, центральный банк должен иметь инструментальную независимость, кроме того, необходимо установить четкие лимиты финансирования правительства со стороны центробанка. Избежать конфликта между монетарной и фискальной политикой позволяет также совместное установление целевого показателя инфляции. Но всего этого трудно достичь, если из-за отсутствия финансовой стабильности интересы правительства и центрального банка начинают расходиться. Кроме того, возможности центрального банка по соблюдению целевого показателя инфляции могут сузиться, если возникнет необходимость в повышении процентных ставок с целью укрепления монетарной политики.
В наших условиях выбор модели таргетирования также в значительной мере обусловлен евроинтеграционным направлением развития украинской экономики, которая предусматривает необходимость учета процессов в сфере монетарной политики и валютного регулирования, происходящих в странах Евросоюза, в частности, использование уровня инфляции как одного из критериев вхождения как в ЕС, так и в зону евро, который, в свою очередь, склоняет к выбору именно показателя инфляции как "цели" таргетирования со стороны НБУ. Хотя Соглашение об ассоциации и не предусматривает непосредственно присоединения Украины к Евросоюзу, между тем логика евроинтеграционного процесса нуждается в изучении и приспособлении к условиям валютной интеграции в рамках ЕС. Самой главной задачей в сфере адаптации валютного регулирования для Украины выглядит обеспечение критериев курсовой волатильности (колебаний соотношения валютной пары гривня/евро), предусмотренных для стран ЕС, которые не входят в зону функционирования общей валюты. В свою очередь, это предполагает осуществление соответствующих мер, направленных на резкое увеличение доли евро в структуре внешних расчетов резидентов Украины, и официальных золотовалютных резервах, а также на обеспечение практики определения официального курса гривни (и практики котировки гривни на валютном рынке Украины) относительно европейской валюты (а не доллара США, как это делается сейчас).
Нельзя не обратить внимание на то, что стране-претенденту придется все же перейти к фиксированному курсу евро (как предпоследнему этапу конвергенции), и что на протяжении двухлетнего "испытательного срока" она не сможет самостоятельно манипулировать курсом собственной валюты (например, с целью повышения конкурентоспособности собственного производителя). Именно поэтому необходимо уделить максимум внимания вопросам валютно-курсовой политики в переходный период. Система плавающего валютного курса сейчас в принципе облегчает вступление Украины в Европейский валютный союз (ЕВС). Присоединение к ЕВС требует сначала "связать" обменный курс между гривней и евро в пределах системы МВК-2 на два года.
Механизм курсовой координации позволяет обменному курсу гривни отклониться от паритета в пределах +/-15%. Выполнить такие условия будет нетрудно. Широкий диапазон для отклонений от паритета обеспечит значительную автономию денежной политики и даст возможность реализовывать ее с учетом требований маахстрихтского критерия относительно темпов инфляции. И только при условии четко определенных перспектив членства в ЕВС будет целесообразным переход к режиму фиксированного обменного курса. Но кредитно-денежная политика, которую будут реализовывать перед переходом на фиксированный курс гривни, должна обеспечивать процентную ставку НБУ, которая не будет постоянно и намного превышать процентные ставки Европейского центрального банка.
Однако следует помнить, что достижение надлежащего низкого уровня инфляции благодаря высоким процентным ставкам будет сопровождаться сравнительно высоким валютным курсом гривни. Установление паритета на таком высоком уровне будет означать слабую конкурентную позицию Украины, которая может ухудшиться вследствие инфляционных явлений, связанных с введением более низких процентных ставок ЕЦБ после присоединения к Европейскому экономическому и валютному союзу. Выбор уровня фиксированного обменного курса (а после этого - выбор паритета) надо будет делать на основе реальных предположений о масштабахв притока иностранных капиталов.
По мере обеспечения устойчивого положительного сальдо платежного баланса страны и углубления европейской интеграции Украины (в частности, создания свободной торговой зоны с ЕС и получения статуса ассоциированного членства в ЕС) будет обеспечиваться приближение к стандартам регулирования международных платежей неторгового характера, существующим в странах Евросоюза. Среди прочего, это предполагает повышение лимитов на внебанковский международный перевод до уровня, установленного для вывоза наличной валюты, а также либерализацию порядка открытия резидентами банковских счетов за границей.
Поскольку ключевые решения монетарной политики относительно коллективной валюты евро определяются ЕЦБ (ценовая стабильность) и Советом министров финансов ЕС (валютно-курсовая политика), то отсюда вытекает необходимость принятия на определенном этапе решения о передаче Кабинету министров (Министерству финансов) прав и обязанностей, связанных с формулированием и осуществлением валютно-курсовой политики.
Таким образом, меры по имплементации норм существующей практики и будущих новаций, которые планируются к осуществлению в финансовой системе Европейского Союза, должны занять заметное место в программе евроинтеграции Украины. Учитывая также то, что они являются составляющим элементом системы таргетирования инфляции как действенного механизма проведения монетарной политики Национального банка Украины.