Карантин продлили. И гарантии, что после 11 мая вся закончится, нет. После полутора месяцев в изоляции, порой даже у взрослых настроение - качели. Вчера казалось, что ты эффективен и справишься с любой проблемой. Сегодня нет сил ни на что. Что уже говорить о подростках, которые и в обычное время кажутся нам, взрослым, сплошным клубком нервов. А теперь они еще и находятся в замкнутом пространстве, вынужденные учиться по-новому, лишенные возможности вживую общаться с друзьями и тем самым снять хоть какую-то часть напряжения.
О подростках на карантине и без него мы беседовали с психологом, травмопедагогом Наталией Пашко.
- Наталия, сейчас среди подростков стало популярным рисовать себе синяки, ссадины, фотографироваться и выкладывать фото в соцсети. Сталкивались ли вы с подобным? С чем это связано, по вашему мнению?
- Я сталкивалась с различными проявлениями нанесения на себя либо царапин, либо узоров. В том числе и буквально пару дней назад.
У нас, увы, есть некая стигма, что подростковый возраст - очень тяжелый. Я бы назвала его очень важным возрастом, когда происходит ряд серьезных изменений. Не только физиологических. Но и переструктурирование, и укладывание концепции "Я" - кто я, какой я, принятие теневой части. Подростковый возраст во многом о принятии: что мне нравится/не нравится - как бы светлая и темная стороны. В чем я хорош, а в чем - нет. Это касается, например, и принятия своего тела - оно меняется, и я не на все имею влияние.
К сожалению, как только ребенок входит в подростковый возраст, взрослые очень часто не принимают эту теневую часть как неидеальность в хорошем смысле, возможность совершать ошибки или же проявлять разные чувства. У нас даже чувства делятся на хорошие и плохие. И если ты проявляешь плохие, то ты - плохой человек.
До подросткового возраста выживание ребенка сильно зависит от взрослых. Он во многом подчиняется; боится высказываться, проявляться, сделать что-то не так, стремясь соответствовать ожиданиям взрослых, чтобы получить их принятие.
Подростковый возраст - это процесс повторной сепарации, когда я должен ответить себе на вопрос, в чем я уникален, чем отличаюсь даже от самых близких. Время, когда, как я говорю, даже самую хорошую маму нужно обесценить. И если у ребенка еще нет зрелости и критичности мышления, то подросток - в процессе исследования и принятия. Он начинает замечать не только свою теневую часть, но и неидеальность мира, когда взрослые чему-то учат, но сами поступают иначе.
Подростку свойственно экзистенциальное задавание вопросов. Базисные экзистенциальные темы - любовь, мир, его конечность, смерть, несправедливость - подростки переживают очень глубоко и тонко, иногда в них зависают. И им бывает сложно выйти из этого состояния самостоятельно. Но это - процесс познания.
Однако социум настроен на то, что ребенок должен радовать: "Почему же ты грустишь? Улыбайся! У тебя ведь все должно быть хорошо".
У меня был интересный опыт работы с девочкой-подростком, которая постоянно рисовала повешенных, разрисовывала себя. Она говорила: "Я не хочу жить", "Мне эта жизнь неинтересна". Но на самом деле в этом было очень много энергии. У нее не было желания уйти из жизни. Ей просто хотелось поисследовать тему смерти. Контакт к теме - а что же по ту сторону, девочка пыталась получить через свои рисунки. В ответ взрослые обычно либо пугались, либо говорили: "Ты что? У тебя же все хорошо. Не думай об этих глупостях".
Но интерес к теме смерти - не всегда о конечности физической. Особенно у подростков. В психологическом контексте смерть - это переживание конечности, переход. Когда я спросила девочку, с чем у нее ассоциируется смерть, она расплакалась и сказала: "Я ведь умираю как маленькая. Я больше никогда не буду ребенком, не смогу сесть к маме на ручки, как мой младший брат". Она просто боролась за право куда-то разместить свои чувства. И делала это таким образом.
- Как поступать в этом случае? Ведь это, правда, пугает.
- Как сказал мне один мальчик с историей употребления наркотиков: когда какой-то такой инцидент происходит, взрослые или сами очень сильно пугаются, или пытаются напугать. А подростку очень важно, чтобы он мог поговорить.
Задача взрослого - взять себя в руки. Не надо пытаться исправить ребенка, чтобы он улыбался. Неестественно, когда человек постоянно улыбается - значит, он отщепляет другие чувства. Не пугаться, а попереживать с подростком. Дать почувствовать, что вы готовы поговорить на эту тему.
Взрослый социум часто создает некое табу: "не переживай". В этот момент происходит отщепление: если ты переживаешь, значит с тобой что-то не так; если ты это делаешь, значит ты какой-то не такой. Подросток начинает искать, где он может это разместить. И либо попадает в какие-то группы, либо что-то делает со своим телом. Чтобы показать социуму ту часть, на которую оно дает запрет.
Подростковость - это же бунтарство: "я не буду молчать". Но иногда подростки впадают в состояние "меня не понимают". И здесь очень много рисков…
Подростковость для меня символична. Это - белое и черное. Серого у подростков нет. Чтобы почувствовать, что такое хорошо, им очень нужно почувствовать, что же такое плохо. Чтобы почувствовать, что такое свобода, им важно дать возможность с этим обойтись. И при этом принять их без какой-либо оценки. Иначе подростковые исследования могут обрести формы, которые могут повлиять на безопасность самого подростка.
Мозг подростка похож на компьютер, в котором одновременно переустанавливаются все программы. Какие-то из них зависают, и подростки живут частью мозга, как дети до трех лет. Они эмоционально воспринимают мир. Даже школьные предметы - через отношения с учителем. И больше всего их привлекают табу. А во взрослом мире табуируется очень многое. Подростки же - это те, кто все выносит на свет, проявляет то, что есть в социуме, например, агрессию. Есть множество историй и, к сожалению, в таких случаях все скидывают на подростков, вот - они агрессивные, неадекватные, много группировок и так далее. Но если дети до подросткового возраста - это зеркало семьи, то подростки - это зеркало социума, в котором мы живем.
- То есть "избитые раскраски" - это часть подросткового интереса к теме смерти, боли и конечности всего?
- Да. Я проводила супервизии по "Синим китам", "Красным совам" и прочему. По форме, оттенкам что-то меняется. Но суть за этим одна и та же. Когда речь заходит о подростках, все высказывания начинаются с "этот сложный возраст". А сложный возраст в том, что как раз в подростковости мы получаем больше всего надлома. Потому что в этом возрасте очень мало принятия и много требований. И если подросток научится с вами говорить на такие темы, обсуждать их, то потом это обретет конструктивные формы.
Если же мне не разрешают, меня не поддерживают, когда у меня что-то не получается или я о чем-то переживаю, значит, со мной что-то не так. Все, что подросток имеет в своем распоряжении, к чему у него есть доступ - это его тело. И протестуя, он может начать разрушать его и свой внешний мир. Потому что повлиять на что-то иначе не может.
- Как соблюсти баланс? Когда подростка стоит оставить в покое, позволив грустить и испытывать какие-то негативные эмоции, а когда нужно родительское вмешательство и участие?
- Спрашивать. Не ставить ожидания выше контакта с ребенком. Есть такая иллюзия, что подросток не хочет общаться. Да, чтобы вырасти, ему нужно оттолкнуться от взрослых. Но важно дать ему почувствовать: что бы ни случилось, как и где бы он ни накосячил, он всегда сможет вернуться домой, чтобы залечить коленки. Это - первое.
И второе - это обучать, что нет хороших и плохих чувств и состояний для нашей семьи.
Не утверждайте. Говорите "мне кажется": "Мне кажется, что ты грустишь. Что я могу для тебя сейчас сделать?" Тем самым вы проявляете интерес, не навязывая определение состоянию подростка - хорошее это чувство или плохое.
Нам всегда кажется, что мы знаем лучше, - это ведь наши дети. Но все же лучше спросить: "Что я могу сейчас сделать? Тебе хочется побыть одному? Или я могу побыть с тобой?".
В ответ вы можете услышать: "Я не хочу ни с кем разговаривать". Подростки часто впадают в состояние по аффективному типу. Поэтому нужно переспросить минут через десять, когда подросток утихнет и сможет конструктивно оценить, нужна ли ему помощь. Иногда он всем своим видом может демонстрировать: "Не трогайте меня". Но при этом внутренне ожидать, что к нему кто-то подойдет. То есть нужно спросить его два раза. И как-то обозначить: если что, я здесь и попытаюсь понять и поддержать.
Работая с подростками, в конце я всегда спрашиваю у них: "Что для тебя сегодня было важного? Что из того, я что делала, тебе помогло?". Чтобы в следующий раз понимать: я на правильном пути или нет?
Подростковость - это когда уже не ребенок, но еще не взрослый. Они стремятся к взрослости, но как дети не могут оценить риски своего поведения. В этот момент им больше всего нужно не нравоучение, - в этом случае вы столкнетесь только с протестом. Им нужна поддержка: несмотря на то, что случилось, я могу тебя поддержать. Только тогда у подростка появятся силы понять и в следующий раз поступить по-другому.
То, что взрослый может делать, так это наблюдать, перепроверять и делать структурный и чекинг-лист ресурсов ребенка, фокусируясь на поддержке, а не на том, что "все ужас-ужас, что ты натворил". Ситуация уже произошла, эмоционально ребенок наказан. Поддержка от взрослого, который на позицию выше, поможет ребенку найти способ решения. Не тот, который навязывается, - я это проходил, знаю. А свой, как подросток понимает.
И важно включить интерес, а не стараться выудить информацию, чтобы потом пытаться положить ее на какую-то полку и использовать против подростка. Подростки всегда это чувствуют. Они тогда ничего не расскажут и останутся с проблемой один на один. Всегда нужно помнить, что они руководствуются эмоциональной частью мозга. Когда мы задаем вопросы, то прокачиваем нейронную связь от эмоций к лобной доле, к анализу. Одна девочка на вопрос, что для нее было важно в нашей встрече, ответила так: "То, что вы задавали мне вопросы, не пытаясь рассказать, как надо и как лучше. Я сама пришла к выводам". Нравоучения подростка просто отпугнули бы.
- Уже больше месяца мы находимся в карантине. Как это влияет на подростков? Учитывая, что родители тоже часто растеряны, и в некоторых семьях возникают конфликты.
- Подростки проявляют происходящее в социуме. В обычное время они больше времени проводят вне семьи - в школе, в своей компании. На карантине социум отпал, осталась только семья.
Во многих процессах - ссоры между взрослыми, перемены в финансовом положении - родители выбирают следующий путь: не обсуждать, молчать, а потом очень ярко ругаться. Подростки такие вещи уже могут считывать, понимать, анализировать. Поэтому, во-первых, я бы рекомендовала говорить с ними о происходящих изменениях - в отношении работы, финансовых моментов. Но не с позиции претензий: "Ты что, не понимаешь, что время такое?". Какое время? Почему что-то должно меняться? Если подростку не объясняют, что происходит, то в этот момент он может взять ответственность и вину на себя. Помимо того, что у подростков своих чувств полно, они захватывают еще и то, что происходит в семье. Поэтому очень важно говорить спокойно и по-честному. Подростки прекрасно чувствуют, когда мы чего-то недоговариваем, говорим неправду. Они могут не задать вам вопрос. Но своим поведением сделают так, что все проявится, только больно для всех.
Во-вторых, не нужно пытаться влезать в пространство подростка. Мы все сидим дома, и взрослый сейчас получил как бы больше доступа к подростку. Но не надо навязывать ему контакт, пытаясь догнать упущенное за годы. Нужно спрашивать. Если раньше вы больше находились на работе, и подросток привык к тому, что видится с вами вечером и не такое количество времени, то теперь чрезмерность контакта будет его просто раздражать. Понятно, что в большинстве случаев в его состоянии счастья не будет. Не нужно ковырять: "А что, а почему?". Нужно попытаться принять и пропустить через себя. Когда я хочу понять, что означает состояние подростка, то стараюсь спроецировать ситуацию на себя: а что бы я чувствовала в подростковом возрасте, не имея возможности увидеться с друзьями? Подросткам важнее всего, чтобы их просто понимали. Иногда все, что мы можем сделать, это не докапываться до деталей, выясняя, что произошло, а просто принять.
И, конечно же, нужно уважать пространство подростка, а не вламываться в его комнату с вопросами: "Что ты там делаешь? Целый день сидишь в компьютере".
Всем нам в ситуации карантина может быть непросто. Поэтому и себе, и подростку мы должны дать легализацию на проявление разных чувств. Условно говоря: "Как взрослый, я могу по-разному реагировать на непростую ситуацию. Я тебя предупреждаю: это не твоя вина. Я понимаю, что и тебе может быть сложно, и тебя могут все раздражать". Когда мы даем легализацию, это перестает копиться у подростка внутри и вырываться в самые болезненные и неконструктивные формы для всех остальных.
- Я просматриваю в соцсетях страницу ювенальной превенции. И мне нередко попадаются сообщения о том, что где-то подросток сбежал от родителей в другую область погулять, а где-то - пытался покончить жизнь самоубийством. Это связано с карантином?
- Карантин проявил отношения, которые были в семье и которые раньше каким-то образом компенсировались. Я знаю немало историй, когда отношения с родителями у подростка складывались не очень гладко, но он ходил в школу, у него была своя тусовка, где он мог разрядиться. Карантин все это отсек, оставив пространство, где есть только эти отношения. И нет возможности увидеться с друзьями. Для подростков это сложно.
Они вроде бы много сидят в гаджетах, общаются. Но подростки недостаточно телесны. В обычной жизни они даже здороваются обнимашками. Таким образом тоже снимается напряжение.
Если до этого ребенку было небезопасно в семье, то он хоть где-то получал поддержку - от учителя, друга, тренера. Сейчас же он заключен с близкими. И он не справляется. А если подросток оказывается в состоянии отчаяния, то ныряет в него очень глубоко. Не по верхам - погрустил, позлился и прошло. Я уже говорила: у подростков нет белого и черного. Они сложно оценивают ситуации риска. И если подростки оказываются в точке невыносимости, и рядом нет никого, кто бы поддержал, то, будучи в отчаянии, они могут, к сожалению, уходить из жизни по риску. Они психуют, на эмоциях их может куда-то бросать, они уходят из дома и при этом могут, например, элементарно не следить за дорогой.
- Сейчас настроение у всех - качели, у подростков особенно. Плюс необходимость учиться в непривычном, сложном формате. Как поддержать? У многих порой возникает чувство, что завтра проснешься - и опять одно и то же, беспросветно и не радует.
- В это попадают даже взрослые. Вчера было стремление к чему-то, яркость и буйство красок, встреч, а тут - резкая остановка и одно и то же. У подростков еще не настолько разнообразны вариации копинговых стратегий справляться с чем-то. И ресурсов мало. Мозг тоже еще недостаточно зрел, чтобы выходить из этого сценария. Тут как раз нужна поддержка окружения. Нужно приложить усилия, чтобы организоваться и не попасть в эту депрессивную тенденцию, - спланировать каждый день так, чтобы в нем было что-то, что приносит удовольствие. Попытаться замечать даже в этом постоянстве дней что-то, что происходит по-другому. Может быть, другая погода или другая еда. К тому же магазину можно пройтись другой дорогой. Вносить эффект новизны и делать на этом акцент, чтобы немножко разнообразить "день сурка".
Ну и еще один момент, характеризующий затяжной стресс. Карантин - это ситуация неопределенности, с которой нам сложно. Сначала мы пережили шок, нам было сложно в это поверить. Дальше можем начать искать виноватого. Потом злиться. Ну и дальше мы принимаем, понимая, что на многое повлиять не можем. Подросток же, ощущая бессилие, начинает сомневаться, а есть ли вообще в чем-то смысл. Очень важно, чтобы взрослые помогли ему организоваться и в какой-то мере послужили примером.
Чтобы мозг переключался, очень важны телесные занятия. Можно, например, поставить себе целью сесть на шпагат, попробовать йогу, сделать это вместе. Если ты на чем-то завис психологически, включи тело. И эффект уже будет получше.
Все статьи Аллы Котляр читайте тут.