Какой вывод из российской войны против Украины сделал бы историк в 2123 году? Это тот тип вопросов, которые любил задавать один из авторов цивилизационной теории британец Арнольд Тойнби. В 1916 году он написал эссе «Британский взгляд на украинский вопрос». В нем Тойнби предположил, что Россия и Украина будут укреплять свою «отдельную индивидуальность до конца истории».
Тогда, как и сейчас, в Европе шла война, результат которой был неизвестным. Но Тойнби стремился отделить вероятное от неоднозначного. Согласно подходу британского историка, несмотря на то, что конец войны в Украине все еще окутан туманом, несколько предварительных выводов все же можно сделать, - пишет в статье для Wall Street Journal Мэтью Тейлор Кинг, который служит в ВМС США.
Прежде всего, по его мнению, историки будущего отметят, что вторжение России закрепило украинскую государственность. Утверждение Владимира Путина о том, что россияне и украинцы – это якобы «один народ», было смыто кровью. Так же было смыто и предположение политолога Сэмюэля Хантингтона, называвшего Украину «разделенной» страной, изнутри цивилизационно разрывающейся между Россией и Западом. Может быть, так можно было говорить в 1990-х годах. Но сейчас это не соответствует действительности. Миллионы русскоязычных украинцев учат украинский язык, поддерживают военные усилия и шпионят за врагом на фронте. Многие украинцы решили праздновать Рождество 25 декабря, а не 7 января как православные россияне. Кинг цитирует американского историка и политолога Чарльза Тилли, который говорил: "Война формирует нацию, нация формирует войну".
И это подводит ко второму наблюдению, которое историки будущего могут заметить. В результате войны граница России с Западом увеличилась. Тойнби рассматривал российскую цивилизацию «как наше сестринское общество с теми же греко-римскими родителями». Но при этом оно «всегда оказывало большое сопротивление против угрозы быть поглощенным нашим западным миром». Теперь когда-то нейтральные Финляндия и Швеция решили присоединиться к НАТО. Так что у России появились дополнительные 1200 километров общей границы с западными государствами.
«На юге же лежит Украина, которая теперь стала самостоятельной и заметной военной силой в регионе. Даже если отложить в сторону формальное присоединение к ЕС и НАТО, неоккупированная часть Украины кажется нераздельно соединенной с Западом», – считает автор.
Также, по его мнению, историки будущего обратят внимание на изменения, которые война спровоцировала внутри самой России. В 1947 году Тойнби написал эссе с заголовком «Русское византийское наследие», в котором подчеркнул, что дважды за свою историю: сначала во времена Петра I, а затем в большевистскую эру, – Россия частично «вестернизировалась», чтобы ее не заставили это сделать грубой силой. Путин третий раз запустил этот процесс в начале 2000-х годов. Но его реформистские времена уже давно позади. Санкции и эмиграция подорвали российские технологический и оборонный секторы. Импортозамещение не создаст экономику мирового масштаба.
Более того, то, что Тойнби называл «инкубом византийского тоталитарного государства», снова проявило себя. В декабре 2021 года Кремль закрыл радиостанцию «Эхо Москвы» и неправительственную организацию «Мемориал», которые являлись последними проявлениями независимых СМИ и гражданского общества в России. В результате этих внутренних трансформаций более бедная, менее динамичная Россия теперь столкнулась с растущей пропастью между ней и двумя технологически более развитыми цивилизациями на ее границах: с Китаем и Западом.
Жители Запада, в свою очередь, с удивлением узнали, что они никакие не «граждане мира», а жители отдельной цивилизации, чью защиту в основном обеспечивает американская жесткая сила. В октябре во время голосования в ООН 143 страны поддержали решение, осудившее российскую аннексию украинских территорий. Но, как свидетельствуют данные Kiel Institute, всего 30 стран оказали военную помощь Украине. И это те, кто входит в западную коалицию, простирающуюся от Финляндии до Австралии.
По сравнению со статус-кво до российского вторжения Запад стал более сильным и закаленным. Но он не может почивать на лаврах. Его запасы боеприпасов иссякают. Немецкий «переломный момент в истории», кажется, не двигается дальше. И Запад до сих пор не пришел к согласию о природе «систематического вызова» со стороны Китая, не говоря уже о том, чтобы начать реализовывать согласованные экономические и оборонные стратегии, необходимые для создания противовеса Пекину.
«Главной темой внутренних дебатов на Западе в 2023 году, скорее всего, будут элементы стабильного мира между Россией и Украиной. Даже если перемирие закрепит армии на месте, что не позволит войне разгореться снова в 2024 или 2034 году?», – говорится в статье.
Историк Стивен Коткин считает, что однозначная украинская победа «может наконец-то разорвать порочный круг» московских попыток «добиться превосходящей ее возможности глобальной позиции». И это может привести к тому, что Россия стала бы «страной, которая, являясь важной силой, ввиду ее размеров и ресурсов, инвестирует в своих людей и долгосрочное внутреннее развитие».
Тойнби, цитируя Горация, более пессимистично оценивал Россию: Naturam expellas furca, tamen usque recurret, или «Можно изгнать природу вилами, а она все равно вернется».
«Как бы ни хотелось, чтобы украинские «вилы» заставили Россию стать Францией гигантских размеров, это может никогда не произойти, даже если Киев нанесет Москве поражение поколения. Чтобы Россия отказалась от своей злосчастной мечты доминировать над Украиной, как когда-то Франция отказалась от посягательств на Алжир, понадобится российский Де Голль. Остается надеяться, что историки будущего смогут написать о таком деятеле», - пишет автор.