На юге России — энергетический коллапс.
В южных регионах РФ и оккупированном Крыму начались веерные отключения света по 12–15 часов. В некоторых городах дома остаются без электричества и воды по несколько суток. Причина этого — аномальная 40-градусная жара, из-за которой электросети России не справляются с высокой нагрузкой. Проблема усугубилась после того, как 16 июля произошел сбой на генерирующем оборудовании Ростовской АЭС и временно был отключен один из энергоблоков.
Несмотря на быстрый ремонт энергоблока и обещания властей дать электричество, снабжение полностью восстановить не удалось. Когда получится — неизвестно: на юге России продолжаются отключения электричества. И вот уже в минувшие выходные требующие света жители Батайска вышли на улицу, а протестующие в Краснодаре и Анапе перекрыли дорогу. Российский ТГ-канал «Можем объяснить» обращает внимание на то, что все эти стихийные выступления происходят в городах «скрепного юга».
Акции протеста, на которых отсутствовали политические требования, прошли мирно. По информации местных СМИ, в Краснодаре задержали лишь несколько человек, да и то скоро отпустили, а перекрывших дорогу анапчан оштрафовали за нарушение ПДД. «Для разрастания протеста потенциала, впрочем, и нет: на стихийных митингах не звучат даже требования отставки чиновников муниципального уровня. Все понимают правила игры и риски», — отметила российская журналистка Екатерина Винокурова.
Для Кремля эти стихийные протесты из-за проблем с работой ЖКХ пока не опасны: сегодня режим Путина устойчив, имеет большой запас прочности и обеспечен необходимыми ресурсами на долгие годы. Система сумела адаптироваться к условиям, возникшим после вторжения в Украину, мобилизовав общество и милитаризировав экономику, взяв под контроль оппозицию и усилив репрессивный аппарат. В результате политические протесты в России практически отсутствуют.
Тем не менее происходящее в России — неплохой сигнал для украинцев. Ведь даже самые скромные энергопротесты демонстрируют, что за фасадом благополучия кроются системные проблемы и режим испытывает внутреннее давление.
За последние два с половиной года в России прошло несколько серьезных протестных акций. И не в столице и мегаполисах, где оппоненты власти когда-то имели сильные позиции: угрозы протеста в крупных городах Кремль сумел снизить за счет высоких доходов их жителей, репрессий против системной оппозиции, избирательной мобилизации. Очаги протестного потенциала находятся в глубинке — на Северном Кавказе и Зауралье, где крайне низок уровень жизни.
В частности зимой 2023 года прошли митинги против повышения тарифов ЖКХ в Новосибирской области и Алтайском крае. Зимой 2024-го — в Башкортостане, где жители протестовали против приговора местному активисту Фаилю Алсынову. Но больше всего массовых акций протестов было на Северном Кавказе — в Дагестане: осенью 2022 года — из-за начавшейся мобилизации, летом 2023 года — в связи с коммунальными авариями, осенью 2023-го — антиеврейские беспорядки вследствие пропалестинской риторики Кремля.
Но протесты не переросли в нечто большее. И пока в России не предвидятся ни дворцовые перевороты, ни народные восстания. А немногочисленные протесты жен российских военнослужащих, выступающих против «бессрочной мобилизации», не воспринимаются Кремлем как серьезная угроза. Да и они потихоньку идут на спад: увы, но население России в массе своей поддерживает войну с Украиной. И дело не только в эффективной пропаганде российской власти, вещающей «о поднятии России с колен».
Деньги, которые получают семьи погибших военнослужащих, для жителей РФ достаточно велики. Особенно для депрессивных регионов: единовременная денежная выплата в случае гибели солдата составляет 5 млн руб. (ок. 57 тыс. долл.). Похоронные не только примиряют россиян с гибелью близких, но и позволяют режиму сохранить лояльность граждан.
Деньги, которые выплачивают контрактникам, привлекают в армию желающих подзаработать на убийствах украинцев. И если изначально единовременная выплата составляла 195 тыс. руб. (ок. 2,2 тыс. долл.), то сейчас в некоторых регионах сумма выплат достигла 1,7 млн (чуть меньше 20 тыс. долл.). Эти суммы постоянно растут. Так, мэр Москвы Сергей Собянин принял решение, что контрактники, поступившие на службу в столице, получат единовременную выплату в размере 1,9 млн руб. (21,8 тыс. долл.) и тогда общая сумма выплат за первый год службы составит больше 5,2 млн руб. (59,6 тыс. долл.).
Но отношение к «специальной военной операции» и власти у россиян может ухудшиться в случае проведения Кремлем новой мобилизации. Пока же, по мнению The Economist, Россия способна ежемесячно находить 25 тысяч солдат, чтобы поддерживать численность группировки на уровне около 470 тысяч человек. В то же время в раскаленной военной экономике России стремительно растут зарплаты. (Впрочем, одновременно наблюдается и резкий рост цен на продукты питания и товары.)
Москва в состоянии поддерживать военные расходы на высоком уровне еще достаточно долгое время. Напомним, что Россия тратит на военные расходы 8% своего ВВП. Но, как отмечает эксперт Берлинского центра Карнеги по изучению России и Евразии Сергей Вакуленко, «ведение дорогостоящей войны при поддержке привычного уровня потребления в стране и уменьшенного в натуральном выражении уровня производства создает серьезный дисбаланс. Закрыть его можно только посредством увеличения импорта, для оплаты которого придется использовать текущую экспортную выручку и накопления».
Что же касается истеблишмента, то несмотря на первоначальный шок от начала широкомасштабного вторжения в Украину, представители российской элиты — находящиеся под санкциями Запада, запуганные казнью Пригожина, испытывающие ультрапатриотический угар — в целом сохранили лояльность режиму и сплотились вокруг Путина. Только сооснователь «Яндекса» Аркадий Волож спустя два года после начала вторжения объявил о полном разрыве связей с РФ.
И хотя значительная часть политической элиты испытывает усталость от внешней турбулентности и не ощущает гарантий для себя, но также растет и число заинтересованных в продолжении войны с Украиной и противостоянии с Западом. Политики и бизнесмены, близкие к власти и силовикам, получают доступ к государственным ресурсам, устраняют конкурентов и обогащаются на войне. В свою очередь силовики получают дополнительные финансовые ресурсы и увеличивают свой вес в системе российской власти: режим Путина в своих репрессиях постепенно приближается к уровню сталинских.
Однако несмотря на усиление репрессивного аппарата, относительно хорошее состояние российской экономики, лояльное Кремлю население, события, наподобие энергопротестов в Краснодаре и Анапе понемногу подтачивают режим Путина. Когда-нибудь пар недовольства вырвется из-под крышки. И тогда эти протесты перерастут в тот самый описанный Пушкиным русский бунт, на фоне которого прошлогодний мятеж Пригожина будет выглядеть невинной шалостью.