Происходящие в мире глобальные трансформации касаются не только вопросов безопасности и противостояния идеологий, но и формирования новой экономической модели, которая, без преувеличения, определит будущее человечества. По мнению ведущих экономистов, косметические меры уже не смогут изменить вопиюще неравномерное распределение общественных богатств, остановить катастрофические изменения климата, обеспечить более справедливые условия для развития постколониальных государств. Необходимы новые модели развития, ибо существующие, основанные на классическом капитализме, себя исчерпали. Они более не ведут к общественному прогрессу, поскольку основаны на потреблении, а потому порочны. И неважно, речь идет о государственном, рыночном, коррупционном или капитализме с китайскими особенностями.
Как оказалось, пандемии, войны и идеологические отличия не являются препятствиями для больших денег. Сегодня две страны мира — США и Китай делят пальму первенства по количеству миллиардеров, в разы превосходя ближайших конкурентов из Германии или Индии. При этом, к примеру, в США 10% населения владеют 90% национального богатства, и это глобальная тенденция. Пандемия, конечно же, сказалась на численном составе и общем состоянии мировой денежной «элиты», однако тот факт, что СЕО компании LVMH Бернар Арно находится среди лидеров богатейших людей мира, а рыночная стоимость его компании с 2020 года выросла вдвое, говорит о многом — с деньгами у покупателей продукции элитных брендов все хорошо.
Наблюдается странная картина. Ухудшается экология, увеличивается дефицит продовольствия, энергоресурсов и воды, количество мусора, но парадигма бесконечного роста на основе потребления никуда не исчезает. Более того, ее все еще берут за основу политического анализа, а значит — самой политики, и по-прежнему непосредственно связывают с ростом населения, которое и является инструментом потребления. Естественное сокращение населения, которое, как кажется, могло бы стабилизировать темпы проедания ресурсов планеты, рассматривается едва ли не как катастрофический фактор. Население Индии растет — и это чудесно, население Китая или Японии уменьшается — и это едва ли не путь к стагнации. Показатель «здоровья» экономики США — количество китайских игрушек, скупленных американцами на Рождество. Ну и что, что эти подарки никому не нужны? Уже чуть ли не 80% населения США страдает от ожирения, но есть надо все равно еще больше, иначе ВВП не растет. Больше произведенных и купленных автомобилей, предметов бытовой техники, домов, электроники — каждый должен сделать свой вклад в рост экономики. Усилия по «озеленению» энергетики и промышленности ничего не стоят, если решения ОПЕК+ приводят к панике среди трейдеров и росту цен на нефть. Саммиты и декларации здесь не помогут.
Еще более удивительная метаморфоза наблюдается в связи с увеличением продолжительности жизни, за которое человечество борется с момента появления homo sapiens. Как оказалось, этот фактор, по расчетам экономистов, сдерживает рост ВВП, то есть, развитие. Ведь долгожителям надо платить пенсии, а они не являются производительной силой и не потребляют столько, сколько молодые, которым нужно создавать и обеспечивать собственные семьи. Пожилые люди консервативны и отдают предпочтение факсу и кнопочному телефону, которые все еще прекрасно работают. Но ведь смартфоны нужно менять каждый год — какое же развитие без новейшей модели iPhone? После достижения 80-летнего возраста люди меняют автомобили реже, чем 20-летние. Кстати, забота о престарелых, которая не оплачивается, но забирает много времени, никак не учитывается в показателях ВВП.
На первый взгляд, общие вопросы глобальной экономической модели, о которой идут жаркие дискуссии, не являются для Украины первоочередными. Однако это крайне недальновидная точка зрения. Во-первых, после наступления мира у нас не будет другого выхода, кроме радикального реформирования экономики как с точки зрения членства в ЕС, так и укрепления связей с государствами, расположенными далеко от Европы и Северной Америки. А для этого нужно иметь свое видение будущей модели. Для государств так называемого глобального Юга, с которыми необходимо активно взаимодействовать, очень важно, какой путь изберут мировые лидеры и их союзники. Во-вторых, большая политика нового, очевидно, двуполярного мира, будет строиться вокруг жесткой экономической конкуренции в условиях роста глобальных дестабилизирующих факторов — изменений климата, накопления долгов, роста неравенства и риска возникновения новых войн и пандемий. Для того чтобы об Украине не забыли, нужно хотя бы понимать, о чем идут дискуссии в рамках открытых и закрытых обсуждений самых острых вопросов мироустройства, а в идеале — быть их конструктивным участником. По оценкам специалистов, с 1960 года «глобальный Север» выкачал из «глобального Юга» 152 трлн долл. в виде дешевых ресурсов, рабочей силы, несправедливой торговой политики. Стоит ли удивляться нынешней активизации геополитического противостояния США+ и Китая+ именно с привлечением союзников из числа «южан»? Попробуйте убедить страны Африки, что демократия — это хорошо, если в их исторической памяти нынешние «северные» демократии далеко не всегда были таковыми. Подобный ресентимент очень сильно влияет на их видение мира.
Все больше современных классиков капитализма и гуру экономики стали говорить о том, что модель роста, основанная на потреблении, требует пересмотра. Рост и объем ВВП очевидно не дает представления о том, что экономика, экология и социальная сфера страны пребывают в гармонии и балансе. Невозможно оценить потери ВВП от исчезновения нескольких видов живых организмов или замедления роста в связи с несправедливым распределением доходов. Вывод однозначный — рыночные экономики работают лучше, когда осуществляется их правильное регулирование, и это совсем не то, что наиболее развитые страны сегодня делают в виде субсидирования отдельных отраслей (как сейчас в США и Китае в отношении производства чипов) или ограничительной торговой политики (это «грех» ЕС). Экологические факторы, рациональное использование природных ресурсов, правильный баланс между потреблением и развитием, справедливые торговые отношения, дающие небольшим государствам шанс получить свое место под экономическим солнцем — вот, хоть и неполный, но все-таки перечень черт нового капитализма, о котором размышляют лучшие умы.
По мнению британских аналитиков, пандемия ковида привела к самой сильной рецессии за последние 300 лет. Огромная инфляция, наблюдаемая сегодня, банкротство крупнейших банков, политическая нестабильность, вызванная ухудшением качества жизни даже в развитых странах, пока никак не сказались на выработке компромиссных решений по преодолению глобальных последствий.
Война России против Украины стала доминирующим фактором, который не позволил выработать практические меры на недавней встрече министров финансов и глав центробанков «двадцатки» в Индии, поскольку позиции цивилизованного мира и России с Китаем разошлись, как и в прошлом году в Индонезии.
Вторым «яблоком раздора» стала проблема реструктуризации долгов беднейших стран. То, что наблюдается вместо конструктивного взаимодействия — это политическое противостояние демократий и автократий, фрагментация рынков, протекционизм и субсидирование, снижение роли ВТО в регулировании международной торговли. Страны «глобального Юга» обвиняют МВФ в том, что значительные ресурсы направляются на поддержку Украины, в то время как проблемы растущей долговой ямы трети стран мира остаются, по их мнению, без должного внимания. Вот, разве что недавно Япония, Индия и Франция собрались, чтобы решить проблему дефолта Шри-Ланки. Таких стран в мониторинге МВФ — 73, и во многих из них «потрудился» Китай.
Как будто в мировой экономике мало было проблем, так Китай приступил к активному продвижению свой валюты жэньминьби в качестве мировой. Сначала на жэньминьби и рубли в двусторонней торговле перешли Россия и Китай, теперь достигнута договоренность с Бразилией, идут переговоры с Саудовской Аравией, часть корейского экспорта в КНР также оплачивается в жэньминьби. Путин заявил, что хотел бы перейти на торговлю в жэньминьби со странами Азии, Африки и Латинской Америки (Индия от такого предложения отказалась). В мире, где насчитывается 160 национальных валют и 22000 криптовалют, Китай добился успеха — сегодня 2% мировой торговли осуществляются в жэньминьби (для сравнения: в долларах — 62%, в евро — 20%, в йенах — 5,7%). Из Москвы даже прозвучала идея предложить на очередном саммите BRICS cоздание общей валюты, которая будет иметь «золотое» покрытие и/или привязку к другим редкоземельным металлам, или земле. Обсуждать серьезно подобные предложения нет никакого смысла, однако так может показаться не всем. Идеи «стратегической автономии» ведут к росту политической энтропии и прежде чем некоторые государства опомнятся, они могут уже прочно сидеть на крючке китайской банковской системы, регулируемой не рынком, а решениями КПК.
Совершенно невозможно исключить, что для государств, экспортирующих не самое высококачественное сырье, использование жэньминьби уже в ближайшей перспективе станет условием торговли с Китаем и странами, где позиции Китая сильны. Единственный способ избежать подобной политической ловушки — резко увеличить глубину переработки и повысить качество.
Главу японской компании Nidec Шигенобу Нагамори, одного из мировых лидеров по производству электрических двигателей и генераторов, однажды спросили, не боится ли он появления конкурентов в результате инвестиций компании в Китай. Он ответил, что не боится. «Наша сила в уникальности», — сказал он, имея в виду способность японских инженеров к инновациям, всегда опережающим время и конкурентов. Выявить собственную уникальность, создать условия для ее инновационной защиты и опередить время своим мышлением — вот, как кажется, рецепт будущего успеха.