Мы в полной мере отдаем должное нашим коленям только тогда, когда они перестают работать. Это справедливо и для мирового порядка: его преимущества становятся очевидны только тогда, когда он рушится. А когда порядок рушится, обычно больше всего страдают слабые. Этот закон истории должен быть в сознании мировых лидеров в преддверии Саммита мира в Швейцарии. Если мир не будет восстановлен и международный порядок, основанный на правилах, продолжит рушиться, катастрофические последствия будут ощущаться во всем мире. Об этом в колонке для The Economist пишет израильский футуролог, философ и историк Юваль Ной Харари.
Всякий раз, когда правила теряют смысл, страны начинают искать защиту в вооружении и военных союзах. Учитывая вторжение в Украину, может ли кто-нибудь винить Польшу в удвоении армии и военного бюджета, Финляндию – во вступлении в НАТО, а Саудовскую Аравию – в заключении оборонного союза с США?
К сожалению, увеличение оборонных бюджетов происходит за счет самых слабых членов общества, поскольку деньги уходят от школ и клиник на танки и ракеты. Военные союзы также обычно увеличивают неравенство. Слабые государства, оставшиеся за пределами своего защитного щита, становятся легкой добычей. По мере распространения военных блоков по миру, растет напряжение на торговых путях, а сама торговля приходит в упадок. Наибольшую цену платят бедные. По мере роста напряженности между военизированными блоками растет возможность того, что небольшая искра разожжет глобальный пожар. Поскольку альянсы полагаются на доверие, даже небольшая проблема в незначительном месте может стать поводом для начала третьей мировой войны.
Человечество уже было свидетелем всего этого. Более 2000 лет назад Сунь-Цзы, Каутилья и Фукидид показали, что в мире, где нет законов, стремление к безопасности делает всех менее защищенными. А Вторая мировая и Холодная война научили нас тому, что в глобальном конфликте непропорционально страдают слабые.
Например, во время Второй мировой войны один из самых высоких показателей потерь наблюдался в Голландской Ост-Индии — сегодняшней Индонезии. Когда в 1939 году в Восточной Европе разразилась война, она казалась абсолютно в другом мире от рисовых фермеров. Но события в Польше вызвали цепную реакцию, в результате которой погибло 3,5-4 миллиона индонезийцев, в основном от голода или принудительного труда под гнетом японских оккупантов. То есть, погибло около 5% Индонезии, что гораздо больше, чем у многих ведущих воюющих стран, включая США (0,3%), Великобританию (0,9%) и Японию (3,9%).
Холодная война была холодной в Берлине, но в Джакарте в 1965-66 годах в результате напряженности между коммунистами и антикоммунистами погибло от 500 тысяч до миллиона индонезийцев.
И сейчас ситуация гораздо хуже, чем в 1939 или 1965 годах. Дело не только в том, что ядерная война подвергнет опасности сотни миллионов людей в нейтральных странах. Человечество также сталкивается с дополнительными экзистенциальными угрозами изменения климата и вышедшего из-под контроля искусственного интеллекта (ИИ).
По мере роста военных бюджетов, деньги, которые могли быть потрачены на борьбу с изменениями климата, подпитывают глобальную гонку вооружений. По мере усиления военной конкуренции, испаряется добрая воля, необходимая для преодоления климатического кризиса. Рост напряженности также снижает шансы на достижение договоренностей об ограничении гонки вооружений в сфере ИИ.
Так, уже сейчас быстро развивается война дронов, вскоре мир может увидеть стаи полностью автономных беспилотников, которые сражаются друг с другом в небе Украины и убивают тысячи людей на земле. Приближается создание роботов-убийц, но люди слишком поглощены разногласиями.
Если вскоре мир не вернется в Украину, пострадает, скорее всего, каждый. Даже те, кто живет за тысячи километров от Киева и считает, что битва не имеет к ним никакого отношения.
Нарушение величайшего табу
Установление мира никогда не было легкой задачей. Говорят, что страны уходят на войну через дверь сарая, но путь назад лежит через мышиную нору. Перед лицом противоречивых требований и интересов трудно найти виновных и разумный компромисс. Но с точки зрения войн, российско-украинская война чрезвычайно проста.
После распада Советского Союза в 1991 году независимость и границы Украины были признаны повсеместно. Страна чувствовала себя в безопасности и отказалась от ядерного арсенала, унаследованного от СССР, не требуя, чтобы другие страны, включая Россию, сделали то же. Взамен в 1994 году Россия (а также США и Великобритания) подписали Будапештский меморандум, пообещав «воздерживаться от угрозы силой или ее применения против территориальной целостности или политической независимости» Украины. Это был один из крупнейших актов одностороннего разоружения в истории. Обмен ядерных бомб на бумажные обещания казался украинцам мудрым шагом в 1994 году, когда доверие к международным правилам и соглашениям было высоким.
Двадцать лет спустя, в 2014 году, началась российско-украинская война, когда российские войска оккупировали Крым и разожгли сепаратистские движения на востоке Украины. Война то ослабевала, то текла в течение следующих восьми лет, пока в феврале 2022 года Россия не начала наступление, направленное на завоевание всей Украины.
Россия пыталась всячески оправдать свои действия, в первую очередь тем, что она предупредила нападение Запада. Но ни в 2014, ни в 2022 году угрозы такого вторжения не было. Расплывчатые разговоры о «западном империализме» или «культурном кока-колониализме» могут быть достаточно хороши, чтобы разжечь дебаты в башнях из слоновой кости, но они не могут оправдать резню жителей Бучи или разрушение Мариуполя до основания.
На протяжении большей части истории термин «империализм» относился к случаям, когда могущественное государство, такое как Рим, Британия или царская Россия, захватывало чужие земли и превращало их в провинции. Этот вид империализма постепенно стал табу после 1945 года.
Россия уже аннексировала на только Крым, но и другие территории Украины, которые держит под оккупацией. Президент страны-агрессора Владимир Путин следует имперскому принципу, согласно которому любая территория, завоеванная российской армией, аннексируется российским государством. И он не утруждает себя тем, чтобы скрывать свои имперские амбиции. Начиная с 2005 года, он неоднократно заявлял, что распад советской империи был «крупнейшей геополитической катастрофой века», и обещал восстановить эту империю. Он также утверждал, что украинской нации на самом деле не существует и что Россия имеет историческое право на всю территорию Украины.
И если Путину позволят победить в Украине, подобный вид империализма вернется во всем мире. Что тогда удержит Венесуэлу, например, от завоевания Гайаны, или Иран от завоевания Объединенных Арабских Эмиратов? Что удержит саму Россию от завоевания Эстонии или Казахстана? Ни одно государство не сможет найти безопасности ни в чем, кроме военных союзов.
Если табу на имперские завоевания будет нарушено, то даже государства, независимость и границы которых давно завоевали международное признание, столкнутся с растущим риском вторжения и даже того, что они снова станут имперскими провинциями. И это не ускользает от внимания стран, которые в прошлом были колониями империй.
Империи всегда оправдывали себя тем, что уделяли приоритетное внимание собственным проблемам безопасности, но чем больше они становились, тем больше проблем безопасности у них появлялось. Если соображения безопасности России будут признаны законным основанием для завоеваний на Днепре, они тоже вскоре могут быть использованы для оправдания завоеваний на Дунае и Евфрате.
Следующие шаги для лидеров
Чтобы предотвратить новую эпоху империализма, необходимо лидерство во многих направлениях. Предстоящий мирный саммит по Украине может стать основой для двух особенно важных шагов.
Во-первых, европейские страны, некоторые из которых могут стать следующими целями российского империализма, должны взять на себя твердое обязательство поддерживать Украину, независимо от того, как долго продлится война. Например, поскольку Россия усиливает свою кампанию по разрушению энергетической инфраструктуры Украины, Европа должна гарантировать энергоснабжение Украины с электростанций в странах НАТО. И что бы ни случилось на американских выборах в ноябре, Европа должна взять на себя обязательство предоставить Украине деньги и оружие, необходимые ей для продолжения защиты. Учитывая изоляционистские тенденции Республиканской партии и других сегментов американского общества, Европа не может рассчитывать на то, что Соединенные Штаты возьмут весь груз на себя.
Подобные обязательства – единственное, что убедит Россию серьезно вести переговоры о мире. Россия может многое потерять от затяжной войны. С каждым месяцем война затягивается, мечта Путина сделать свою страну великой державой угасает, потому что враждебность Украины по отношению к России углубляется, зависимость России от других держав увеличивается, а Россия все больше отстает в ключевых технологических гонках. Продление войны грозит превратить Россию в вассала Китая. Но если Путин будет думать, что европейцы устали поддерживать Украину, он будет затягивать войну в надежде полностью завоевать страну.
Вторым важным шагом является усиление лидерства со стороны неевропейских стран. Восходящие державы, такие как Бразилия, Индия, Индонезия и Кения, часто критикуют западные державы за прошлые империалистические преступления, а также за нынешнюю некомпетентность и фаворитизм. Но незападные страны должны предпринимать шаги по защите международного порядка не только, чтобы пристыдить «загнивающий Запад», но для собственной выгоды. И это потребует от таких государств как Бразилия и Индия пожертвовать своим политическим капиталом, пойти на риск, но встать на защиту международных правил, если все другие потерпят неудачу. Это будет стоить дорого, но цена бездействия будет гораздо выше.
В сентябре 2022 года премьер-министр Индии Нарендра Моди заявил Путину, что «сегодняшняя эпоха — не эпоха войны». Когда позже Моди вспоминал их разговор, он добавил, что сегодняшняя эпоха «является эпохой диалога и дипломатии. И мы все должны сделать все возможное, чтобы остановить кровопролитие и человеческие страдания». Прошло много месяцев с тех пор, как Моди выразил эти чувства. Если мировые лидеры не предпримут решительных действий, похоже, эра диалога закончится, и нас настигнет новая эра неограниченной войны.