Всего за несколько недель вирус диаметром в десять тысячных миллиметра изменил западные демократии. Штаты остановили работу предприятий и заперли людей по домам. Они пообещали выделить триллионы долларов для поддержания экономики. Если руководствоваться опытом Южной Корее и Сингапура, то врачебной тайной и электронной конфиденциальностью вот-вот начнут пренебрегать. Это самое значительное расширение государственной власти со времен второй мировой войны, пишет The Economist.
Табу нарушаются одно за другим. Речь идет не только об угрозах штрафов или тюремного заключения за совершение людьми обычных действий, но и о масштабах вмешательства и влияния правительств на экономику. Конгресс США готов принять пакет мер стоимостью почти 2 триллиона долларов, что составляет 10% ВВП. Кредитные гарантии Великобритании, Франции и других стран составляют около 15% ВВП. Центральные банки печатают деньги и используют их для покупки активов, которые они ранее отвергали. Правительства пытаются хотя бы на время отсрочить банкротство.
Коронавирус является серьезной проблемой для тех, кто верит в ограниченную роль правительства и открытые рынки. Государство должно действовать решительно. Но история свидетельствует о том, что после кризисов государство не отказывается приобретенного влияния. Сегодня это касается не только для экономики, но и для наблюдения за людьми.
Не случайно государственная власть растет во время кризисов. Правительства столкнулись с этой пандемией, но только они одни могут принуждать и быстро мобилизовать огромные ресурсы. Сейчас это необходимо для принудительного закрытия бизнеса и изоляции, чтобы остановить вирус. Только они могут помочь компенсировать экономический спад. В Америке и в Еврозоне ВВП может снизиться на 5-10% в годовом исчислении, а может и сильнее.
Одна из причин, по которой роль государства изменилась так быстро, заключается в том, что коронавирус распространяется как лесной пожар. Менее чем за четыре месяца он прошел путь от рынка в Ухане почти до каждой страны мира. На прошлой неделе зарегистрировано 253 тысячи новых случаев. Люди напуганы примером Италии, где почти 74 тысячи зарегистрированных случаев вывели из строя систему здравоохранения мирового класса, что привело к более чем 7500 смертельным случаям.
Страх перед вирусом является одной из причиной быстрых перемен. Когда британское правительство пыталось минимизировать вмешательство государства, его обвинили в недостаточности и запоздалости действий. Франция, напротив, на этой неделе приняла закон, предоставляющий правительству полномочия не только контролировать перемещения людей, но и управлять ценами и реквизицией товаров. Во время кризиса рейтинг одобрения действий президента Франции Эммануэля Макрона взлетел.
В большей части мира власти реагировали на Covid-19 миксом принудительных мер и экономическим контролем. Поскольку пандемия продолжается, власти могут и дальше контролировать людей, используя их данные. Гонконг с помощью мобильных приложений отслеживает месторасположения людей для обеспечения соблюдения карантина.
В Китае действует система пропусков, в которых фиксируется, может ли человек выходить из дому. Данные с телефонов помогают моделистам прогнозировать распространение заболевания. И если какое-либо правительство подавит covid-19, как это сделали в Китае, оно должно будет предотвратить вторую волну заболевания среди многих тех, кто все еще восприимчив к вирусу, путем нахождения каждого нового очага заболевания. Южная Корея заявляет, что автоматическое отслеживание контактов с новыми инфицированными с помощью мобильных технологий дает результаты в течение десяти минут вместо 24 часов.
Огромное усиление государственной власти произошло без должного обсуждения, на которое почти не было времени.
Некоторые будут убеждать себя, что это временно и почти не оставит следов, как в случае испанского гриппа столетие назад. Однако масштаб ответа делает Covid-19 больше похожим на войну или депрессию. И тут данные говорят о том, что кризисы приводят к регулярному усилению государственной власти с гораздо большими полномочиями и обязанностями, а также налогами, которые это обеспечивают. Государство всеобщего благосостояния, подоходный налог, национализация - все это выросло из конфликтов и кризисов.
Практика также свидетельствует, что некоторые из сегодняшних изменений будут желательны. Было бы хорошо, если бы правительства были лучше подготовлены к следующей пандемии; в том числе вкладывали средства в общественное здравоохранение (в том числе и в Америку, где реформа крайне необходима). Некоторые страны нуждаются в достойной оплате больничных.
Другие изменения могут быть менее явными, но их будет сложно отменить, потому что они были поддержаны влиятельными группами еще до пандемии. Одним из примеров является приостановка действия базового документа зоны евро - Пакта стабильности и роста, который вводил ограничения по уровню госдолга и дефицита бюджета. Также Великобритания взяла железные дороги под контроль государства - шаг, который должен быть временным, но который могут никогда не отменить.
Больше беспокойства вызывает распространение "вредных привычек". Правительства могут отступить в автаркию (экономический режим самообеспечения страны, в котором минимизируется внешний товарный оборот.- ред.). Некоторые опасаются нехватки ингредиентов для лекарств, многие из которых сделаны в Китае. Россия ввела временный запрет на экспорт зерна. Промышленники и политики утратили доверие к цепочкам поставок.
Между долгосрочной государственной поддержкой и превращения ее в подконтрольную государству и поддерживаемую за счет налогоплательщиков – лишь небольшой шаг. Торговые перспективы уже неясны, их будущее и восстановление туманны. И в долгосрочной перспективе обширное и продолжительное расширение власти государства вместе с резко возросшим государственным долгом может привести к неуклюжему, менее динамичному типу капитализма.
Но не это самая большая проблема. Намного больше беспокоят злоупотребления должностными полномочиями и угрозы свободе. Некоторые политики уже захватывают власть, как например в Венгрии, где правительство добивается введения чрезвычайного положение на неопределенный срок. Премьер-министр Израиля Биньямин Нетаньяху, похоже, видит в кризисе шанс избежать судебного разбирательства по делу о коррупции.
Сильнее всего беспокоит распространение навязчивого надзора. Использование метода агрессивного сбора и обработки данных будет усиливаться, поскольку это дает реальное преимущество в борьбе с болезнью, как и постоянный доступ к медицинским и электронным записям граждан. Соблазн заключается в продолжение слежки и после пандемии, как это уже было с продлением антитеррористического законодательства после 11 сентября. Начать могут с отслеживания случаев туберкулеза или поиска торговцев наркотиками. Но никто не знает, чем это законченно, особенно если в борьбе с коронавирусом будут наследовать модель безумного надзора Китая.
Надзор вполне может понадобиться для победы над Covid-2019. Правила с оговоркой об ограничении срока их действия и проверкой их соблюдения могут помочь остановить пандемию. Но главной защитой от чрезмерного могущества государства, в том числе в области технологий и экономики, будут сами граждане. Они должны помнить, что пандемическое правительство не подходит для повседневной жизни.
Как отмечает Александр Шульга в в своей статье "Пандемия, хронические болезни и соблазн "сильной руки" для ZN.UA, в Украине соблазн "сильной руки" сегодня крайне велик. Но в украинских условиях он будет нести в себе колоссальные угрозы, как для самого общества, так и для выживания государства. Краткосрочное улучшение ситуации (с огромной долей вероятности) спустя непродолжительный период времени обернется еще большей катастрофой.