Правительства начинают войны, преследуя разные цели: от завоевания территории и изменения режима в другом государстве до поддержки находящегося в осаде союзника. Как только начинается война, ставки сразу повышаются. Один из парадоксов войны состоит в том, что даже когда ее начальные цели становятся недостижимыми или отвергаются, необходимость не казаться побежденным только растет и настолько, что даже если победа уже невозможна, правительства все равно будут настойчиво пытаться показать, что они не проиграли.
Проблема поражения выходит за рамки провала в попытке добиться целей или даже необходимости объяснять потери крови и денег ради незначительной выгоды. Поражение ставит под вопрос мудрость и компетентность правительства. Проигранная война может привести к падению режима. Именно поэтому правительства часто продолжают вести войны: признание поражения может осложнить сохранение власти.
«Вся эта динамика очевидна в войне России против Украины. Владимир Путин задался целью «денацифицировать» и «демилитаризировать» Украину. Под первым он, вероятно, имел в виду смену режима, и в этом случае его война явно потерпела неудачу. Позиция украинского президента Владимира Зеленского сильна как никогда. Что касается демилитаризации, то Украина на пути к тому, чтобы стать самой милитаризованной страной в Европе», – пишет в статье для Foreign Affairs профессор военных исследований в Королевском колледже Лондона Лоуренс Фридмен.
Многие русскоязычные в Украине, от имени которых, как утверждал Путин, он действует, теперь предпочитают говорить по-украински. А русскоязычные районы Донбасса были разрушены, деиндустриализированы и депопуляризированы из-за этой разрушительной войны.
Российские войска не смогли взять под полный контроль ни одну из четырех областей, которые Путин объявил российскими в сентябре 2022 года. Значительная часть территорий, первоначально захваченных после полномасштабного вторжения, была освобождена. И украинская армия хоть и медленно, но освобождает еще большее количество районов. До февраля 2022 года Россия могла быть уверена, что Украина не сможет обжаловать незаконную аннексию Крыма. Но сейчас даже удержание полуострова Россией уже нельзя назвать несомненным.
Украина все еще надеется, что ее военные цели: освобождение всех оккупированных земель и восстановление границ, установленных в 1991 году, могут быть достигнуты. Даже если нынешнее наступление Украины остановится, России уже не хватает боевой мощи, чтобы воспользоваться преимуществом и захватить больше территорий.
Путин не приблизился к достижению ни одной из своих военных целей, тогда как цена его гамбита становится все выше. Он, конечно, может считать, что, по крайней мере, некоторые из его начальных целей все еще достижимы, или утешаться мнением тех аналитиков на Западе, которые убеждены, что лучшее, на что может надеяться Украина, - это заведение войны в тупик.
Но российский лидер никогда не демонстрировал, что его устраивает патовая ситуация. Он стремится к такому результату, в котором он может выставить себя явным победителем. Когда его спрашивают о переговорах, в том числе сочуствующие собеседники, например, из Африки, он все еще требует, чтобы Украина признала аннексию четырех областей, что требовало бы от Киева передать Москве больше территории. Этого, очевидно, не произойдет.
Если бы Путин согласился на прекращение огня на основе нынешних позиций, это уменьшило бы угрозу для Крыма и позволило бы России оккупировать все еще значительную часть украинской территории. В то же время это подтвердило бы, что ни одна из целей Путина не была достигнута. Это стало бы еще очевиднее, если бы дискуссии вокруг прекращения огня привели к давлению на российские войска с целью заставить их покинуть часть захваченных ими территорий.
«Остаться с клочками украинской территории с враждебно настроенным населением, огромными счетами за восстановление и длинными линиями фронта с непобежденной Украиной не выглядело бы большой победой, особенно на фоне многочисленных потерь, понесенных российскими войсками, деградации российской армии, упадка российской экономики и подрыва позиций России как великой и влиятельной державы. Как только боевые действия прекратятся и войска начнут возвращаться домой, произойдет национальная расплата, и это не очень хорошо отразится на Путине», – считает Фридмен.
Но сейчас, по мнению автора, Путин должен столкнуться с еще более тревожной возможностью: предположим, что расплата не будет отложена и наступит до окончательного завершения боевых действий, а не после них. Все тенденции: военные, экономические, дипломатические, – продолжают указывать в нежелательном направлении. И у Путина нет убедительного объяснения, как спасти ситуацию.
«Российский президент оказался в ловушке, не имея хороших вариантов. Возможно, он осознает, что расплата уже началась», – говорится в статье.
Необходимые выдумки
Российские элиты хорошо знают, что война была ужасной ошибкой и что дела обстоят плохо. Они не склонны что-либо делать с этим, потому что боятся Путина и хаотического мира без него. Они достаточно патриотичны, чтобы верить, что, несмотря на весь дополнительный стресс, систему можно заставить работать и что страна выстоит. Именно на фронте масштабы ошибки стали неизбежны, и именно там больше всего доказательств инакомыслия. Кратковременный мятеж группы наемников "Вагнер" во многом был связан с желанием ее лидера Евгения Пригожина защитить свою бизнес-модель от Минобороны РФ. Но Пригожин также воспользовался более широким недовольством высшим российским командованием, его бездарной стратегией, расточительной тактикой и коррупционной практикой.
Главарь наемников проиграл непосредственную борьбу за власть, потерял оружие и бизнес, но еще не потерял жизнь и свободу. В отношениях со своим бывшим соратником Путин продемонстрировал скорее свои уязвимости, чем слабости. Поэтому было гораздо труднее понизить в должности министра обороны Сергея Шойгу или начальника Генштаба Валерия Герасимова, несмотря на их демонстративную некомпетентность и потерю поддержки среди офицерского состава. Но лояльность стоит на первом месте. Именно военные, тесно связанные с Пригожиным, оказались на обочине.
Между тем Герасимов, очевидно, уволил генерала Ивана Попова, командующего 58-й общевойсковой армией ПВО, после того как тот горько пожаловался на условия, навязанные его войскам. И это, по его словам, стало "ножом в спину". Жалобы, озвученные Поповом, широко распространены и не исчезнут, особенно если Украина и дальше будет нарушать российскую логистику. И непонятно, что российское командование может сделать для их решения. Российский ответ на продвижение украинских войск заключался в том, чтобы бросить все силы в контратаки. Это привело к некоторым интенсивным боям и случайным успехам, но украинская армия адаптировалась после первых разочарований и продолжает удерживать инициативу и больший импульс.
«Эти события подрывают моральный дух российских военных на передовой, доверие элиты и даже положение Путина. Прошлые российские неудачи, или, по крайней мере, те, которые нельзя было скрыть, повлекли за собой серьезные изменения в российской стратегии», - говорится в статье.
После провала в битве за Киев внимание снова было сосредоточено на Донбассе. После прорыва украинских войск под Харьковом в сентябре 2022 Москва решила поднять ставки, поставив более амбициозные военные цели, осуществив массовую мобилизацию и начав кампанию бомбардировок объектов критической инфраструктуры Украины. До сих пор наиболее существенным ответом были карательные меры: расторжение соглашения, которое позволяло Украине экспортировать зерно, а затем удар по украинскому порту в Одессе.
«Если Украина одержит еще одну большую победу (а здесь гарантий нет), неясно, какие варианты будут доступны, чтобы у Москвы появилась более эффективная стратегия. Выбор будет неприятным для Путина: он должен будет либо подтвердить, что Россия проиграет в ненужной войне, либо продолжать вести войну, в которой невозможно победить», – пишет Фридмен.
По его мнению, одним из выходов из такой дилеммы может стать то, что Путин заставит своих пропагандистов придумать историю, которая объяснит, почему, несмотря на очевидность поражения, Россия действительно победила. Самая простая история, которую он может рассказать, – это то, что Россия воюет не с Украиной, а с НАТО. Кремль уже рассказывал эту историю, чтобы объяснить российские неудачи и выставить Украину агентом Запада.
«Эту историю можно было бы превратить в героический рассказ о том, как Россия, несмотря ни на что, пережила гнев самого могущественного в мире Альянса. Но она также неоптимальна с российской точки зрения, потому что если бы Россия действительно находилась в состоянии войны с НАТО, у нее не было бы никаких шансов на победу», – объясняет Фридмен.
Каждая новая инициатива стран НАТО в поддержку Украины сопровождается грозными угрозами Москвы. Обычно эту заезженную пластинку включает бывший президент Дмитрий Медведев, рассказывающий об ужасном, неопределенном возмездии. Но это до сих пор не сдерживало союзников Украины.
В прошлом году Москва выдвинула более правдоподобный сценарий, утверждая, что сочетание энергетического кризиса в Европе и беспокойство о затратах приведет к тому, что Запад свернет свою поддержку Украины. Возможно, теперь Путин надеется добиться такого же эффекта с помощью дефицита продовольствия, даже если это навредит странам, которые ему симпатизируют. Но его может ожидать разочарование. Подобные действия еще не подорвали поддержку Украины со стороны Запада. За последние полгода Киев получал все большее вооружение и лучшего качества. В определенных аспектах страны НАТО испытывают такое же давление, как и Россия. Не проиграть – это тоже жизненно важный интерес Запада.
Расплата
Очевидно, что это война, которую выиграет или проигрывает Украина, а не НАТО. Но после того, как Альянс стал настолько преданным украинской борьбе, он не может отступить, особенно после того, как он так много вложил в обеспечение страны, чтобы она могла бороться и побеждать. Поиск ресурсов для поддержки Украины может быть сложной задачей, но это действительно коллективные усилия, и большинство союзников США вносят значительные финансовые и материальные взносы. Украина сплочена и эффективна в своей борьбе. Кроме того, победа России стала бы геополитической катастрофой для НАТО, создавая гораздо больший риск полномасштабной войны между Альянсом и Россией. Для союзников лучше, чтобы Москву отбросила назад Украина, а российская армия при этом деградировала.
Главные вопросы, стоящие перед НАТО, касаются перспективы смены администрации США и потенциальных изменений в политике по отношению к Украине из-за этого, а также обеспокоенности, что Киев может оказаться не способным осуществить серьезные военные прорывы. На первый вопрос ответа не будет до ноября 2024, а на второй ответ появится в ближайшие недели и месяцы.
Даже если прогресс будет медленнее, чем ожидалось, Украина не будет заинтересована в прекращении огня, пока Россия удерживает так много ее земли и унижает тех, кто живет под ее оккупацией. Киев предполагает, что Москва воспользуется любым перемирием, чтобы восстановить свои силы в следующем раунде боевых действий. Восстановление послевоенной Украины будет сложным вызовом и спровоцирует неудобные вопросы оценок и решений, принятых до и во время боевых действий. Но, в отличие от ретроспективного подхода в России, в Украине нет сомнений в том, что это война, которую нужно было вести и которую можно было проиграть.
Путин может просто попытаться удержаться, но, учитывая растущее давление, ему нужна стратегия, которая покажет, что у России все еще есть путь к победе. Киев может усилить беспокойство Москвы, демонстрируя, что ни одна часть РФ больше не в безопасности, наказывая российские войска на фронте и оппортунистически освобождая территории, даже если это не совсем то, что планировали военные сначала. Это война на выносливость. Ровно в такой же степени, как Путин надеется на усталость Запада от войны, Украина и ее союзники должны показать, что они могут справиться с требованиями войны так долго, как потребуется.