Ситуация с местами в больницах в Харькове катастрофическая, - утверждает волонтер Наталия Попова, экс-советница главы ОГА Харьковской области по медицине. - От слова "совсем" мест нет в реанимациях уже дня четыре, на потоке — три дня. Если запустить еще несколько концентраторов, которые могут оставаться в двух больницах — ЦКБ и железнодорожной, то они просто вырубят электрику в здании. Максимальное количество точек, которые там смогли запустить, — около 60. Их и используют. Не потому, что не хотят, а потому что в свое время, когда просили, никто не дал им денег на бочки и на потоковый кислород.
В железнодорожной больнице лежит 60 пациентов, но там 6 мест реанимации. 60 пациентов дышат на концентраторах. Если кто-то из них ухудшается, переводить некуда — мест на ИВЛ, в реанимациях нет.
Все ИВЛ в Харькове — заняты, свободных нет. Людей плюс-минус тяжело стабильных вывозят в Балаклею. Но и там, насколько мне известно, тоже места уже закончились. Это звучит ужасно, но мне звонят знакомые главврачи ковидных больниц с просьбой кого-то госпитализировать: вдруг я знаю, что где-то освободилось место. В Харькове места на кислород сейчас освобождаются только в одном случае — если кто-то умирает. Пациенты сейчас стали гораздо тяжелее. Поступают поздно. До того, как им становится совсем плохо, их даже не забирают. Не потому что «скорые» не хотят, а потому что везти некуда.
Летальность тоже достаточно высокая. И как мне говорят врачи, она связана с поздней госпитализацией. На первой линии (тоже врачи массово говорят) для пациентов используют препараты резерва -- Актемру, Хумиру, Меропенем. Это препараты, которые обычно применяют уже для средних и тяжелых пациентов в больницах, в реанимациях. В каких-то случаях врачи говорят, что это единственное спасение — попытка сыграть на опережение. Но когда люди поступают в больницу, их лечить нечем, организм уже просто не восприимчив к этим препаратам».
Такая ситуация, по словам Наталии Поповой, продолжается в Харькове уже неделю. Хотя, по статистике Минздрава, заполняемость больниц на 22 марта в городе составляла около 35%.
«Только вчера (22 марта) уволили и.о.главы департамента здравоохранения (ДОЗ) Геннадия Бондарчука, который, мягко говоря, не был заинтересован (как и его прямое руководство в лице замов губернатора, губернатора, местной власти) в том, чтобы кто-то что-то говорил о неотлаженности процесса, -- поясняет ситуацию Наталия Попова. – У нас просто хотят создать видимость, что у нас стабильный регион и сильная власть. Вследствие чего умирают обычные люди.
Поэтому все происходило так. Приезжали представители ДОЗ в больницы с вопросом: какое максимальное количество коек вы можете расположить в своей больнице? То есть не сколько коек вы сможете обеспечить поточным кислородом; не на какое количество коек у вас есть сформированные медицинские бригады — с анестезиологами, инфекционистами и пульмонологами, терапевтами; не на какое количество людей, согласно пакету медицинских гарантий, вы сможете закупить лекарства. Ппакеты НСЗУ идут из расчета на количество бригад, а не пациентов, и если сейчас мы доставляем койки туда, где их в принципе быть не должно, то лекарства заканчиваются не в течение месяца, например, а в течение двух недель. Массовая нехватка лекарств у нас уже во многих больницах. Люди покупают даже препараты ковидного пакета. Но представители ДОЗ спрашивали просто — сколько кроватей вы можете поставить. И в больнице им отвечали: максимально можем впихнуть 200 коек.
Это - при наличии 6 стационарных точек кислорода, то есть шести реанимационных мест. Все остальное просто доставят концентраторами. Но концентраторы — 10-литровые. Не промышленные, к которым можно подключить аппараты для ИВЛ. На 10-литровых можно дышать людям с сатурацией 90 и выше, просто чтобы не допустить ухудшения. Если состояние пациента ухудшается, то такой концентратор можно использовать как подставку для чашки с чаем.
Стационарного кислорода у нас нет. Ж/д больница — 6 точек. ЦКБ — 6 точек, из них работать могут только 5. Если запускать шестую, трасса замораживается и отключает 5 ИВЛ. И это тоже все знали. Но взяли и открыли эту больницу.
С ж/д больницами вообще катастрофа. У них заключены контракты на пакеты с НСЗУ. НСЗУ передало деньги, но почему-то не на больницы (они ведомственные), а на ж/д. Ж/д забирает деньги себе, на больницы не спускает. У них нет ничего, во второй ж/д больнице даже шприцов нет в наличии. В пятницу я им привозила средства индивидуальной защиты. Потому что врачам нечего было надевать в ковидное отделение. Ни респираторов, ни костюмов, ни перчаток — нет ничего. Харьков просто в черной зоне».
22 марта заместитель Харьковского городского головы Светлана Горбунова-Рубан объявила, что харьковчане, у которых есть медицинское образование, могут получить работу в одной из больниц, где работают отделения для лечения больных с COVID-19: «...в апреле мы столкнемся с проблемой, что у нас физически не будет людей, которых мы могли бы включить в состав бригад. Поэтому я вынуждена обратиться ко всем, кто имеет медицинское образование».
Наталия Попова пояснила это ZN.UA. «Это не из-за того, что врачей не хватает. Из-за того, что в Харькове нет единого плана по контролю при развитии разных эпидемиологических ситуаций, некоторые главврачи принимают решения сами. Ну, например, в чернобыльской больнице (Областной специализированный диспансер радиационной защиты) сейчас работает два отделения плюс реанимация. Там было 130 коек. За сутки пришлось доставить еще 18, потому что людей везли и отказать нельзя. Доставляли и концентраторы. Но доставлять уже некуда. Поэтому было принято решение срочно прокладывать еще одну трассу. Заказали бочку. Дай бог, сейчас она пройдет одесскую таможню, и тогда к концу недели там смогут запустить еще 50 точек. Чтобы дополнительный этаж под эти новые точки заработал, формируется новая бригада — санитары, медсестры, врачи — инфекционисты, пульмонологи. Чтобы те врачи, которые и так уже практически живут на работе, не бегали на еще один этаж, и чтобы пациенты были полноценно обеспечены врачами. Это адекватный подход.
То же сейчас пытается сделать областная больница на Тринклера. Главврач В.Ярош начал делать ремонт на первом этаже, чтобы докинуть еще одну трассу на 60 точек. Но областной департамент здравоохранения — одна из самых главных проблем нашего региона. Они просто остановили финансирование этого ремонта, и рабочие ушли. После того, как и.о. руководителя ДОЗ поменялся, рабочих под честное слово удалось вернуть. Есть надежда, что через 10 дней еще 60 точек там смогут запустить. Но это никак не перекроет потребности нашего региона.
По моему мнению, сейчас необходимо:
- Срочно собрать топ-6-7 врачей, которые уже год проработали с ковидом. — реаниматологов, педиатров, терапевтов, пульмонологов и т.д, чтобы они создали локальный протокол для лечения первой линии — семейников. Потому что когда мы не можем спасти людей в реанимациях, то должны не допустить их попадания туда. Только так. Единый, максимально полный и детальный протокол должен быть спущен на всех семейников нашего региона.
- Сейчас в Змиевской ЦРБ в пленке стоит 5-тонная кислородная бочка. Нужно посмотреть, где и какое оборудование простаивает. Где-то есть трасса, но нет бочки. Где-то - наоборот. В течение недели, буквально сегодня, нужно принять решение о выделении на эти больницы необходимых средств, согласно проектной документации, и контролировать ремонт и запуск этих точек просто в круглосуточном режиме, не на словах, а по факту. Может, тем, кто за это отвечает, все равно, но харьковчане массово умирают и будут умирать, если у нас не появится поток.
- Должен быть решен вопрос относительно финансирования ж/д больниц. Потому что лечение ковидных пациентов, особенно в рамках реанимации — очень дорогостоящее. Например, ремдесивир закончился везде. И пациентам приходится покупать его за собственные деньги. В Харькове на рынке флакон препарата стоит 270-350 долларов. А флаконов нужно 6 минимум для курса. Два укола Хумиры — это 12 тысяч. Стоимость Актемры, в зависимости от количества, может доходить до 20 тысяч. Если сейчас не отладить и не поставить на контроль наличие медикаментов, то люди будут умирать. Еще и потому, что не могут получить полноценную терапию. Об этом у нас тоже все знают. Знаю, что только в нескольких больницах города на 95% ковидные лекарства есть.
У нас просто пытаются создать иллюзию, что все под контролем. Так было во время первой волны, так есть и сейчас. Но если во время первой волны у нас была задействована только инфекционная больница — один второй корпус, и 17-я больница — под хирургическую патологию (для ковидных пациентов, которым требуется хирургическое вмешательство), то сейчас -- около 10 больниц в городе плюс областные ЦРБ, и все они забиты. Это в десять раз больше, чем было в первую волну. Но мы не справлялись тогда, и сейчас мы тоже не справляемся. При том, что течение болезни (это вам скажет любой медик) ухудшилось. За три дня легкий пациент на концентраторе попадает в реанимацию. Период «разгона» болезни сократился до нескольких дней, люди сразу утяжеляются. Иногда не успевают даже обратить на это внимание, сдать ПЛР.
Думаю, в Харькове сейчас так же, как и в западных регионах Украины. Просто в регионе не заинтересованы в ведении красной зоны, и ожидают, пока какой-то еще из показателей будет превышен. Но у нас этого не произойдет. Чтобы мы вошли в красную зону, должен подняться уровень госпитализаций. А он не может подняться, потому что людей некуда госпитализировать. У нас есть спрос на госпитализацию, но отсутствует предложение. А при отсутствии предложения, когда мы не госпитализируем тех, кто нуждается в кислороде, цифра госпитализаций не растет. А значит и в красную зону мы не войдем. Это очень удобно».
Уровень госпитализации в нашей стране один из самых высоких в Европе, отмечают аналитики. С нехваткой мест в больницах сталкиваются в различных регионах и зонах карантина, на Закарпатье и Прикарпатье для больных разворачивают мобильные госпитали. А число пациентов на аппаратах ИВЛ сейчас самое высокое с начала эпидемии.
При этом несмотря на призывы экспертов усилить карантин, в Министерстве здравоохранения обещают локдаун в Украинетолько тогда, когда "будет существовать угроза системе здравоохранения".