В октябре 2022 года группа прогрессивных демократов в Конгрессе США спровоцировала шквал критики, опубликовав письмо с призывом к президенту Джо Байдену начать переговоры с Россией, чтобы закончить войну, которая продолжается в Украине. Подписавшиеся под письмом требовали «активных дипломатических действий, нацеленных на поиски реалистических рамок для перемирия».
Письмо быстро отозвали, а его публикацию списали на ошибку. Однако через месяц глава Объединенного комитета начальников штабов США генерал Марк Милли повторил призыв к Украине «воспользоваться моментом» и начать переговоры, утверждая, что Киев вряд ли добьется новых военных успехов в ближайшем будущем. Сторонники Киева жестко отреагировали на это, подчеркивая, что переговоры будут неизбежно означать кЗВСромисс, который принесет победу России.
«Но вопросы о том, переговоры – это хорошо или плохо, опускают важную суть. Переговоры – это только инструмент. И как любой инструмент они могут быть полезны, если смогут помочь в продвижении интересов и приведут к приемлемым результатам. Поэтому лучше задать вопрос: могут ли переговоры принести лучший результат США и Украине, чем отказ от них? Сейчас ответ «нет»», – пишут в статье для Foreign Affairs профессор Гарвардской школы бизнеса и директор проекта по переговорам в Гарвардской юридической школе Джеймс Себениус и бывший старший директор по Ближнему Востоку Совета национальной безопасности США Майкл Сингх.
Они объясняют, что Украина, которая постепенно добивается прогресса на поле битвы, и отрицающая эту реальность Россия не смогут договориться. Даже сам призыв к переговорам сегодня создает риск, что Москва извлечет выгоду. Но этот тупик не будет вечным. Сохраняя давление на Россию, Украина и ее партнеры на Западе могут создать условия для успешных переговоров.
Удары по целям и заключение сделок
Чтобы определить, можно ли договориться вообще, участники переговоров часто обращаются к концепции под названием «зона возможного соглашения» (ЗВС). ЗВС - это промежуток между реальными критическими линиями участников процесса, разница между абсолютным маскимумом того, что одна сторона может предложить, и абсолютным минимумом, на который может согласиться другая сторона. В этом промежутке лежит спектр сделок, которые теоретически могут быть приемлемыми. Задача участников переговоров договориться об одной из них. И каждая из сторон, конечно же, пытается отстоять ту, которая лучше отвечает их интересам. И часто такое соглашение максимально близко к критической линии другой стороны.
Чтобы ЗВС существовали, должны быть пакеты потенциальных сделок, которые лучше для обеих сторон, чем их реальные критические линии. В жаргоне участников переговоров это называют «лучшей альтернативой достигнутому соглашению» (ЛАДС). ЛАДС, которая определяет, существует ли ЗВС, нельзя назвать непоколебимой. Она меняется в соответствии с тем, как меняется ситуация, часто из-за преднамеренных действий. Если ЛАДС одной стороны ухудшается, например из-за ухудшения позиций на поле боя, пространство потенциальных соглашений расширяется. Потому что договоренности становятся относительно лучшим выбором для этой стороны.
Авторы убеждены, что ЗВС между Россией и Украиной сейчас нет. Украинские чиновники дали понять, что собираются вернуть каждый сантиметр украинской территории, включая те регионы, которые были в оккупации еще до начала российского вторжения в феврале 2022 года.
Со своей стороны российские чиновники дали понять, что они желают сохранить контроль над Донецкой, Луганской областями, а также над Крымом. По мнению авторов, это не просто позирование. Киев и Москва действительно убеждены, что таковы их интересы прямо сейчас.
Чтобы создать ЗВС, в котором бы существовали возможные и желаемые соглашения, российскую ЛАДС нужно сократить военным или каким-либо другим способом, чтобы Москва была готова согласиться на меньшее. В то же время, ЛАДС Украины и Запада не должна сокращаться, а наоборот, улучшиться благодаря военным, экономическим или любым другим действиям. Чтобы Киев не чувствовал, что на него давят, заставляя согласиться на плохое соглашение.
«Продвижение этих целей вместо бесконечных призывов ко всем сторонам сесть за стол – это лучший способ улучшить перспективы урегулирования через переговоры. Если российская ЛАДС ухудшится, а украинская улучшится, дипломаты смогут заключить соглашения, которые можно выполнить и которые будут служить интересам Киева и Вашингтона», – объясняют Себенис и Сингх.
Согласиться не соглашаться
Россия, Украина и Запад используют разведывательные данные и анализы, чтобы понять, какова критическая линия другой стороны. Чтобы более точно оценить минимальное предложение, на которое согласится контрагент, участник переговоров должен понять, как другая сторона видит свои интересы (а следовательно, какие ее ценности) и кто среди разных деятелей оказывает на эти интересы больше всего влияния. Эта задача усугубляется фактом, что обе стороны имеют тактическую склонность завышать свою реальную критическую линию, чтобы исказить переговоры в свою пользу во время диалога или даже на этапе его подготовки.
В случае Украины и России реальную критическую линию обеих сторон очень легко определить. Несмотря на то, что конфликт по сути касается контроля над территориями, законно принадлежащими Украине, Москва и западные чиновники также считают, что любое соглашение также должно учесть ряд других факторов, таких как условия перемирия, ослабление санкций, обмен пленными, отношения между Россией и НАТО в сфере безопасности, а также подход Украины к альянсу и ЕС. На первый взгляд, такая широкая повестка дня усложняет перспективы достичь договоренностей. Но многочисленные нерешенные вопросы, которые стороны, скорее всего, по-разному оценивают, могут оказаться благом. Поскольку они могут помочь избежать превращения переговоров в ожесточенное противостояние с нулевым результатом.
Украине и Западу достаточно сложно оценить собственные интересы и ЛАДС, чтобы определить возможные и желаемые пакеты соглашений. Но чтобы достичь договоренностей, западным и украинским участникам переговоров нужно понять, какие интересы стоят за поведением России. Это, конечно, легче сказать, чем сделать. Потому что трудно увидеть любую пользу для реальных национальных интересов Москвы от ее провального вторжения, учитывая катастрофическую экономическую, дипломатическую и человеческую цену, которую страна заплатила почти ничего не достигнув. Но поскольку Россия – это диктатура, ее мотивы, скорее всего, определяются личными интересами Владимира Путина. А он в свою очередь хочет восстановить Российскую империю и закрепить свою власть. Некоторые аналитики предполагают, что Путин потерял контроль над лагерем правых радикалов в России.
Это очень важно для Украины и Запада, когда они обдумывают переговоры и то, что именно определит российскую позицию на них: национальные интересы РФ, личные желания Путина или интересы других фракций. Чтобы любая сторона рационально согласилась на договоренности, соглашение должно казаться более привлекательным, чем ЛАДС. Критически важно, что ЛАДС каждой из сторон определяется их собственным восприятием, которое не обязательно имеет смысл для других наблюдателей.
В настоящее время Украина считает, что военная победа - это лучшая альтернатива соглашению, достигнутому путем переговоров. Это не значит, что для Киева переговоры бесполезны. Но с его точки зрения, потенциальный диалог должен принести такой же или лучший результат более низкой ценой. В это время Москва может и потеряла веру в свою способность достичь полной военной победы, но она все еще убеждена, что сможет удерживать важные территории Украины, прибегая к упорному военному сопротивлению и уничтожая украинскую гражданскую инфраструктуру. Вполне возможно, что с точки зрения Москвы цена ее согласия с реалистическим соглашением, которое будет включать также внутриполитические потери, все еще выше, чем цена продолжения войны.
В таком случае, единственный способ создать зону возможного соглашения – это изменить критическую линию России путем ухудшения ее восприятия альтернатив мирным договоренностям, что делает сделку более привлекательной. Авторы считают очевидным, что взгляды Москвы на то, что она может добиться без дипломати, уже изменились благодаря мощному сопротивлению армии Украины, западной военной помощи, экономическим санкциям, перевооружению Германии и расширению НАТО за счет вступления Швеции и Финляндии. Если в начале войны российские чиновники говорили об оккупации Киева за считанные дни и свержении украинского правительства, то теперь они не очень уверены в своей способности сохранить шаткие позиции за пределами Крыма и Донбасса.
Политикам на Западе и Украине стоит помнить, что Россия тоже пытается подорвать украинскую ЛАДС. Москва понимает, что Киев стал увереннее в возможности добиться полной военной победы, вытесняя российские силы. Россия пытается подорвать эту уверенность, сигнализируя о своей решимости вести войну дальше. Для этого она объявила о формальной аннексии оккупированных регионов Украины и приступила к мобилизации. Хотя призыв в армию был непопулярным шагом дома. Российские ядерные угрозы тоже нужны для того, чтобы пошатнуть уверенность Украины. Реальное применение ядерного оружия не вписывается в широкие интересы Москвы, учитывая, каким будет ответ. Но если такие угрозы заставят Запад пересмотреть и сократить свою критическую линию, тогда можно будет сказать, что российские угрозы добились своего.
Тот факт, что многие российские угрозы нацелены против Запада, а не против Украины, может быть еще одним усложняющим фактором в конфликте. Это может означать, что ухудшение ЛАДС России экономическими или военными методами в действительности не полностью в руках Киева. В конце концов возможности украинской армии основаны не только на навыках и смелости украинских солдат, но и на западной помощи. Также санкции против России, ограничивающие российскую экономику и возможности вести войну, ввели США, Европа и другие партнеры. И хотя Запад и Украина в целом в крепком союзе, разница между их целями все же заметна. Например, Киев отмечает, что хочет вернуть контроль над всеми территориями, включая Крым и Донбасс. А чиновники США подозрительно говорят о том, что будут поддерживать Украину в возвращении только территорий, которые Россия оккупировала после 24 февраля 2022 года.
Поэтому для Украины возникает дилемма. Ведь ее действия с целью ухудшить ожидания России могут привести к ухудшению и ее собственных позиций, обострив разногласия с Западом. Любые попытки Украины еще больше втянуть НАТО в конфликт – например, в ноябре 2022 года Киев поспешно назвал Москву ответственной за ракетный удар на территории Польши, – могут обострить тревогу на Западе относительно эскалации. Также заявка Украины на вступление в НАТО, которую в США и Западной Европе встретили сопротивлением, рискует принести пользу Москве, разоблачая трещины в отношениях ее соперников.
Также когда чиновники США и Европы публично выражают страх перед эскалацией или началом ядерной войны с Россией или призывают Киев пойти на переговоры с Москвой без четкой перспективы достичь желаемого соглашения, они могут тем самым послать сигнал, что российские усилия, нацеленные на ухудшение ожиданий Украины, успешно работают. Такие заявления могут свидетельствовать, что Запад переоценивает цену украинской победы. И это делает территориальный компромисс более приемлемым в сравнении. Именно поэтому нет ничего удивительного, что Москва сейчас говорит о своей готовности вести переговоры, в то время как Украина отказывается от них. Реальная цель России - это не начать диалог, а расширить то, что она считает разрывом между украинскими и западными интересами, чтобы ослабить западную поддержку в конфликте, который и дальше будет продолжаться.
Сесть за стол переговоров
Учитывая четкое отсутствие совпадения между тем, что Украина и Запад считают приемлемым, и тем, что Россия будет требовать, нет никаких причин думать, что переговоры прямо сейчас дадут какой-то результат, который будет полезен украинским или западным интересам. Но чиновникам на Западе следует набраться терпения.
В битве за ЛАДС Украина побеждает. Украинская армия показала себя гораздо лучше, а российская – гораздо хуже, чем все могли себе представить до начала войны. А надежды Москвы достичь желаемого военной силой уменьшаются с каждым сантиметром освобожденной украинской территории. Если США и Европа хотят, чтобы Россия ушла из Украины в результате мирных договоренностей, они, как ни странно, должны убедить Москву в своей решимости помочь украинским солдатам изгнать российскую армию грубой силой, а также усилить другие наказания для России за агрессию. Это значит, что нужно сохранять давление на Москву, непреклонно поддерживать Украину и держать в тайне все разногласия во взглядах с Киевом. Только при таких условиях появится простор для договоренностей, а дипломаты смогут успешно заключить настоящее соглашение.