Верховная Рада Украины приняла в первом чтении законопроект №8371 — «о запрете Украинской православной церкви Московского патриархата», как назвали его большинство СМИ и сами народные избранники. (Про)российские православные паблики с удвоенной энергией понесли по информационным просторам весть об очередном «преступлении» украинской власти против «канонической церкви». Однако правительственный законопроект — единственный, удостоившийся чести быть вынесенным на обсуждение и голосование, из десятка других — самый «травоядный» и собственно существованию Моспатриархата в Украине на практике почти ничем не угрожающий.
Правительственный законопроект №8371, принятый за основу, действительно предусматривает возможность прекращения деятельности религиозной организации по решению суда. Но речь, конечно же, идет не о прекращении деятельности УПЦ МП как таковой — как почему-то решили многие скороспелые «эксперты». Речь идет не о церкви в целом, а именно о «религиозных организациях». Коими, по нашим законам, являются конкретные приходы, монастыри, учебные заведения и другие юридические лица, работающие под церковной вывеской.
Конфессия же в целом — то, что мы подразумеваем под УПЦ МП, — «организацией» с юридической точки зрения не является. Соответственно, власти придется «прекращать деятельность» не «церкви с центром сами-знаете-где», а отдельных приходов и организаций (общим числом более 10 тысяч). Для чего необходимо будет в отношении каждой из них провести «религиоведческую экспертизу деятельности религиозных организаций касательно выявления подчиненности в канонических и организационных вопросах центрам влияния религиозной организации (объединения), руководящий центр которых находится…»
После чего религиозным организациям выдадут предписания, каковые они, допустим, исполнят. Или не исполнят. И тогда появится возможность подать на них в суд (если до того момента о них еще не забудут). Что бы ни решил суд, можно подать апелляцию во все возможные инстанции. В УПЦ МП уже давно создан юридический отдел, который довольно успешно работает (и хорошо финансируется). В общем, дело в каждом конкретном случае может растянуться как угодно надолго, и неизвестно, куда оно дойдет раньше — до Верховного суда или до Страшного.
Таким образом, принятый «за основу» законопроект не просто не является «законом о запрете УПЦ МП» — он вообще принимается не для того, чтобы хоть как-то задеть «московских попов». В лучшем случае он даст в руки власти рычаг давления на конкретные и очень немногие «религиозные организации» — Киевскую митрополию УПЦ МП, например, а также самые заметные монастыри. Даже местные власти вряд ли будут морочить себе головы с экспертизами отдельных приходов — куда проще просто принять решение о «переводе храма» в другую конфессию или закрыть его вообще «до выяснения обстоятельств», как это делается сейчас, без всякой законодательной базы.
Показательно то, что сразу после принятия законопроекта, наиболее «патриотичные» из депутатов почувствовали необходимость оправдать свой голос в пользу правительственного законопроекта. Из выступлений следует, что они голосовали не столько за конкретный законопроект (который, как уже говорилось выше, не решает «проблему московских попов»), сколько ради того, чтобы проблема хоть как-то сдвинулась с места.
Это любопытная ремарка. Она подтверждает догадку о том, что у власти в реальности нет желания в корне решать проблему Моспатриархата в Украине. Но также говорит о том, что в Украине нет политиков и политических сил, которые могли бы заставить власть сделать то, что должно быть сделано (по крайней мере с их точки зрения). Спектакль, в результате которого именно этот, самый беззубый, законопроект стал фаворитом законодательной гонки, разворачивался у всех на глазах.
О том, что в ВР лежит несколько законопроектов «о запрете УПЦ МП», знали все. О том, что они вот-вот должны быть вынесены на обсуждение и голосование, говорили, по крайней мере с 1 декабря 2022 года — когда президент Зеленский подписал решение СНБО об угрозе национальной безопасности Украины со стороны церкви Московского патриархата. Время шло и было насыщено событиями: скандал вокруг Киево-Печерской лавры, визиты СБУ к владыкам, материалы о попах-коллаборантах. На этом фоне молчание ВР становилось совершенно невыносимым. И наконец вышло интервью со спикером Стефанчуком, который объяснил все тем, что депутаты не хотят голосовать за запрет УПЦ МП, и именно поэтому — чтобы не давать повод для ликования Москве, в случае, если инициатива провалится при голосовании, — он не вносит эту тему в повестку дня.
Все сработало как по нотам. Взгляды возмущенной (и перевозбужденной) общественности были направлены на народных избранников. Те в свою очередь занервничали, собрали и показали публике подписи под обращением к спикеру в том смысле, что «мы готовы голосовать». После чего на повестку дня был вынесен один — тот самый беззубый правительственный — законопроект. За который пришлось проголосовать всем. Президентские силы в парламенте довольно доходчиво объяснили своим политическим соперникам, что это единственный законопроект «о запрете УПЦ МП», который может быть выставлен на голосование. И либо они за него проголосуют, либо провалят и тем самым дадут повод считать себя лоббистами «московских попов» в украинском парламенте.
Можно понять депутатов, которые после этого голосования захотели объясниться или даже оправдаться перед своими избирателями. Но после драки кулаками не машут. К сожалению, это еще один пример того, что парламент не может играть роль противовеса Банковой.
Перед «церковным законодательством» стояли (и стоят) главным образом две цели. Первая — внешнеполитическая: сократить (желательно до нуля) возможность влияния РФ в Украине через церковные каналы. Пропаганда «русского мира», претензии на Украину как «свою территорию» (хоть «каноническую», хоть «историческую»), миф о «Триединой Святой Руси» и прочий бред не должны отравлять сознание украинских граждан.
Вторая проблема — внутренняя украинская, связана с переделом церковного имущества. Сложилась ситуация, при которой отъем и дележка храмов оказались вытеснены в какую-то серую зону, где не действуют законы, ни Божеские, ни земные. УПЦ МП, безусловно, в свое время получила множество привилегий и привилегированного имущества в пользование и в собственность. Возможно, эти решения нужно пересмотреть. Но ситуация пущена на самотек, и «историческая справедливость» зачастую устанавливается с рукоприкладством, незаконными действиями местных властей, под визг «болгарки» и хруст битого стекла.
У законодателей фактически было (и есть) два пути. Либо принимать кардинальные меры и реально запретить церкви Московского патриархата действовать на территории Украины (хотя бы на время полномасштабной войны). Либо вообще не поднимать «церковный вопрос» на законодательном уровне и положиться на политическую эволюцию общества — на то, что проблема Моспатриархата в Украине однажды отсохнет сама собой.
Это, конечно, почти сарказм. Ни один политик не может пройти мимо такой хайповой темы, как разделенное украинское православие. Вот и у нынешней «законодательной инициативы» есть пока один единственный зримый и легко прогнозируемый результат — очередная волна хайпа. Один из пророссийских церковных каналов вышел с огромным заголовком: «В Украине снова распяли Христа». Патриарх Кирилл в очередной раз поспешил обратиться ко всему прогрессивному человечеству с просьбой защитить украинскую церковь от «гонений».
На это можно было бы махнуть рукой — в мире каждый день происходят вещи куда хуже неуклюжих законодательных инициатив ВР Украины. Если бы это имело хоть какой-то смысл для ситуации в нашей стране.