Ибо положение, в философском смысле слова, - это такое "нечто", которое можно лишь осознавать. Или нет, если не хочешь. Наше военное положение в этом смысле тоже весьма философично, о чем и пойдет речь ниже.
С одной стороны, в условиях гибридной войны судорожно держаться за что-то определенное означает с высокой степенью вероятности остаться в дураках, превратиться в мишень.
С другой, - стремительная девальвация национальных ориентиров (и в этом смысле мы очень сильно продвинулись в принятии стандартов ЕС) лишает самих инициаторов древних и надежных рычагов управления массами. А выборы - не за горами. В итоге: чистая имитация чего-либо все более затруднительна, но дословно выполнить обещанное - себе дороже. Не для того почти тридцать лет выдумывали взаимоисключающие законы, поощряющие их неисполнение.
Прогресс в том, что тупость властных "папередников" сменилась неповоротливостью. Общество все более пылко жаждет от власти радикальных реформ. Платить за них, правда, не собирается, ну это так, пустое.
Такие же оценочные суждения о нерешительности, конкурировавшие с мнениями о конспирологической хитрозадости, вспыхнули соломенным огнем после нападения России на наши корабли и итогового введения военного положения в десяти областях.
Оценочные суждения не являются неправдивыми. Они не особо учитывают реальное положение дел, но это и не их задача. Народное мнение всегда было далеко от глубокого интеллектуального анализа. И, возможно, именно поэтому инстинктивно отражает то, что в просторечии называют "чуйкой".
Почему военное положение является полумерой для множества людей, да и по факту в значительной степени отражает лишь те оборонные мероприятия, которые можно и нужно было осуществлять, и без всего этого пафоса?
Во-первых, зная национальную склонность к дерзким экспромтам, наши союзники, начиная с 2014 года, очень бережно ограничивают первых лиц государства в этих самых экспромтах. Обидно, конечно. Но в итоге полезно для здоровья, популяции и государственного бюджета.
Во-вторых, "система сдержек и противовесов" ветвей власти давно превратилась в изощренную сеть сложных капканов, где один неверный шаг - и ты уже фаворит исключительно на тараканьих бегах.
Гражданам, за незначительным пока исключением, в целом на эти тонкости всегда было наплевать, лишь бы это не затрагивало потребительские интересы. Но вот случается (как всегда, внезапно) беда на Азовском море - и в привычную цепочку потребления информации и ожидания новогодних скидок встраиваются какие-то совершенно новые сигналы со словом "война". Потребительский интерес встрепенулся и насторожился.
Формальная реакция СНБО и президента в этой ситуации (и в том виде, как она впервые прозвучала) была правильной, хоть и запоздавшей года на четыре.
Пошлый балаган, устроенный Верховной Радой по этому поводу, был не больно-то оригинален. Некоторые здравые вопросы по поводу военного положения как бы и задавались уместно, поэтому быстрого, внятного ответа и не получили. Тем более что их затмили театральные истерики штатных психопатов.
А что увидели люди сквозь замочную скважину своего потребительского спроса?
Здесь необходимо небольшое лирико-философское отступление о старинном споре между Справедливостью и Законом.
Принцип верховенства права, о котором нам постоянно твердят его нарушители, берет свое начало из древнеримской юстиции ("Закон решает более справедливо, чем человек"). Когда предполагалось, что демократия избирает в сенаторы исключительно достойных и справедливых граждан. Но даже поверхностное знакомство с историей Древнего Рима покажет, что у сенаторов было точно такое же желание "порешать вопросы" с Цезарем, Крассом или Помпеем, а правдолюбцы и искатели справедливости, вроде Катона, были в порицаемом меньшинстве.
Тем не менее норма, согласно которой выше закона ничего нет, сохранялась и чтилась веками, пока не появилась новая величина - права и ценности отдельного человека. А поскольку справедливость - категория субъективная, она человеку ближе закона. Сколько людей, столько и хороших справедливостей, а закон один, и он всегда плохой.
В украинской версии, благодаря многолетнему самоуничтожению авторитета власти (ну и вспомним замечание о взаимных капканах), она по определению считается аморальной и несправедливой, что бы она ни делала или если бы вообще бездействовала.
Справедливость все еще считается высшей социальной ценностью. Но древность этого понятия предполагает столь же древние механизмы ее достижения, вполне средневековые.
Поэтому вожделенное для многих военное положение предполагает красивые марширующие когорты под развевающимися знаменами, а мы им машем платочком вслед - и в Фейсбук. Некоторые, правда, считают, что колонны должны маршировать навстречу внутреннему врагу, но тоже с платочком и Фейсбуком.
В то же время современная мировая политика уже десятилетиями гуманно лишала свои нации лишнего тестостерона в виде национальных идей.
В Украине - наоборот: Революция достоинства, как бы ни относиться к ее практическим итогам, все же определила, ради чего все это было и продолжается - ради национальной идеи. То, что это не отчетливая формулировка, а перечень отрицаний неприемлемого, делает ее дальнейший поиск вечным.
Военное положение логическим образом встраивалось в эту последовательность отрицаний всего связанного с агрессором, пусть даже и через пунктир длиной в четыре года. Но под военным положением у граждан понималось именно долгожданное силовое восстановление справедливости, малограмотные, но от этого не менее искренние фантазии об украинском Ататюрке, Эвите Перон и Пиночете одновременно.
Есть одно разночтение в понимании безопасности властью и гражданами. Для власти безопасность - защита государства и, соответственно, их самих с помощью государственной машины. Для граждан безопасность - прежде всего личная, в подавляющем большинстве случаев она ограничивается сферой действия полиции. И мы понимаем, что полиция по ряду причин не в состоянии (не может или не хочет - это к политологам) эту безопасность гражданам обеспечить, не говоря уж о справедливости. Общая картина уже в двухстах километрах от Киева примерно одинакова: массовая контрабанда всего всеми, наркотрафик, секс-бизнес и торговля людьми, дружба власти с криминалом, вырубка леса, намывка песка, грабеж недр, рост бытового и управляемого извне сепаратизма. Ничего радикально нового, о чем бы мы ни говорили десятилетиями раньше и с тем же нулевым результатом.
Из-за того, что все эти криминальные процессы неразрывны, четкой границы юрисдикций между МВД и СБУ нет. Но главный ответ - в отсутствии политической воли. Точнее - в голосах избирателей, в лояльности местных князьков, обеспечивающих эти голоса в обмен на закрывание глаз на их участие в преступной деятельности. Так живет уже как минимум второе поколение госчиновников, без вменяемой альтернативы в будущем. И живет, кстати, неплохо.
Мы имеем по факту криминальную федерализацию страны, при которой полномочия распределены неконституционно, но вполне эффективно. Хорошая новость в том, что каждая криминально-федеративная единица страны будет активно защищаться против любого нарушения своего статус-кво, но она также будет защищать и статус-кво режима, создающего ей такие условия. В этом смысле патриотов у нас действительно очень много.
Ну и граждане, когда требуют установления справедливости путем введения военного положения, имеют в виду усмирение конкурентов (или конкурентов хозяина), а не себя лично.
Чем сердце успокоится?
Власть действительно "отработает" десять областей, вопреки пророчествам "зрады", поскольку процедура введения военного положения создала прецедент коллективной ответственности за его последствия, любые. И то, что страшилась единолично сделать любая из ветвей власти и их представители (персональная ответственность плохо влияет на рейтинг), теперь стало вполне реальным по принципу "ничего личного". Особо крупные игроки потревожены вряд ли будут, но обнаглевших могут и побеспокоить. Усиление контрразведывательного режима, армейские мероприятия - все это будет идти, к счастью, мимо прессы и социальных сетей.
У депутатов будет новый повод говорить, как президент: а) делает все, б) не делает ничего. На деле эта тема будет постоянно двухтактной, как бориспольский экспресс: день триумфа - день факапа, потом как-то все войдет в привычку. Замечания по поводу ненастоящести положения будут чередоваться с интересными новостями, как бы произошедшими именно благодаря этому самому положению.
Война будет идти своим кроваво-скучным чередом, перемежаясь ожиданием елок, пьянок и Томоса.
В общем, будет одновременно и военное положение, и недовольство его нехунтовостью. Причем уровень недовольства будет тем выше, чем дальше от пограничных областей востока и юга Украины.
Повлияет ли это все на ближайшие соцопросы? Разочарованы будут все.
Может, со временем оно и нормально введется, но пока лучше перекурить.