Волонтеры Тамара и Святослав ездят в зону АТО вдвоем. На старенькой легковушке. Сами, без сопровождения. Просто нагружают все, что смогли достать (салон машины обычно забит так, что приходится придвигать вплотную к рулю водительское сиденье), и едут туда, где жарко.
Кому именно необходима помощь, узнают из новостей или сообщений в соцсетях. Если надо, едут прямо на передовую - туда, где редко ступает нога гражданского человека.
Недавно Святослав Бойко получил награду от УПЦ КП - медаль "За жертвенность и любовь к Украине". Тамара Дуда - грамоту от мэра Киева.
И он, и она были на Майдане. Святослав - в Самообороне, даже был ранен в феврале. Она, как и все неравнодушные, помогала Майдану, чем могла. Но до войны они не встречались. У Тамары был свой небольшой бизнес, а еще она занималась переводами. Свят - рокер, солист группы "Широкий лан". "Мы вышли из своей привычной зоны существования, - рассказывает Тамара. - Жили в разных мирах, ели в разных заведениях, отдыхали в разных местах. И никогда бы не пересеклись. Но война нас всех перемешала. И когда мы теперь выезжаем в зону АТО, я замечаю, как на линии огня Свят становится так, чтобы меня прикрыть... ".
Заняться волонтерством их побудила одна и та же причина.
Тамара посещала раненых в госпитале. Обратила внимание на то, что у многих осколочные ранения глаз. Имея деловые связи за рубежом, стала закупать там тактические очки. Сначала вкладывала собственные деньги, затем стали помогать соседи, друзья, знакомые и незнакомые люди. "Тамара Горіха Зерня" - так называют друзья волонтерку. Так она подписала и свою страницу в Facebook.
Святослав поначалу ездил в АТО с концертами в составе гуманитарного каравана, организованного друзьями из Самообороны. Как-то на позиции части, где ночевали гости из Киева, напала диверсионная группа. Боевики подошли вплотную. На глазах у волонтеров завязался тяжелый бой. "Спрашиваю у ребят: "Как же это произошло?" -вспоминает Свят. - Они отвечают: "У нас нет приборов ночного видения, мы просто не видели сепаров. Их вел местный, они обошли растяжки". И меня после этого перемкнуло: я сделал пост на своей странице в Facebook: так и так, начинаю волонтерскую деятельность. Люди немного знали меня по сцене и сразу же стали активно забрасывать на банковскую карточку деньги. Были пополнения и по 5 гривен, и по 5 тысяч. Я начал "врезаться" в эту политику - где и что можно купить. Через третьи руки познакомился с Тамарой".
Теперь Свят дает благотворительные концерты и все вырученные средства вкладывает в волонтерство. Говорит, когда нужно, коллеги-музыканты не отказываются выступить вместе. Фирма, занимающаяся звуком, дала 90-процентную скидку на аренду аппаратуры. Полиграфическая фирма согласилась печатать рекламу по себестоимости. Тамара вкладывает в общее дело свои гонорары за переводы. Что-то перечисляют люди. Груз в каждую поездку помогают собирать десятки помощников.
"Когда волонтерам приписывают все заслуги и почести - это неправильно, - говорит Свят. - Ведь они дают лишь толчок. Все остальное делают сами люди. Вот недавно Тамара нашла волонтеров, которые шьют кожаные перчатки (это гораздо дешевле, чем покупать). Вы не представляете, сколько людей начало сносить свои кожаные вещи: юбки, плащи, модные куртки. Пенсионеры приносили голенища от старых сапог, ридикюли, обрезки кожи из автосалона. Люди хотят быть полезными. Хотя, конечно, есть такие уникумы, которым на все наплевать. Я с такими сталкивался".
Сначала и Свят, и Тамара помогали волонтерским фондам. Но потом решили все делать сами. "Я частный предприниматель, привыкла доводить продукт до самого потребителя, а покупать только у производителя. У меня было ощущение, что делаю не все, что могу. Так, кстати, и оказалось. Как-то мы со Святом увидели коробки, которые собирали собственноручно, на тыловой базе в Северодонецке. Они месяц там простояли! А в коробках были американские противовоспалительные лекарства. Часто организации завозят волонтерские передачи не на передовую, а в тыловую службу батальонов. И все остается на складе".
Так и начали ездить вдвоем. Хотя нет, втроем. "Третий член экипажа, - шутят волонтеры, - это навигатор Соломон Самсонович. Есть навигаторы, выбирающие самые длинные пути. А есть - наоборот. Соломон Самсонович выбирает места, где красиво. Он постоянно вступает с нами в дискуссии, никогда не выбирает прямых путей, только обходные, а в критические моменты вообще выключается".
В зоне АТО пейзажи гнетущие. Тамара говорит: "Заправки, гаражи, дома, дороги - все разбомблено и перерыто. Там весьма плотная застройка - города переходят в села и поселки. И довольно часто одни каркасы стоят там вместо домов". "Людей на улице редко увидишь. Разбитые окна, ветер занавеску вытянул - и она полощется над дорогой. А хозяев нет. Это Чернобыль. Только в этом Чернобыле еще и стреляют", - говорит Святослав.
На фронте волонтерский экипаж уже знают. Даже Новый год волонтеры провели у военных. "Нас ждали, - говорит Тамара. - Солдаты сдвинули столы, приготовили салат из тушенки и "Мивины", какие-то нехитрые блюда. А мы везли огромный заказ к праздничному столу - все, о чем мечтали наши военные. Сели, Свят взял гитару. Ребята так его слушали, так пели! Спрашивали: а ту песню знаешь? А эту? Святослав им: "Все знаю. Давайте, заказывайте, что вам хочется". "Червону руту" попросили. Я сижу, плачу. Они такие молодые и так радуются, будто в крутом клубе Новый год встречают. А уже через несколько недель мы хоронили одного из них. Снайпер попал".
Святослав вспоминает другой случай с того же Нового года: "Первое января. Около 20 градусов мороза. Мы приехали к бойцам знакомого батальона, привезли спальники. А ребята говорят: "Лучше отвезите танкистам, они стоят на самом передке, в 200 метрах от сепаров". Заезжаем к танкистам. Нас встречают с автоматами наизготовку. А мы едем потихоньку, на аварийке. Видно, что пацаны нервные и реально злые. Подходит к нам один, Дед Мазай, как я его назвал. В ватных штанах, валенках, стареньком длинном тулупе, шапке-ушанке, рукавицах меховых. И автомат держит наперевес. Я вылез из машины: "Мы волонтеры". Они растерялись. Выходит командир: "Что случилось? Кого ищете?". Объясняем. Пошел разговор. И тут Дед Мазай говорит командиру: "Вот видишь, я тебе говорил, что они есть. А ты мне - нет никаких волонтеров!". Мы выгружаем маскхалаты, обувь, спальники, одежду. "Это что, все нам? Просто так?" - спрашивают. Хотели гостинцев нам дать с собой. Сокрушались, что нечего нам передать".
Но волонтеров встречают не всегда гостеприимно. Тамара и Свят вспоминают, как однажды пробирались к нашему взводу через очень опасную "серую зону". В ней запросто можно встретить диверсионную группу. Вечером и ночью даже военные стараются не ездить там без особой надобности. Но у волонтеров график напряженный, поэтому поздно вечером они рискнули прорваться к нашим, чтобы заночевать, а уже утром поехать дальше. "Заезжаем на КПП, стоит дежурный, уже давно нас знает, - рассказывает Святослав. - Он связывается по рации с командиром: "К ... (позывной командира взвода) волонтеры. Те, что всегда ". И слышу в рации ответ командира: "Скажи этим придуркам, пускай заезжают, 10 минут на выгрузку - и пусть убираются вон". Мы заехали, ребят во взводе было человек семь. Остальные - кто в больнице, кто в отпуске. Из тех семи только двое ходили ровно. Все остальные - пьяные. Мы с Тамарой все выгрузили и сказали себе, что больше никогда к ним не поедем".
"Хотя в каждом подразделении есть люди, вызывающие восхищение своей позицией, ответственностью, готовностью к самопожертвованию, - рассказывает Тамара. -Каждый раз, собираясь на боевой выезд, ребята понимают, что могут не вернуться. В последней поездке мы заночевали в одном из подразделений и ночью долго разговаривали с бойцами. Как глубоко люди все понимают! Они видят гнилую сторону войны, теряют друзей... Один солдат сказал: "А нам некуда возвращаться. Мы из Донецка. Будем воевать за свою землю, потому что это наша Украина". "И это говорит оперативник, донецкий мент, проработавший не один год, - добавляет Свят. - А его жена и дети поддерживают "ДНР". Отписали боевикам квартиру и уехали в Россию. Там таких историй можно наслушаться! - продолжает Свят. - На нашем блокпосту стоит парень. Его старший брат воюет за "ДНР", а родители активно поддерживают боевиков деньгами. Спрашиваем: "Ты родителей видел хоть раз?". А он: "Как-то отец ехал мимо на подконтрольную украинской власти территорию за пенсией. Я ему свои перчатки отдал, у него руки мерзли". - "Отношения поддерживаете?" - "Нет, родные меня не признают".
Иногда волонтерам приходится ездить в весьма отдаленные места, куда трудно добраться. Тамара говорит: "Глушь. Кого-то мы нашли, к кому-то другие волонтеры доехали. В одной из предыдущих поездок мы передали ребятам продукты, а они говорят: "Это мы зайцам передадим". Удивляюсь: "Каким зайцам?" - "У нас поблизости, - рассказывают, - есть маленький блокпост, всего три человека. Они там всю зиму сидели, о них забыли, так ребята на поле капусту ели". Святослав добавляет: "Есть такие подразделения, зиму пережили на овсянке. Без мяса, без хлеба".
Рассказывая истории о войне, волонтеры все время подчеркивают: они видят, что есть чрезвычайно много проблем, которые можно решить только административным путем. Но их не решают. "Например, ребята сбрасываются деньгами, едут в ближайший прифронтовой город, снимают квартиру или номер в гостинице, чтобы просто помыться, - рассказывает волонтер. - Если там, в маленьких городах, мэры сидят и не могут организовать солдатам баню, пусть тогда пускают их в собственную ванную. Нет порядка, нет желания. Государство спит и не хочет просыпаться. Мол, делайте что хотите. Вот такой цинизм".
Святослав продолжает: "Как это может быть, что разведчикам привезли на передовую БМП, которая стреляет, но не ездит. Ее заменили другой - она уже ездит, но не стреляет. Наконец привезли третью машину, которая и ездит, и стреляет. Но потерян целый месяц! Для починки неисправной техники в АТО нет ремонтной службы. Ребята ремонтируют машины сами. Недавно мы помогали своим подопечным получить эвакуатор. Искали все возможные и невозможные варианты. Конечно, ближе к линии соприкосновения никто ехать не хочет. Один владелец эвакуатора согласился выручить военных за две тысячи гривен".
Тамара: "Ребята достают деньги из своего кармана и делают. Волонтеры свезли "хлам" со всей Европы. Так хоть помогите обслуживать его! Опять же получается: пусть кто привез, тот и чинит. Почему? Почему не организовать службу технической помощи в каждом секторе?".
Волонтеры показывают мне эсэмэски с просьбами от солдат. Там обо всем: от влажных салфеток и средств гигиены до нескольких тонн овощей. Это ненормально, когда волонтерам присылают такие просьбы, упрекают государственные службы мои собеседники. И рассказывают, что везти в АТО приходится даже топографические карты: "У разведчиков они были за 1982-й год. За это время выросли леса, изменились русла рек, появились новостройки. Мы привезли им карты по состоянию на 2014-й. Там есть и сетка наведения огня. Центр поддержки добровольцев печатает эти карты бесплатно на одном из предприятий, где согласились помочь. Почему мы этим занимаемся?".
Тамара и Свят рассказывают, что раньше они ездили в зону АТО чаще, примерно раз в десять дней. Теперь немного реже. "Стало трудно собирать груз, нет денег, - сокрушается Тамара. - Слишком долго на людей перекладывают это бремя. Сколько они еще так выдержат - год или два?". Свят удивляется: "Сколько государству нужно времени на раскачку?".
"Мы уже год работаем в таком режиме, - говорит Тамара. - Трудно, но вместе с тем мы нашли что-то важное для себя. Образовалась сеть неравнодушных людей. То гражданское общество, о котором мы раньше только читали. Нас связывает наша общая беда. И мы всегда будем сотрудничать. Эта сеть уже никуда не исчезнет".
Свят добавляет: "Несмотря на трудности и риск, после каждого нашего рейса возникает чувство удовлетворения от проделанной работы. Мы встречаем понимание и помощь наших сограждан. Появляются новые контакты, завязываются знакомства с хорошими людьми, с которыми будет приятно встретиться после войны: попить чаю, вспомнить, поговорить, что-то запланировать".
Рядом с кафе, где мы беседовали за чашкой кофе, припаркована машина волонтеров. Мне удалось выдернуть их в горячую пору подготовки к очередной поездке. Спрашиваю, как родные относятся к делу, которому они отдают все свободное время. У Тамары двое детей, у Свята - родители. Тамара и Свят улыбаются: "Конечно, очень волнуются. Но теперь показывают это меньше. Надеются на наш здравый смысл".
...Мы сидели в киевском кафе. Вокруг кипела жизнь - сновали официанты, жарились шашлыки, гремела музыка. Тамара сказала: "На самом деле защитная стена между нами и войной очень тонкая. И это касается нас больше, чем кажется".