Человек в условиях неопределенности
Майдан дал могущественный мировоззренческий толчок общественной жизни в Украине. В растерянный социум пришла определенность - вместе с контролем народа над властью, с новыми формами самоорганизации - но произошло это чрезвычайно высокой ценой - ценой жизни героев Небесной сотни...
Слишком долго общество было похоже на обомлевшую без свежей воды рыбу, которую к тому же бесконечно потрошили "с хвоста". И власть, еще до недавнего времени наслаждавшаяся безнаказанностью, не могла и представить себе, что это "рыбье филе" обрастет жабрами и одним взмахом хвоста свалит преступный режим.
Власть сменилась. Но вспоминается сюжет сказки Александра Волкова "Урфин Джюс и его деревянные солдаты": когда народ сверг диктатора, его страшным деревянным солдатам-дуболомам по-живому, или, скорее, "по-дубовому", вырезали новые черты лица, человечные и мягкие. Особенно удачным вышло преобразование грозного генерала из палисандрового дерева - он стал настолько гуманным, что начал разводить цветы, и даже на голове у себя посадил клумбу... И как, по аналогии со сказкой, перестать видеть эти "клумбы", словно ореол, над головами власть предержащих, то ли раскаявшихся, то ли вообще убежденных, что боролись за освобождение страны?
А как изменились "средства массовой инфекции" (вовсе не информации), возвышавшие бывшую власть, совершая преступление против правды и свободы! Сейчас они продуцируют материалы "о простых людях, которые вели себя как герои", лихорадочно размышляя, чьей властной воле подчиняться как хозяйской. И это напоминает исторический сюжет об изменении заголовков французских газет во время наступления Наполеона на Париж: с "Чудовище вылезло из своего логова", "Тигр никогда не подчинит Францию" на, наконец, - "Его Императорское Высочество с триумфом вступает в Париж"...
Очевидно, страну не спасет "перезагрузка" власти, рискующая превратиться в "перемешивание вареников в макитре, когда все равно все будут в сметане", стране нужны новые люди и современные идеи. Слишком долго продолжалось у нас состояние неопределенности и общей беспомощности.
О человеке в состоянии неопределенности, связанных с этим общественных рисках и их преодолении рассказывает доктор психологических наук, профессор, заведующий лабораторией психологии масс и сообществ Института социальной и политической психологии НАПН Украины Вадим Васютинский.
Неопределенность - это постоянная характеристика общества
- Сейчас можно говорить о некотором усилении определенности мировоззренческих позиций, а вот относительно общественно-политических отношений достаточной определенности нет, она относительная, никто не знает, что будет дальше. К сожалению, подтвердилась закономерность, что пролитая кровь консолидирует общество, делает взгляды более выразительными, общественные изменения - необратимыми. Гибель людей - это трагедия, ведь высочайшей ценностью является человеческая жизнь. Но означает ли это, что люди не должны идти на смерть ради свободы и достоинства?
- Поможет ли власти определиться люстрация?
- На какое-то время люстрация может сработать. А со временем все будет возвращаться на круги своя. Политическое "болото" очухается и вновь попытается залить собой политическое пространство... Не верю, что наши политики легко и быстро перестроятся и станут "святыми и божьими", хотя сейчас они демонстрируют преданность народу. Но, с другой стороны, политика невозможна без компромиссов, уступок, договоренностей, дело только в пропорциях...
- Во время длительной общественной неопределенности часть людей может захотеть "сильной руки" руководителя, который обеспечит комфорт и будет принимать решение за всю народную массу. Мне кажется, сегодняшний день демонстрирует категорический отказ от подобной позиции.
-Сегодня вообще никто из политических лиц не может похвастаться высоким уровнем доверия граждан. Если мы хотим прежде всего стабильности, то опереться на какую-то личность с конкретной программой действий, может, и надо бы, но если мы хотим общественного прогресса (с неизвестным наперед результатом - поскольку иначе и быть не может), то надо прибегать к совершенно другим способам общественного взаимодействия.
- Последний социологический опрос Фонда "Демократические инициативы" имени Илька Кучерива, где принимали участие эксперты-представители общественных организаций, подтвердил, что среди основных недостатков гражданского общества, проявленных Майданом, - невыработанность технологии взаимодействия гражданского общества с политической средой; отсутствие стабильных структурных связей между организациями; отсутствие перспективных программ трансформации общества; недостаток серьезной работы гражданского общества на уменьшение раскола между Востоком и Западом Украины; слабая связь общественных организаций с населением. Действительно ли эти недостатки присущи нашему обществу и отображают ли они состояние неопределенности?
- Безусловно. Собственно, они являются проявлением самого этого состояния или, лучше сказать, в определенной степени беспомощной реакции активной части общества на это состояние. Не хватает опыта свободного, не ограниченного посягательствами власти взаимодействия между различными общественными группами, между политической элитой и средними гражданами, благодаря которому неопределенность можно постепенно преодолевать.
- Всегда ли обществу присуща неопределенность и несет ли она риски?
- Неопределенность - это постоянная характеристика общества, которая бывает то больше, то меньше. Всегда определенной чувствует себя меньшая часть общества, находящаяся, как правило, на полярных позициях. Зато большая часть колеблется, выбирает между различными вариантами поведения. Если уровень неопределенности очень высокий, то это состояние аномии - нарушение устоявшихся норм, растерянность, дезориентация. Общество может находиться в таком состоянии лишь определенное время, но потом оно обязательно должно найти какие-то новые (или восстановить старые) ориентиры и эту неопределенность уменьшить. Если же уровень неопределенности низкий, то общество чувствует себя стабильно, спокойно, видит перед собой четкие цели, но рискует попасть в состояние застоя, а затем и деградации. В конце концов, это состояние превращается в кризис, и начинается новый виток аномии.
- А не мешает ли неопределенность свободе выбора?
- Скорее нет. Неопределенность побуждает людей к самоопределению, к поиску возможных вариантов того, как можно действовать и жить. В условиях неопределенности эти варианты нечеткие, приблизительные, и поэтому человек должен их полуинтуитивно находить и на этом основании делать выбор. Иное дело, что свобода выбора часто бывает мучительной, некомфортной, неприятной. Большинство людей хочет, чтобы за них выбирали - такова человеческая натура.
- А приводит ли неопределенность к социальному напряжению?
- Безусловно. Ведь в состояние неопределенности обычно попадает большинство членов общества. Люди словно оглядываются друг на друга, ищут подсказки, как надо жить. Кто-то получает эту подсказку от кого-то, но оказывается, что другие люди думают как-то иначе, и непонятно, как будет лучше. Кто-то вообще не получает ни единой подсказки, хотя и хочет ее. Получается, что растерянные люди ищут опору в окружающем мире и часто ее не находят. А это усиливает тревогу, раздраженность, повышает общий уровень напряжения.
Когда же в обществе все однозначно, то напряжение обычно невысокое. Как, например, в свое время было в Советском Союзе (по крайней мере в брежневские времена): если бы не постоянный дефицит продуктов, очереди в магазинах, то напряжения почти не было бы. Но такое "однозначно определенное" состояние не может существовать вечно или просто долго: система начинает "тормозить" - и возникает напряжение.
- Сегодня мы переживаем состояние самоопределения народа. Здесь возможно появление новой идеологии, нового мировоззрения?
- Думаю, нет. Чего-то принципиально нового, того, что ранее не звучало, едва ли появится. Просто по-новому будут конструироваться идеи, уже бывшие в общественном обращении. Скажем, в 90-х годах прошлого века больше, чем теперь, говорили об объединительной национальной идее, поскольку тогда в обществе аномия была сильнее. Хотя потребность в такой идее, конечно, остается.
- Сейчас проявление политической неопределенности видим в тотальном недоверии к властным и многим социальным структурам.
- Политическая и общественная неопределенность - это в большей степени одно и то же, особенно в обществе политизированном. Неопределенность общества, нечеткость ценностей дает о себе знать и в политической сфере. К власти может прийти политик, который будет пытаться сделать ценности более выразительными и навязывать их всем или большинству граждан. Так и возникает тоталитарное общество. Или, наоборот, власть предержащие могут вообще не интересоваться ценностной сферой, никак на нее не влиять - и это тоже плохо, поскольку большая часть людей хочет от власти четких ориентиров.
Идеологическая определенность
в обществе не должна быть максимальной
- Может ли мировоззренческая неопределенность быть критической, со своеобразным "порогом неопределенности", и приводить к настоящему хаосу?
- Очевидно, да. Ведь много обществ через это прошло: революционный период, изменения формаций - это ломка стереотипов, нарушение обычного образа жизни. Однако идеологическое однообразие неизбежно приводит к тому, что общество перестает развиваться, его ожидают депрессия, застой, стагнация и, в конце концов, оно или должно перейти в другое качество, или исчезнуть, как это случилось с Советским Союзом. Поэтому идеологическая определенность общества не должна быть максимальной. В крайних своих проявлениях она всегда опасна тоталитаризмом. Противоположный полюс - аномия, когда граждане не знают, как жить, на что ориентироваться. Сегодня у нас аномия меньше, чем в 90-х годах, на ее место пришло относительно четкое самоопределение двух частей общества, противостоящих друг другу. Такое противостояние проявилось в 2004 году и продолжается до сих пор. Сегодня политическая ситуация чрезвычайно усложнилась, но, по моему мнению, тенденции на раскол страны в массовом сознании (не в реальной политике и не навеянные извне) слабее, чем десять лет назад.
- События Майдана заостряют "социальные чувства" людей, и мы преодолеваем безнормность.
- В 2000-х годах наше общество все больше определялось с политическими ориентациями, а это побуждает к снижению неопределенности. А события наподобие Майдана просто заставляют граждан выбирать между черным и белым. Если ценой такого общественного самоопределения должна быть кровь, то я против этого, но кровь уже пролилась...
По нашим данным (мы с 1994 года проводим мониторинг массового политического сознания), перед выборами обостряются различия в политических ориентациях - на Запад или в Россию, а в спокойное время становятся четче экономические ориентации на социализм или капитализм. А вот в течение последних четырех лет среди показателей массовых настроений доминировало отношение к власти - положительное или отрицательное.
У нас остается огромная проблема: в одной половине страны свои ориентиры определенности, в другой свои - как проявление потребности делать цивилизационный выбор. Но благодаря такому разделению наше общество продвинулось далеко вперед по сравнению с российским и белорусским, так как обе его части должны как-то договариваться между собой. В этом понимании наше политико-идеологическое разделение - это скорее плюс, чем минус, ведь когда люди думают по-разному, они должны учитывать взгляды других, сравнивать свое и чужое мнения, находить компромисс. Иное дело, что бывшая власть оказалась беспардонно нечуткой к этим проблемам, ей было плевать, что думает та или иная половина общества. Реально власть заботилась о том, как использовать одну половину и не потерять другую - сугубо ради сохранения высоких должностей и источников прибыли.
Самостоятельность преодолевает аморфность
- Преодоление неопределенности является проявлением доверия или недоверия человека к миру. Чтобы утвердить решение, он должен самоопределиться в отношении к проблеме и ее контексту. Как здесь действуют психологические механизмы?
- Наше общество (и здесь оно не исключение) стремится ориентироваться на определенность, которую чаще называют стабильностью: желание понимать, что будет завтра, через месяц, через год, присуще большинству людей во всем мире. Формирование психологической позиции человека в диапазоне между определенностью и неопределенностью, внутри которого в течение всей жизни находится каждый из нас, происходит в детстве, причем в первые периоды жизни. Стиль общения взрослых с ребенком уже в течение первого года формирует у него базовое доверие или недоверие к миру. Доверие означает готовность верить в то, что все будет хорошо, что в жизни будут преобладать положительные события, что вокруг замечательные люди. А недоверие - это внутренняя готовность к тому, что окружение обманет, что люди вокруг плохие, и вообще все должно быть плохо. А уже во взрослом возрасте одни люди склонны доверять миру полностью, вплоть до наивности, а другие во всем видят происки. Для тех и для других мир - белый или черный. Но вообще таких людей немного. Большинство находится где-то между полюсами, в ответ на неопределенность мира оно определяется в нем, просчитывает разные варианты возможных решений. Трудно переживаемая неопределенность (например, как для кого-то из нас неопределенность политическая) побуждает людей определяться, и результатом становятся все более обостренные и категоричные восприятия и оценка действительности.
- Сейчас в связи с Майданом возникают новые формы народовластия. Каким образом произошел психологический переход от состояния тишины и аморфности в социуме к самоорганизации, побуждающей людей брать на себя ответственность за все, что в нем происходит, к тому же отталкивая "сильную руку" разного пошиба руководителей?
- Это чрезвычайно интересное состояние. В ситуации напряжения, когда большая масса народа, объединенная общей целью, принимает решения, как действовать, возникают два социально-психологических явления: во-первых, общая поддержка и взаимопомощь, а во-вторых, чрезвычайно высокий уровень самоорганизации. Мы их наблюдали на Майдане в течение недель и даже месяцев. Но большая масса людей не может постоянно и интенсивно действовать без иерархии. Поэтому Майдан или должен был признать уже известных лидеров оппозиции, какие бы они не были бы, - и он это сделал, - или выдвинуть новых лидеров - и он это тоже сделал.
- Наступит ли после Майдана определенность?
- Безусловно. Но период ее получения может затянуться. В арабских странах после "арабской весны" кое-где определенность наступила, а кое-где ее до сих пор нет. Я не дам гарантии, что определенность в нашей стране наступит в ближайшее время, особенно учитывая последние события. Но такого рода процессы расставляют точки над "и", и теперь мы являемся свидетелями того, как люди определяются и показывают свое лицо, и как по-разному это бывает. Кто-то готов пожертвовать жизнью ради ценностей высшего порядка, кто-то не готов к этому, а кто-то пытается использовать ситуацию ради собственных интересов.
Майдан будет содействовать определенности в обществе, но это не означает, что она наступит и будет безоблачной, поскольку все равно останется ментальное разделение страны на две части. Надеюсь, удастся найти формулу сосуществования, которая обе эти части удовлетворит. Наконец, в каждой демократической стране, где люди могут свободно высказывать свои взгляды, то или иное разделение общества налицо: хотя бы на "правых" и "левых", богатых и бедных, оптимистов и пессимистов.
Поэтому общественных разногласий как таковых не надо бояться. Да, их обострение ставит людей в сложную и дискомфортную ситуацию потребности выбора, но именно потребность и способность делать выбор дает человеку ощущение того, что он является субъектом своей жизни, что он сам принимает решения, следовательно, живет полноценно. А когда люди мечтают о "золотой клетке" в масштабах общества, отказываются от своих прав и свобод, то теряют возможность быть счастливыми.
Крым: определяться "горячим способом" или вести последовательную политику?
- Скажу как психолог, а не политик или военный стратег. Сложившаяся ситуация провоцирует желание дать решительный отпор посягательствам агрессора и таким способом быстро и эффективно решить проблему. Но важно понимать, что ситуация не является однозначной для граждан с обеих сторон политических баррикад. Если для одних Россия - это оккупант, то для кого-то она - спаситель. И лучше всего, я думаю - это дать россиянам возможность довести их поведение до абсурда, максимально скомпрометировать себя. Но это очень нелегкий и рискованный путь - и психологически, и тактически.
- Военная интервенция со стороны России являлется попыткой дестабилизировать социально-политическую ситуацию в Украине. А дестабилизация - это неопределенность. Сейчас в стране она не наблюдается. Но заострилась проблема политико-идеологической определенности украинских граждан, проживающих на Юге и Востоке страны. От чего зависит их выбор и наступит ли определенность без потерь?
-Проблема общественного мнения Юга и Востока заключается, в частности, в том, что на эти местности распространилось противостояние двух ведущих политических идеологий: ориентация или на Европу, или на Россию делит сегодня уже не столько две части Украины, сколько жителей юго-восточных регионов. Митинги и демонстрации в больших городах за те или иные лозунги собирают приблизительно одинаковые толпы по несколько тысяч человек. Преимущественно русскоязычные областные центры берутся "расписываться" за все регионы, где провинциальное население является преимущественно украино(суржико)язычным, а языковой фактор у нас существенно влияет на политические ориентации граждан.
Это, конечно, не означает, что все, кто разговаривает на русском, выступают за сближение с Россией, а кто на украинском, - за движение к Европе. Но все же общее разделение по языковому признаку все же имеет место. Поэтому чем больше распространен в регионе тот или иной язык, тем выразительней в нем соответствующие политические настроения.
- Сейчас мы все должны защищать достояние Майдана. Должно произойти объединение украинской политической нации. Повысится ли общественное доверие к новой власти в случае ее адекватных действий для решения конфликта?
- Доверие или недоверие к новой власти полностью вписывается в общий контекст массового политического сознания. Происходит определенная консолидация одной части общества вокруг этой власти, и ее адекватные действия такую консолидацию будут усиливать. Вместе с тем с противоположной стороны преобладает непринятие власти, и получить доверие этой части граждан будет чрезвычайно трудно. Если это удастся хотя бы частично, то у новой власти будут хорошие шансы на победу.
- В нескольких украинских городах прошли немногочисленные митинги в защиту идеи федерализации, русского языка, против "засилия бандеровцев". Каким образом социум и власть должны привлечь этих граждан к настоящим украинским государственным ценностям?
- За последние два десятилетия общественное мнение в юго-восточных регионах существенным образом склонилось в пользу украинского патриотизма, что и дает мне основания повторить: психологические тенденции на раскол страны сегодня более слабые, чем ранее.
Если же речь идет о каких-то конкретных социально-политических или культурно-ментальных процессах, то я бы сделал акцент на создании современного престижного украиноязычного дискурса. К сожалению, украиноязычность у нас до сих пор ассоциируется или с фольклорно-этническими мотивами, или с гиперпатриотическими лозунгами. Для многих жителей Юга и Востока первые кажутся малопривлекательными, вторые - неприемлемыми.
- Политические манипуляции, к которым прибегает Россия, подтверждают, что в течение многих лет Украина проигрывала ей информационную войну на Юге и Востоке страны, где люди смотрят преимущественно российские телеканалы. Каким образом наша страна должна наладить определенную информационную политику, которой доверяли бы все граждане?
- Ошибочно мнение, что настойчивый показной патриотизм в средствах массовой коммуникации может быть эффективным относительно граждан, не желающих быть патриотами Украины. Создание полноценного украинского информационного пространства - это длительный и сложный интеллектуальный труд, которым, к сожалению, по-настоящему не занималась ни одна власть. И даже наши теледеятели считают, что лучше подражать российским масс-медиа, занимая нишу провинциальных агентов российского культурно-информационного пространства.
- Вы были на последнем народном вече на Майдане. Прозвучали ли там свежие и конкретные идеи, и как настроены люди относительно развязывания Россией межгосударственного конфликта?
- Отношение к действиям России однозначно негативное. А относительно свежих идей, то их я не услышал. Преобладали эмоции и призывы, кажущиеся мне несколько устаревшими. Наступила новая определенность, требующая более глубокого, чем ранее, понимания сути социально-политических и психологических явлений.