В прошлую среду в «сердце» антикоррупционного блока лопнул нарыв: острый внутренний кризис, в который погрузились НАБУ и САП, выплеснулся наружу. Повод беспрецедентный — сливы НАБУ в пользу Банковой, возможно, происходят на высшем уровне антикоррупционного Бюро. Чтобы сложить объективную картину происходящего, мы не только читали между строк официальных сообщений, но и поговорили с высокопоставленными источниками, работающими в САП, НАБУ и ОГПУ.
О начале конфликта между институциями стало известно после того, как САП вместе с Департаментом стратегических расследований Нацполиции провел обыск у одного из детективов НАБУ, о чем написал Юрий Бутусов. Тогда же на всю страну прозвучала фамилия зам. главы ОПУ Татарова, карманной армией которого якобы воспользовался руководитель САП Александр Клименко. Таким образом была брошена тень на главу САП.
Сразу же последовало сдержанное заявление САП, с пояснениями, что идет расследование по делу об утечке информации в НАБУ в рамках одного из уголовных производств, а полиция привлечена, так как у НАБУ не хватает собственных сил. (Речь об уголовном производстве в отношении экс-главы Днепропетровской ОВА Резниченко, а также его партнера — действующего консультанта ОПУ Юрия Голика, где в рамках «Большого строительства» растворились полтора бюджетных миллиарда). НАБУ тут же отреагировало: мол, не врите, ресурсы найти у себя «крота» есть.
Наблюдающий за происходящим народ Украины, напрочь запутавшись в показаниях тех, кому ранее доверял больше чем другим правоохранителям, начал строить свои конспирологические теории, выводы из которых сводились к одному: Банковая «хакнула» и НАБУ, и САП. Не сильно помогло и заступничество ЛОМов антикоррупционной сферы, которые сразу публично встали на сторону Александра Клименко.
Операцию реанимации воюющие стороны проводили своими силами. На то, чтобы глава САП Александр Клименко и директор НАБУ Семен Кривонос заключили перемирие и пожали друг другу руки, хватило трех дней. Перед этим Кривонос объявил, что его первый зам Гизо Углава на время следствия отстранен от выполнения обязанностей, подтвердив тем самым всю серьезность ситуации.
Очевидно, рану активно пытаются публично залечить. В целях сохранения если не репутации антикорблока, то взаимодействия его институций в рамках тысяч открытых дел. Клименко и Кривоноса можно понять. Но гной течет — надо резать, промывать и сшивать заново.
Гипотетический «крот» (это, безусловно, еще предстоит доказать) был в руководстве НАБУ со дня его основания. И если Гизо Углава действительно нарушил закон, то по масштабу последствий — это дело уровня главы Верховного суда Князева. И наших международных партнеров, которые были непосредственными участниками создания НАБУ. Так или иначе, мы внутри идеального шторма.
Что же на самом деле произошло? Стоит ли волноваться Банковой, густо обросшей консультантами-фигурантами дел о топ-коррупции даже во время войны? Какими могут быть последствия для государства в целом, если антикорблоку не удастся очиститься? И до какого уровня вообще это очищение должно дойти, чтобы вырвать из тела антикорблока уродливые корни, которые пустила в нем власть?
Дело Резниченко/Голика, в ходе расследования которого был зафиксирован слив
Нам не обойтись без короткого напоминания о сути дела, с которого собственно все и началось. Летом 2022 года, отреагировав на расследование журналистов «Наших грошей» о выигранных ООО «Будинвест инжиниринг» тендерах на ремонт дорог в Днепропетровской области на сумму свыше 1,5 млрд грн, НАБУ и САП открыли уголовное производство. Дело имело предварительную квалификацию по статьям 364 (злоупотребление властью и служебным положением) и 209 (отмывание доходов) Уголовного кодекса Украины и зацепило ключевых персон в команде президента.
В этом кейсе прекрасно все, начиная от доходной романтической связи, оперативно отставленного президентом экс-губернатора Резниченко, недавнего возрождения из пепла уже в Минобороны экс заместителя главы ОПУ Кирилла Тимошенко и заканчивая бетонной крышей офиса президента для незаменимого консультанта «Большого строительства» Юрия Голика. Все они проходят по делу.
Консультант ОПУ Юрий Голик. Скрин из рассследования BIHUS Infо
В начале апреля, чтобы держать руку на пульсе, ZN.UA общалось с источниками в НАБУ, близкими к расследованию. Уже тогда мы знали, что следствие достигло определенного прогресса. Главное в деле — доказать нанесение убытков государству. И это удалось, несмотря на сопротивление подконтрольной министру финансов Сергею Марченко Государственной аудиторской службы, о чем мы уже подробно писали. Министр — по совместительству друг и партнер Юрия Голика по велопрогулкам — так и не дал отмашки руководителю Госаудитслужбы подписать официальное заключение для НАБУ. Однако там нашлись честные работники, помощью которых воспользовалось НАБУ.
По данным экспертизы, таки полученной следствием вопреки всем препонам, государственный ущерб за счет завышения стоимости материалов составил почти 300 млн грн. И этим документом следствие располагает. Остаток от 1 млрд 200 млн грн — классифицируется как нецелевое использование бюджетных средств, плюс легализация доходов, полученных преступным путем.
Тогда же — в начале апреля — прошла серия обысков в Днепре. Как утверждали источники в НАБУ, следствие сосредоточилось на более широком круге людей, ассоциированных с компаниями, через которые, по версии детективов, выводились деньги. И это не только высокопоставленные чиновники областной администрации, но и так называемые фунты.
Что до высокопоставленных лиц, то у заместителя главы Днепропетровской ОГА Игоря Беспальчука прошел обыск, в результате которого были изъяты средства связи и пр. Посетили детективы и офис компании «Будинвест инжиниринг» (основателем которой является бизнес-партнерша Резниченко Яна Хланта), где также были изъяты средства связи и компьютерная техника. Кроме того, принимала гостей и сама фитнес-тренер.
Уже тогда источники в САП, характеризуя результаты проведенных обысков, были настроены скептически. По их мнению, обыски были нерезультативными: «Фигуранты либо держат образцовую информационную гигиену, либо произошел очередной слив информации и их заранее предупредили».
В НАБУ так не считали. «Обычно мы не стесняемся говорить, если обыски слиты, но не в этот раз, — утверждал источник. — Обыск — трудно прогнозируемая история, когда ты не знаешь, что найдешь. Можно застать фигуранта неожиданно, но у него будет айфон последней модели, который надежно заблокирован. В то же время, надо понимать и то, что мы имеем дело с достаточно опытной преступной группой, эти люди не первый день живут и крутятся в соответствующей среде. Все они прекрасно знают, что расследуется уголовное производство и у них достаточно консультантов на предмет того, как правильно себя вести и как обезопасить информацию».
«Юрий Голик имеет всеобъемлющий и постоянный доступ в правительственный квартал и в ОПУ в качестве привлеченного консультанта. Большую часть своей деловой активности консультант проводит в одном из самых защищенных мест нашей страны. Документирование именно его преступной деятельности, мягко говоря, несколько усложняется», — уточняет другой источник.
В апреле у Голика обысков не было. Однако НАБУ обыскивало его в 2023 году, испытав определенные трудности. Детективам пришлось просто остановить его автомобиль, обыскать и забрать средства связи. Среди которых был телефон. Именно он и стал причиной сегодняшних проблем между ведомствами. Но не сразу.
«В телефоне есть побочные свидетельства того, что Голик находится в коррупционной системе, — рассказывал в апреле источник. — Но чтоб вы понимали, что такое телефон Голика — это последняя модель айфона, системы защиты, модемы, идентификаторы, которые он постоянно меняет, в нем нет сим-карт. Поэтому при помощи его мобильного невозможно установить, где он находится. НАБУ проводило целую операцию, чтобы его поймать и обыскать».
Автомобиль Юрия Голика, следующий в ОПУ. Скрин из рассследования BIHUS Infо
У тех, кто давно работает в системе и оперативно-розыскной деятельности, нет иллюзий на счет этой персоны. «Просто есть случаи, когда мы много знаем, но не так много можем доказать, — добавляет источник. — Вся страна знает, что он — архитектор многих схем, но прямых доказательств нет. Не потому что Голик неприкосновенный, не потому что дело, возможно, кто-то сливает, а потому что он — настолько подготовленный человек. Если представить себе как совершаются преступления, то Голик всегда с боку. Он ничего не подписывал. Он просто коммуникатор от ОПУ. Архитектор схем. Он что-то придумывает, помогает организовать на менеджерском уровне, при этом не общаясь ни с кем, кроме самого Резниченко, если говорить конкретно о деле. Если разговор с консультантом не записан — то все. Его нет».
Но буквально через три недели (!) после этого разговора в деле происходит прорыв. Детективы, продолжая работу с телефоном, находят подтверждения, что Голик получал подробную информацию о ходе расследования через посредника — бизнесмена и экс-главу Броварской РГА Георгия Биркадзе, который, как и Голик, имеет свой кабинет в офисе президента. Именно Биркадзе, общаясь с источником из НАБУ, допустил оплошность, которую и смогли отследить детективы в телефоне Голика. У Биркадзе также прошли обыски.
Телефон Голика и фактор «маленького детектива», который поступил по закону
Тут крайне важно. Рассматривая кейс «Большого строительства» — а дело Резниченко/Голика о нем — мы должны четко понимать, что довоенный президентский проект, сначала разбившись на два равновеликих конкурирующих осколка (у отставленного не так давно вице-премьера Александра Кубракова и Мининфраструктуры была своя история успеха), жив и технологично перешел на военные рельсы. Чего не скажешь о нашем правительстве.
В этой связи у людей политически наблюдательных сразу возник вопрос: а почему именно сейчас телефон Голика открыл свои секреты? При том, что его изъяли год назад? Почему как раз в момент отставки Кубракова, проигравшего войну своим бывшим партнерам, появляется телефон и подрывает ситуацию с Голиком, который сидит на Банковой? Чудовищные подозрения. Еще и на фоне того, как образцово-показательно ЛОМы антикора, топя коррупционера-Голика, не замечают проблем у Кубракова. Забывая, что праведная роль изобличителей коррупции (а Александр Кубраков и «свой» для антикора Мустафа Найем сотрудничали с НАБУ по делу о взятках двух нардепов) не отменяет «заслуг» этой команды на строительно-законодательной ниве восстановления. Бес, что ли всех попутал, а?
Но мы за объективную картину. Поэтому, зафиксировав по ходу проблемы антикора (будем надеяться, что только в коммуникации), давайте опустимся до уровня условного детектива, который выявил факт слива информации в расследуемом им деле и просто поступил по закону.
«Телефон Голика долгое время лежал заблокированный, — рассказывает наш источник. — Процедура разблокирования, чтобы можно было выкачать из него все данные, проводилась международными партнерами после длительных переговоров и легализации процесса в международных рамках. Назад Бюро получило его в конце ноября прошлого года».
Однако, по словам источника, в нем не было практически ничего, что касалось бы уголовного производства. Все чаты вычищены, в распоряжении детективов был только кэш: больше 100 тысяч разных фото, видео и аудиофайлов. В ходе предварительных поисков искали по ключевым словам, которые имели значение для дела. «У детективов нет задачи просто рыться в личной жизни людей, понимаете?», — уточняет источник.
Предварительный поиск результатов не дал. Потом замыленный глаз заменили свежим, передав девайс Голика другому детективу, чтобы он еще раз все пересмотрел и переслушал. На это ушло несколько месяцев. И детективу повезло. Чат Голика с Биркадзе — посредник между Голиком и НАБУ — чистился автоматически каждые десять секунд. Но Биркадзе отправлял Голику фото сообщений от информатора НАБУ. Эти фото после автоматического удаления и оставались в кэше телефона Голика. Шли, естественно, не по порядку, а были разбросаны, как жемчужины в океане. Одна могла быть №1000, вторая — №2000, третья — № 65 000…. Поэтому и складывали общую картину так долго.
По информации источников, трое людей переписывались между собой, начиная с 2021 года. Детективы уже идентифицировали лицо №1— это детектив НАБУ, условный «Валера» (он не вел расследование дела Резниченко/Голика, а работал в секретном подразделении под прикрытием). Лицо №2 — Георгий Биркадзе, который был на постоянной связи с «Валерой». С лицом №3 — неким высокопоставленным «японцем» — сложнее. Он почти не участвует в переписке, но часто упоминается. И, скорее всего, является одним из руководителей НАБУ. «Из контекста переписки ясно, что это человек, который владеет полной информацией обо всех делах, курировал все подразделения, и у него надо было брать разрешение на проведение действий и получение ресурсов для расследования», — утверждает источник в САП.
Бывший директор НАБУ отпадает, так как сливы продолжились после его ухода. Нынешний — тоже минус, так как пришел позже. Оставался первый заместитель директора НАБУ Гизо Углава. Тут стоит уточнить, что выявление факта сливов происходило в подразделении, которым руководит ставленник первого заместителя директора. Что разрушает еще одну конспирологическую теорию о том, что разоблачение Углавы организовано бывшим главой Главного подразделения детективов (ГПД) Андреем Калужинским вместе с экс-директором Артемом Сытником.
Реакция директора НАБУ Кривоноса и потеря доверия внутри Бюро
В случаях выявления нарушения закона работниками НАБУ, закон предусматривает обязанность того, кто выявил это нарушение, лично уведомить двух должностных лиц: директора НАБУ и руководителя Управления внутреннего контроля (УВК). В чем есть определенная логика, позволяющая сохранить секретность. Если бы подобные документы регистрировались условно в канцелярии, об этом все узнали бы в тот же день.
Дальше — одни вопросы.
24 апреля — детектив, обнаруживший в кэше телефона Голика фото переписки и материалов по его делу, подал служебную записку директору НАБУ Семену Кривоносу, как то и предписывает инструкция. Директор обязан сразу сообщить генпрокурору или его заместителю (главе САП). Плюс — дать команду зарегистрировать сигнал в ЕРДР.
Но этого Семен Кривонос не сделал.
Только 3 мая — документ был зарегистрирован в ЕРДР.
Только 9 мая — Кривонос проинформировал главу САП Клименко.
10 мая Клименко назначил группу детективов УВК для проведения внутреннего расследования, сам глава САП стал процессуальным прокурором по этому делу.
На все про все ушло 20 (!) дней. Более того, по информации источников в НАБУ, после 10 мая в УВК НАБУ ничего не происходило. Никаких следственных действий. Детектив, вскрывший факты, даже не был опрошен.
Почему тянул Кривонос? Тут показания сторон расходятся.
Во-первых, в НАБУ утверждают, что в «служебке», которую подал детектив, не было прямого указания на возможную причастность первого зама к сливам. Что якобы объективно затормозило процесс, исключив его из списка приоритетных для директора. Однако контекст информации, о которой идет речь, уже сам по себе указывал на то, что это может быть только один из руководителей Бюро, знакомый с работой всех подразделений. Более того, внесение информации о фамилиях могло повлечь передачу дела в ГБР, которое полностью контролируется Банковой. Хотя задачей именно УВК было проверить все возможные версии в рамках следствия, которое в НАБУ не начали вовремя. Вы уже понимаете уровень проблем, да? Но идем дальше.
Во-вторых, все обыски по делу об утечке следственных данных, которые потом проводило САП с участием Нацпола, уже без предупреждения директора НАБУ, так же были слиты. И тут мы говорим в первую очередь о Биркадзе. Кто слил обыски, если знали только Клименко, Кривонос, начальник УВК и детектив?
Версии, как вы понимаете, у сторон разные. При этом некоторые знающие люди небезосновательно напоминают о привлеченной САП полиции и судье, который давал разрешение на обыски. Что касается НАБУ, источники оттуда утверждают: во всем виновата САП, так как в своей секретности за спиной НАБУ переусердствовала и отправила запросы с фабулой на возможных фигурантов в банки. «Через минуту их скрины были на столе Углавы», — уточняет источник. За десять лет без ротации на руководящем посту в НАБУ Углава мог и пальцем не шевелить, чтобы получить важную для него информацию. В САП это опровергают, утверждая, что никакой фабулы в запросах не было.
В-третьих, в НАБУ утверждают, что глава САП Клименко после 10 числа все время был в контакте с Кривоносом и знал практически все мотивы его решений. Кривонос якобы хотел, чтобы Углава на время расследования ушел сам. Но ему нужно было время, чтобы поговорить с Углавой. Сколько еще, если в итоге 95% информации об утечке в деле Резниченко/Голика уже утеряно по причине затягивания внутреннего расследования и сливов обысков?
В-четвертых, атмосфера в НАБУ. Как утверждают источники, «это были две худшие недели жизни детектива, который своим решением подтвердил состоятельность институции, некогда специально для этого созданной снизу, через конкурс для детективов. А не сверху, через руководителя, который формирует команду по вертикали, под себя. При этом было понятно, что люди на самом верху Бюро видят, с кем ассоциируется проблема, но не принимают никаких решений». «И это было на грани опасного, понимаете? — рассказывает источник. — Верили не детективу, который поступил по закону, а не верили в то, что это мог сделать Углава. Мол, стилистика общения не такая, это точно не он…».
Тут можно сколько угодно рассуждать на темы, связанные с личным доверием или недоверием к кому-то. А тем более к своему первому заму, который работал еще при первом директоре НАБУ и вопросов у широкой публики не вызывал. По стилистике переписку даже комментировать не будем, потому что от главы ВС Князева (всегда в костюме с иголочки) тоже не ожидали тона базарного торгаша.
Но есть ключевое — в-пятых: если бы директор НАБУ поступил по закону, то выстроилась бы юридически правильная цепочка, сейчас бы шло внутреннее расследование, и репутация антикорблока не пострадала бы. Как и доверие внутри коллектива НАБУ.
Есть в этой истории еще один тонкий момент, связанный с судьбой конкретного человека. И в НАБУ (даже в части руководства), и в САП считают, что классного детектива под прикрытием «Валеру» (речь о детективе Валерии Полюге. — И.В.), у которого прошли обыски, использовали втемную. Дальше — драма.
«Валера порядочнейший человек и профессиональный крутой детектив, всю секретную часть операции по Князеву осуществлял он, — рассказывает один из очевидцев внутри НАБУ. — Он живет в 30-метровой квартире. Да, его сообщения были на фотках. Но вся фишка в том, что он мог не понимать цель. Представьте себе ситуацию: вы сливаете все, что происходит в Бюро, и вам надо каким-то образом легализовать общение с определенными людьми. Говоря о легализации, я имею в виду создать правовую нишу на случай, если что-то пойдет не так. Лучший способ — поручить условному «Валере», сказать: «вот смотри, есть классный контакт, нужно взаимодействовать». В этой ситуации Биркадзе даже можно представить как агента НАБУ на Банковой. Однако встает вопрос: почему за три года Голик так и не сел? На самом деле все, что происходит сейчас в отношении «Валеры», которого делают козлом отпущения, свидетельствует о низком качестве институционных внутренних процедур в НАБУ».
Работа так называемого подразделения Д2 (Второе Главное специальное подразделение детективов), которое с самого начала существует отдельно от других подразделений и всегда напрямую подчинялось Углаве, в самом Бюро часто вызывает много вопросов. Потому что наряду с официальной работой, детективы выполняли массу «ручных» указаний первого зама. И все это сейчас точно будет вылезать наружу. Поэтому сложившаяся ситуация — повод навести порядок.
Рычаги неограниченного влияния первого зама и реструктуризация НАБУ
Для того чтобы понимать масштаб проблемы, связанной с ролью Гизо Углавы в этой истории, нужно напомнить масштаб полномочий первого зама. Буквально за два дня до скандала ZN.UA опубликовало статью руководителя юридического направления ЦПК Елены Щербан, касавшуюся прошедшей реструктуризации подразделений НАБУ. Если коротко, то, по мнению ЦПК, основная проблема в том, что после расформирования Главного подразделения детективов (ГПД), которым при Сытнике руководил Андрей Калужинский, власть в НАБУ распределена между четырьмя отдельными подразделениями. У каждого из них — свой руководитель. Курирует их не процессуальное, а административное лицо — Углава. Который не имеет права доступа к материалам досудебного расследования. Плюс он не подписывает никаких документов, то есть ни за что не отвечает. Выход — либо наделять его процессуальными правами и юридической ответственностью, либо возвращаться к старой модели, когда между куратором и детективами есть кто-то наделенный процессуальными полномочиями, кто может координировать всех. Как то и делал ранее Калужинский.
Мы тут же получили обратную связь и обвинения в публикации материала, где якобы используются двойные стандарты. В том числе и от источников в НАБУ, которое, по их мнению, просто вернулось к изначальной модели своей структуры. «Почему вы, говоря о драконовских полномочиях Углавы, забываете о четырех руководителях подразделений, которые наделены такими же правами, какие были у Калужинского? Почему вы аннулируете их роль по умолчанию? Они точно так же подчиняются Углаве, как ему подчинялся Калужинский. В чем проблема-то?».
Попробуем объяснить.
НАБУ — специфический центральный орган власти с особым статусом. С точки зрения администрирования процессов работа идет в трех параллельных правовых плоскостях.
Первая — административная вертикаль. По закону руководители подразделений имеют административные полномочия, которые так или иначе реализовывают. Для этого есть административное руководство. Углава это, Кривонос или Сытник — не имеет значения. Имеют значение определенные юридические полномочия.
Вторая — уголовный процесс и уголовные процедуры. Здесь детективу не нужен никто, кроме прокурора. Условная административная вертикаль в этой плоскости и не никаких юридических полномочий. Это важно понимать.
Третья — оперативно-розыскная деятельность, где административное руководство тоже не имеет полномочий.
В чем же тогда суть кураторства первого зама?
А не существует правового механизма, который обязал бы условного Калужинского в свое время быть подотчетным Углаве. Есть только внутренний приказ директора о кураторстве Углавы. Есть только решение самого условного Калужинского: я признаю правила игры на основании доверия к руководителям.
К сожалению, в рамках новой структуры кураторство свелось к снятию информации административным руководством. Регулярно, каждую неделю руководители подразделений должны сдавать информацию о том, что планируют делать детективы на уровне каждого отдела и подразделения. С фамилиями фигурантов и пр. Ранее они тоже делились информацией, но по каким-то, условно говоря, резонансным процессам. «Если мы, условно, идем обыскивать сына Авакова, то логично, что руководство должно знать об этом, потому что должно быть готово отвечать и занимать позицию», — рассказывает источник.
«И главное — предположим, что вы в должности первого зама и вам детективы дают какую-то важную информацию. Вы живете с ней, оперируете ею, используете ее и даете детективу обратную связь. Чтобы помочь раскрыть дело. Так вот: никакой обратной связи в НАБУ сейчас не существует. Руководство работает исключительно на прием», — добавляет он.
«Толковать можно по-разному, — уточняет другой источник. — Потому что с одной стороны, по внутреннему приказу, первый зам отвечает, направляет, координирует и т.д. С другой стороны — имеет ли он право владеть информацией, которая является тайной следствия или ОРД? Тем более, если встает вопрос о сомнении, условно говоря, в его добропорядочности. В такой ситуации, если есть один руководитель органа досудебного расследования и он принимает решение об ограничении доступа первого зама к той или иной информации, то ограничивать в рамках одного органа намного проще. То есть, если у вас доверие есть, вы рассказываете, но если вы засомневались, то перекрываете этот канал. Но четырем руководителям синхронно перекрыть поток информации, во-первых, трудно. Во-вторых, им все равно надо как-то обмениваться информацией. Нужно, чтобы кто-то понимал, что происходит в каждом из подразделений. Иначе — хаос. Когда все бегут в одну сторону и мешают друг другу. Один планирует операцию, другой полез раньше времени и фактически сорвал операцию, которая была более важной и эффективной».
Несмотря на то, чем закончится расследование дела о сливах внутри НАБУ, очевидно, что актуален вопрос оптимальной структуры для Бюро и ответственности административных кураторов. Также в отдельной законодательной норме о ротации нуждается позиция первого зама, дабы исключить монополию, круговую поруку и прочие «прелести» вечного правления.
Риски и возможности кризиса
Во-первых, уже абсолютно очевидно, что эффективность НАБУ это не о количестве детективов, своей экспертизе и даже не о качественном законе. Это прежде всего о людях, принципах и доверии. Если их нет, то и со всеми прибамбасами результата не будет. Доверие в НАБУ сегодня подорвано как на уровне организации процесса и структуры, так и на уровне реакции руководства на красный сигнал снизу. Сможет ли действующий директор НАБУ Кривонос вернуть атмосферу доверия в институцию? Этот вопрос важнее количества, без сомнения значимых реализаций, которые он успел представить обществу.
Тем более что внутреннее служебное расследование в НАБУ не началось до сих пор ни по фактам сливов, ни по фактам осведомленности Углавы. А если говорить об увольнении по статье, то без служебного расследования оно просто невозможно.
Во-вторых, несмотря на отсутствие правильной юридической реакции руководителя НАБУ, институция, построенная снизу, сработала. Маленький детектив вскрыл нарушение и поступил по закону. Замалчивать такие вещи нельзя. Из-за незабитого гвоздя теряют подкову, из-за потерянной подковы не доставляют послания. Из-за опоздавшего послания проигрывают войну. Политика маленьких шагов имеет критически важное значение, в том числе когда что-то делается не так. Забалтывание проблемы, толерантность к происходящему приводит к тому, что все начинают к этому привыкать.
В этой ситуации многое зависит от позиции, которую займет не только директор, но и коллектив детективов НАБУ. Сливы в делах давно системные. Но все потихоньку привыкали молчать, получая не совсем вразумительные ответы руководителей на возникающие вопросы. Сегодня есть шанс встать и задать свои вопросы снова. Не ради фамилий, а ради сохранения институции и ее миссии. Иначе «белые вороны» просто уйдут, а НАБУ закончится.
В-третьих, сейчас идет расследование факта сливов. 95% доказательств за три недели волокиты просто уничтожены. Но остались — 5%. И это много. Если директор НАБУ даст следователям реальную возможность работать. По нашей информации, есть все основания говорить о предъявлении подозрения Углаве. Будет ли САП обращаться за помощью в ДБР — вопрос, на который не хочется даже искать ответ. Однако, возможно, предстоит пройти и этот путь.
В-четвертых, в результате многолетней работы «крота» роль Голика в деле Резниченко, скорее всего, успешно похоронили. Тем не менее в результате работы честных детективов у нас есть возможность рассказать читателю правду о происходящем.
Любой кризис (и этот тоже) может или дать новый толчок здорового роста, или стать поводом для окончательного крушения. Поэтому антикорблок либо выйдет на новый уровень сильным и очищенным, либо из-за сливов мы похороним дело не только Голика, нити которого напрямую ведут на Банковую, но и весь антикорблок, успешная работа которого является ключевой гарантией будущего вступления Украины в ЕС и выделения нашей стране денег на поствоенное восстановление.
Мы точно выйдем из этого шторма другими. Но какими — лучшей версией себя или наоборот — зависит от того, как мы его пройдем. Сохраним ли ценности. Уберем ли понятие «свой» во власти, антикоррупции, общественном секторе. Это, если хотите — экзистенциальный вызов, правильный ответ на который может стать гарантией сохранения государства. И победы, прежде всего над самими собой.