Без достаточного внимания профессионального сообщества и СМИ прошел законопроект №9269 «О внесении изменений в Закон Украины «О предупреждении и противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, финансированию терроризма и финансированию распространения оружия массового уничтожения» относительно приведения терминологии в соответствие с международными стандартами».
Такой себе на первый взгляд технический закон, но не все так просто. Проектом предлагается уточнить сроки и особенности проведения проверки субъектами первичного финансового мониторинга (банками, другими финансовыми учреждениями, страховыми компаниями и т.п.) в отношении клиентов, являющихся политически значимыми лицами, членами их семей и лицами, связанными с политически значимыми лицами (далее — РЕР).
Внесенный Кабмином в Верховную Раду еще в конце мая 2023 года, он несколько месяцев ждал первого чтения, хотя положительные выводы профильного комитета по вопросам финансов, налоговой и таможенной политики были получены в том же мае. Вместе с тем принятия закона требуют договоренности с МВФ. По мнению депутата Ярослава Железняка, народные избранники, несущие на себе все бремя PEP, не будут счастливы по этому поводу. Давайте разберемся, почему!
Как следует из названия законопроекта, которое, откровенно говоря, не совсем коррелирует с его содержанием, он призван гармонизировать терминологию национального законодательства по предотвращению и противодействию легализации со стандартами FATF (Группы по разработке финансовых мер борьбы с отмыванием денег) и ЕС. Но суть его значительно шире.
Законом действительно наводится порядок в отношении PEP и гармонизации с признанными мировыми образцами, но эти правки не только юридическая техника, они носят довольно принципиальный характер. Немного предыстории для понимания.
Украина обязана принимать меры, чтобы обеспечить реализацию рекомендаций Европейской комиссии, указанных в Заключении Еврокомиссии о заявке Украины на членство в Европейском Союзе, в части обеспечения соответствия национального законодательства по борьбе с отмыванием денег стандартам FATF. При этом законом №2736 почти год назад народные избранники приняли кое-что для себя. А именно, что политически значимые лица через три года после выполнения публичных функций теряют такой статус. Подобная новелла от украинских законотворцев вызвала непонимание западных партнеров, ведь она идет в разрез с требованиями FATF и Директивы (ЕС) 2015/849 Европейского парламента и Совета от 20 мая 2015 года «О предотвращении использования финансовой системы для целей отмывания денег или финансирования терроризма».
Так, 12-й Рекомендацией FATF статус «Публичные деятели» не ограничен периодом времени, в течение которого лицо должно оставаться признаваемым в качестве публичного деятеля после сложения им политических функций. Руководство FATF (FATF Guidance «Politically Exposed Persons») делает акцент на использовании риск-ориентированного подхода при определении публичных деятелей и (особенно) на неустановленный срок. Когда речь идет о риск-ориентированном подходе, имеется в виду усиленный контроль при наличии повышенных рисков.
То есть под лозунгами стабилизации финансовой системы в условиях вооруженной агрессии депутаты ввели временной ценз в три года на пребывание в статусе PEP, а теперь им придется со скрипом вернуться к статус-кво и вновь стать «вечным» объектом усиленного мониторинга, хотя и на принципах риск-ориентированного подхода.
Хотя авторы законопроекта опять не удержались от соблазна заложить довольно контроверсионную норму и хоть как-то ограничить сроки пребывания в статусе РЕР. Так, предложенная редакция нового абзаца 14 части 13 статьи 11 закона, что «в случае если со времени прекращения выполнения политически значимым лицом выдающихся публичных функций прошло более двенадцати месяцев и субъект первичного финансового мониторинга во время проведения надлежащей проверки убедится в том, что такое лицо больше не несет риска, присущего политически значимым лицам, субъект первичного финансового мониторинга может не применять по отношению к нему, членам его семьи и лицам, связанным с ним, мер, определенных пунктами 2–4 этой части». И хотя, по мнению профильного комитета, вышеупомянутое положение законопроекта не противоречит Директиве ЕС 2015/849, оно нуждается в доработке с целью исключить дискреционные полномочия (то есть право действовать по собственному усмотрению) финучреждений, что будет содействовать предотвращению злоупотреблений и манипуляций.
Другой важной новеллой является норма, согласно которой финучреждение должно обеспечить надлежащее применение риск-ориентированного подхода при обслуживании клиентов, являющихся политически значимыми лицами, членами их семей и лицами, связанными с политически значимыми лицами, с целью присвоения обоснованного уровня риска, обеспечения невозможности безосновательно отказать в проведении финансовых операций и/или установлении (продлении) деловых отношений.
Как видно из объяснительной записки к проекту, такие изменения обусловлены многочисленными жалобами на неоправданно жесткий подход некоторых банков «по установлению (продлению) деловых отношений с национальными публично значимыми лицами». Практика применения банками законодательства в сфере предотвращения и противодействия свидетельствует о том, что некоторые банки применяют одинаковый формальный подход ко всем клиентам, относящимся к национальным публичным деятелям, членам их семей и связанным с ними лицам, как к высокорискованным клиентам, не учитывая видов услуг и уровня влияния.
Как на самом деле будет воплощаться риск-ориентированный подход, сейчас можно лишь догадываться, тем более подзаконная нормативка будет разработана НБУ и министерствами на протяжении трех месяцев после вступления закона в силу.
Кабмин целесообразно инициировал расширение признаков пороговой финансовой операции, если конечный бенефициар является гражданином или имеет постоянное место жительства (пребывания, регистрации) в государстве, совершающем вооруженную агрессию против Украины. На практике это будет означать, что операции на сумму более 400 тыс. грн с российским капиталом станут предметом еще более тщательного мониторинга и соответствующих форм реагирования.
Подытоживая, можно надеяться, что принятие указанного закона станет положительным сигналом для международной системы противодействия отмыванию средств, будет содействовать соответствию национального законодательства международным стандартам в сфере предотвращения и противодействия, обеспечит проведение уполномоченными субъектами эффективного финансового мониторинга по операциям политически значимых лиц. И, наконец, все это окажет позитивное влияние на дальнейшие политические решения по заявке Украины на членство в Европейском Союзе и выделении такой необходимой сегодня финансовой поддержки. И хотя надежды — это всегда хорошо, исключать законодательные попытки интересно интерпретировать мировые стандарты «с учетом национальной специфики» не следует. Так же, как и перекосы на уровне субъектов мониторинга по отношению к неудобным политически значимым фигурам. Время покажет!