После полномасштабного вторжения украинцы заждались новостей о конфискации имущества предателей и коррупционеров за рубежом. Но, как и после Революции Достоинства, наполнения украинского бюджета этими доходами так и не видно.
Сколько имущества конфисковали за рубежом в рамках исполнения приговоров судов
По информации Минюста, с момента восстановления независимости Украины и до октября 2023 года отечественные суды направили за рубеж всего 19 запросов об исполнении наказания в виде конфискации имущества. Из них два исполнено, 13 не исполнено, а четыре еще рассматриваются.
Если сравнивать со статистикой решений судов о конфискации имущества в целом, то только за последние пять лет вынесли более 6,5 тыс. приговоров, которыми предусматривалось наказание в виде конфискации имущества. Из них на этот момент на исполнение иностранными компетентными органами было отправлено восемь. То есть всего один из почти 1000 приговоров касается имущества, находящегося за рубежом.
Конечно, не каждый осужденный владеет имуществом за рубежом. Но, например, в четырехлетней практике ВАКС вообще не было ни одного запроса об исполнении приговора за рубежом. Хотя НАБУ отчитывается о том, что по состоянию на 30 июня 2023 года был направлен 1501 запрос о международной правовой помощи (МПП), а исполнены из них 1033.
Это свидетельствует о том, что имущество за рубежом, фигурирующее в уголовных производствах, все же есть, но руки до его конфискации еще не дошли.
Системность проблемы подтверждает и количество отправленных запросов на конфискацию активов по приговорам (по состоянию на октябрь 2023 года). Из данных на инфографике 1 видно, что такие запросы почти равномерно распределены по годам, а следовательно, 32 года этой проблеме не уделяли достаточно внимания и над ее реальным решением не работали.
Конфискация всего имущества — пережиток советской эпохи
К сожалению, даже если запросы о конфискации имущества за рубежом будут направлять чаще, вероятность их успешного исполнения будет низкой.
Значительная часть отказов выполнять конфискацию имущества обосновывалась тем, что уголовные кодексы других государств очень часто не предусматривают принудительного отчуждения активов в той форме, как в Украине. К тому же в целом международные договоры в основном ориентированы на исполнение решений о конфискации именно преступных активов, а не всего имущества.
В основоположных конвенциях, которые и определяют правила международной конфискации активов, речь идет о конфискации как о наказании и как о мере (специальная конфискация). При этом та же Конвенция СЕ об отмывании, поиске, аресте и конфискации доходов определяет, что в любом случае конфискуемое имущество должно иметь признаки преступного происхождения. И подобное же встречается в Конвенции ООН против коррупции, Конвенции ООН против транснациональной организованной преступности и других.
Современная практика большинства иностранных государств предусматривает, что конфисковывать имущество в уголовных делах можно в том случае, если оно носит преступный характер. При этом украинская правовая система декларирует, что конфискация имущества происходит без какого-либо доказательства его преступного происхождения, а имущество, которое такое происхождение имеет, подлежит специальной конфискации.
Поэтому в нашем случае процесс происходит, как на нашей схеме (см. инфографику 2).
Более привлекательным инструментом для использования за рубежом является специальная конфискация. Но, как ответило нам на запрос Министерство юстиции, за десять лет существования спецконфискации за рубеж не направили ни одного запроса о ее исполнении.
Специальная конфискация понятна для иностранных государств. Но применять ее сложнее, чем обычное взыскание в доход государства всего имущества, которым владеет лицо, ведь для этого нужно доказать связь между активами и уголовным правонарушением. Есть еще вариант расширенной конфискации, предусмотренный статьей 100 Уголовного процессуального кодекса Украины. Но он не согласован с соответствующими статьями Уголовного кодекса Украины, именно по этим причинам, можем предположить, его нечасто используют правоохранители.
Что не так с направлением запросов о выполнении конфискаций имущества
Вообще-то для выполнения конфискации за рубежом суд должен составить соответствующий запрос об этом, перевести его на язык страны, в которую хотят обратиться, и отослать в Минюст для проверки на соответствие требованиям специальной Инструкции.
Пока Минюст не вернул ни один запрос о конфискации имущества по приговору в суд за весь период независимости Украины. И это можно объяснить, скорее, не высоким уровнем качества запросов, а их небольшим количеством.
При отсылании запросов в порядке международной правовой помощи следует также учитывать, что их рассмотрение может занимать продолжительное время — от месяцев до нескольких лет. И это очень серьезная преграда, тормозящая процесс возврата в Украину преступных активов.
К сведению, из четырех запросов, находящихся сейчас на рассмотрении у иностранных коллег, один выполняется уже более года, еще один — свыше шести лет, а один вообще более чем 15.
Ускорить этот процесс изменениями в национальном законодательстве невозможно, но украинская власть может создать законодательную и организационную основу для контроля над состоянием рассмотрения и выполнения таких запросов. Сейчас это направление активизировалось из-за принятия украинским правительством Стратегии возврата активов на 2023–2025 годы.
Кроме этого, на рассмотрении парламента находился правительственный законопроект №8038, касавшийся внесения изменений о международном сотрудничестве во время уголовного производства в УПК Украины и другие законодательные акты Украины. Но профильный комитет его вернул на доработку.
Упомянутый проект закона в целом урегулирует процесс рассмотрения запроса о распределении или возврате конфискованного имущества. Например, такие нормы особенно актуальны с учетом того, что в конце сентября суд в Сербии присудил бывшему генералу СБУ Наумову год заключения за отмывание денег. Напомним, что при осмотре его автомобиля выявили деньги и бриллианты, происходящие, по версии полиции, от преступной деятельности. А значит, целесообразно иметь в национальном законодательстве положения, которые бы регулировали полномочия органов уголовной юстиции в процессе возврата активов.
Один из таких инструментов — международные соглашения о распределении и возврате активов в Украину. Например, в законе об АРМА упоминается, что Агентство может принимать участие в подготовке проектов подобных соглашений. Но ни одно такое соглашение до сих пор не заключено.
Несмотря на все это, следует отметить положительно работу департамента Минюста, отвечающего за направление запросов в сфере международного исполнения решений. Этот департамент консультирует суды по подготовке запросов, проводит специальное обучение для судей и работников судов, а также обращался в Верховный суд по вопросам обобщения практики международного исполнения приговоров.
Качественные и количественные международные договоренности в сфере выполнения конфискаций
Даже если запрос составлен качественно, это не гарантирует исполнения приговора из-за специфики международных договоренностей с некоторыми государствами. Причин этого несколько.
Во-первых, не все государства мира являются участниками тех же конвенций о выполнении конфискации за рубежом, что и Украина.
Во-вторых, есть ряд государств, отношения с которыми Украина разорвала или не устанавливала вообще.
В-третьих, украинские двусторонние договоренности не выделяют конфискацию в отдельное направление правовой помощи.
Сейчас Украина является участницей более 15 многосторонних конвенций, предусматривающих предоставление взаимной правовой помощи, и заключила 26 двусторонних договоров с разными государствами о взаимной правовой помощи в уголовных делах (за исключением отдельных договоров об экстрадиции и выдаче). Это вроде бы и солидная цифра, но, например, у Великобритании 42 подобных двусторонних договора.
При этом только количеством двусторонних договоров нельзя обеспечить Украину эффективными каналами международного взаимодействия по возврату активов, — их качество играет не менее важную роль.
И не меньшая беда — отсутствие инициатив с нашей стороны вносить изменения в уже заключенные соглашения для улучшения эффективности их использования.
Технологический прогресс позволяет преступникам лучше выводить и маскировать активы за рубежом. Поэтому налаживание новых и усовершенствование старых международных двусторонних механизмов международной правовой помощи позволят значительно упростить выполнение конфискаций иностранными юрисдикциями.
Не следует также забывать, что фигуранты уголовных производств преднамеренно используют государства, которые не следят за соблюдением финансового законодательства и некоторым образом остаются нигилистами в международном сотрудничестве. Например, к «серому» списку стран, в отношении которых проводится усиленный мониторинг FATF, относятся, в частности, Албания, Хорватия, Филиппины, Сирия, ОАЭ и Турция. При этом договоры о сотрудничестве Украины в уголовных делах есть только с ОАЭ и Сирией, хотя, очевидно, надеяться на соблюдение договоренностей с последней не приходится.
Что и как следует изменить в законодательстве, чтобы конфискация за рубежом заработала
Из всего описанного выше мы определили рекомендации, которые бы могли облегчить конфискацию преступных активов в других странах.
Во-первых, нужно привести конфискацию имущества в соответствие с общепринятыми международными стандартами.
Во-вторых, надо предусмотреть в Уголовном кодексе Украины «расширенную» конфискацию имущества.
В-третьих, урегулировать направление приговоров по конфискации имущества за рубежом на выполнение путем конкретизации сроков такого направления и предоставить судам отдельные полномочия, связанные с международной конфискацией.
В-четвертых, инициировать заключение новых и усовершенствование действующих двусторонних договоренностей о материальной правовой помощи в уголовных делах в части конфискации преступных активов.
В-пятых, изменить подходы в доказывании преступного происхождения имущества.