Гестапо - тайная политическая полиция Третьего рейха... Долгие годы немцы хвастались, что среди ее сотрудников не нашлось ни одного предателя, запятнавшего себя работой на иностранные разведки. Но рассекреченные в последнее время документы свидетельствуют - это далеко не так.
В 1929 г. в полпредство СССР в Берлине наведался Эрнст Кур, недавно уволенный из рядов германской тайной политической полиции. Отобедав с ним, сотрудник резидентуры ГПУ Павел Корнель пришел к выводу о возможности вербовки Кура. Эрнсту дали агентурный псевдоним - А-70 и поставили на денежное довольствие, ежемесячно выплачивая солидное вознаграждение в валюте.
Кур любил сорить деньгами и устраивать пирушки. Частым гостем на них был Вилли Леман - в то время начальник канцелярии отделения тайной политической полиции Германии, через руки которого проходила вся переписка иностранных представительств.
Спецы ОГПУ пустили в разработку и его. Начали с биографии. Родился Леман в 1887 г. недалеко от Лейпцига в учительской семье. Отец мальчика был небогатым человеком и поэтому не мог дать сыну должного образования. В 18 лет Вилли поступил добровольцем на службу в ВМФ Германии, где "оттрубил" (по его же выражению) 12 лет. С борта своего корабля он даже наблюдал за ходом Цусимского сражения...
После демобилизации, по протекции старого друга Кура, устроился на службу патрульным полицейским. В 1914-м переведен в контрразведку (абвер) на должность помощника начальника канцелярии.
В мае 1918 г. в Берлине было открыто полномочное представительство (посольство) РСФСР, наблюдение за сотрудниками которого вели коллеги Лемана. Генеральным консулом в нем работал Вячеслав Менжинский - в будущем председатель ОГПУ СССР (1926–1934). Во время революции 1918 г. в Германии Вилли стал председателем революционного Комитета чиновников полиции и, как бывший моряк, взял под личную опеку флот.
После подавления восстания отошел от активной революционной деятельности и в апреле 1920-го, когда была воссоздана политическая полиция, вместе с Куром вернулся в "альма-матер", где вскоре "дорос" до начальника канцелярии отдела, занимающегося слежкой за иностранными дипломатами. Советская разведка не могла пройти мимо такого ценного кадра. Потенциальному источнику присвоили индекс А-201, одобрив его дальнейшую разработку.
7 октября 1929 г. начальник Иностранного отдела (ИНО - внешняя разведка) ОГПУ Михаил Трилиссер направил в Берлин шифрограмму: "Ваш новый агент А-201 нас очень заинтересовал. Единственное наше опасение состоит в том, что вы забрались в одно из самых опасных мест, где малейшая неосторожность со стороны А-201 или А-70 может привести к большим неприятностям. Считаем необходимым рассмотреть вопрос о специальном способе связи с А-201".
Рекомендации Центра были приняты к исполнению. Над Леманом взял "шефство" глава нелегальной советской резидентуры в Германии Эрих Такке.
В начале своей шпионской карьеры Вилли передавал информацию для Такке через Кура. Но А-70 продолжал вести богемный образ жизни, и вскоре по приказу Центра был переведен в Швецию, где на деньги советской разведки еще долго содержал небольшой магазин, служивший почтовым ящиком стокгольмской резидентуры.
В 1932 г. нелегальную резидентуру в Берлине возглавил Василий Зарубин, в будущем генерал-майор, заместитель начальника ПГУ (Первого главного управления) МГБ СССР. Он лично курировал 201-го, получившего к тому времени псевдоним Брайтенбах. Бах, как известно, - ручей, поток… Брайтен -распространять. Получается "источник", "распространитель информации". В феврале 1933-го Вилли, по рекомендации Геринга, бывшего в ту пору премьер-министром Пруссии, перевели в гестапо. Пользуясь своим положением, он неоднократно спасал от провалов резидентуру НКВД, предупреждая о готовящихся провокациях. В 1935-м Леман первым сообщил СССР о том, что немцы разработали и создали новое оружие - ракеты ФАУ.
После того как Зарубина в феврале 1937-го отозвали в Москву, Брайтенбах временно поддерживал связь с Центром через держательницу конспиративной квартиры некую мадам Клименс, о которой, к сожалению, ничего не известно. Чуть позже с ним установил связь сотрудник легальной резидентуры Рубен. Под этим псевдонимом скрывался Александр Агаянц (не путать его с младшим братом Иваном, генерал-майором и тоже знаменитым разведчиком). В декабре 1938-го А.Агаянц умер в Берлине во время хирургической операции. Связь с А-201 прервалась на два года!
Для восстановления контакта, в июле 1940 г. под прикрытием сотрудника по обслуживанию советских выставок в Кенигсберге и Лейпциге, в Германию был направлен советский разведчик Александр Коротков. Уже через месяц он стал заместителем руководителя легальной резидентуры под прикрытием должности 3-го секретаря посольства СССР в Германии.
В сентябре 1940-го Коротков встретился с Брайтенбахом и доложил об этом в Центр. Ответ за подписью наркома внутренних дел СССР Л.Берии последовал мгновенно: "Никаких специальных заданий Брайтенбаху не давать. Пусть берет все, что попадает ему в руки".
Позже, по неподтвержденным пока сведениям, связь с Леманом обеспечивала жена Короткова - Мария Вильковыская. С 1922 по 1931 гг. она жила в Берлине вместе с родителями, работавшими в советском торгпредстве, и блестяще владела немецким языком.
Начиная с весны 1941-го, от Брайтенбаха поступила информация о предстоящем вторжении Гитлера в СССР. На последней встрече 19 июня 1941 г. А-201, искренне ненавидящий фашизм и потому сознательно сотрудничающий с советской разведкой, волнуясь, назвал Короткову (по другим данным - сотруднику резидентуры Борису Журавлеву) точную дату начала войны: "Нападение Германии на Советский Союз состоится в воскресенье 22 июня в три часа утра". Соответствующая телеграмма была отправлена в Центр. Однако Берия доложил о ней Сталину лишь тогда, когда нарком обороны СССР С.Тимошенко и начальник Генштаба РККА Г.Жуков предложили разослать в войска так называемую директиву №1, призванную обеспечить отражение возможного нападения (некоторые, как например, командующий 5-й армией РККА М.Потапов, получили ее в полночь с 21 на 22 июня, а иные и вовсе, когда война уже началась).
27 июля 1941 г. А.Коротков вместе с интернированным составом советского посольства покинул Берлин, и связь с Брайтенбахом опять прервалась.
Летом 1942-го руководство советской разведки приняло решение о забросе в тыл врага радистов: немецкого коммуниста Альберта Хесслера и русского немца Роберта Барта. Первый должен был обеспечить связь с "Красной капеллой", второй - с Брайтенбахом. Альберту удалось быстро выйти на участников движения Сопротивления, но те уже находились под колпаком гестапо. Вскоре всех их арестовали.
Хесслер отказался от какого-либо сотрудничества с нацистами и вскоре был расстрелян, а Барт дал согласие на участие в радиоигре с советской разведкой. 4 декабря 1942 г. Москва передала ему пароль и условия связи с А-201. Арест агента стал делом времени.
Когда и как он был казнен - неизвестно. Во избежание скандала немцы не стали предавать огласке этот факт, сообщив в ведомственном вестнике РСХА, что "в декабре 1942 г. криминаль-инспектор Вилли Леман отдал жизнь за фюрера и рейх". Только спустя много месяцев один из друзей Брайтенбаха под большим секретом признался его вдове Маргарет: "Вилли расстреляли в подвалах гестапо".
Барт после войны оказался в руках американцев. Те и передали его союзникам. 14 ноября 1945 г. Особое совещание при НКВД СССР приговорило предателя к высшей мере наказания.
Последний куратор Брайтенбаха Коротков после войны был назначен резидентом советской внешней разведки в Германии. Официально же его должность звучала как "заместитель политического советника Советской военной администрации".
Летом 1945-го Александр Михайлович проведал Маргарет Леман, и та рассказала ему все, что ей было известно о судьбе мужа. А еще через год Коротков стал заместителем начальника внешней разведки СССР и одновременно начальником нелегального управления.
27 июня 1961 г. Александр Коротков скоропостижно скончался от разрыва аорты. Ему был всего 51 год. На похороны "короля нелегалов" прибыла вся коллегия Министерства госбезопасности ГДР во главе с министром Эрихом Мильке. Его заместитель по разведке Маркус Вольф произнес пламенную речь…
В 1969 г. руководство СССР наградило орденами и медалями большую группу участников германского движения Сопротивления, в том числе и членов знаменитой "Красной капеллы". Вдове Лемана достались лишь золотые часы с надписью "От советских друзей"…