В украинском прошлом казацко-гетманской поры есть одно ключевое событие. В этом году ему исполняется 370 лет.
В разные времена его по-разному называли. Сначала поляки - с откровенным презрением "ребелией" или даже "войной домовой". Той, что нарушила, казалось бы, незыблемые со времен Люблинской унии основы демократической аристократии Речи Посполитой. Со временем, в начале 2000-х, - сдержаннее, будто следуя своему литературному классику, наши соседи нарекли его "эпохой "Огня и меча". В Украине его называли "Освободительной войной 1648–1654 гг. под предводительством Богдана Хмельницкого", "Национально-освободительной войной украинского народа середины XVII в.", "казацкой революцией" или из самых новых - "Украинской национальной революцией середины ХVII в." с дальновидным уточнением во времени в течение 1648–1676 гг.: от "батька Хмеля" и пока не "знеміг славний Дорошенко". Вся эта терминология касается хорошо описанной в исторических источниках и студиях, воспетой с тоской в давних думах и песнях поры Хмельнитчины 1648–1657 гг.
Именно в середине XVII в. в ожесточенном украино-польском вооруженном противостоянии, сразу после завершения изнурительной Тридцатилетней войны (1618–1648) в Европе, возродилось раннемодерное Украинское государство. В течение почти полувекового существования эта казацкая автономия с самобытным названием Войско Запорожское совсем ненадолго, вначале - только до Переяслава, оставалась под польской, а со временем надолго - под российской протекцией. Казалось, что навеки. Оказалось - только до нового второго Майдана 2013–2014 гг. Хмельнитчина же как явление была сердцевиной украинской действительности ранней новой поры. Как могла, она влияла на весь сложный ход событий в тогдашней Центрально-Восточной Европе. Известно, что на истории казацкой Украины, прежде всего середины XVII–XVIII вв., основывается большая и довольно знаковая часть "национальной истории".
Свое видение исторических предпосылок, начала, развертывания, хода и последствий Хмельнитчины, в пламени которой и родилась как государство казацкая Украина, предложил в ряде новых академических и научно-популярных работ Виктор Горобец - известный исследователь, доктор исторических наук, профессор, руководитель сектора социальной истории отдела истории Украины средних веков и раннего нового времени академического Института истории Украины, неизменный редактор альманаха "Соціум", автор многочисленных работ по истории казацкого Гетманата. Его предыдущие книги - "Князі і гетьмани усієї Русі. "Через шаблю маєм право". Злети та падіння козацької держави 1648–1783 років" і "Світанок Української держави. Люди, соціум, влада порядки, традиції", - чуть раньше, в позапрошлом и прошлом году, увидели свет в харьковском издательстве книжного "Клуба семейного досуга", в частности и в серии "История без цензуры" в рамках общественного просветительского проекта "LIKБЕЗ. Исторический фронт". Кстати, очень ценного и важного проекта.
Самая новая научно-популярная книга Виктора Горобца "Зірки та терени Козацької революції. Історія звитяг і поразок" тематически и с помощью многочисленных иллюстраций значительно дополняет и фактологически расширяет предыдущие исторические версии вдумчивого автора.
Свой пространный рассказ Виктор Горобец на удивительно образном языке, с уместным цитированием тогдашних источников начинает с истоков казацкого феномена, анализируя роль и место украинского вооруженного сословия в обществе Речи Посполитой.
Существует одна из этимологических версий, где слово "козак" происходит от двух монгольских слов: "ко", что означает "броня, латы, защита", и "зах" - "межа, граница, рубеж", что вместе можно перевести как "защитник границы". Вместо того, чтобы заботиться о собственных украинских "гранычарах" на Большой христианско-мусульманской границе на якобы своих "восточных кресах", польское правительство додумалось их всячески при каждой возможности укрощать - вплоть до нечеловеческого унизительного наказания "на палю" или же сразу "на горло". Отсюда и до обманчивого "золотого покоя" - целый ряд казацких войн: от Косинского и Наливайко до Сулимы, Павлюка, Гуни, Скидана и Остряницы. Даже специально построенный для контроля Кодак не очень помог. Поскольку, как говорил о твердыне тогда еще чигиринский сотник Богдан Хмельницкий: manus facto - manus destruo ("рукой сделано - рукой разрушается").
Пролог казацкой революции, как и весь 1648 г., оказался довольно стремительным: от победных Желтых Вод, Корсуня, Пилявы и до осады Львова и Замостья. Дипломатическую историю Хмельнитчины здесь открывает зарисовка о политической двуликости главного переговорщика с Богданом Хмельницким со стороны Речи Посполитой - волынского шляхтича, киевского и брацлавского воеводы, сенатора Адама Киселя. Казаки о нем злобно шутили, что "руські кості польським м'ясом обросли". До сих пор, к сожалению, так и не увидел свет перевод на украинский язык известной гарвардской монографии Франка Сысина (1985) об этой противоречивой фигуре. (В этом номере ZN.UA Владимир Мазур абсолютно автономным образом попытался нарисовать портрет Адама Киселя -этой действительно не только противоречивой, но и трагической фигуры украинской и польской истории. - Ред.).
Виктор Горобец показывает масштабную подготовку к будущей военной кампании в течение зимы-весны 1649 г. В поисках союзников гетман отправлял послов в Оттоманскую Порту, Крымское ханство, Великое княжество Литовское, Московское царство и Трансильванское княжество. Зборовский договор 1649 г. автор считает вынужденным шагом и компромиссом для обеих сторон. Тут же прослеживает противостояния в сейме Речи Посполитой относительно его ратификации и подает текст "Декларації ласки Короля Його Милості на пункти прошення Війська Запорозького, 18 серпня 1649 року". Получилось так, что "по Случ ляше - наше".
Интересным получился портрет гетмана Богдана Хмельницкого как государственного деятеля и дипломата в контексте интереса и активизации дипломатических отношений с Московией, Швецией, Венецией, Крымом, Османской империей и Молдавией. Будущий брачный (а отсюда и военно-политический) союз с последней должен был реализовать и легитимизировать рискованные династические намерения украинского правителя сделать гетманат наследственным. И поэтому не искать нерешительного протектора по соседям, а утверждать власть гетмана на своей территории, "през шаблю" отвоеванной "по Львів, Холм і Галич" в собственном "князівстві Руському".
После описания Берестецкой трагедии, в которой не только "нас тут триста як скло, товариства лягло", автор представляет текст инструкции Яна ІІ Казимира о ведении переговоров с побежденными казаками. Показывает захват Киева войсками гетмана литовского - князя Януша Радзивилла. Уместны здесь удачно подобранные к тексту иллюстрации зарисовок его придворного художника, голландца Абрахама ван Вестерфельда. Для усиления трагизма ситуации автор использует описание процедуры обнародования положений написанного кровью Белоцерковского мира 18 сентября 1651 г., цитируя историческое эссе Проспера Мериме "Богдан Хмельницкий" (1854). Хорошо выписанный в книге как реванш кровавый казацкий "батіг" в битве под Батогом в 1652 г., современники которой сравнивали победу Хмельницкого над Калиновским с победой Ганнибала над Римом под Каннами в 216 г. до н.э.
Непростой Переяславский выбор 1654 г. показан через посольскую миссию московского боярина Василия Бутурлина: так называемые "собольный запас", "государево жалованье", "кормы многие" и другие "традиции" дипломатической службы Московского царства. Виктор Горобец также сделал акцент на предыдущем характере переговоров в Переяславе и Корсуне, иногда недобросовестном составлении присяжных книг, Мартовских статьях 1654 г. и дипломатическом демарше Московии в Европе ради создания в перспективе антипольского союза. Хорошо раскрыто дипломатическое соперничество украинского гетмана с поляками за Крым. Рассказ о российско-украинском противостоянии за Беларусь, украино-шведском сотрудничестве и надеждах, реанимации украино-крымского побратимства в ноябре 1655 г., шведско-трансильванском сближении завершается повествованием о виленском кульбите Московии, поставившем под большое сомнение правомочность Переяславско-Московского соглашения. Виленское сепаратное перемирие 1656 г. детально описано в докторской монографии (2011) Ярослава Федорука: оно оказывало кардинальное влияние и на геополитическую ориентацию Войска Запорожского. Последнее выбрало себе союзником Шведское королевство - неприятеля одновременно как Речи Посполитой (из-за многих лет т.н. шведского Потопа 1655–1660 гг.), так и Московского царства (из-за затяжной Ливонской войны 1558–1583 гг.). Таким образом могла быть реализована балто-черноморская "відвічна вісь".
Далее в изложении - совместный поход на Польшу под предводительством князя Трансильвании Дьёрдя Ракоци и киевского полковника Антона Ждановича, переход Пинского уезда Берестейского воеводства "під владу та оборону" Войска Запорожского. Известно, что в 1655–1659 гг. здесь даже существовал Турово-Пинский казацкий полк с центром в Давид-Городке. Завершает рассказ Виктор Горобец темой Беларуси в составе казацкой Украины, навязчивого пребывания в Чигирине целых пяти московских посольств и общей характеристикой полково-сотенного государства, рожденного революцией. И справедливо делает вывод о радикализме, насилии и незавершенности Хмельнитчины. Разъясняет, что не до конца произошло "становлення Української держави, не викристалізувалися засади функціонування її політичної системи, соціальної структури, взаємин у царині поземельних відносин тощо. Ба більше, "батько Хмель" лишив по собі багато внутрішніх проблем і протиріч, які, здається, він свідомо не наважувався вирішувати, добре розуміючи всю складність і небезпеку їх актуалізації в поточній політичній діяльності. Проте, можливо, в цьому й полягала особлива мудрість великого політика… На жаль, його найближчі політичні спадкоємці такої чи то мудрості, чи то інстинкту самозбереження не мали, через що й самі натерпілися, і країну намучили". Самый главный итог Хмельнитчины - "през шаблю" доказали право на свое государство.