В созвездии выдающихся деятелей украинской музыкальной культуры одно из видных мест принадлежит композитору, хоровому дирижеру, певцу, скрипачу-виртуозу Артемию Лукьяновичу Веделю.
На Олимпе национальных гениев его имя заслуженно стоит рядом с именами Тараса Шевченко, Ивана Франко, Леси Украинки, Максима Березовского, Дмитрия Бортнянского, Григория Сковороды… Однако с творческим наследием артиста знакомы разве что любители духовного пения. Ведель - едва ли не единственный композитор, не написавший ни одного светского произведения, а его короткий жизненный путь преисполнен драматизма.
Артемий Ведель родился в 1767 году в мещанской киевской семье Лукьяна Власовича и Елены Григорьевны Ведельских. Биографы композитора считают, что это событие произошло 13 апреля по юлианскому календарю. Именно в этот день Православная церковь отмечает день священномученика Артемона Лаодикийского. Семья Ведельских жила на Подоле, на пересечении нынешних улиц Братской и Андреевской. Артемий рос набожным ребенком. Его отец держал иконостасную мастерскую, и мальчик часто ему помогал. А еще, одаренный голосом редчайшей красоты и диапазона, с детства он пел в архиерейском хоре.
Когда Артемию исполнилось девять лет, отец (тогда уже вдовец) отдал сына учиться в Киево-Могилянскую академию. За 11 лет юноша дошел до класса философии и получил основательное гуманитарное и музыкальное образование. За красивый голос его сразу приняли солистом в академический хор. Самостоятельно научившись играть на скрипке, Артемий становится солистом-скрипачом студенческого оркестра, а в старших классах ему поручают руководить академической капеллой. Вероятно, именно в академии студенты прозвали Артемия Веделем (возможно, от польского widelec strojowe: камертон или "фидель" - старинный струнный смычковый инструмент, предшественник скрипки).
Безупречная манера пения, глубокие знания, замечательный голос (тенор) принесли Веделю заслуженную славу. Когда в 1788 году по просьбе московского генерал-губернатора Петра Еропкина митрополит Киевский, протектор Киево-Могилянской академии Самуил Миславский подыскивал дирижера для губернаторской капеллы, выбрали именно Артемия. В Москве Веделя зачисляют в штат Сенатской канцелярии. Его произведения становятся широко известными. Молодого украинского дирижера с его капеллой наперебой приглашают аристократы. Выступления проходят с неизменным успехом. А еще Ведель продолжает учиться - берет уроки у известного итальянского музыканта Джузеппе Сарти. Перед виртуозом в Белокаменной открываются блестящие перспективы. Его творчество признается в музыкальном окружении и очень высоко ценится. Но тоска по родине одолевает, и в 1792 году Ведель в чине губернского секретаря возвращается в родной Киев. Современник писал: "Непосредственно в академию, с камертоном в руке".
В Киеве по приглашению генерала Андрея Леванидова, воинская часть которого квартировала на Подоле, создает полковую капеллу, к участию в которой привлекает преимущественно детей военнослужащих. В звании поручика Ведель вступает на военную службу, становится адъютантом Леванидова и переселяется в генеральскую квартиру. За короткий промежуток времени усилиями капельмейстера капелла становится лучшей в Юго-Западном крае. Этот творческий период композитора искусствоведы считают наиболее плодотворным. На протяжении 1793–1795 гг. Ведель создал шесть концертов. Его первый биограф Виктор Аскоченский писал: "В партитурах концертов Веделя... нельзя не обратить внимания на разные музыкальные украшения, которыми убирал он преимущественно партицию тенора и выполнение которых вряд ли было кому доступно, кроме его самого... Труднейшие рулады, быстрые переходы из полутона в полутон, смелость и нарочитая витиеватость оборотов показывают, что голос Веделя был обработан в высшей степени... Концерт "Спаси мя, Боже" нельзя слушать без слез; концерт "Помилуй мя, Господи" обошел всю Русь православную - его пели везде, приписывая то тому, то другому композитору".
В 1796 году Андрея Леванидова назначают генерал-губернатором Харьковского наместничества. В Харьков переезжает и Артемий Ведель, где организовывает наместнический хор и оркестр, преподает в вокальных классах Казенного училища при Харьковском коллегиуме. Эти классы Бортнянский называл "музыкальной академией", ведь учеников Веделя охотно приглашали солистами и регентами в придворную капеллу Санкт-Петербурга, митрополичьих хоров столицы, Москвы и Киева. А еще Ведель пишет концерты: "Услыши, Господи, глас мой", "Воскресни, Бог", "Господь пасет мя", другие духовные произведения. Это было счастливое время в жизни и творчестве композитора. Его популярность росла. Произведения исполняли церковные и светские хоры, изучали в духовных учебных заведениях, переписывали и распространяли в рукописях. Стилю Веделя подражали чуть ли не все придворные хоры, коих в те времена в Украине было много. Помещики заказывали для домашних капелл произведения, за что щедро платили. Биографы пишут, что тогдашний министр юстиции Дмитрий Трощинский заплатил Веделю за две полные церковные службы 300 рублей (для сравнения: регент придворного хора получал лишь 20 рублей в год).
В ноябре 1796 года российский престол занял Павел І. Этот самодержец не любил искусства и боялся ярких личностей. Вскоре Леванидова отправляют в отставку, а Ведель переходит в ведомство губернатора только что созданной Слободско-Украинской губернии Алексея Теплова, в лице которого композитор находит нового покровителя. Но спокойная жизнь длится недолго. В 1797 году Павел І издает декрет о церковной музыке. Согласно этому циркуляру в церквях запрещалось исполнять духовные концерты, непосредственно не касавшиеся службы, сокращались штаты хоров и их материальное обеспечение. Под запрет попали украинские колядки, щедривки, канты. Немногочисленные центры украинской культуры и национального самосознания, которые не успела уничтожить императрица Екатерина ІІ, добил ее сын Павел Петрович. В опалу к власти попали наиболее талантливые украинские художники, особенно те, кто не обслуживал режим, а служил во славу своего народа. В Харькове ликвидируются губернская капелла, хоры при военных частях, симфонические оркестры, закрываются театры. Под запрет исполнения попали и произведения Веделя. Летом 1798 года композитор покидает службу, и в чине отставного капитана с правом носить мундир возвращается в Киев.
О тогдашнем состоянии души Веделя ярко говорят его произведения, в которых чувствуется тревога, предчувствие чего-то непоправимого, трагического. В письме к своему бывшему ученику протоиерею Петру Турчанинову виртуоз писал: "Я совершенно неустроен в моей судьбе. Я не знаю, что мне делать, кажется, что Бог меня оставил..." Найти работу, которая отвечала бы его творческому уровню, было невозможно. Большие хоры существовали только при монастырях. Руководили ими духовные чины. Лишенный возможности творить, без любимой работы, с ощущением невостребованности, Ведель избирает путь служения молитвенным подвигом - становится в начале 1799 года послушником Киево-Печерской лавры. Современники вспоминали, что за монастырскими стенами Артемий направил всю энергию "пылкой души своей" служению Богу: безупречно выполняет послух чтеца и певца на клиросе, пишет духовные произведения. ""Братия находила в нем образец кротости, терпения и послушания, и скоро надеялась видеть его в сане служителя алтаря Господня". Но не судьба. Однажды весенней ночью Ведель бежал из лавры и, "сознательно, - писал П.Турчанинов, - приняв на себя подвиги юродства", как когда-то Григорий Сковорода, пошел странствовать по селам Киевской, Полтавской, Черниговской, Харьковской губерний. Это было взвешенное решение человека ясного ума, добровольное самоотречение и мученичество, ибо считал, что "Бог не в церкви, а в сердце".
В мае 1799 года ученик риторики Киево-Могилянской академии И.Чапский в одной из учительских комнат нашел книгу "Служба преподобному отцу нашему Нилу", на чистых листах которой были написанные якобы рукой Веделя "многие нелепости"... политического характера" о том, что Павел І убил свою мать Екатерину ІІ, а сам Павел также будет убит. "Крамольную книгу" передали митрополиту Иерофею Малицкому, который по собственной инициативе послал монахов задержать Веделя. Артемия передали под стражу обер-коменданту Киева Ф.Вигелю. Так появилось дело №12 "О капитане сумасшедшем Веделя", а для композитора начался тернистый путь на его Голгофу.
Дело Веделя отправили в Санкт-Петербург, откуда 27 июля того же года поступило распоряжение: царь "повелеть соизволил: буде он, Ведель, выздоровел, взять его от отца, отослать в дом сумасшедших в Киеве и держать без выпуску". Со временем киевский губернатор Петр Салтыков доложил, что капитан Ведель "в дом сумасшедших для содержания без выпуску отдан". В те времена киевский сумасшедший дом был на Подоле, на пересечении улиц Константиновской и Хорива ("домик Петра І", ныне - Музей истории благотворительности). Держали Веделя вместе с пьяницами, дебоширами, сумасшедшими. Буйных привязывали к кроватям. На питание и лекарства из казны выделялось 5 копеек в день, остальные траты ложилась на плечи родных. Ведель стал едва ли не первым известным политическим диссидентом в Украине, которого упекли в "психушку".
В 1801 году оправдалось пророчество из упомянутой выше "крамольной книги": Павел І был убит. Новый император Александр І поручил пересмотреть дело Веделя. Но киевские "эскулапы" снова признали Артемия психически больным, и композитор остался в сумасшедшем доме. В 1803 году смирительный дом на Подоле закрыли, пациентов перевели в богадельню Кирилловского монастыря. Оттуда отец смог забрать уже тяжело больного Артемия только летом 1808-го. О последних часах жизни Веделя архимандрит Мефодий Писнячевский вспоминал, что композитор удивил всех присутствующих тихой предсмертной беседой о том, что люди должны быть "кроткими, смиренными, благочестивыми и особенно щедрыми в любви к ближним". Приняв от священника Ефимия Грушинского (по другим данным - духовного отца и друга Веделя протоиерея Ивана Леванды) Святые Таинства, праведник вышел в сад и, стоя молитвенно на коленах, тихо отошел в вечность. Это произошло 14 июля 1808 года. Похороны были многолюдными, хотя за девять лет заключения о композиторе могли и забыть. Отпевали раба Божьего Артемия в церкви Рождества Святого Иоанна Предтечи на Подоле (более известной как Борисоглебская, разрушенной в 1934 году). Похоронили Веделя на "общем кладбище", вероятно Щекавицком; могила не сохранилась.
Как выглядел Артемий Ведель, мы не знаем. Его портретное изображение до нас не дошло. Впрочем, сохранился образ композитора в воспоминаниях современников. Иеромонах Киево-Печерской лавры Варлаам, подписывавшийся "певчий и ученик Веделя Василий Зубовский", писал: "Красивый, с чудесными лучистыми глазами, пылающими чрезвычайным огнем благородства и душевного вдохновения. У него был нежный голос и спокойный характер, задумчивое лицо и чрезвычайная тактичность". Аскоченский дополнил: "Ведель был красив собою и прекрасно сложен. Нравом тих, кроток, приветлив и всему предпочитал уединение... Товарищи по училищу считали его духовидцем и подходили к нему с некоторою боязнию. Молитва не сходила с уст Веделя; чтобы он ни делал, куда бы он ни шел, всегда шептал про себя Псалтырь... и часто заливался слезами, декламируя нараспев вдохновенные песни Царя-псалмоспевца".
А еще сохранились его произведения. Не все - возможно, половина или треть написанного. В творческом наследии Веделя их свыше 80: около тридцати хоровых концертов (лишь 12 в автографах, остальные в списках, не всегда отвечающих аутентичному тексту), шесть вокальных трио, две литургии Иоанна Златоуста, Всенощная служба, Рождественские, Пасхе, Богородичные ирмосы, множество других духовных произведений. В последние годы, благодаря кропотливой работе музыковедов, найдены новые, не известные до сих пор произведения композитора.
Трагическая судьба Веделя сказалась на судьбе его творческого наследия. Первая биография с неполным перечнем произведений композитора вышла в свет лишь в 1856 году в книге В.Аскоченского "Киев с его древнейшим училищем-академией". В течение всего ХІХ века произведения Веделя запрещали исполнять в храмах. Что и говорить о советских временах, когда об Артемии Веделе знали разве что специалисты-музыковеды. Впрочем, вопреки запретам, музыка Веделя всегда звучала чуть ли не во всех православных храмах. Часто певчие и не догадывались, что исполняют запрещенные произведения, настолько органично они вошли в церковный обряд. Пасхальные каноны, Многолетия, трио "Покаяния отверзи ми двери", "От восхода солнца", "Христос Воскрес!" со времени написания и до наших дней поют во всех церквях восточного обряда и в Украине, и за рубежом.
Ныне произведения Артемия Веделя являются достоянием всего христианского мира и считаются истинным образцом духовной музыки. Их исполняют и в храмах, и на больших сценах, издают на компакт-дисках. О композиторе написано множество статей, брошюр, книг. Творчество композитора изучают в музыкальных учебных заведениях. Основана премия имени Веделя, в городах его именем называют улицы (в частности, во Львове).
А что же земляки-киевляне? К сожалению, столица, мягко говоря, игнорирует память о Веделе. Длительное время идут споры о памятнике композитору на горе Щекавица, хотя проект существует еще с 2010-го; нет ни улицы, ни сквера его имени. В 2008-м за счет частного лица была установлена бронзовая памятная доска на стене Киево-Могилянской академии. "Посильную" лепту внесли и государственные мужи, предоставив для нее безвозмездно стену Староакадемического корпуса Киево-Могилянской академии, где в 1776–1787 гг. учился Артемий Ведель.