Во время пожара на нефтебазе под Васильковом вместе с пожарными и спасателями дежурили и медики. Руководители силовых ведомств, приехавшие на место катастрофы, комментируя ситуацию на телекамеры, отмечали слаженную работу своих подразделений, их профессионализм и мужество. Медики в тех адских условиях тоже достойно выполняли свой профессиональный долг, однако в Министерстве здравоохранения, кажется, этого никто не заметил. Как и проблем, возникших в местной больнице, куда кареты скорой помощи доставляли пострадавших. Спасибо волонтерам, которые среагировали мгновенно - привезли к месту катастрофы питьевую воду, марлевые повязки, аптечки, а в райбольницу - фармпрепараты, капельницы, катетеры и обратились к жителям Василькова с просьбой сдавать кровь.
Складывается впечатление, что руководство Минздрава вообще не замечает (а может, игнорирует?) медицину катастроф вместе с экстренной и неотложной, совершенно не интересуется тем, с какими трудностями и проблемами формируются эти службы. Хорошо знакомая нам скорая помощь, отметив свой столетний юбилей, передала все, что имела, - кадры, опыт, станции, автопарк и т.п. новосозданным службам, которые, согласно законодательству, начали свою деятельность с 1 января 2014 г. Они приняли на себя не только функции скорой помощи, ее наработки и традиции, но и немалые проблемы, порожденные многолетним недофинансированием.
Первое боевое крещение экстренная медпомощь (ЭМП) прошла на Майдане. Уже больше года она несет свою вахту в зоне АТО. Казалось бы, чрезвычайная ситуация в стране должна ускорить формирование экстренной медицины и медицины катастроф. Разве не ясно, что от этого зависит здоровье и жизни людей? Почему мы должны в очередной раз напоминать госчиновникам, что нехватка средств, игнорирование потребностей ЭМП и медицины катастроф - это потерянные человеческие жизни как в зоне военных действий, так и на мирных территориях?..
По оперативной информации, киевский Центр экстренной медпомощи и медицины катастроф ежесуточно получает около 2 тыс. вызовов. Люди набирают 103 в разных ситуациях - кому-то действительно срочно нужна операция, реанимация, а кто-то страдает от обострения хронического радикулита или гастрита и обойдется без госпитализации. Таких пациентов переадресовывают на неотложную помощь. Оперативная информация очень тревожит специалистов. Например, в апреле было получено почти 60 тыс. вызовов, оказана помощь 42,5 тыс. пациентов. Диагноз - острый инсульт мозга был поставлен почти 800 больным, острый инфаркт миокарда - более 280. В мае ситуация ухудшилась: зафиксировано 1150 случаев острых мозговых инсультов и 245 инфарктов. В отдельные дни было по 35–40 вызовов к больным, у которых случился инсульт. (Медики утверждают, что обострение сердечно-сосудистых заболеваний стало особенно заметным после очередного повышения тарифов на коммунальные услуги, тепло и электроэнергию, а также из-за урезания заработных плат и введения налога на пенсии для работающих пенсионеров. Люди находятся в постоянном стрессе из-за сложной ситуации в стране, резкого снижения доходов и уровня жизни, что и приводит к трагическим последствиям).
Врачи подчеркивают, что спасти таких пациентов вполне возможно, если оказать им адекватную медпомощь как можно быстрее. На спасение природа отвела всего лишь 2–4 часа в зависимости от состояния человека. В европейских странах медпомощь таким больным оказывают еще по дороге в клиники, увеличивая тем самым их шансы выжить.
Такое случается и у нас. Если больного везет спецкарета скорой помощи в спецбольницу в Феофании. А какая судьба ждет простых смертных - НЕ титулованных пациентов? Чем и как может помочь им бригада в обычной "скорой", где даже дефибриллятор считается роскошью? Как свидетельствует статистика, средняя стоимость выезда бригады ЭМП в прошлом году составляла 365 грн, стоимость лекарств на один вызов - 8 грн 57 коп.
Много ли шансов на спасение имеют пациенты с тяжелыми болезнями, вызвав бригаду экстренной помощи? В сельской местности ее приезд - подарок судьбы: ведь во многих районах на ходу только одна-две машины, да и те без горючего, а до ближайшей больницы от 20 до 80 км.
В городах, в частности в Киеве, начальство следит, чтобы "скорая" укладывалась в стандарт - тот, кто успел добраться до больного за 10 мин. после вызова - передовик. Говорят, бригады ждут звонков диспетчера не на подстанциях, а на перекрестках - чтобы сразу стартовать. Для отчетов это выигрышная цифра - почти в 80% случаев бригады доезжают на вызов за 10 мин. А о том, как оборудованы кареты скорой помощи, чем заполнены чемоданчики врачей и фельдшеров - в отчетах ни слова.
По мнению медиков, чтобы экстренная помощь была не просто скорой (по времени приезда), но и эффективной, нужно усовершенствовать, объединять всю систему - от первичного звена до высшего уровня, где оказывают специализированную медпомощь. Что планирует в этом направлении Министерство здравоохранения, которое неустанно обещает реформировать медицину?
Эксперты убеждены - ни-че-го. Потому что руководитель министерства вообще "не видит" этой взаимосвязи - в презентации, которую министр наконец-то провел в парламенте, нет ни единого слова, ни одной цифры об экстренной и медицине катастроф. Так же, как и о едином медицинском пространстве, больницах интенсивного лечения, которые давали бы возможность незамедлительно организовать оказание эффективной медпомощи больному или бойцу, раненному в зоне АТО, который получил первую медпомощь, но остро нуждается в специализированной.
В медицинских кругах вспоминают, как во время одной встречи министр здравоохранения удивился, что в украинской медицине работают врачи неотложной помощи. "Такой специальности, таких врачей больше нигде в мире нет", - "поблагодарил" он специалистов ЭМП за напряженную работу.
"На какие реформы здравоохранения - как системы! - можно надеяться, если в презентации министра, обсуждавшейся на заседании Национального совета реформ, даже не упоминается Закон "Об экстренной медпомощи", а саму службу назвали "неотложной помощью", да и то вскользь, - говорит председатель Общественного совета при Минздраве, врач неотложной помощи Максим Ионов. - Планы реформирования и реалии нашей работы настолько же далеки, насколько нынешний министр и его окружение отдалены от практической медицины. Руководители министерства не знают, не понимают разницы между скорой помощью, экстренной и неотложной, не говоря уже о медицине катастроф.
Хочу напомнить, что в 2013 году был принят Закон "Об экстренной медпомощи", предусматривающий глубинные изменения в работе службы ЭМП. Сколько всего чиновники тогда наобещали и медикам, и пациентам, какие перспективы рисовали! К сожалению, до реализации тех планов еще очень далеко. Закон предусматривает объединение служб в единую централизованную систему по всей стране, поиски дополнительного финансирования, полное обновление оборудования, привлечение новых кадров и даже предоставление особого статуса и защиты работникам ЭМП.
И это еще не все. Помнится, как пиарили себя чиновники на фоне национальных проектов "Единая система 112", "Своевременная помощь"! А чего стоит закупка 1000 машин, на что была потрачена фантастическая сумма из госбюджета!
Осталось найти ответ на простой вопрос: и что это нам дает? Объединили экстренную помощь с медициной катастроф. Зачем? Своего GPS-навигатора я, как и сотни моих коллег, до сих пор не получил. Госчиновники не раз говорили о планшетах и электронных базах данных хронических больных, их медицинских карточках. Где, у кого это искать? Заступая на дежурство, каждый работник системы ЭМП ощущает свою абсолютную беззащитность, во всех аспектах - социальном, юридическом, физическом. Накопилась большая статистика фактов нападений на бригады медиков, провокаций и даже трагических случаев, когда врачи и фельдшеры гибли при исполнении служебных обязанностей. Из разных трибун министры, депутаты обещали нам защиту. Где она? Подчеркиваю, что на уровне государства вопрос защиты медиков ЭМП закончился предложением… посещать тренинги по самообороне. Все предложения по юридическому статусу, административной ответственности пациента и его родственников за нападение на медиков даже не рассматриваются...
И я, и многие мои коллеги убеждены, что закон об ЭМП несовершенен, необходимо вносить в него изменения, адаптировать к нашим реалиям. Одной из структур системы ЭМП должны быть отделения неотложных состояний, а не устаревшие приемные. Согласно закону предусмотрено создание и функционирование единой, целостной системы, а она у нас распорошена и разрознена. Невозможно выполнять нормы закона, когда для этого не созданы соответствующие условия.
Реформа отдельно взятой службы ЭМП не состоится никогда, потому что изменения нужны и в первичной медицине, и на вторичном уровне - в стационарах".
Оказание экстренной помощи пострадавшим в ДТП, больным с острыми инфарктами, инсультами или кровотечениями в лучшем случае начинается в приемном отделении больницы, куда его довезла бригада ЭМП. Это если повезет. Нередко случается, что тяжелого больного никто не хочет принимать, часами приходится петлять по городу, пока удастся его пристроить. И кто, кроме его близких, помнит о тех золотых часах, которые отведены на спасение?
Заложниками ситуации являются не только больные, но и медики. В Интернете можно найти много форумов, где работники ЭМП делятся своим опытом, поддерживают коллег (размещают объявления о сборе средств для тяжелобольных медиков, их детей), а также ведут белый и черный списки столичных больниц, с которыми сталкиваются ежедневно. Когда карета скорой помощи возит больного по городу, в поисках куда бы его "сдать", тот, страдая от боли и унижения, кого проклинает? Конечно - бригаду экстренной помощи, которой государство отвело роль невестки, всегда и во всем виноватой.
Читаешь форумы и в сотый раз убеждаешься, как безнадежно далеко наша система здравоохранения от европейских стандартов, где права человека - пациента, медика - не только прописаны в законах, но и соблюдаются.
"…Если смена начинается с визита в реанимацию на Винограднике - считай, стала на черную полосу. Они с порога всех отправляют в терапию, которая находится в другом конце района. Вчера я упиралась как бульдозер, сорок минут ждала, уговаривала, ссорилась, чтобы приняли пациента, у которого давление 75/35, а сахар - 36. Боялась, что в другую больницу не довезем - придется сразу в морг ехать. Слава Богу, приняли".
"…В белый список предлагаю 17-ю политравму - тяжелых пациентов встречают у входа с каталкой.
А в черном списке - гинекология на Соломенке. Подъемник там никогда не работает, женщину с сильным кровотечением и давлением 60/20 пришлось нести по ступенькам аж на пятый этаж".
"…Повезли на Левый берег парня с острым животом - корчился от боли. Ждем хирурга. А тот сразу: "Где родственники? Нет? Так зачем везли, кто за него будет платить? Хоть на улице этого бомжа оставьте, какое мне дело!"
А парень не бомж, мы его из студобщежития забрали. Чтобы не терять времени и нервов, повезли в другую больницу. На правый берег…"
"Что касается приемных отделений, могу сказать однозначно - там нет условий для того, чтобы оперативно принять экстренного, ургентного больного или людей, пострадавших вследствие катастроф, - комментирует ситуацию Максим Ионов. - К сожалению, служба ЭМП работает по старой схеме госпитализации - везут в профильное дежурное отделение. Случается, бригадой экстренной помощи играют "в футбол" до тех пор, пока наконец не найдут место для пациента. При этом одно отделение может быть на левом берегу столицы, а другое - где-то на правом. А если ситуация противоречивая, диагноз неясный, то возможно еще и третье, и четвертое место госпитализации. Обидно, что все недостатки и просчеты в алгоритме оказания помощи сваливают на службу ЭМП, хотя именно наши бригады и прилагают усилия, чтобы решить проблему, помочь больному.
Не буду нарекать на работу врачей в приемных отделениях. Лично знаком со многими врачами, которые добросовестно выполняют свои профессиональные обязанности, приобщаются к решению проблем, доброжелательные, коллегиальные. Но есть и "обиженные на весь мир". Медики, как и все люди, очень разные.
Работать в системе здравоохранения - непросто. Тем более, когда десятилетиями ничего не улучшается, а все реформы сводятся к очередным обещаниям. Кроме прочих проблем, нас очень беспокоит кадровая. При имеющемся количестве бригад и сотрудников справиться с просто-таки лавиной вызовов очень тяжело. Особенно ночью, когда бригад дежурит меньше, а сложность случаев возрастает - обостряются хронические заболевания, повышается криминальная активность и т.п."
По официальным данным, "на каждую бригаду ЭМП в 2014 году приходилось 11 выездов за смену, что больше, чем в предыдущем. Автомобили бригад экстренной и медицины катастроф оборудованы GPS-навигаторами с кнопками "тревоги", персонал оснащен мобильными терминалами (коммуникаторами) для оперативной связи с оперативно-диспетчерской службой и автоматической отметки этапов выполнения вызова и состояний бригад".
Как заявил один из чиновников мэрии, они там неплохо зарабатывают - работают всего неделю в месяц и получают 3500 на руки.
Медики убеждены, если бы им так платили и защищали, как обещали, то не было бы кадрового голода в службе ЭМП. Врачу начисляют 3500 грн в месяц, среднему медперсоналу - 3000, младшему - 1350. Вычтите из этой суммы налоги, 1,5% на армию, взносы в пенсионный фонд и т.д. - и станет ясно, почему укомплектованность штатных врачебных должностей от 45 до 69%. Дежурить приходится днем и ночью, в любую погоду и при любых обстоятельствах. Раньше в рамках городской целевой программы (стимулирование работы медиков) и за особые условия труда бригадам доплачивали до 50% должностного оклада. В этом году еле наскребли 20%, а другие надбавки вообще отменили - из-за нехватки средств.
В службе ЭМП 75% сотрудников - женщины, почти все они работают на выездах.
Как же быстро сильный пол сумел переложить эту нелегкую ношу на женские плечи - вначале на Киевской станции скорой помощи работали только мужчины. Создана она была в конце июня 1902 г. и была одной из первых в царской России. О чем было сообщено в 1912 г. в "Календаре, справочной и адресной книге" - издании киевского Общества скорой помощи:
"У насъ въ Россiи первая спасательная станцiя возникла въ Варшаві.
Въ декабрі 1900 года открылась станцiя въ Лодзи.
Въ 1902 году 30 iюня по иницiативі К.М.Модзелевскаго открыла свою діятельность спасательная станцiя въ г. Кiеві".
(Раньше это сообщение воспринималось просто как факт. А сегодня, учитывая политику России, такая "география" воспринимается совсем иначе.)
Как известно из документов, каждая карета была оборудована двумя сундуками: большим хирургическим (где были инструменты, перевязочный материал, медикаменты) и малым (с антидотами). На станции держали факелы, каски, запас медикаментов и перевязочного материала на случай массовых травм.
О помощи волонтеров - ни слова. Наверное, справлялись своими силами. В наше время без поддержки волонтерских организаций невозможно представить спасение людей, оказание медицинской помощи хоть в зоне АТО, хоть на месте техногенной катастрофы. Врачи обращаются к ним за помощью значительно чаще, чем по вертикали своего ведомства. Пострадавших во время пожара на нефтебазе отвозили в Васильковскую райбольницу. Зачем? Чтобы продемонстрировать заботу о людях? На самом же деле, теряли драгоценное время. И силы тех, кому требовалась помощь в ожоговом центре. Коллектив Васильковской больницы работал с максимальной нагрузкой, ответственно, профессионально. Но чем поможешь пациентам, у которых не только ожоги кожи, но и поражение верхних дыхательных путей, когда в отделении ни соответствующей аппаратуры, ни медпрепаратов? В конце концов, нет опыта ведения таких пациентов. Почему Министерство здравоохранения не отреагировало сразу?
Медики убеждены, что интерес к экстренной и медицине катастроф у чиновников пробуждается только там и тогда, когда появляются сотни миллионов гривен на закупку карет скорой помощи. А то, что машины без аппаратуры и лекарств, не укомплектованные согласно стандартам, и пригодны лишь для того, чтобы перевезти больного в стационар - это уже проблема бригады ЭМП, пациента и его родных.
Накануне Дня медицинского работника выражаем искреннюю благодарность специалистам экстренной, неотложной и медицины катастроф за самоотверженный труд, человечность, за то, что они, невзирая на обстоятельства, честно выполняют свой профессиональный долг.