В Стратегическом плане деятельности МОН до 2027 года «Образование победителей» перед заведениями высшего образования (ЗВО) поставлена цель обеспечить студентам и преподавателям условия «максимальных возможностей для дальнейшей самореализации» (с. 116). Такая цель совпадает с видением роли высшего образования в Европейском Союзе, который в Европейской стратегии для университетов отметил роль ЗВО в промоушене навыков и знаний, разработке инноваций и решений к общественным вызовам.
Но украинские университеты в течение долгого времени выполняли совсем другую функцию. Многие ЗВО служили инструментом социальной защиты, удерживая студентов от ранней безработицы. Также ЗВО обеспечивали занятость преподавателям, которые часто не могли найти себя на постсоветском рынке труда. Большинство частных заведений ориентировано на прибыль, а не качественное образование. Работодатели и реформаторы не удовлетворены результатами такой системы, однако мало кто решается вслух говорить о том, что для качественного изменения государство должно прекратить быть гарантом существования ЗВО. Университетские сообщества должны нести полную ответственность за свое существование.
Система высшего образования Украины продемонстрировала свою резистентность к изменениям «свыше» вопреки многочисленным попыткам ее реформировать на протяжении последних трех десятилетий. Стоит только припомнить неудачные попытки увеличить научную производительность ЗВО через внедрение статуса «исследовательского» университета или требований к публикациям преподавателей. Однако университеты быстро трансформировались под давлением обстоятельств, в частности во время пандемии коронавируса и войны. Вывод очень простой: ключ к изменениям в ЗВО не в законодательных новациях, а в развитии внутренней способности управлять трансформациями и готовности критической массы специалистов университетов пересмотреть свои подходы к работе. Лишь субъектные академические сообщества показывают способность повысить привлекательность украинской высшей школы.
Государственное гиперрегулирование, которое часто практикуется в высшем образовании Украины, является преградой к инновациям в ЗВО и субъектности академических сообществ. Например, Верховная Рада решила уменьшить преподавательскую нагрузку, чтобы увеличить возможности для научной работы в университетах (проект 9600). Но почему вопрос нагрузки вообще регулируется на уровне закона, а не индивидуального контракта между преподавателем и ЗВО? Похоже, законодатели считают, что преподаватели, чуть ли не самая образованная часть населения, не способны самостоятельно определить, сколько часов в год они могут читать качественные образовательные курсы, а сколько — писать научные статьи. Или же принятие таких решений законодателями является проявлением патернализма среди ЗВО и преподавательского сообщества, которые ждут от «старшего брата» в виде ВРУ и МОН инструкции, во избежание самостоятельного решения.
Аналогична ситуация и с зарплатами в государственных ЗВО, до сих пор ограниченных тарифными сетками. Зачем сохранять эти раритеты советской империи, когда в каждом ЗВО есть администраторы для управления персоналом и затратами? В ответ часто звучат аргументы о предотвращении злоупотреблений, вместе с которыми бюрократия делает невозможным и прогресс. Из-за тарифных сеток университеты не могут привлечь талантливых преподавателей и как следствие продолжают советскую практику «взращивания» своих преподавателей, что сделало невозможными конкуренцию и свободный обмен идеями. В отличие от ЗВО за границей, украинские университеты редко предлагают работу научным работникам, которые защитились в других образовательных или научных учреждениях. Факультеты и кафедры фактически варятся в собственном соку, что приводит к вырождению научно-исследовательского потенциала.
Безусловно, есть и исключения из правил, которые демонстрируют прогрессивные украинские академические сообщества. Так, в Альянсе украинских университетов обсудили успешный опыт привлечения и удержания талантов. В частности частные ЗВО — Киевская школа экономики и Украинский католический университет — привлекают к своему сообществу научных работников из других ЗВО, как украинских, так и зарубежных. Сумской государственный университет ввел систему надбавок, чтобы мотивировать преподавателей к научной и международной деятельности. Администраторы усматривают значительное влияние этой системы на быстрый рост международного рейтинга университета. Вместе с тем для ответа на украинские вызовы в Днепровской политехнике и Киевском национальном университете внедряют программы дуального образования, в рамках которых студенты учатся не только у научных работников, но и на практике, работая на предприятиях. От таких программ выигрывают все, особенно в условиях низкой платежеспособности студентов и критической потребности бизнеса в кадрах.
Но нужно признать, что успешными в кризисных условиях вряд ли станут все украинские ЗВО, поэтому в правительстве должны дать университетам право на ошибку ради прогресса. Инструменты для регулирования образования часто рассматривают как способ сделать невозможным провал, особенно среди государственных ЗВО, — это должно измениться. Университеты, которые и дальше получают государственную поддержку, несмотря на никчемные результаты работы, не будут стремиться к инновациям, пока от этого не будет зависеть их существование. Часть не сможет это обеспечить, но это не должно вызывать страх. Усилия стоит сфокусировать на механизмах перевода студентов в другие ЗВО и повышении конкурентоспособности преподавателей, которые, возможно, будут вынуждены доказывать свою способность конкурировать за рабочее место. Ключевым вызовом является способность бюрократии отказаться от гиперконтроля, чтобы академические сообщества, которыми должны быть университеты, наконец получили свободу. А как они ею воспользуются, должно быть их ответственностью, ведь это и есть максимальная возможность для самореализации.