Чтобы наша система образования эффективно работала и развивалась, нужно не только иметь планы реформ, но и видеть в деталях, как они реализуются. Это как в медицине — чтобы эффективно лечиться, надо пройти обследование. А вот с системой образовательных анализов у нас проблема. В Украине нет постоянной системы образовательных измерений, которая бы регулярно тестировала всю школьную вертикаль от первого до двенадцатого класса.
Но сказать, что у нас совсем нет данных о качестве школьного образования, тоже нельзя. У нас есть база данных результатов ВНО (НМТ), — и это информация о качестве знаний выпускников. Да, не идеальная, но есть.
Также у нас в стране начаты мониторинги качества начального образования — их было уже несколько. Исследования PISA, в которых наша страна участвовала уже дважды, дают представление о качестве знаний 15-летних школьников. То есть Украина начинает накапливать базу данных, и это очень хорошо. Но в системе образования оставалось слепое пятно, не оказавшееся в поле зрения специалистов по образовательным измерениям. Это середина школьной пирамиды — с пятого по восьмой класс.
Однако лед тронулся — Государственная служба качества образования начала регулярно мониторить качество знаний учеников этих классов. Уже второй год подряд она проводит «Общегосударственное мониторинговое исследование качества образования в заведениях общего среднего образования в условиях военного положения». В этом году в нем приняли участие более 10 тысяч школьников из 225 школ всех регионов (кроме Севастополя и АР Крым) и всех типов учебных заведений. Они выполняли компьютерные тесты по математике и украинскому языку на платформе Всеукраинской школы онлайн (ВШО). Те, кто учится в школе дистанционно, проходили тестирование дома, остальные — в школе на школьных компьютерах или своих гаджетах.
Кроме хорошей выборки, максимально возможной в условиях войны, у этого исследования есть еще несколько важных плюсов.
По примеру международных исследований в его рамках проводится анкетирование школьников по теме, как они видят процесс обучения, как с ними работает учитель, что их мотивирует и помогает, а что наоборот. Это бэк-офис результатов, позволяющий лучше их интерпретировать. Еще один большой плюс в том, что в поле зрения этого исследования попали школьники, шесть лет учившиеся по реформе НУШ, а значит, мы сможем хотя бы приблизительно увидеть эффект нововведений. Важно также, что результаты мониторинга презентуют не только в Киеве, но и в регионах, где планируются серия дискуссий и обсуждений вопроса, что делать с этими результатами.
В чем минусы исследования?
К сожалению, в тестировании, как и на НМТ, не было открытых вопросов, и во всех заданиях надо было или выбрать ответ, или установить пару соответствующих понятий. Кроме того, тестирование проводилось не только в школе, но и дистанционно. Те, кто выполнял тесты из дому, иногда делали это при отключенных веб-камерах. Поэтому неизвестно, кто стоял рядом и где участники тестирования могли искать ответы на вопросы теста. Примечательно, что результаты дистанционщиков лучше, чем результаты тех, кто выполнял тест в школе. Официально нарушения в ходе тестирования зафиксированы наблюдателями в 1,5% сессий тестирований. При тестировании онлайн ученикам иногда помогали родственники, офлайн — это были банальные перешептывания и попытки списать. Словом, старые школьные проблемы, хорошо всем известные. Как показал опрос наблюдателей, всего 41% из них полностью доверяют результатам тестирования онлайн и 81% — результатам, полученным при очном наблюдении в учебном заведении.
Но даже с поправкой на «коллективный разум» родственников и на возможные случаи недобросовестности, результаты исследования помогают увидеть основные проблемы с качеством образования. По моему мнению, их несколько.
Проблема качества знаний
Результаты тестирования большинства школьников не дотянули до достаточного уровня — они выполнили задания тестов на среднем уровне, то есть на твердую троечку. Хотя большинство тестовых заданий по всем предметам были легкими или оптимальными и касались простого воспроизведения знаний, то есть это были стандартные задания. А вот заданий на применение знаний и соображение было меньше, и выполняли их хуже. Подобные результаты были и в таком же мониторинге, проведенном в прошлом году. По всей видимости, школа до сих пор заточена на зубрежку и воспроизведение знаний.
«Это победа! — охарактеризовала результаты исследования директор одной школы. — Потому что дети писали во время войны и тревог». Не разделяю такой оптимизм. Я очень сочувствую детям и учителям, но война это не повод для того, чтобы прятать голову в песок. Наоборот, война должна побуждать посмотреть правде в глаза и засучить рукава, потому что на кону наше будущее. Проблемы с качеством образования начали проявляться задолго до войны, и этот процесс уже становится хроническим.
Проблемы с реформой НУШ
Нынешнее исследование показало, что нет принципиальной разницы между успехами «реформированных» шестиклассников и «нереформированных» восьмиклассников ни по процентам успешности (см. рис. 1), ни по качеству. Обе группы школьников лучше выполняют задания на воспроизведение знаний, чем на их применение и соображение (а это же и есть компетентность).
Как известно, реформа НУШ базируется на двух китах: это компетентностное обучение (применение знаний, а не зубрежка) и ориентация на личность ребенка. Кстати, напомню, что эти идеи отнюдь не новы, мы внедряем их уже не менее десятка лет, и все никак не внедрим.
Проблемы с компетентностным обучением видны не только в тестах, но и в анкетах школьников. Так, примерно 34% шестиклассников сказали, что на уроках математики их никогда или почти никогда не поощряют искать другие способы решения задач, то есть способы, отличающиеся от тех, которые изучали в классе. В восьмом классе такой ответ дали 38% респондентов. На уроках математики никогда или почти никогда не приводят примеры того, как математика может понадобиться в жизни, — об этом сказали 35% шестиклассников и 43% восьмиклассников. По украинскому языку очень похожая картина.
Но ради справедливости стоит отметить: около 90% учеников и шестого, и восьмого классов сказали, что учителя делают все, чтобы помочь им овладеть учебным предметом, что они объясняют ту или иную тему до тех пор, пока ученики ее не поймут.
И о личностной ориентации обучения. Анкетирование школьников выявило тенденцию: каждый третий шестиклассник и каждый третий восьмиклассник всегда или почти всегда нервничают, когда думают о математике или украинском языке. При этом многие шестиклассники отметили, что учитель всегда или почти всегда говорит им, что у них все выходит хорошо: на уроках математики — 73%, на уроках языка — 63%. У восьмиклассников картина чуть лучше: 80% сказали, что их хвалят на уроках математики, и 77% — на уроках языка.
Анкеты школьников показали, насколько они мотивированы к учебе. На рис. 2 учтены ответы тех, кто полностью согласен с таким утверждением.
Радует, что тех, кому нравятся уроки математики и языка, значительно больше, чем тех, кто от них не в восторге. Но есть и те, кто не просто их не любит, а хочет, чтобы таких уроков вообще не было. И особенно больно видеть, что это касается уроков украинского языка.
Отдельно хочу обратить внимание на результаты исследования по украинскому языку. Во всех международных и отечественных исследованиях и тестах мы видим, что с языком и чтением у украинских школьников проблем не меньше, чем с математикой. Но, к сожалению, у гуманитарного цеха нашего образования и науки нет такого мощного лобби, как у математиков, которые после первого же исследования PISA в 2018-м всячески привлекали внимание к изучению этого предмета. Это исследование PISA назвали шоком из-за математики, совсем забыв, что в нем были очень печальные результаты и по чтению. И хотя этот ажиотаж не изменил кардинально ситуацию, он по крайней мере сместил фокус внимания общества на проблемы с математикой. Гуманитарные же проблемы нашего образования так и остаются в тени. Возможно, сейчас, когда у нас есть новые данные мониторинга, пора это исправить?
«Вы рассказали сейчас о том, что с качеством образования есть проблемы, — сказала сооснователь ОО « Родители SОS» Елена Парфенова на киевской дискуссии о результатах мониторинга. — Но мы, родители, и так это знаем. Вы лучше скажите, что дальше, что вы будете с этим делать?».
Конечно, многое в образовании зависит от учителей, и учителя есть разные. Но не надо только на них перекладывать ответственность за все проблемы. Чтобы педагоги хорошо выполняли свою работу, им нужно создать условия и поддержать их. И это не только достойная зарплата, но и качественные программы и учебники, желательно, доставленные в школу своевременно. И современные курсы подготовки и переподготовки учителей. И профессиональные управленческие решения. И готовность идеологов реформ признавать ошибки в стратегиях и исправлять их.
«Основные результаты нашего исследования полностью отображают актуальное состояние образования в Украине и соразмерны с данными Всемирного банка и UNICEF об образовательных потерях во время пандемии в мире, — говорит глава Государственной службы качества образования Руслан Гурак. — Хотя наш контекст значительно более сложный. Важно, что и в годы пандемии, и в сверхсложный военный период наша образовательная система смогла устоять. Структура долгосрочной стратегии восстановления заключается не только в заполнении пробелов, но и в том, чтобы иметь четкое стратегическое представление о будущем: какие знания и навыки нужно давать всем тем, кто получает образование. Именно поэтому в Целях устойчивого развития для Украины в цель «Качественное образование» включено проведение нашего мониторинга — тестирование соискателей образования шестых и восьмых классов до 2030 года».