Работают рефлексы. Зашел в супермаркет только за хлебом-соком, а тут — школьный покупательный ажиотаж. Ручки, тетради, обложки, дневники. И сосредоточенные лица родителей. И несчастные лица детей на прицепе сосредоточенных родителей. И уже бросаешься тоже покупать что-то в предвкушении 1 сентября. И лишь взяв в руки что-то канцелярское, вдруг понимаешь, что это «инстинкт 1 сентября». И что сын уже второй год в колледже.
Не в канцелярии, собственно, дело. В рефлексах. В многолетних образовательных рефлексах, которые требуют от всех выполнения бессмысленных ритуалов. А вот колледж — хорошее противоядие, средство посмотреть на вещи под совсем другим углом, перестать стыдиться простых вопросов и бояться ответов на них.
Каких именно? Ну вот, например, спросите у всех этих родителей: «А зачем ваш ребенок идет в школу?». Потонете в ливне пафоса и возмущения. Опять-таки рефлекс! Ответы давно высечены в мозгу и готовы к использованию. Ну, разве что в глазах детей отражается твой вопрос встречным: «А в самом деле, зачем?» Но кто же детей будет слушать? Их дело выполнять.
А спросите то же самое у школьных учителей. Не у всех, конечно. Есть те, кто своими силами и несмотря ни на что старается найти ответ. Но для большинства это как вопрос к Папе Римскому о том, существует ли Бог. Почему? Потому что и здесь рефлекс. Потому что давно есть ответ, который тиражируется и тиражируется: «Дети ходят в школу учиться. Для чего? Чтобы быть умными. Вы против того, чтобы дети были умными? Позор вам с вашими вопросами!» Дальнейшие попытки выяснить, что же такое «быть умными», активизирует новый рефлекс в виде универсального ответа: «Иди сам в школе поработай! Нашелся тут… слишком умный». На этом дискуссионную часть можно считать законченной, потому что дальше идут исключительно отсылки к низкому уровню заработной платы, плачи о «глупых детях» и таких же родителях и щедрая доза инстинктивного пафоса.
И пока ты выслушиваешь все это, вдруг выныривает нечто иное. Простой ответ простой учительницы на это же вопрос. Правда, учительница была итальянская. «Для чего дети ходят в школу? В младшую, чтобы понять, что знания — это веселое путешествие в неведомое. Все равно, что учить. Главное, чтобы ребенок начал получать удовольствие от процесса познания. Средние классы — это проба «на вкус» разного. Понемногу. Чтобы понять, к чему лежит душа и где затаился талант. А вот старшие классы — это уже «ныряние» в простор будущей профессии. Согласно талантам и способностям». Но это в Италии. У нас цель обучения несколько иная. Это, как бабушка, которая, увидев внуков, рефлекторно начинает разогревать обед, чтобы впихнуть в них как можно больше вкусных калорий. Так и в школе. Только здесь не бабушка, и «калории» не такие уж и вкусные. Какой там поиск способностей! Цель одна — впихнуть в голову ребенку максимум информации. Причем качество этой информации, ее «свежесть» или необходимость для детского организма никак не учитывается. У детей обычно есть рефлексы. И проявляются они в интенсивном выводе информации из организма во время НМТ. Конечно, у детского организма своя логика, и он (в отличие от педагогов) умеет сортировать. Поэтому выводит из себя все ненужное, но вместе с тем оставляет необходимое. Собственно, ничто бы не мешало, чтобы эту функцию выполняла школа, но это слишком недостижимая мечта.
Хотя в последнее время мечта стала вроде бы достижимой. Наконец! Спустя годы убеждений и обсуждений мы начали делать шаги в направлении специализированного образования старшеклассников. То есть речь идет об общемировой практике, где человек в 15–16 лет начинает заниматься чем-то реальным и тем, к чему у него есть талант, а не продолжает давиться в школе сухим информационным потоком. Направление правильное. Но и здесь срабатывают рефлексы. Ярчайший из них — это почти каноническое учительское восклицание: «Плохо будешь учиться — в ПТУ пойдешь!». Давно уже нет ПТУ, а вот отношение к колледжам (в которые, собственно, и превратились ПТУ и техникумы) осталось. И у учителей, и у многих родителей. То есть ранняя профессиональная ориентация ребенка рефлекторно воспринимается чуть ли не как наказание за недостаточную преданность нелегкому делу соблюдения всех школьных нормативов.
И вот в этот момент идешь в кофейню с родителями бывших одноклассников сына, оставшихся грызть гранит науки в школе. Заказываешь эспрессо. И под его аромат начинаешь объяснять и рассказывать, почему колледж, а не школа. Здесь, правда, и сам ловишь себя на срабатывании рефлекса. «Рефлекса извинения». Потому что будто бы должен найти причину, чтобы оправдать отсутствие у твоего ребенка дара и настойчивости дотянуть десятый и одиннадцатый классы. Смотришь в глаза собеседников и стараешься убедить на конкретных примерах с помощью элементарной логики. Одной чашки кофе может оказаться недостаточно. Поэтому заказываешь еще одну и начинаешь перечислять по пунктам.
Пункт первый — цивилизационный. Здесь без некоторого пафоса не обойтись, но факт есть факт. Развитые страны давно поняли, что развитие страны начинается с развития ребенка. И не абстрактного, а в той сфере, где у него есть талант. Поэтому старшая школа без специализации выглядит как курьез, и необходимость старшеклассникам пробовать себя в конкретной профессии не обсуждается, а воспринимается как норма. Поэтому здесь выбор простой. Хотим хотя бы приблизиться к цивилизованным и развитым странам? Рецепт есть.
Пункт второй — возрастной. Колледж — это замечательная возможность для ребенка максимально рано начать путь к профессии. Не факт, что он будет прямым и легким. Но чем раньше ребенок его начнет, тем больше времени останется, чтобы сменить путь, ну или усовершенствоваться. И рефлекторный возглас «не отбирайте у детей счастливое детство» — отнюдь не аргумент. Потому что кто сказал, что двухлетнее обучение в старших классах без конкретной цели это и есть признак счастливого детства?
Пункт третий — лечение от инфантилизма. Не стоит путать детство с инфантилизмом. К сожалению, наша школьная система успешно лелеет именно последний. Исполнение непонятных прихотей взрослых не ради достижения конкретной цели, а ради абстрактных целей, которые большей частью не имеют никакого отношения к реальной жизни. Высокая школьная оценка, например, по математике — это просто цифра, которая свидетельствует лишь об усвоении некоторой информации, а не об умении воплотить эти знания в профессии.
Пункт четвертый — иерархический. В школе все предметы одинаково важны. С точки зрения преподавателей. Разве что в специализированных школах стараются выстроить иерархию предметов. Но при отсутствии цели в виде конкретной профессии эта иерархия размывается. А вот в колледжах все естественно. Есть предметы главные и второстепенные. Нет человека одинаково талантливого во всех сферах. Так что и измеряем относительно будущей профессии. Это не значит, что нужно игнорировать какие-то предметы, но учит ребенка четко определять, что именно ему понадобится в профессии. И в отличие от школы, в колледже за такой подход не подвергают анафеме, а наоборот, приветствуют.
Пункт пятый — ответственность. Ветер студенческой жизни, конечно, кому-то может и вскружить голову. Но в колледже уже все по-взрослому. Здесь собственная ответственность ребенка как за просчеты, так и за успехи. Нет классного руководителя, который водит за ручку, а есть куратор, который координирует обучение и не больше. Другие принципы отношений с администрацией. В чем-то более жесткие. Но здесь приучают решать проблемы самостоятельно, а не методом «завтра придет мама в школу — вот с ней и обсудим». Я далек от идеализации всех колледжей скопом, но в самом плохом из них все равно есть вектор отношения к студентам как к взрослым, а не как к малолетним недоумкам.
Пункт шестой — свобода обучения. Безусловно, все зависит от учителя. Всюду. Но контекст меняет правила игры. И если контекстом является овладение профессией, а целью — научить ребенка этой профессии, вдруг выясняются странные (как по школьным аксиомам) вещи. Оказывается, что в принципе учебник, конечно, есть, но вполне можно обойтись и без него. Почему? Потому что вспомним об «иерархии предметов». Тот, кто преподает предметы, касающиеся профессии, учебником не ограничивается. А преподаватель, который читает обязательные, но не главные предметы, формирует программу, отжимая из учебников всю «воду». В конце концов учебник перестает доминировать в обучении. То же самое и с домашними заданиями — неформальными там, где касается профессии, и минимальными там, где профессии не касается. В итоге ребенок занимается больше, а времени тратит меньше. Потому что есть четкий вектор и цель.
Пункт седьмой — стержневой. Незаметно даже для самих детей у кого-то раньше, а у кого-то позже появляется «стержень профессии». Это когда сама по себе учеба из цели превращается в средство овладения профессией. И тут уже начинается самостоятельный поиск дополнительных знаний, умений, информации. Не абстрактно, а очень конкретно.
Пункт восьмой — право на ошибку. Кто-то попадает в свою профессию сразу. Кому-то нужно перепробовать многое, чтобы найти себя. Именно поэтому колледж — это и есть ресурс времени для попыток. В вузе это сделать значительно труднее. А здесь — простор для проверки себя, для попытки понять, что же именно нужно в жизни. И эти два года — и есть время, выигранное для попыток. Которого у ровесников-школьников нет.
Сквозь кофейный пар из чашки вижу снисходительно-скептичные взгляды. «Ну и картину нарисовал. Фантазер. А вот мы о колледжах совсем другое слышали. Отстойник для ленивых детей. Я своему так и говорю: «Не будешь учиться — в ПТУ пойдешь!» И ты будто бы должен оправдываться. И набираешь воздух, чтобы еще раз повторить аргументы. Однако вместо этого говоришь: «Хорошо! Путь ваших детей — это ваше дело. Но вижу же, что на самом деле где-то глубоко затаился страх. И не один. Несколько страхов. Поэтому закажем еще по чашке и поговорим именно об этих скрытых страхах».
Страх непрестижности. Конечно, среди колледжей были, есть и будут «элитные», где конкурс всегда большой. Это большей частью творческие колледжи. Здесь элитность возникает из ограничения по признаку таланта и творческого конкурса. Еще есть «элитные» колледжи, где оплата за обучение достигает звездных высот и вроде бы предполагает качество обучения и эксклюзивность. Все остальные (опять-таки рефлекторно) попадают в разряд «отстойных ПТУ», которые немногим лучше, чем тюрьма как по контингенту, так и по правилам игры. Давно уже нет тех печальноизвестных советских ПТУ. И контингент в обычном, например, строительном колледже может быть более изысканным, чем в элитной школе. В конце концов все просто. Подойдите. Пообщайтесь. Посмотрите. Почитайте отзывы. Только делайте это не в последний момент. А престижность определяется тем, насколько профессия будет нужна в будущем и насколько придется по душе ребенку.
Страх изменений. Все мы боимся перемен. Криво-косо. Со скандалами и сборами «на шторы», но притерпелись за девять лет к школе. Коллективы сложились. А тут менять на неизвестное? Ради чего? А вот ради этих перемен и менять. Ради того, чтобы ребенок научился быстро адаптироваться в новом коллективе. И не в иерархии школьного образца с четко определенными отличниками и двоечниками на все годы и фиксированным коллективом. В большинстве колледжей обучение «смешанное». То есть группируют по предметам, а не по классам. Поэтому нет фиксированных коллективов со всеми минусами таких образований. Но есть школа психологической адаптации здесь и сейчас, а не на постоянном школьном фундаменте навеки проставленных печатей.
Страх ошибки. Боитесь, что ошибетесь с профессией? Так это и не ошибка вовсе. Это «простор попыток». В колледжах значительно легче, чем в вузах, сменить специальность, направление обучения.
Преодолеете хотя бы эти три страха? Попробуйте. Конечно, картина далека от идеала. И колледжи — отнюдь не райские кущи. И все эти страхи и рефлексы — это страхи и рефлексы общества, а не отдельных людей. Как трудно избавляться от устаревших, замусоленных штампов! Даже пример развитых стран плохо помогает. Наверное, самое важное — понять очень простую вещь. Каждый ребенок талантлив. По-своему. И чем раньше мы поможем ребенку раскрыть свой талант, тем лучше будет всем. Ребенку, родителям и, в конце концов, стране. Это совсем не значит, что детский талант нельзя открыть с помощью школьных старших классов. Можно. При определенных условиях и в ограниченном количестве. А вот колледжи — путь более широкий. И это не реклама колледжей, а просто здравый смысл и логика.
Ну как? Кофе допит. Собеседники задумались. И уже кто-то гуглит список колледжей. И так от несмелых размышлений в глазах родителей прокладывается путь к еще далекому, но возможному профессиональному успеху ребенка. Которого никто не гарантирует, но показывает возможное направление.
Такое вот у нас с вами начало разговора. Разговора о чрезвычайно важном. О том, о чем, надеюсь, еще будет возможность поговорить основательно, разбивая проблему на составные части. И стараясь без пафоса и взаимных обид найти ответ на вопрос, который так и мелькает в детских глазах: «Для чего я иду учиться?» Простой вроде бы вопрос. Но главное — не пытаться рефлекторно ускользать от него.