В стране стремительно распространяется коронавирус, и параллельно приобретает небывалые масштабы еще одна невидимая угроза — колоссальное скопление медицинских отходов и их ненадлежащая утилизация.
Напомню, что Государственные санитарно-противоэпидемические правила делят медицинские отходы на несколько категорий. Из них самые опасные — отходы материалов, контактировавших с инфекцией, отходы, представляющие угрозу химического характера, и материалы, превышающие нормы радиационной безопасности.
В «мирное» время, до пандемии COVID-19, одна больничная койка генерировала в сутки 2–10 кг медицинских отходов. Можно предположить, что сегодня эти цифры еще больше.
Такого рода хлам запрещено вывозить на мусорные полигоны или нелегальные мусорные свалки, а утилизировать его следует особым способом — сжиганием в специальных печах высокой температуры. Причем делать это должны предприятия, получившие лицензию, то есть оборудованные соответствующими мощностями.
В мире есть альтернативы сжиганию — автоклавирование, микроволновая или химическая переработка, глубокое захоронение, инкапсуляция. Но они пригодны далеко не для всех видов медицинского мусора и в Украине практически не применяются.
Но даже со сжиганием у нас большие проблемы.
Во-первых, большинство медотходов вообще не утилизируется должным образом. Все начинается еще в больнице, где их не сортируют и выбрасывают в общие мусорники. Хроническое недофинансирование медицины не позволяет больницам создать качественную инфраструктуру хранения опасных отходов, пока их не заберут утилизаторы.
Во-вторых, даже если медучреждение заключило договор с фирмой-утилизатором, это не гарантирует, что та выполнит свои обязательства. Большинство предприятий имеют лицензию лишь на транспортировку, они не обеспечены собственными мощностями. Однако хотят заработать немалые деньги. Поэтому грузят медицинский хлам, но везут его не в мусоросжигательные печи, а в какой-нибудь лес или на пустырь, где просто сбрасывают на нелегальной свалке.
В-третьих, сжигание тоже происходит в разных условиях. Лишь одиночные предприятия могут позволить себе мусоросжигательные печи с температурой 850–1100 °C, что отвечает международным нормам выброса диоксинов и фуранов. В остальных случаях процесс сгорания значительно вредит экологии.
Нужно честно признаться, что в сфере утилизации медицинских отходов царит полная анархия, — каждый утилизирует как может. Последствия будут весьма печальны для всех: скопление использованных масок, шприцев, бинтов, отходов лабораторий и других остатков функционирования медицинской системы угрожает как инфицированием конкретных людей, контактирующих с этим мусором, так и проникновением вредных веществ в почву и воду.
На Государственную экологическую инспекцию возложена ответственная миссия защиты окружающей среды. Сегодня наше активное вмешательство необходимо именно в сферу утилизации медицинских отходов. Нужно комплексно проверить специализирующиеся на этом предприятия, чтобы выяснить, насколько добросовестно они относятся к своей работе. Согласно действующему законодательству, одним из оснований для внеплановых проверок является поручение премьер-министра Украины о проверке субъектов хозяйствования. Поэтому как руководитель ГЭИ я обратился к главе правительства с просьбой издать распоряжение, которое позволит нам действовать быстро и эффективно.
Рассчитываю, что инспекция в сжатые сроки проверит большинство специализированных предприятий по утилизации медицинских отходов. И не только сделает достоянием гласности свои выводы, но и примет к небрежным предпринимателям предусмотренные законом санкции. Ради безопасности миллионов людей мы должны вернуть законность и порядок в сферу обращения с медицинскими отходами. Времени на раздумья и нерешительность у нас практически нет, потому что пандемия коронавируса задает быстрые темпы вызовам, и это требует мгновенной реакции.