Кинорежиссер Мирослав Слабошпицкий (обладатель рекордного для Украины количества фестивальных наград за фильм "Племя") продолжает съемки "Люксембурга" (о Чернобыльской зоне) и одновременно вместе с Владимиром Тихим запускает документальный проект "Олесь Ульяненко. Без цензуры".
Ко всему, намедни г-на Слабошпицкого провозгласили лучшим актером на Одесском кинофестивале за роль брата Владимира Ленина (фильм "Моя бабушка Фанни Каплан").
Первое, второе и третье - темы для разговора с наиболее титулованным украинским кинорежиссером нашей с вами современности.
- Мирослав, весть о запуске фильма об Олесе Ульяненко взбудоражила полумертвое летнее информационное пространство. Во-первых, сама личность Александра Станиславовича - уникальная и яркая, чрезвычайно сюжетная: нонконформист, лауреат малой Шевченковской премии, творческий хулиган. Во-вторых, все ждут-не дождутся твой "Люксембург", а уже и новый проект заявлен.
- Это разные и параллельные проекты. Работа над "Люксембургом" будет продолжаться ровно столько, сколько нужно самому фильму. Его художественным особенностям и его особой авторской атмосфере. Здесь многое зависит от меня как режиссера. А также от обстоятельств, которые будут способствовать завершению работы над картиной. Мы выпустим "Люксембург" в 2017-м.
Что касается документального фильма "Олесь Ульяненко. Без цензуры", то сама идея витала в воздухе. Нужен был импульс. И вот, пожалуй, таким импульсом стал случайный разговор с одним критиком о сборнике недавно изданной прозы О.Ульяненко "Яйца динозавра" (туда вошли 20 рассказов, которые Олесь написал в течение последних десятилетий).
Тот критик невзначай предложил: может, стоит не только писать об Ульяненко и печатать его книги, может быть, пришло время снять о нем фильм?
Буквально через час я позвонил Володе Тихому. Спрашиваю - ты в деле? Вот с этого и началось.
- Об Ульяненко, пожалуй, мог бы быть увлекательный художественный фильм. Не жизнь, а приключение: советский десантник, служба в Афганистане, литератор-бунтарь, ниспровергатель консервативных канонов, жертва цензоров (когда его ругали за "порнографичность" романа "Женщина его мечты"). Его жизнь - часто без постоянного адреса. И потом - такая ранняя смерть, всего 48 лет…
- Наверное, и такой художественный фильм когда-нибудь снимут? В этом же документальном проекте хотим максимально использовать разные кино и видеоматериалы, запечатлившие живого Олеся. Нашего друга, незаурядного талантливого человека.
Ну вот, например, где-то в РФ хранится кассета с записью моей свадьбы. Не представляю, какого качества запись, но помню, как на этой свадьбе пьяный Ульяненко чудесно и смешно танцевал! Это были бы замечательные кадры для фильма. Важно, чтобы кассета нашлась, и запись не рассыпалась.
Вообще, хочу через ваше издание бросить медиа-клич…
- Пожалуйста, бросай.
- Друзья, если у кого-нибудь из вас сохранились записи, запечатлевшие Олеся Ульяненко, будем признательны. Они очень помогут фильму.
Тем более что идея ленты - не "фильм-памятник" интересному человеку с не менее интересной судьбой. Это рассказ о живом человеке.
Поймите, шесть лет назад от нас ушел друг. И мы хотим воскресить его! Именно для этого и существует кино - воскрешать лица, судьбы, голоса, образы…
В этой фразе нет даже доли шутки.
Ведь разные записи помогут сделать ушедшего человека вернувшимся. Хотя бы на время. И в этом - амбиция искусства кино: сохранить и воскресить как время, так и человека.
Вспомни, например, картину "Эми", которая получила "Оскара" в этом году. Известная певица Эми Уайнхаус умерла в 2011-м в своем доме в Камдене от алкогольного отравления в возрасте 27 лет. Она была кумиром поколения, вошла в книгу рекордов Гиннеса, выиграв пять наград "Грэмми". Фильм об Эми, благодаря технологиям, разрешил амбициозную задачу-максимум: она воскресла! И, как видим, даже получила "Оскара".
- Ульяненко - колоритная личность. Как сценаристу будущего документального фильма определить главное в его личности и судьбе? Что там главное?
- Знаешь, я бы сам не взялся за такой сценарий. Более того, всем говорю, что никогда не буду писать и мемуары про Олеся.
- Почему?
- Потому что все замечательные истории, связанные с ним, либо общественно порицаемы, либо уголовно наказуемы…
К тому же творчество Ульяненко - далеко не современная проза.
Его нет с нами рядом шесть лет (он ушел из жизни 17 августа 2010-го). И за эти годы чего только не произошло в нашей стране - от Майдана до аннексии, от войны до кризиса. Поэтому концентрация "современного" в теперешней литературе имеет несколько иные оттенки и свойства. В связи с чем проза Олеся "переехала" на территорию классиков - таких как Павел Загребельний, Евгений Гуцало, Григор Тютюнник.
Один товарищ писал рецензию на сборник прозы Олеся ("Яйця динозавра") и пришел к выводу: это территория литературы, которая "академизируется". И это литература не нового поколения. При этом ее интересно читать. И, уверен, она останется надолго.
- Зная, как бурно вы дружили, может, вспомнишь в контексте запуска фильма наиболее забавную выходку Ульяненко?
- Сложно вспоминать, потому что много чего было. Самое смешное, что подружились-то мы с ним, когда он не пил принципиально. Был в завязке. Ну вот, скажем, в 90-е мы общались с ним ежедневно. Изучали Крещатик вдоль и поперек, медленно шли до Площади Толстого, ели мороженое, зондировали книжные магазины, которые впоследствии уничтожили. И постоянно что-то терли, терли, терли…
В центральных районах всегда было множество забавных персонажей. Потому что там регулярно торговали самиздатом, книгами о "всемирных заговорах" и т.д. И вот как-то нам навстречу движется очередной персонаж - брыль, вышиванка, усы, узелок за спиной, какие-то значки. Фрик, которому слегка за 50.
Ульяненко мгновенно реагирует: "Диви, яке їб…ко суне!". Этот персонаж поравнялся с нами, жмет руку Олесю. А у того тогда только-только вышла первая книжка ("Вогненне око", 1997). И вот незнакомец со знанием дела спрашивает Ульяненко: "Доброго дня, як ваші справи? Чи купують вашу книгу?".
Такая поразительная осведомленность буквально "приголомшила" Олеся. А я и говорю: "Ну, наконец-то ты увидел своего единственного читателя!".
И тогда Олесь начинает рыдать от хохота. И мы оба начинаем кататься по тротуару.
Это была смешная сцена, я ее очень люблю.
Надеюсь, будущий фильм об Ульяненко охватит разные места и разные города: Киев, естественно, Хорол, где он родился. В Америке живут его близкие, которые содействовали выходу недавнего сборника прозы Олеся.
- Тем временем продолжается шествие твоего же "Племени" по городам и фестивалям. Феномен удивительный, пожалуй, никем до конца нераскрытый. Какие последние "рубежи" преодолел этот фильм?
- Думаю, к таковым рубежам можно отнести престижную сеть Netflix. Это американская компания, поставщик фильмов и сериалов на основе потокового мультимедиа. Основана в 1997-м. Штаб-квартира находится в Лос-Гатосе, штат Калифорния. Например, с этой же сетью связан всемирный успех "Карточного домика", других громких проектов. То есть "Племя" теперь можно найти на Netflix. На этом легальном всемирном торренте.
Кстати, некоторые фильмы сегодня даже не доходят до экранов кинотеатров, эти картины сразу же появляются на Netflix. Конечно, это удар по прокату. Но, как видим, правила игры на кинорынке меняются постоянно.
- До "Племени" другие украинские фильмы были вовлечены в эту сеть - в Netflix?
- "Майдан" Сергея Лозницы. А также документальный фильм "Украина - не бордель", посвященный Femen, австралийского режиссера Кейт Грин. Еще были какие-то иностранные фильмы про Украину.
- В этом году, как известно, обновили оскаровский комитет - не американский, а украинский. Насколько тебя волнует эта тема, не так давно обернувшаяся скандалом?
- Меня эта тема не интересует, поскольку нет моего нового фильма, который мог бы быть представлен на "Оскар". Но в комитет я вхожу. А вот когда закончу фильм, надо будет оттуда выйти во избежание конфликта интересов.
- Тем временем, возможно, появятся шансы быть номинированным на "Оскара" (от Украины) у фильма Алены Демьяненко "Моя бабушка Фанни Каплан"? В этом фильме ты играешь брата Владимира Ленина. И этот образ сильно понравился в Одессе, за что впоследствии тебя и наградили - за лучшую мужскую роль на тамошнем фестивале.
- Расклад интересный. Приз за лучший украинский фильм на Одесском фестивале - "Гнезду горлицы" режиссера Т.Томенко. А лучшая актерская работа - М.Слабошпицкий за картину о Каплан. И вот теперь у меня дома, за спиной, стоит "Золотой Дюк"…
- Какого ты все-таки ленинского брата играешь - Александра, за которого серьезно отомстил Ильич? Или…
- Я играю Дмитрия Ильича Ульянова. Это младший брат "вождя". Он врач. Кстати, о Мите Ульянове есть старый фильм, снятый на Одесской киностудии "В Крыму не всегда лето". Я его даже смотрел когда-то. Но здесь играю влюбленного слабохарактерного человека, довольно мягкого. По существу это роль второго плана. Потому что на первом плане - Фанни Каплан.
Не снедают ли меня мучения из-за того, что кинорежиссер получил актерский приз? Ну как сказать? Я с 15 лет был в театральной студии, а уже с 16 гастролировал со спектаклями. Даже у Проскурни играл!
- Переезжаем в "Люксембург", в зону пока еще незавершенного твоего фильма о Чернобыле, который, согласно некоторым мировым кинорейтингам, входит в десятку самых ожидаемых…
- В начале сентября "Люксембург" представляет Украину в рамках Venice Production Bridge. Это важная и принципиальная часть Венецианского международного кинофестиваля, который стартует 31 августа. И, по сути, это первый случай, когда в рамках данной индустриальной программы фестиваля именно украинский фильм попадает в Венецию.
- Надо полагать, даже там не будут раскрыты "все карты" будущего "Люксембурга"?
- Нет… Небольшой тизер и основная информация. С тем же "Племенем", помню, меня просили все загодя прятать и ничего не афишировать раньше времени. Поэтому сегодня есть опыт: незавершенную работу нельзя показывать.
Однако в Венеции есть мощные игроки и компании, которые могут заинтересоваться проектом, его продвижением в мире.
- За последние полгода твоя съемочная группа постоянно ездит в Чернобыль: съемки, пробы, поиски. Собственно, на каком этапе строительство "Люксембурга"? Напомню несведущим, что название фильма отсылает к территории европейского государства, площадь которого соразмерна с нашей трагической Чернобыльской зоной.
- В работе над "Люксембургом" нахожусь в постоянном поиске. Всякий раз приходят какие-то новые решения. Как я уже когда-то говорил, в рассказе о Чернобыле важен эмоциональный коннект. Необходимо мое ощущение: как сработает тот или иной режиссерский или операторский прием?
В этом плане, как ты понимаешь, важен даже не лихо закрученный сюжет. Есть вещи, которые существуют сугубо на территории искусства кино. Поэтому и важно уловить, что работает в этом искусстве в преломлении на определенную тему.
Да, мы постоянно ездим в зону, приглашаем для работы разных людей. Уже отсняли много материала. Неважно, если будущий фильм будет продолжительнее, нежели предполагавшийся ранее хронометраж. В "Люксембурге" задействованы непрофессиональные актеры. У фильма есть серьезные партнеры - норвежцы, немцы, французы, наше Госкино.
- Бюджет ни от кого не прячешь?
- Естественно, зачем его прятать? 10 млн гривен - Украина, остальные средства - зарубежные партнеры.
- В будущем "Люксембурге" больший вес все-таки имеет внешняя фабула или же некая внутренняя атмосферная линия?
- Снова-таки ничего не буду спойлерить, а просто скажу: кино - про Зону. Это, естественно, не американское кино - в смысле отношений, ощущений, сценарных технологий. Это кино авторское, поскольку эта зона - часть моей собственной жизни. Многие знают, что я там часто бывал в 90-е. Работал в агентстве "Чернобыль Интер Информ". Это были как раз те 90-е, когда мы и гуляли по Крещатику с Ульяненко.
Конечно, сегодня разительно изменился Чернобыль и вся Зона отчуждения. Это уже не прежняя территория многими ожидаемого фильма "про зомби", где все выжжено и опустошено. Это некий иной "фильм". Про дикие джунгли, потому что там все заросло. Там дикая буйная, какая-то тревожная инфернальная зелень. Эти джунгли Чернобыля проникли во дворы, на детские площадки, на улицы. Они поглотили пустоту, которую оставил после себя человек…
- С октября твой друг Владимир Тихий запускает еще один художественный фильм о Чернобыле - "Баба Прися" по пьесе Павла Арье с Ирмой Витовской в главной роли. Вы как-то пересекаетесь в чернобыльских джунглях?
- Да, Вова звонит мне. Если могу быть полезен, поскольку хорошо знаю натуру, то всегда рад помочь. Но, естественно, это разные проекты и разный материал.
- Если мечтать, то, может быть, к будущим Каннам "Люксембург" все-таки подоспеет?
- Зачем мечтать? Нужно работать. Вот возьмем, как пример, Венгрию, которая не мечтала, а объективно номинировала на "Оскара" в этом году одного из дебютантов, режиссера Ласло Немеша с его фильмом "Сын Саула". И фильм всех порвал. И все. Венгрия в топе! Эта страна в культурном смысле очень развита. Вот она и сумела честно выдвинуть на "Оскара" важный фильм. И успех. А у Украины "Оскара" нет и не будет еще лет 20. Потому что здесь должно очень много вещей совпасть, чтобы все получилось впоследствии…
- С Олесем Саниным вы уже общаетесь?
- Мы живем в разных мирах. Хотя и в одном городе. Да, в этом городе мое бренное тело, но живу-то я в своем киномире. Зачем мне Санин? Пусть он общается с Арсением Петровичем… Меня зовут туда, куда не зовут его. И наоборот. Один раз, столкнувшись случайно, кивнули друг другу.
- Уже в статусе титулованного фестивального метра, должно быть, пересматриваешь короткометражки молодых украинских кинорежиссеров? И кого из них выделишь, поддержишь?
- У меня не хватает на это времени. Так что смотрю очень мало. Проблема еще и в том, что постоянно пишут из Колорадо, Сараево, отовсюду - просят посмотреть "короткий метр…". Но времени нет. У меня отложено большое количество фильмов, которые когда-нибудь буду неторопливо пересматривать.
- Через полторы недели будем отмечать 25-летие независимости Украины. Что за эти сложные годы украинское кино приобрело, а что потеряло? В плане не только репертуарном, но и философском, общечеловеческом?
- Украинское кино за эти годы потеряло много хороших талантливых людей. Особенно в 90-е. На то были определенные причины. Мы же помним экономический кризис, политический. Украина, в сознании Запада, была еще придатком России. А Россия в то время собрала "под себя" весь постсоветский капитал.
В 90-е была сложная ситуация, когда, скажем, многие достойные люди, которым не давали снимать в 60-е поэтическое кино, уже сами не пускали на экран молодое поколение кинематографистов. И так мы потеряли не одно поколение. В том числе и мое.
Поэтому разными путями на украинский экран пробились и т.н. "рассерженные", и даже беспредельные кинематографисты. Среди таких и я, и Валентин Васянович, и Вова Тихий, который в определенной ситуации может и "зарядить" кому-то, если нужно…
Мы же потеряли очень много еще и потому, что культурную политику для Украины придумал товарищ Суслов. И так оно все шло-ехало… Покуда не доехало до стадии, которая сейчас существует - общественно-политическая, военная и т.д.
На мой взгляд, важные приобретения в украинском кино начались примерно с 2010-го. Лет пять назад наше кино как будто очнулось. Его стали финансировать. И это связано в том числе и с деятельностью Е.Копыловой в Госкино.
Теперешняя власть, слава Богу, продолжает поддержку киноотрасли.
Приобретения наши - это появление цифровых носителей, новое мироощущение кинематографистов.
Сам мир изменился. И очень хочется, чтобы украинское кино (которое в разные времена утверждали Довженко, Параджанов, Муратова, Ильенко) привнесло в мировой киноконтекст что-нибудь оригинальное, что-нибудь новое.