Выставка развернута на территории "Мистецького арсеналу" и посвящена, без преувеличения, революционному наследию украинского театрального режиссера.
Культурно-пронзительное звучание выставки обусловлено, прежде всего, неординарной личностью ее автора и куратора - американского режиссера украинского происхождения Вирляны Ткач, которую знают в мире как исследователя творчества Леся Курбаса в научных форматах и последователя его традиций - в своей сценической деятельности.
Именно ей, в частности, принадлежит идея приблизить Курбаса к нашим дням, восстановив первый спектакль легендарного театра "Березіль" 1923 г. Речь идет об урбанистической пьесе немецкого драматурга Г.Кайзера "Газ", на сей раз послужившей основой для одноименной оперы, допремьерный показ которой в "Мистецькому арсеналі" - в виде перфоманса - осуществила формация NOVA OPERA в сотрудничестве с Вирляной Ткач.
Не вступая в споры о том, в какой степени эта опера является "дочерним", реконструктивным или, наоборот, самодостаточным и автономным художественным продуктом, можно и следует констатировать: NOVA OPERA закономерно принимает авангардную эстетику Леся Курбаса, пестует дух его вдохновенной и вольнолюбивой режиссуры, воссоздает грандиозный философский размах его театральных концепций.
В украинской опере ХХІ в. сохраняются новейшие маркеры национального искусства, утвержденные Курбасом почти сто лет назад: свобода самовыражения, острая экспрессия, профессиональная самобытность и неискоренимый, органический, лишенный ложного пафоса гуманизм (если под ним понимать исследование человечного в человеке).
Сюжетный план оперы "Газ" реализуется по универсально простой схеме, которая работает на уровне общепонятной метафоры: это история о деформации человека, точнее, его психики, под давлением агрессивной машинерии, приводящей к "загазованности" сознания и едва ли не к потере человеческой сущности, сопровождается деструктивным и абсурдным бунтом против всего и, в конечном итоге, оборачивается коллапсом реальности.
К этому следует добавить абсолютно очевидный смысловой пласт идеологически-политических аллюзий из сферы тоталитарного прошлого, который накладывается на менее прозрачный, опосредованный пласт глобализованного настоящего.
Идейная простота и смысловая чистота оперного сюжета делают излишними привычные для почерка NOVA OPERA эпические декламационные интродукции и вообще суживают словесное поле произведения до предельного минимума, оставляя на нем лишь единичные ключевые слова вроде "che bello, gas!", распетые в сцене массовой производственной эйфории на манер классической оперной идиллии, конечно же, с привлечением соответственной вокальной лексики беллиниевского типа.
Однако при этом на ум приходит не Винченцо Беллини, а Лучано Берио, творец авангардного вокального театра и первооткрыватель эффективной композиторской технологии, которую можно назвать дефрагментацией вокальных смыслов.
Выход на Берио - далеко не единственное проявление в "Газе" принципов академического авангарда. К этому следует добавить системное применение авторским дуэтом репетитивной техники, очевидно, служащей композиционным базисом оперной партитуры, собственно ее центральной, событийной части. Вместе с тем в крайних сценах, обрамляющих спектакль как своеобразные камерные картины пре- и постапокалипсиса, использован резонирующий (или пульсирующий) электронно-акустический саунд гетерофонной природы, присущий, например, практике современного американского минимализма, в частности творчества С.Райха.
Как проект, созданный и воспроизведенный уже довольно опытным, "обстрелянным" музыкально-театральным коллективом, оперный спектакль "Газ" демонстрирует фирменный набор сценических приемов. Прежде всего, это концентрация действия вокруг инструментального лидера, фортепиано, своеобразного медиума художественного действа, который в этом конкретном случае падает жертвой упомянутого выше бунта. Жертва является буквальной и мучительно-предметной, ведь на глазах у удивленной и застывшей от ужаса публики артисты-персонажи разбивают фортепиано в щепки, покрывая авансцену деревянными обломками, которые выглядят то ли как окаменелые внутренности не идентифицированных наукой существ, то ли как остовы доисторических животных-людей.
Другой сложившийся прием - взаимопроникновение художественной и реальной пространственных зон, непринужденная коммуникация между ними, позволяющая периодически "врезаться" в тело спектакля не только привычному к этому дирижеру (Р.Григорив), но и, например, фотографу (Евгений Малолетка), который обустраивает свою эпизодическую роль как ритуальную рабочую фотосессию для актеров-персонажей непосредственно в процессе спектакля.
Но самый впечатляющий из фирменных приемов формации NOVA OPERA, служащий катализатором целого, - это неистовая энергетика, не прерогативная энергетика двух признанных музыкальных "энерджайзеров", Р.Григорива и И.Разумейко, а коллективная, а значит - в несколько раз более мощная энергетика всех участников: талантливых солистов-певцов (Марьяна Головко, Анна Кирш, Александра Мелье, Андрей Кошман, Руслан Кирш, Евгений Рахманин), виртуозных и заряженных на идею инструменталистов (перкуссионисты Андрей Надольский и Айк Эгиян, виолончелистка Жанна Марчинская, контрабасист Андрей Стоян, трубач Игорь Бойчук, контрафаготист Сергей Кузик, тубист Сергей Щава), сверхпродуктивной группы IT-артистов и художников (саунд-артист Георгий Потопальский, художник Вольдемар Клюзко, звукорежиссер Максим Таран, художник по свету Евгений Копьёв, художник по костюмам Татьяна Шерстюк), которые обеспечивают электронную (аудиальную и визуальную) и сценографическую составляющие спектакля.
Одна из самоочевидных сильных сторон "газового перфоманса" - целостность художественного текста и согласованность всех его параметров, от замысла до локации. Однако это не мешает реализовать определенную сверхидею, которую уместно сформулировать как концепцию психоэмоциональной цепи, идею уловить и воплотить, казалось бы, неуловимый процесс перехода от одного предельного эмоционального состояния к другому, полярному, например перехода от апатии к аффекту или же от одухотворенности до оголтелости. Такого рода эмоциональные качели, экстремальные, с точки зрения недавнего прошлого, но "нормальные" для настоящего времени, являются тем смысловым комплексом, который легко воспринимает и расшифровывает психологически квалифицированная современная аудитория.
Представляется символичным тот факт, что слово "газ" пишется одинаково на многих европейских языках, так что и многочисленные производные метафоры не нуждаются в специальном переводе. Одна из ближайших метафор - автомобильная, она, как известно, означает короткий старт, порывистое движение вперед, периодичные выбросы адреналина и неудержимый азарт дороги. Наверное, это и есть дорога, по которой рулит NOVA OPERA, летит, мчится и газует, принуждая свидетелей ее сумасшедшего ралли вздрагивать, удивляться и переживать новые и новые эстетические потрясения.