Эра "пост-правды": ложь популистов может лишить смысла всю политическую систему – The Economist

Стоит задуматься, как далеко кандидат в президенты США Дональд Трамп отошел от фактов. Он живет в собственном вымышленном мире, в котором свидетельство о рождении Барака Обамы поддельное, нынешний президент США "основал Исламское государство", а Клинтоны убийцы.

Трамп – главный представитель политики "пост-правды", что опирается на "якобы правдивые" заявления, которые, однако, не имеют под собой никакой фактической базы. Наглость миллиардера не наказывают, а воспринимают как доказательство его желания стать частью правящей элиты.

Об этом сегодня пишет The Economist, добавляя, что Трамп не единственный представитель "пост-правды". К примеру, польские чиновники заявили, что гибель президента Леха Качиньского в авиакатастрофе была убийством, спланированным Россией. Турецкие политики обвиняют ЦРУ в организации неудавшегося военного переворота. А в Великобритании сторонники выхода из ЕС добились успеха благодаря страшным байкам об ордах иммигрантов, которые якобы приедут в страну, когда союз либерализует визовый режим с Турцией.

То, что политики все время врут, ни для кого не новость. Стоит вспомнить хотя бы байки президента Рональда Рейгана о том, что его администрация не продавала оружие Ирану, чтобы освободить заложников и профинансировать боевиков в Никарагуа. Диктаторы и демократы постоянно пытаются отвертеться от обвинений в некомпетентности, манипулируя правдой.

"Жалкие неудачники всегда обвиняют других во лжи. Но политика "пост-правды" - это нечто большее, чем просто выдумка капризных элит, которых перехитрили. Сам термин указывает, в чем новизна: правду не фальсифицируют или подвергают сомнению, она просто отходит на второй план", - говорится в статье.

Обычно политики врали для того, чтобы создать ложное представление о мире. Но люди, такие как Трамп, врут не для этого. Они не пытаются склонить на свою сторону элиты или избирателей, а только утвердить вымышленные предрассудки. Эмоции, а не факты, имеют значение в такого рода кампаниях. Оппоненты лжецов не верят в образ мышления в духе "мы против них". И если они решают доказать неправдивость выдумок, им приходится вести борьбу на условиях выдумщиков. К примеру, чем больше сторонники сохранения членства Британии в ЕС спорили с евроскептиками из-за утверждение, что Лондон якобы теряет 468 миллионов долларов еженедельно из-за союза, тем дольше они держали эту выдумку в поле зрения избирателей.

У "политики пост-правды" очень много отцов-основателей. Некоторые из них выдающиеся. Бдительность к работе институтов и приобретенная мудрость – это демократические ценности. Скептическое отношение к лидерам – это первый шаг к изменениям. Свержение коммунизма ускорило то, что смелые люди были готовы бросить вызов официальной пропаганде. Но более деструктивные силы тоже сыграли свою роль. Одна из них – ярость. Многие избиратели чувствуют себя униженными и забытыми в то время, когда элиты при власти процветают. Они презирают корыстных технократов, которые уверяют, что евро сделает их жизнь лучше, а у Саддама Хусейна есть оружие массового уничтожения. Народное доверие к экспертному мнению и развитые институты столкнулись между собой в мире западной демократии.

"Пост-правда" также усилена развитием СМИ. Раздробленность источников новостей создала распыленный мир, в котором ложь, сплетни и слухи распространяются с необычайной скоростью. Ложь, которую распространяют в интернете через сеть пользователей, которые доверяют друг другу больше, чем уважаемым СМИ, может очень быстро подменить правду. Люди склонны отвергать реальные факты, опираясь на неточные доказательства, которые противоречат представлению о том, что на самом деле происходит. Некоторые "благие намерения" журналистов также несут за это ответственность. Стремясь написать "честный" репортаж, они создают сомнительный баланс ценой правды. К примеру, NASA утверждает, что Марс, вероятно, необитаемый, а "профессор Снукс" уверяет, что планета кишит инопланетянами. И вот возникает баланс мыслей, одна из которых не имеет никакой подоплеки, но может кого-то запутать.

Утверждение Трампа о том, что Обама "основал Исламское государство", исключает возможность серьезных дебатов о том, как стоит бороться с экстремизмом. Политика вообще сложная, но "политика пост-правды" накапливает запутанность, чтобы с помощью лукавства выкрутить ситуацию в свою пользу и обмануть всех остальных.

Чтобы противостоять этому, политики мейнстрима должны найти язык опровержения "пост-правды". Можно условно называть их политиками "проправды". Смирение и признание высокомерия в прошлом может помочь. У правды есть мощные силы. Все политики, которые дают разным аудиториям противоположные обещания очень быстро будут выведены на чистую воду благодаря Facebook или YouTube. Если чиновник врет о том, что принимал участие в некоторых встречах или собирал пожертвования для кампании, утечку электронных писем может разоблачить его.

У демократий есть институты для борьбы с ложью. Независимые юридические системы имеют механизмы для выяснения правды. Так делают независимые органы, созданные для информирования политиков, особенно те, которые опираются на научные методы.

Если Трамп проиграет выборы в ноябре, "пост-правда" будет казаться менее угрожающей, хотя он был слишком успешным на протяжении всей кампании. Гораздо больше беспокойства вызывают такие страны как Россия и Турция, где автократы используют технику "пост-правды" для того, чтобы заткнуть рот оппонентам. Брошенные в океане лжи, жители этих стран не будут иметь никакой зацепки, чтобы разобраться в том, что же реально. Для них новаторство "пост-правды" может стать путем к старомодному угнетению.

Ранее RFERL писало, что Путин строит мир "пост-правды", в котором его выдумки будут иметь смысл. В "пост-фактическом" мире России украинское народное восстание против власти превратилось в "фашистский переворот". А очевидное уничтожение малайзийского лайнера российскими силами в Донбассе стало "загадкой, разгадку которой мы никогда не узнаем".