Сентябрь. Москва

На прошлой неделе произошли два события, внешне между собой не связанные — по крайней мере на первый взгляд, — но достаточно важные с точки зрения понимания того, что происходит в современном мире. Имею в виду уничтожение российских пассажирских самолетов и захват французских журналистов в заложники в Ираке. Услышав сообщение о самолетах, я вспомнил, как после 11 сентября многие из российских обывателей высказывались в том смысле, что, конечно, люди достойны сочувствия, но все это — результат американской политики... Сейчас тоже можно сказать: мы имеем дело с результатом российской политики в Чечне и упрямым нежеланием российского общества посмотреть в печальные глаза не телевизионной правды и осознать, что происходит на Кавказе. Но, как и во время событий 11 сентября, жертвами террористов становятся обычные люди с собственными политическими убеждениями или же без них. Возможно, кто-то из погибших был решительным противником чеченской войны — что террористам до этого? Для них (и для тех, кто готовит смертников, и для самих смертников) человек — не Божье творенье, а инструмент для достижения определенных целей. И все. Именно поэтому те, кто захватывал французских журналистов в Ираке, не очень-то проникались позицией Парижа в иракской войне. Для них важно, чтобы мир вращался по их сценарию, подчиняясь шантажу. А различия в политических взглядах каких-то там бушей с шираками — это уже не для террористов...

Когда в мире разворачивались дискуссии вокруг операции союзников в Ираке, считалось, что Франция, Россия и Германия своей позицией обеспечат себе уважение и признание в мусульманском мире. Со временем этот тезис был подтвержден реальными событиями: террористы устроили диверсию на испанской железной дороге, а после заверений нового правительства вывести миротворцев из Ирака пообещали испанцев больше не взрывать. И все решили, что иракская война — действительно причина для атак всемирного терроризма. А это был только повод. Поскольку, если сегодня террористы требуют от Франции отменить запрет на платки, завтра они могут потребовать от Испании убраться прочь из Сеуты и Мелильи на марокканском берегу, от России — уйти с Кавказа и т.п. И вопрос не в уместности каждого требования, а в том, благодаря какому инструменту террористы пытаются достичь своих целей. А этот инструмент — наша с вами жизнь. И когда им нагло пользуются — в волчьей норе под Багдадом, в небе над Москвой или на автобусной остановке в Иерусалиме, — это каждый раз свидетельствует о том, что мы можем спастись, только если примем цивилизационный вызов и уничтожим всемирный террор вместе с режимами, его поддерживающими. Даже если для этого понадобится по-новому посмотреть на нормы международного права.

Современной мировой политической элите не хватает для этого ответственности. Когда президент Франции в ответ на требования террористов напоминает, что выступал против операции в Ираке, это говорит о том, что он и сейчас ничего не осознал, что он сам остается заложником собственных политических расчетов из ХІХ века, что он не понимает, насколько террористам безразличны его политические взгляды. Когда президент России навязывает соотечественникам миф политического урегулирования в Чечне, принимает участие в предвыборной кампании, приезжает в республику как в банальный субъект федерации, — он таким образом дезориентирует общество, не способное осознать, что война продолжается и случайной жертвой этой войны может стать каждый... Нежелание смотреть правде в глаза всегда было известной чертой и России, и Европы — только теперь мы можем заплатить слишком высокую цену за это упрямое нежелание...