Принцессы и золушки в одном классе?

Время от времени мы упоминаем о ком-то из знакомых, мол, это человек не нашего круга. Но разве можно так говорить о детях? Конечно, можно! Социальное расслоение общества в последние годы стало особенно заметным, и даже малыши уже прекрасно знают, что такое человек «своего» и «не своего» круга. Поэтому, выбирая школу для ребенка, родителям следует помнить и о том, чтобы он не попал в социально чуждую ему среду. Оказаться «не в своем кругу» — очень тяжелое испытание для маленького человека.

«Гнилая интеллигенция» и дети рабочих кварталов

Почему-то люди старшего поколения, ностальгирующие по социализму, любят говорить о том, что раньше-де все были равны: детишки носили одинаковую форму, учились в одних и тех же классах, большинство семей были приблизительно одного уровня достатка. А значит, социального расслоения не существовало вовсе!

А вот и неправда. Действительно, тогда не существовало такой глубокой пропасти между богатыми и бедными. Но даже советские дети прекрасно знали и могли почувствовать на собственной шкуре, что такое «свой» и «чужой» круг.

Я училась в киевской 185-й школе. В то время она была не физико-математической, а обычной, общеобразовательной. Прав­да, было одно «но» — школа эта находится в Академгородке. И мои родители, и родители большинства моих одноклассников работали в окрестных НИИ. Конечно, у кого-то папы с мамами были докторами и профессорами, у кого-то — скромными младшими научными сотрудниками или лаборантами. Но в принципе все мы были выходцами из одной среды.

Чувствуя себя привычно и комфортно в компании одноклассников, я бы, может, и не задумалась о том, насколько хорошо общаться «среди своих», если бы не один случай. Когда мне было лет тринадцать, родители моей хорошей подружки Ларисы получили новую квартиру и переехали в один из спальных районов города. Через полгода примерно подружка наведалась ко мне в гости. Дела в новой школе у нее, вроде, шли очень неплохо: если в нашем, довольно сильном классе Лариса была привычной троечницей, то в новом классе уровень ее знаний по сравнению с другими детьми оказался неожиданно высоким, и ее дневник запестрел пятерками. Но… «Мне не с кем там дружить, они совсем другие», — жаловалась моя подружка. Район, в который она переехала, был рабочим, и простые, грубые развлечения детей рабочих кварталов показались ей дикими. Одно время Лариса даже просила маму вернуть ее обратно в наш класс — пусть даже дорога в школу будет занимать около часа. Но из этой затеи ничего не вышло.

За четыре года, которые Лари­са проучилась в новой школе, она так ни с кем и не подружилась близко. Правда, она рассказывала, что кое-какой положительный опыт от школы у нее остался — она стала терпимее относиться к людям. Чтобы более или менее нормально чувствовать себя среди одноклассников, Ларисе ничего не оставалось, как научиться видеть за внешней грубостью некоторых из них хорошие черты — простоту, открытость, честность и прямодушие.

Комментирует Елена Смир­нова, психолог киевской специализированной физико-математической школы №185:

— Действительно, социальное расслоение существовало всегда. Просто раньше оно не так бросалось в глаза. А сейчас об этом, во-первых, стали говорить открыто, а во-вторых, социальное расслоение усилилось из-за более резкого имущественного неравенства. Между прочим, ситуации, подобные той, что случилась с вашей подругой, встречаются сейчас довольно редко. И, в основном при переезде семьи в другой район. К смене школы нужно подходить очень внимательно: лучше выбрать учебное заведение, находящееся пусть подальше, но «социально близкое» вашему ребенку.

Гораздо чаще встречается обратная ситуация — в микрорайоне находится престижная гимназия, в которой учатся дети состоятельных родителей. А в вашей семье, предположим, доходы весьма средние. Вы отдаете ребенка в эту гимназию не столько из-за того что непременно хотите пристроить его в элитарное учебное заведение, сколько потому, что это просто ближайшая к дому школа. В приеме вам отказать не могут. И ваш ребенок попадает в один класс с «богатенькими» детишками. Вот тут вы совершаете очень большую ошибку. Сейчас мы подробно поговорим обо всех трудностях, которые могут подстерегать ребенка, попавшего в чуждое ему социальное окружение.

Две гривни в кармане

Если раньше «свой» круг определялся, главным образом, социальным происхождением, то теперь действительно все решают деньги. А раз появились люди, у которых этих денег много, значит, появились и школы, стремящиеся продать подороже свои образовательные наработки. Так возникли престижные, «элитарные» учебные заведения для детей богатых родителей.

Конечно, любой нормальный родитель стремится обеспечить своему ребенку хорошее будущее. Поэтому некоторые самоотверженные, но не особо состоятельные папы и мамы отрывают от семьи последние деньги, лишь бы оплатить обучение ребенка в дорогой престижной гимназии. Но значит ли это, что они делают лучше для ребенка?

У моего старшего сына есть приятель, который учится в параллельном классе. После окончания младшей школы его родители перевели мальчика в одно такое элитарное заведение в центре города. Прошел год — и я снова встретила этого ребенка в коридоре нашей школы. При случае я спросила у мамы, почему она решила вернуть своего сына в родную школу. Неужели в той гимназии программа оказалась не такой уж хорошей? «Программа-то отличная, и учителя прекрасные. Просто сын очень сильно стеснялся того, что мы привозим его в школу на метро, а всех его одноклассников возят на машинах. Да и карманных денег я ему с собой давала немного — две-три гривни в день. Как раз хватит на булочку с чаем. А другие дети ходили обедать в соседнее кафе. Я объяснила ребенку, что легкая закуска в этом кафе обойдется в четверть моей месячной зарплаты. Он все понял, конечно, но расстроился ужасно. В общем, учеба учебой, но я не хочу, чтобы мой мальчик считал, что он хуже других только потому, что у него в кармане не сто долларов, а две гривни».

Кстати, родителям, которые хотят сделать «как лучше», нужно помнить еще об одном — далеко не всегда дорогая суперпрограмма действительно стоит тех денег, которые за нее просят.

— Знайте, что школа школе рознь, — продолжает Елена Смирнова. — Так называемые престижные школы бывают очень разными. Существуют действительно сильные учебные заведения с очень серьезной образовательной программой. Но, во-первых, таких школ даже в Киеве единицы. И в действительно хорошей школе «с традициями», с сильной образовательной базой редко смотрят на материальный достаток семьи. Там гораздо более важны способности ребенка. В этих школах довольно строгие уставы, правила, единая форма, и главное — программа, рассчитанная на талантливых, неординарных детей.

А вот очень многие новые учебные заведения, называющие себя «престижными», «элитарными», скорее, гонятся за внешними символами успеха. Но это вовсе не значит, что там действительно хорошая программа или хорошие учителя. Скорее, наоборот: богатые родители, отдающие ребенка в «элитарное» заведение, покупают своим детям даже… оценки! Подумайте — нужна ли вам такая учеба за большие деньги? Умные родители, желающие добра своим детям, должны прежде всего заботиться не о престиже и собственных амбициях, а о том, чтобы ребенку было комфортно. Только тогда он сможет полностью посвятить себя учебе.

Полезные связи

Да, моя школьная подруга Лариса, девочка из Академгородка, довольно сложно пережила адаптацию в коллективе сверстников — выходцев из рабочих семей. Но чтобы понять, что компания детей из рабочих кварталов — это счастье, нужно просто немного пообщаться с «золотой молодежью»! Мой собственный опыт общения с отдельными ее представителями был коротким и крайне неприятным.

Так вышло, что моя двоюродная сестра-одногодка училась в одной из престижнейших школ Киева. Вместе с ней учились, конечно же, не дети миллионеров, а дети высокопоставленных партийных функционеров — «золотая молодежь» того времени. Да что ученики!.. Даже учителя там были особенные — в этой школе преподавали жена и дочь тогдашнего первого секретаря Компар­тии Украины! Ну и, понятное дело, школа была специализированной, с английским уклоном.

Вот из-за этого-то уклона я (каюсь!) слегка завидовала своей сестре. Мне нравилось учить язык, и я понимала, что два урока в неделю — это очень мало. К счастью, у меня была прекрасная учительница английского: наша Алина Евгеньевна снабжала не только меня, но и всех, любящих ее предмет, книжками для внеклассного чтения, устраивала дополнительные занятия, подсказывала, как лучше заниматься самостоятельно. Но когда я слышала, что на уроках в классе моей сестры уже читают неадаптированную литературу, занимаются обычным и техническим переводом, я думала: «Как ей повезло!»

Но однажды меня пригласили на день рождения к сестре вместе с ее одноклассниками. Одного вечера мне хватило, чтобы навеки перестать ей завидовать. Расфуфыренные девочки и мальчики, выясняющие, кто лучше одет и чей папа «круче», показались мне не просто отвратительными, но и до невозможности скучными. Просидев часа три в углу, я все время думала: «Какие отличные ребята учатся у нас в классе!»

Надо сказать, что родители моей двоюродной сестры устроили ее в эту школу не только потому, что жили рядом, — они хотели, чтобы их дочь с самого дет­ства училась общаться с «правильными» людьми.

Елена Смирнова: Стараясь пристроить ребенка в престижное учебное заведение, родители и сейчас часто руководствуются подобным мотивом. Надеждой, что таким образом ребенок попадет в среду «нужных людей», заработает себе на будущее полезные связи. У всех нас срабатыва­ет стереотип (и процентов на 70 он верен), будто детская, школьная дружба остается на всю жизнь. Я в своей работе довольно часто сталкивалась с родителями, которые из последних сил пристраивали своего ребенка в престижное учебное заведение, чтобы общался с «нужными детьми» — то есть детьми нужных людей. Детьми сильных мира сего. Дети вырастут, унаследуют родительские деньги, займут (с родительской помощью) высокие посты — и, глядишь, о школьном товарище не забудут, помогут устроиться в жизни.

Такая ситуация для маленького человечка крайне опасна. В редких, исключительных случаях детские знакомства действительно в будущем смогут принести пользу. Это может произойти только если ребенок — очень яркая, сильная, харизматичная личность. Тогда одноклассники действительно не будут обращать внимание на то, что он скромно одет и денег в кармане у него не так много. В противном случае ребенку придется очень тяжело. Чтобы не стать изгоями в среде сверстников, чтобы худо-бедно чувствовать себя не хуже других, эти дети учатся двойным стандартам. Школьные годы превращаются для них в жестокую школу выживания. Они либо исподтишка стараются добиваться своего, интригуют, ведут двойную игру. Либо… уходят от постоянного психологического давления в невроз, в болезнь. Подумайте, нужна ли вашему ребенку такая «школа выживания»?

Школа снобизма

Ну а если вы все равно страдаете из-за того, что финансово «не тянете», и поэтому у вас не получается определить дитя в престижную школу, если я вас все-таки не убедила, что комфорт ребенка важнее престижа родителей, давайте я вас еще немножко попугаю.

Несколько лет назад я работала в газете, писала правовые материалы. Общаясь с представителями правовых органов, узнала много чего интересного. Например, результаты рейдов сотрудников управления по борьбе с незаконным оборотом наркотиков по школам Киева. Оказывается, самая сложная и опасная ситуация с наркотиками именно в престижных учебных заведениях, где учатся дети богатых родителей. Об этом следует подумать.

Наркотики — самое страшное, чем может обернуться для вас и вашего ребенка погоня за престижем. Но, кроме наркозависимости, есть еще масса отвратительных «болезней», которыми ребенок может заразиться в среде «элитарных деток». Например, снобизм. Общаясь с учителями и психологами, работающими в школах, где учатся дети состоятельных родителей, они нередко сталкиваются с пренебрежительным отношением к себе учеников. В среде, где успех измеряется исключительно деньгами, учителя, пусть даже получающие довольно приличную зар­плату, воспринимаются как типичные неудачники. Неужели вы хотите, чтобы ваш ребенок воспринял эту перевернутую систему моральных координат?

Когда мой сын учился в младшей школе, у него была одноклассница Маша, девочка из очень состоятельной семьи. Ее папа был владельцем одного из самых престижных столичных спортивных клубов, и ему по карману было устроить дочь в любое самое элитарное и пафосное учебное заведение города. Но он выбрал обычную школу с хорошей репутацией. «Во-первых, школа находится недалеко от моего офиса, и я могу завозить дочь по дороге на работу, а во-вторых, я хочу, чтобы моя дочь росла как обычный нормальный ребенок».

Елена Смирнова: Ну, насчет наркотиков все понятно и логично. Подумайте сами, куда скорее пойдет наркодилер — в школу, где родители выдают детям пару гривен на пирожок, или туда, где каждый подросток имеет в кармане сотню-другую на мелкие расходы?

Ну а детский снобизм, барские замашки по отношению к учителям, привычка воспринимать их как «прислугу» не так безобидны, как может показаться на первый взгляд. Они свидетельствуют, прежде всего, о внутренних конфликтах ребенка, о повышенной тревожности, страхах и высоком уровне агрессии. Жизнь маленьких принцев и принцесс тоже бывает нелегкой — они гораздо чаще, чем дети из обычных семей, страдают от родительского невнимания. Занятым родителям иногда сложно выкроить даже несколько минут в день, чтобы уделить их собственным детям.

Но главное, что должны помнить родители, пытаясь устроить судьбу своего чада: ребенок — не часть родителя. Это не ваша собственность, а отдельная личность со своими пристрастиями, интересами, со своим внутренним миром. Поэтому думать нужно прежде всего об интересах ребенка, а не о собственных планах и амбициях.